Читать книгу Люби. 1 книга. Ритмика. Только для взрослых - Святослав - Страница 6

В отделе кадров, появилась, Ирина, неожиданно.

– Хочу прервать я отпуск послеродовой, в связи с уходом за ребёнком, с порога заявила Ира, инспектору по кадрам.

– Официально, по приказу – находитесь, сейчас – в декрете, с уходом в отпуск – после родов.

– Но я хочу, выйти работать.

Нельзя. На место Ваше, другой работник взят, пусть – временно. В противном случае, должна возращена в Фонд Страхования РФ, пособия часть – выплаченного.

Если, закон позволит, то пересчитывайте. Удержите с зарплаты.

– Вы, приходите завтра. Сегодня встречусь, с руководителем и, посоветуемся мы, как с Вами быть, что делать – с временным работником. Ему, обязаны, за сокращение, мы заплатить, если уволим – раньше срока.

– Я подожду.

– Идите! Приходите завтра.

Ира услышала – звук голоса Зои Петровны и, попрощавшись, вышла.

– Ирина! Ты, работать вышла? – спросила, удивившись, Кузнецова.

– Хотела. Но не приняли. Сказали – место занято.

– Зачем, Вы врёте, девушка? – инспектор кадров, кинулась на Иру. Сказала, – приходите завтра. Нам нужно будет, посоветоваться.

Не вру я! Завтра, Вы сказали – после объяснения, что место занято и, нужно, удержать с меня пособие.

– Зайдите – обе, в кабинет. Сейчас же!

– Принять, с сегодняшнего дня! Немедленно! – впервые, закричала Кузнецова.

Вменить в обязанность – помощника, секретарю, по максимально высшей ставке!

Всё! Уходите!

Ирина и инспектор, направились к двери.

– Ирина! Вы останьтесь, я Вам, что делать, объясню.

– ОК, стремглав, из кабинета выскочила, умчалась в кабинет, приказ готовить, решать, куда ей даму – секретаршу, убирать, куда пристраивать или же – сокращать.

Зоя Петровна, по связи – громкоговорящей, предупредила, секретаря – ни с кем, кроме обкома, меня не связывать. Для всех, я занята!

Она, взяла Иру за руку и, повела, в комнату отдыха.

– Ну, наконец-то, ты пришла! Моя любимая девчонка.

Она, костюм свой сорвала и, обняла Иринку.

– Я не могу сдержаться! Себе позволила, такое в кабинете! Подумать – страшно.

Как, по тебе – скучала, моя Иришка, милая! Такая долгожданная, моя ты нежная и страстная!

Она, словно безумная, Ирину, жарко целовала, проникла язычком, во все места, что скрыты от других, одеждой, были.

Опомнилась, лишь, через час.

– Какой кошмар! – тихо шептала Зоя. Что значит, я изголодалась.

Себя в порядок привела и, вышли, в кабинет, словно, там и сидели.

– Чай принесите нам, – секретарю, по телефону, просьбу передала.

Рассказывай, что у тебя, есть интересного.

– Скучала! – Ира, не солгала. Жизнь, раньше выйти на работу, нас заставила.

Сестры муж спился – председатель, бывший, сельсовета, а новый председатель, вынудил уйти. Нужно работать. Жить, за что-то.

Поэтому, пришла я раньше.

– Сестра, с детьми?

– Пока, совсем малые. Чуть позже, мама справится.

– Пусть досидит, свой отпуск – по уходу, до весны, а там, посмотрим. Быть может, что нибудь придумаем, возможно. Пока, не обещаю.

Чай принесли, так – своевременно. Немного в горле пересохло, – выпили быстро. Им, нужно было – расставаться, точнее – Ире уходить и, приступать к работе. Необъяснимо долго, задержалась – помощник-секретарша.

Зоя Петровна, «голод» утолила. Теперь, всё стало – в норме.

– Ну ладно. Ты меня прости. Работы – много!

