Читать книгу Город туманов – 2 - Тамара Клекач - Страница 8

Ребенок сосредоточенно вертел игрушечную машинку, не замечая ни ступор отца, сидевшего на диване, ни дрожание рук бабушки, ставившей на журнальный столик чашку с ромашковым чаем.

– Это моя вина, – упавшим голосом произнес мужчина. – Я должен был вернуться раньше, но дорогу замело и мне пришлось объезжать. Поля… Поля говорила, чтобы я не ехал на машине. Послушай я ее… Она была бы жива.

Он закрыл лицо руками, и его мать положила руку ему на плечо.

– Я вам очень сочувствую, Борис Иванович, – произнес Литвинов.

Блины стояли комом в желудке, а голова просто разрывалась. Вернувшись своим ходом в участок, он хотел отправить патрульных за мужем покойной Самойловой, но, выяснив, что тот остановился у матери, жившей недалеко от участка, решил сам сходить к нему.

По дороге он забыл зайти в аптеку, и, косо поглядывая на игравшегося ребенка, молился, чтобы тот перестал тарахтеть проклятой машинкой.

– Что вы можете рассказать о Полине? – спросил Литвинов.

Вонявший прокисшей рвотой ромашковый чай также не способствовал улучшению его самочувствия, а после смски от Усова с одним единственным словом "убийство" паршивое настроение упало ниже плинтуса.

– Извините, – на редкость скрипучим голосом вмешалась мать Самойлова, – я не понимаю… Вы подозреваете, что Поличка была в чем-то замешана? Это не несчастный случай?

Литвинов скрипнул зубами. Старушка перестала дрожать и изображать горе, и перешла в агрессивную защиту, если не нападение, поставив своими вопросами майора перед выбором: сказать правду, что ее невестка была убита или, исходя из того, что отчета о вскрытии с указанной причиной смерти он в глаза не видел, типа соврать, что он пока не в курсе.

Майор склонялся ко второму варианту, более подходившему для получения хоть каких-то адекватных ответов от мужа убитой, тем более учитывая то, что убитая подозревалась в чародействе и имела отношение к подполью.

"Лучше бы здесь была Вельма", – совсем уж приуныв, подумал Литвинов.

"Скажи волшебное слово, и я приду", – раздался в голове насмешливый голос чародейки.

"Гера, бл*ть!" – дернулся майор, скрипнув креслом, на котором сидел. Он снова задел связь, и чародейка его услышала. Он почти ощущал, как она роется в его голове, устанавливает местоположение.

"Сказано – сделано!"

– Здравствуйте! – раздался ее голос аккурат за его спиной. – Простите за вторжение. Старший лейтенант Гера Вельма.

Бедолашная старушка схватилась за сердце. Даже ребенок, правда, ненадолго, перестал тарахтеть машинкой. Один только Самойлов все в том же ступоре посмотрел на появившуюся в гостиной чародейку пустым взглядом.

– Боюсь, что у меня для вас плохие новости, – между тем продолжила Вельма. – Полина была убита.

Старушка охнула, но на чародейку это не произвело впечатление. С невозмутимым видом она присела на подлокотник кресла, в котором сидел Литвинов, но смотрела она не на мужа, а на ребенка.

– Как?.. – продавил Самойлов, до которого дошел смысл сказанного.

– Воздух, – ответила Вельма, по-прежнему изучая ребенка. – Пока она лежала без сознания, ей вкололи в вену воздух.

– Господи! – Самойлов уронил голову на руки. – Этого не может быть! Поля…

Литвинов, человек достаточно черствый по натуре, с укором посмотрел на Вельму. Обычно она была деликатнее.

"Что же такое они с Усовым выяснили еще, что она поперла, как танк?" – задумался Литвинов, рассматривая профиль чародейки.

– Поличка всем нравилась, – взяла себя в руки мать Самойлова. – Она растила Ванечку, вела хозяйство. Она из дома-то почти не выходила, только если с Ванечкой погулять. Даже продукты заказывала по этому… интернету.

Вельма перевела пристальный взгляд на старушку.

– Если она всем нравилась, то почему из дома почти не выходила? – спросила чародейка, пристально рассматривая старушку, которая, судя по всему, ей не нравилась.

Старушку прямо передернуло от этого, и она достаточно злобно посмотрела на Вельму, вторгшуюся в ее дом без разрешения.

– Поля… – слабо подал голос Самойлов. – Поля была стеснительной. В институте к ней относились плохо из-за того, что она не была… как все.

– Вы имеете в виду лишний вес? – осторожно уточнил Литвинов.

– Поличка была очень пышной, – ответила старушка вместо сына. – Мы были очень горды ею, когда она похудела.

– Вы знали, что она была чародейкой? – выпалила Вельма.

