Читать книгу Монстры царства стали - Таня Нордсвей - Страница 13

Она сидела на полу и смотрела на портрет Каспара Дрейка, нарисованный ее неумелой рукой. Портрет появился на стене с тех самых пор, как комнату на чердаке отдали ей. Рэйна буквально на лету загнала в дерево кинжал, прибив к ней ненавистное лицо с чертами, что преследовали в кошмарах.

Его глаза, льдистые как у Рэйны, каждую секунду следили за ней, напоминая о цели ее возвращения. И сейчас, после того, как девушка очнулась в кровати в ледяном поту, он также наблюдал за ней с долей насмешки. Рэйна знала этот взгляд и знала его натуру.

Боль, ставшая постоянным ее спутником, а также ледяная сталь в ее организме, отдавались в голове девушки и теле мерным гулом в костях. Отражение больше не показывало ей чудовище. Теперь в нем она видела себя, ведь она уже стала монстром.

Не нужны были ни клыки, ни когти, чтобы явно различать чудовищные поступки той, кто их совершала. Рэйна поняла и приняла все те методы, которым она излишне злоупотребляла.

Она не должна была поступать так с окружающими. Но поступала.

Когда-то давно, когда Каспар ее еще не забрал во дворец, она мечтала стать фейри в стране цветов. С легкой непринужденностью порхая между диковинными растениями, принося радость и красоту всем вокруг. Как же далеко она ушла от своих детских мечт, став в девятнадцать лет той, кого тогда боялась. С безжизненностью и пустотой в глазах, с дырой вместо сердца и ложью в словах.

Уже давно была утеряна ее индивидуальная личность, сменившись точной копией другой девушки, которая была важнее и дороже, чем она. Лишь в Меласе Рэйна была собой, не обремененная прошлым и воспоминаниями.

Мелас преподнес ей подарок после смерти, который она не приняла. А теперь уже было поздно хотеть все это вернуть. Зато она за эти месяцы прекрасно осознала все, от чего самостоятельно отреклась.

Мелас дал ей семью и поддержку, в которой она нуждалась. Тех, кто понял и принял ее такой, какой она была на самом деле, не пытаясь подчинить или переделать. В ней увидели ее саму, раскрывшуюся подобно цветку без давления на личность. В Валии она грезила внутри своей гадкой души об этом еще с детства. Наверное, ради этого стоило лишиться воспоминаний. Возможно, там она и нашла свою гармонию. Свой баланс, чтобы ощущать себя удовлетворенной и…

Счастливой.

Да, Рэйна наконец смогла себе в этом признаться.

Теперь, рассматривая портрет Каспара, она видела того, кто уничтожил все ее попытки обрести свой уникальный путь за эти девятнадцать лет. Того, кто уничтожил ее саму и тех, кто ей был дорог.

И чтобы больше не допустить такого, а также чтобы сохранить осколки себя, она встала с пола и швырнула в нарисованное лицо кинжал, попавший прямо между его глаз. И вышла, понимая, что час расплаты для него настал.

* * *

Она не стала караулить его или поджидать в темном переулке как в прошлый раз. Не вломилась к нему в комнату, не стала угрожать.

Все произошло быстро. Даже слишком быстро.

Рэйна просто с камнем упала на него с небес, словно коршун, отрывая его от земли и унося прочь с улицы. Он лягался, но ее сталь сковала ему руки и ноги, а также загнала Каспару кляп в горло. Теперь они играли по ее правилам.

Она отнесла его в тот самый подвал, который после ее побега опустел, равно как и дом. Его выставили на продажу, но никак не охраняли. Это было ей на руку.

Рэйна бросила его на пол, как когда-то бросали ее, и магией захлопнула дверь в их клетке. Встала напротив него, смотря, как Каспар пытается принять вертикальное положение.

Щелчком пальцев убрала из его рта кляп, прекрасно осознавая, что за такое чрезмерное использование своей магии потом поплатится. Но сейчас это было не важно.