Иди, дела помощника прими.

Найдётся, может быть – минута, потом, поговорим.

И я, соскучилась.

Давно тебя, не видела. Так долго…

– Вы извините. Сильно задержала Вас.

Соскучилась я, также, призналась снова, Ира.

Нельзя, чтобы подумали о нас, что мы, друг с другом, как-то связаны, – кроме работы, отношениями личными.

Тем более, – такими. Для общества, пока ещё, не принятыми.

Ещё, такое время, у нас, не наступило.

– Да и, наступит ли оно, в нашей стране?

– Когда нибудь, наступит. Я в это верю.

– Тогда, и я, надеюсь, что поверю. Ведь, иногда, и чудеса случаются. И, в нашем государстве.

Посматривали косо, сослуживцы, подозрительно на девушку, внезапно, появившуюся – на Олимпе, стремительно, им непонятно. Не понимали, что могло связать их, при – Ирины появлении в райкоме, во время отпуска. Узнали, в разговорах – из роддома, её забрать пыталась «волга» Кузнецовой.

Та, не могла, отцом ребёнка быть, вину свою – почувствовать. Что-то другое?

Для дочери её – Ирина, слишком молодая.

Другая связь, какая-то? Не получалось, отыскать причину, тем более – не замечали, как не старались сослуживцы, малейшей связи между ними. Всё было, как должно быть – на работе. – Зоя Петровна – руководитель, Ира, одна из клерков.

Вскоре, пришла к ним перестройка и, сплетни стихли. Теперь, всем стали интересны – пайки райкомовские, привилегии, не только – вынужденные, но и – по должности.

Прошло, немного времени, райкомы упразднили. Но, партия, заранее – всё знала, что ей, враги готовили. Стали райкомовцы – Советом депутатов, переселились в исполкомы. Не все, лишь – избранные – по указке.

Пришлось, немало потрудиться Кузнецовой, чтобы с Олимпа не сорваться. Естественно, Зоя Петровна, с собой взяла помощника, трудиться помогать на фронте народовластия.

В этом потоке ситуаций и событий, не поднималась, никогда, проблема – трудоустройства сестры Иры. Всё пошло комом, в связи с перестройкой.

Катюша занималась огородом, живностью – гусями, утками и курами. Купила Ира им, козу.

Забыла Катя, постепенно – о работе, секретарём задрипанного сельсовета. Дел было много в доме, плюс – подрастающие детки.

– Возможно, так и лучше! – между собой, сёстры судачили.

Дети растут. Внимание за ними – обязательно. Они, такие славные и, невнимательные. За ними, глаз, да глаз. Бабуля, хоть, не старая, а точно бы, не справилась. Проныры – шустрые и, озорные, бойкие, как пацанята – Прекрасна и Любава.

Муж Кати, бросил пить, стал алименты приносить, точнее – присылать по почте, стали с его работы.

К дочурке, редко приходил, стеснялся Кати, помнил – запои длинные и, результаты – ссоры и, иногда – побои, когда, пыталась Катя, останавливать, что-то исправить, – в несладкой жизни.

С ней, дважды, попытался говорить – мол, я исправился, пить бросил, давай попробуем, совместно жить, девочку нашу, вместе с тобой – растить.

В ответ, Катюша, рассмеялась – спасибо; не хочу на грабли наступать, повторно, лбом, я не ударюсь. Да и, к тебе, нет больше чувств. Ушли, с побоями, обилием ругательств. Чужой ты мне. Я, не смогу с тобой лечь – в постель. Даже – обнять, не хочется. Какая жизнь совместная, возможна?

С сестрой, по выходным лишь, расслаблялись, когда, та приезжала – на ночь. Хоть и не далеко и, успевала к автобусу – последнему. Выматывалась на работе. И, если, плохо высыпалась, то приезжала на работу – сонной, держалась плохо и, за малым, – не засыпала, на рабочем месте. С трудом, до вечера удерживалась.