На мгновение Литвинову показалось, что мать Самойлова, лицо которой перекосилось, вот-вот крякнет, и на нем повиснет еще один труп, но старушка выдала вовсе не предсмертный вздох.

– Как ты мог? – накинулась она на сына. – Я так старалась, все для тебя делала! Сранки матери твоего отца полгода убирала, чтобы она тебе квартиру отписала! А ты привел в дом такую шваль! Да еще и… – Она скривилась и посмотрела на внука. – Откуда он взялся?

Расплакавшись, старушка прошаркала на кухню. Самойлов хмуро посмотрел на поползшего к нему сына.

Литвинов напрягся. Реакция женщины не стала для него чем-то новым. Чародеев очень многие не любили и, кроме как Роксаны, чародейки, погибшей при исполнении, и ее жениха из человеческого спецназа, он ни разу не слышал, чтобы подобные союзы существовали. Одно дело было просто поразвлекаться, другое дело было начать строить серьезные отношения, включавшие брак и детей, которые в принципе не могли быть у чародеев, рождавшихся у людей по какому-то неизвестному замыслу, очень далекому от эволюции, генетики и вообще всей человеческой науки.

– Вы в этом уверены? – Самойлов подхватил сына и посадил себе на колени.

– Есть основания полагать, что Полина как минимум была связана с чарами, – уклончиво ответила Вельма, пересаживаясь к нему на диван. – Вообще-то чародеи не могут иметь детей, – добавила она, – но чудеса ведь случаются!?

– Да, вы правы. – Смешок Самойлова вышел немного нервным. По его щекам потекли слезы, к которым потянулись маленькие ручки ребенка, будто понимавшего все и желавшего утешить отца. – А Ваня? – Самойлов погладил сына по спине. – Он тоже чародей?

– Об этом пока рано говорить, – снова уклончиво ответила Вельма. – Время покажет.

– Он так на нее похож… – с нежностью произнес Самойлов. – Мне так жаль, что я… Что я не могу сказать вам ничего полезного. Я, очевидно, не был внимательным мужем. Работал, мотался по командировкам и даже не знал, что… что… Что Поля… Она, наверное, хотела рассказать, а я… не понял… не заметил… Как мне теперь с этим жить? Что сыну сказать, когда он вырастет?

Вельма выразительно посмотрела на Литвинова. Она увидела все, что хотела и давала понять, что пора было уходить.

Майор достал из кармана блокнот и, написав на вырванном листе свой номер телефона, протянул его Самойлову. На кухне все еще рыдала старушка и у Литвинова, повидавшего достаточно, ее реакция на известие о принадлежности невестки и внука, как она выразилась, к швали, вызвала вполне обоснованные опасения.

– Можете звонить в любое время, – сказал он, поднимаясь с кресла. – Мы постараемся держать вас в курсе.

Чародейка, вышедшая на улицу следом за майором, с невозмутимым видом поправила шляпу и, достав из кармана пачку сигарет, закурила.

Литвинов выбил сигарету из ее руки. Дождь размыл снег, обнажив лед. Ноги чародейки поехали, и она, пошатнувшись, шмякнулась на лавочку.

– А я все думала, Олег, – прохладно заметила она, посмотрев на него снизу вверх, – когда ты вернешься к своей предыдущей версии?!

– Ты что творишь, Вельма? – процедил сквозь зубы Литвинов. – Террориста тебе отпусти, бомбу тебе подай как аперитив, бабулю на внука натрави только так… Ты вообще головой повредилась? В морге что-то нюхнула?

Чародейка поднялась с лавочки и протянула к нему руку. Майор дернулся, но сам поехал на льду и буквально ткнулся лицом в ее теплую ладонь.

– Ребенок под моей защитой, – произнесла она.

Недомогание майора плавно сходило от прикосновения ее, и голос чародейки показался ему намного приятнее обычного. Он даже глаза закрыл от наступавшего облегчения.

– И ничего в морге я не нюхнула, – укоризненно добавила она. – На счет головы не уверена. Ты сам сказал, что я пропустила несколько приемов у врача.

Литвинов открыл глаза и, увидев улыбку на ее лице, расслабленно выдохнул. По крайней мере, Вельма не вернулась к своей предыдущей версии и не проучила его за грубость, как следует.

– Извини, – буркнул он. – Надеюсь, что ты знаешь, что делаешь.

– Я тоже на это надеюсь, – усмехнулась она, убрав руку.

Они оба закурили и побрели в сторону участка.

– Где Антон?

– Я забросила его в участок. У него лучше всех получается нарывать инфу.

– Я бы с этим поспорил, – возразил майор, косо посмотрев на чародейку.

Что-то ему подсказывало, что причина, по которой они до сих пор не телепортировались в участок, крылась не в шикарной погоде и живописном пейзаже вокруг. Скорее всего, она уже нарыла что-то только ей известным способом и собиралась это проверить.