– А ты хороша, – закашлялся Каспар, даже в эти минуты не переставая гадко ухмыляться. – Я поражен до глубины души.

Рэйна молчала. Она собиралась закончить все быстро.

– Так вот как ты сбежала… подлая лгунья и ведьма! – взгляд Каспара сделался безумным. – Получается, ты всем нам годами врала, что являешься обычной никчемной девчонкой!

«…Ты никчемная, бесполезная девка, наивно полагающая, что являешься уникальной, так скажем, не такой, как все…»

Но больше эти слова не действовали на нее. В душе Рэйны они уже выжгли все, что могли, став обычным набором букв.

Монстр внутри нее приготовился к прыжку. В свете луны, пробивающейся сквозь маленькое окошко, блеснуло в руке вытащенное лезвие.

– Давай, давай! – завидев оружие, закричал мужчина, прыская слюной. – Расправься со мною, как я хотел расправиться с тобою и с той идиоткой Канной! Я жду.

Рэйна замерла в шаге от него.

Перед ней стоял на коленях человек, связанный и сломленный. Тот, кто годами был надсмотрщиком в ее персональном аду, который он для нее «любовно» создал, обращаясь с ней как с расходным материалом, рожденным и существующим только ради общей цели сохранить жизнь наследнице престола. Каспар, который за все долгие годы ни разу не был добр к ней, относящийся к Рэйне как к дворовой собаке, считая, что той не нужна забота и любовь. Мужчина, который распускал с ней руки и бил за непослушание, из-за чего потом она скрывала синяки и кровоподтеки под рубашками, стараясь при ходьбе не морщиться от каждого движения. Брат королевы Аделлы, на людях являющийся хорошим приемным отцом, а в своих комнатах – ужасным человеком, который не жалел маленького ребенка с самого раннего детства, заставляя девочку выносить непомерную для нее нагрузку.

Перед нею был предатель, трус и гадкая крыса, убившая собственных племянников и племянниц, продавшая свое родное королевство южанам и отдавшая все ради того, чтобы разрушить ее жизнь.

Рэйна не была убийцей. Она была правосудием. И считала, что оно должно было свершиться.

Каспар вдруг рассмеялся, словно безумный, а после вдруг перестал, взглянув на нее. В ее руке больше не было оружия.

Чудовище, обитающее внутри Рэйны, неудовлетворенно завыло, скребясь и пытаясь выбраться. Но девушка посадила его на крепкий поводок, не позволяя забрать данное ей по праву.

Монстр не должен был вмешаться в ее правосудие. Никакими имеющимися способами.

Она глубоко вдохнула и выдохнула, собираясь с мыслями. Этот момент девушка прокручивала в своей голове каждый день, а теперь поняла, что совсем не знает, что сказать. Да и что ей было говорить тому человеку, что ее погубил?

Ему больше не нужны были слова, но это было необходимо Рэйне. Точнее погибшей Селилуне, которой она была.

И ради самой себя, ради Канны и Дианы, Дарела и Ронана, сейчас Рэйна довершит начатое. Поэтому девушка собралась и начала свой суд над мерзавцем, который его не заслуживал:

– Властью, что сейчас в моих руках, и данными, известными мне, я, Селилуна Дрейк, твоя приемная дочь и подданная королевства Валия, выдвигаю тебя, Каспар Дрейк, на высший суд. Ты, ранее упомянутый, пошел на сговор с врагами короны, планировал переворот и совершил покушение на наследников престола. За эти злодеяния, а также за смерти, им сопутствующие, что нем ты карой в своей душе, ты приговариваешься к казни. И имеешь право на последнее слово.

То, что Каспар внял ее речи, Рэйна поняла лишь по его плевку на пол.

Подонок. Убийца.

Небеса, неужели она и правда столько лет надеялась заслужить его одобрение? Ей было противно за глупую и наивную себя, которой она была. Но сейчас было не время и не место себя корить.