Любили, также – безудержно друг друга, ласково и страстно, – девчата, соскучившись по ласке.

В мгновения – те, понимали, прекрасней этих отношений, чистых, нежных, честных, нет ничего не свете, больше. Не нужно было притворяться, пытаться им – придумать, что-то. Им было нужно, быть, кем были, такими оставаться, какими создали их – Бог, родители.

Жалела Ира, – не могла признаться, что изменяла ей с другой, неоднократно. И, главное, – по своей воле, без принуждения, давления.

Однажды, честно, рассказала Кате, о всех, с Петровной – встречах, не называя – имени. Боялась, что сестра, обидится, но, не могла скрывать, – обманывать сестру любимую и, женщину.

Та, улыбнулась. – Об этом знала.

Ты сильно изменилась, за год последний. И, многому, меня учила, о чём я, раньше, и не думала. – Боялась, что будет больно, во время возбуждений. Анус не трогала, стыдилась, – подумаешь, что распустилась и, где-то – развратилась. Примеров много, можно приводить. Они, не главные…

Тебе, с ней хорошо? И ладно.

– Меня ты, не ревнуешь?

– Немного лишь. Несильно. В крови, у всех нас – полигамность. Я рада за тебя, что хорошо – тебе бывает, когда ты, без меня.

– Не часто это, очень редко.

– Давай представим – мы, поссорились, из-за того, что я тебя – приревновала. Что будет дальше? Её ты, разве бросишь, из-за этого?

Пусть, даже так. Но ты, была с ней раньше, хоть и изредка. Какая разница – три раза или двадцать два?

Её ты хочешь!

Если не так, – ушла с работы бы. Ты, не уходишь. Не только из-за денег, положения. Тебе, быть с ней, понравилось. А я, – любимая привычка.

– Ты, и права, и, не права. Насчёт неё, с тобой согласна.

Я, знаю лишь двоих. Та, опытнее…, не получится, тебе, мне рассказать, слов не найду, для правильного объяснения. Вы разные – ласки, движения и, обе, со мной честные, не только, при соитиях, и в жизни.

Насчёт себя, – неправильно определила. Ты, не привычка. Ты – любовь моя и, моя первая любимая. Ради тебя, готова жизнь отдать. Не ты бы, не пошла, в райком работать. Тебя послушалась…, её нашла, Любаву родила.

– Прости. Узнала, что тот приставал, но, не подумала, что – так всё обернётся.

Мне, муж, не так, немного, рассказал, что может ожидать тебя. Подумала, что, в случае чего, откажешься, уйдёшь с работы, коль, далеко зайдёт, – до беспредела, тот отморозок.

Тот, пригрозил, что мужа твоего, с работы, сразу снимет и тебя, если, я откажусь, его исполнить прихоти. Поэтому, терпела, и ненавидела того скота. Потом, ему, всё объяснили, но поздно, я «влетела».

– Прости меня, сестрёнка, милая, любимая, за то, что, так тебя подставила.

Всё, что не есть, всё, к лучшему. Одна беда не ходит. Бывает иногда, добро, за той приходит.

Они обнялись нежно и, ласкали – лицо и губы, плечи, спину, поясницу, ниже, друг друга целовали – страстно, руками тело гладили – нежнее нежного. Они любили, по-настоящему друг друга, понимая, – это, навечно, хоть и – время быстротечно. Считали – будет, сколько будет.

На удивление, сестрёнки в детстве, ни разу не ругались, не конкурировали, меж собой, – считая, что сестра, красивее её или за парня. Как будто, так задумано, было судьбой, природа подарила им желание, быть лесбиянками. Они ей, слабо сопротивлялись, узнав, что – только меж собой, случается у них. Пока Катюша, не вышла замуж. Но та, история – другая.