– Полина не была чародейкой, – выдала Вельма. – Сто процентов. Я сказала так ее мужу, чтобы убедиться в том, что он не был в курсе того, что она делала.

– А конкретней? – насторожился Литвинов.

– У нее был диабет 1-го типа, – пояснила она. – Резус отрицательный. Она просто не могла иметь детей, но имела. Такое мог сделать только очень опытный чародей.

– Полагаю, ты знаешь, кто это, – догадался майор.

– Полагаю, тебе это не понравиться.

Литвинов понял, что она не шутила, как только они телепортировались в один из старых районов города, где еще сохранились дома времен до переворота.

– Хотел Карим верить, что ему показалось, но ты здесь, – произнесла Микка в желтом халате, с накладными ресницами, ярко наведенными пухлыми губами и в тон халату чурбаном на голове, открыв дверь почти сразу. – Значит, я оказалась права. – Чародейка смерила Литвинова мрачным взглядом. – В качестве кого вы здесь? – спросила она.

– Зависит от того, что ты расскажешь, – ответил майор, почувствовав взгляд Вельмы, хрен ее знает, что выражавший, но сто процентов противоречивший тому, что он думал сам.

Микка пропустила их внутрь и, закрыв дверь, провела в гостиную, декорированную в стиле ретро.

– Сразу скажу, что Карим не знал Полину, – сказала она, жестом приглашая их присесть.

Литвинов косо посмотрел на окна лоджии, непроницаемые из-за нагромождения горшков с экзотами, только за один из которых Микке можно было с легкостью пришить статью, и сел рядом с Вельмой на диван.

– Как и ты, он узнал мои чары, но не более.

– Как ты познакомилась с Полиной? – спросила Вельма.

– Была у меня одна девочка из студенток. Она ненавящево предлагала мои услуги среди своих знакомых. Она и свела нас. Поля тогда была на третьем курсе. Денег у девочки с Урала не было, но она предложила выполнять любые мои поручения взамен на чары преображения. Я отказала ей. Через неделю мне на хвост упали менты, надо было залечь на дно, и я нашла ее, и сказала, что согласна на ее предложение. Она выполняла мои поручения, не вызывая подозрений. Кто ж посмотрит на неуклюжую толстушку и заподозрит в ней неладное! В общем, она мне помогала, а я давала ей то, что она так хотела. Потом мы подружились. Чары преображения придали ей уверенности: она начала подрабатывать вне занятий, любовь свою нашла.

– Так ты знаешь ее мужа? – уточнил Литвинов, сделав несколько пометок в блокноте.

– Видела пару раз. Симпатичный мальчик, но, на мой взгляд, не отличается внимательностью. Все витал где-то в облаках, машинку ему подавай, ремонтик в квартире, а потом наследника захотел, мол, Полинка все равно не работает, а так веселее будет и ей, и его матери, суперняньке.

– Полина на нее жаловалась? – заинтересовалась Вельма, которой та старушка явно пришлась не по душе.

– Полина не жаловалась ни на кого! – делая ударение на каждом слоге, ответила Микка. – Никогда! Эта девушка была святой! Более терпеливого и целенаправленного человека я не встречала!

– Ты про диабет? – Вельма достала сигареты. Литвинов последовал ее примеру. – Или ребенка?

– Не мне тебе рассказывать про чары, Гера. Ты сама считай с того света вернулась и знаешь, что все имеет свою цену.

– Не понял… – Литвинов уронил сигарету себе на брюки и уставился на Вельму, по-своему трактовав слова Микки.

Ее лечащий врач говорил, что последствия травм могли проявиться со временем, но тогда майор не подумал, что под травмами он мог подразумевать не только физическое воздействие морока, но и воздействие его именно, как чар.

Чародейка не обратила на него внимание и погасила остаток сигареты прямо в руке.

– Кто-нибудь знал, что Полина пользовалась твоими услугами?

– Она бы не стала таким афишировать, – ответила Микка. – Я так тем более, но от чародеев вмешательство не скрыть, а люди всегда подозревают худшее.

– Микка, и последний вопрос. – Вельма задумчиво покрутила в руках окурок. – Ты знала, что, – она подняла глаза на собеседницу, – Полина помогала подполью?

Чародейка обвела длинным ногтем свой подбородок. Вслух она ничего так и не произнесла, но Литвинову пришло в голову, что подобный разговор мог происходить между чародейками на другом уровне, не доступном людям.

– Спасибо, Микка. – Вельма спрятала в карман окурок и поднялась с дивана. – Мне очень жаль твою подругу.

– Ее ведь убили, да? – Вельма кивнула. – Найди эту суку, Гера! – с чувством сказала Микка. – Но будь осторожна, – добавила она уже у входной двери. – Ставки гораздо выше, чем ты думаешь.