«За вас, Канна, Диана, Ронан и Дарел. За опороченную честь валькирий. И за… прежнюю меня», – ни один мускул не дрогнул на ее лице, хотя внутренне Рэйна содрогнулась, только сейчас отчетливо осознав, что он действительно ее убил.

Она сможет и не дрогнет. Рэйна – оружие, выкованное, сбалансированное и отточенное до идеала. Стальной клинок, лишенный пощады, и холодная месть, очищенная от сожалений. Демон в человеческом теле, обращенный в правосудие.

Она больше не ребенок, который искал в каждом скудные крупицы любви и поддержки. И не Селилуна Дрейк, что не смогла пресечь этот корень зла, пока он не пресек ее.

Теперь она Рэйна, чья рука не дрогнет. Рэйна, которая вернулась из Меласа ради того, чтобы оборвать жизнь своего убийцы.

Лунный свет проникал сквозь решетки и был ее молчаливым свидетелем. Луна была в начале этого пути, когда он забирал ее из приюта, луна появилась и в конце.

Мгновение – и нить, что вела ее девятнадцать лет, оборвется, навсегда отрезая ее от прошлого. Рэйна окинула последним взглядом своего приемного отца, который стоял перед ней на коленях с помутненным, стеклянным взглядом.

«Да покарает тебя в том мире Хемега, Каспар Валийский».

– И все-таки у нас общая кровь, – были последние слова Каспара, прежде чем Рэйна вышла из камеры и подвала, затопив его расплавленной сталью и свершив свою кровную месть.

* * *

После смерти Каспара прошла неделя, но Рэйна не ощущала и доли облегчения от совершенной мести. Лишь груз, еще больше давивший ей на плечи. Она отправила весть валькириям, едва вернувшись в свой чердак. А потом, когда девушка рухнула на кровать, к ней пришло осознание от совершенного и начало ее медленно убивать, разъедая остатки сознания.

Как только она оборвала нить жизни Каспара, ее существование лишилось всякого смысла.

По инерции и заведенному распорядку, Рэйна вставала, собиралась на пробежку, тренировалась, ела, пыталась спать. Пыталась, потому что сны давно ее покинули, обнажив лишь ужасную реальность. Иногда она видела Мелас и ощущала, как бежит вместе с Бронтом или смеется над шутками Ноа и Иллиаса. Но то были лишь блики, навевающие грусть и ширящие дыру в ее сердце.

Рэйна улыбалась и общалась с пиратами, Тараком и Киарой. Продолжала попытки подчинить внутреннего демона, но ничего не зажигало в ней прошлого огня, что искрами сыпался из нее в Авеле.

Она пыталась искать их. Ноа, Эль, Бронта, Саргона. Но это было сродни тому, чтобы искать иголку в стоге сена. Они могли быть где угодно. Кем угодно. И с какими угодно именами.

Рэйна не знала, были ли они фейцами и фейри или простыми людьми. Вглядывалась в лица прохожих в городах, куда летала. Их следов нигде не было, как и зацепок.

Она бегала по крышам, перепрыгивая с одной на другую. Ловила кожей солнечные лучи у самого края обрыва, насыщая легкие кислородом. Но не жила. Ее жизнь осталась в том царстве, откуда их кружок авантюристов сбежал раз и навсегда.

Рэйна пыталась найти новый смысл, отыскать причины для существования. Пыталась и начать все с чистого листа. Забыть их всех, забыть Мелас и ту частичку души, что отдала тогда каждому из ее друзей. Предпринимала попытки забыться в алкоголе или в поцелуях Тарака. Старалась отыскать себя.

Но везде и всюду видела лишь те сверкающие изумрудные глаза, смотрящие на нее в полутьме пещеры Ассин. А на губах ощущала лишь навечно застывшие и не сказанные тогда Саргону слова.