С Зоей Петровной, Ира, «встречалась» редко, В Ростове, в основном, в командировках. В те вечера и ночи, изнемогая, чувствам – любви и неги отдавались.

Их время – пролетало, – быстро, невероятно. Утром, не выспавшись, летели в дом правительства и занимались, – общими делами. Вдвоём, управившись, спешили вновь – в квартиру и, уезжали, утром в Калитву.

Происходило всё, – привычно и, однообразно. Но это было им не в тягость и, не надоедало.

Однажды в пятницу, под вечер, позвала Иру Кузнецова и, предложила, – с ней уехать – из Калитвы в Ростов, – работу поменять и, место жительства – на постоянно.

– Начнём, всё с нового листа, появится – других вопросов, много. Перепишу квартиру, у нотариуса на тебя, в которой мы с тобой бываем иногда, о ней, никто не знает. Я получу другую, вскоре.

Работать стану – заместителем у губернатора. Не получается, мне отказаться. Второй раз предложил… Боюсь, что третьего не будет. Возможно, обо мне «забудет, вообще» Повод, найдётся и, желающих, – немало. В такие игры, не играются.

– Заманчиво. Но я, не меркантильная. Из-за квартиры, дочь одну, я не оставлю. Без Вас останусь, это – плохо. Услышала – сижу, без сил. Не знаю, как держаться, чтобы сейчас же, не расплакаться.

Вас, мало «вижу» и, скучаю, – по ласкам Вашим, телу.

Уедете совсем, Вас, однозначно – потеряю. Будет – невыносимо и ужасно плохо, мне.

С тоски, как волк, завою, и представляю, сколько боли испытаю.

Как быть, совсем, не знаю.

И, понимаю, что Вам будет, сложно. Иначе бы, квартиру мне, не отдавали. – Ценность, по нашим временам, немалая. Значит, меня Вы, не обманывали – я дорога Вам, как и Вы мне – дороги. – Тем более, мне трудно, с Вами, будет расставаться.

– Не думай долго. Соглашайся!

Чуть позже, заберёшь ребёнка, устроим дочку в детский садик. Зато, там чаще будем вместе. И, нет особого надзора. Здесь, каждый шаг, как будто – специально, подмечен и известен.

Ростов, недалеко, наведываться в хутор, сможешь, к сестре, племяннице и маме – часто. Совпало много интересов. Поступишь в академию госслужбы. Для галочки, обучишься, диплом получишь.

Дурёха, соглашайся. Поверь, так будет лучше – тебе и мне, твоей дочурке, всей нашей, твоей – семье.

Если учитывать, что в хутор, к дочке, ездишь, лишь раз в неделю, четыре дня в неделю – в общежитие, то, также можешь ездить из Ростова.

– Тогда, без Вас, придётся, выходные, мне проводить – вдали.

– Нестрашно, вытерплю, немного. Устроим дочку в детский садик и, ездить будешь, реже.

– Я там не встречу, отца дочки?

– Возможно, встретишь. Ну и что? Да плюнь, на это чмо! Урод безмозглый! Не обращая внимания, на шелудивого пса, извращённого.

– А вдруг, захочет губернатор – Вас? Что делать мне, тогда?

– Издержки производства. Тебе останется, – немало.

Такие вещи, вообще не обсуждаются! Их, просто, понимают и, не распространяются. Есть – голубые – МЭРы, губернаторы, об этом, знают – единицы. Тема – запретная. – Закрытая!

Езжай домой. Тебя я, не неволю. Дашь утром, в понедельник, мне – ответ. Как скажешь, так и будет. Тебе, вновь, выбирать.

– Спасибо. Не хочу – локти кусать, в последствии.

Скорее – да, отвечу Вам, чем – нет. Такой, скорей всего, будет ответ.

Родных, немного огорчу я – чувствую. Но, что поделаешь? Без Вас я, также не смогу. Квартира и работа, не очень сильно, меня – интересует. Я, не хочу, – Вас потерять. Это, важнее мне, намного.

С детьми – Любавой и Прекрасной, играла Ира целый вечер, словно прощалась с ними, уезжала. Мать чувствовала, – есть проблема.

– Ты уезжаешь, доченька? – спросила Иру, настороженно. Надолго? Насовсем? Нам не рассказывала…

– Почувствовала, мама?

– Ведь вижу, – трудно расставаться. Ты, приезжай, пожалуйста, почаще.

– На новом месте обживусь, Любаву заберу.

– Нет. В детский сад? Зачем ребёнка гробить?

– Не думаю, что ты права. Там дети – много их.

– А здесь Прекрасна. Её одну оставить, хочешь?

– Мы будем приезжать. Учиться нужно – поступать.

Работать секретаршей, можно. Но, как состарюсь? Кому тогда нужна? Руководитель, – помоложе, другую взять захочет на работу. …Быть может.

Сейчас, есть у меня возможность, учиться и работать, на должности престижной – помощником у зама губернатора.

– Потом, не выбросят?

– Не думаю. Квартиру обещали. Руководитель позвала. Ей верила всегда.

– Катюша знает?

– Услышала, Катя ответила.

Стояла, тихо плакала.

– Я рада за тебя, сестрёнка. Это – она?

– Да, Катенька.

Она сестру обняла и, девочек оставив бабушке, ушли в другую комнату.

Сидели долго, молча. Прощались, обнимаясь. Желания не появлялись, осталась лишь – потеря.

– Ростов – недалеко. Я часто буду приезжать.

– Не будешь. Ты, учиться станешь, на это – времени немало нужно уделять.

– Возможно. Буду вырываться, как-то.

Автобусов идёт – в Морозовский, Тацинский, Шолоховку, довольно много. Ты не боись, надолго я, – не пропаду.

– Любаву, попрошу – не забирай.

– Но, без неё я, не смогу.

– Есть у тебя, твоя любовь-подруга…

– А говорила, ревновать, не будешь…

– А я, и не ревную. Я за Прекрасну, бабушку, переживаю. Им, без Любавы будет плохо. И я привыкла, к своим дочкам. Обе мои – родные, милые, любимые, и, несмотря, что разные отцы, – похожие, как – сёстры.

На следующий день, в субботу утром, Зое Петровне позвонила на работу.

– Могу, с вещами в понедельник быть. Готова к переезду, сказала той, Ирина.

– Ну и, прекрасно! Не зря, тебя я уговаривала.

– Возможно, передумаете.

– Что-то случилось?

– Всё рассказала я о нас, – сестре, не называя имени.

– Это, мы обсуждать не будем, по телефону, ответила Зоя Петровна. Забыла про язык? Напомню в понедельник!

– Всё поняла, печально приняла, слова за истину, Ирина и, положила трубку, вмиг.

– Наверное, я не поеду. Останусь без работы, сестре призналась и, заплакала.

– Что получилось? Поругались?

– Я ей сказала, что тебе, всё рассказала. Она обиделась.

– Зачем ты, это сделала?

– Не знаю. Лгать я, не могу, тебе и ей.

Мне кажется, что вас обеих я люблю, хотя, вы – очень разные.

А как, возможно лгать, любить, одновременно? Я этого, не понимаю. И, не смогу.

– Всё сложно. Нужно бы соврать, – выходит, наверно, иногда, для пользы дела…

– Пусть врут другие, но, не я, тем более, своим любимым.

Как можно, душу им дарить, враньём загаженную, ведь я, не проститутка, не продаю, свою любовь – за выгодные сделки. Я, не хочу, красть счастье.

Считает, недостойной, пусть катится в Ростов, – быстрее.

А я останусь здесь, с семьёй своей. Так будет, много лучше!

Зато, не стану врать я никому, скрывать, свою любовь и счастье! Это не вариант, когда молчание – большое золото, это молчание – враньё, пахабное.