Читать книгу Алка-Русалка - Таня Сербиянова - Страница 4

И первое, это ее желание. Его я сразу же почувствовала. Да она и не особенно это скрывала и так выразительно на меня смотрела, что я… Невольно пришлось на нее смотреть, а она, как нарочно, так подставляла себя, для моего визуального ознакомления с деталями обнажения, чтобы я видела всю ее во всех подробностях и с деталями.

Помню, как не стала разглядывать, а просто отвернулась и улеглась, тут же сомкнув глаза. И это не было с моей стороны игрой, я так была вынужденно поступить из-за наступившей непосильной слабости и сильного головокружения. Я уже закрыла глаза, рассчитывая отключиться, как…

Все что потом происходило, до сих пор не только не могу себе объяснить, но и сомневаюсь, что такое было на самом деле. А может, все, это мне причудилось? Я же тогда мало о чем могла думать, тем более, что-то делать. Так меня этот безрассудный заплыв в открытое море вымотал. Нет не физически, к тому была готова, а вот морально, и, можно сказать, я через то пострадала. Ведь если течение было чуть посильней, да вслед ему подул ветерок, то… Ну и кто бы меня искал? Так бы и унесло в открытое море…

Может, оттого что поздно осознала, что мне так сказочно повезло и эта потеря сознания, как ответная реакция организма на грозящую мне опасность… Так или не так, но я окончательно расслабилась и уже на берегу вторично поплыла…

Не вспомню, кажется от осознания факта своей возможной гибели в море, все же открыла глаза и невольно стала следить, как она…

А эта белокурая дама не села, как это на ее месте другие в таком виде сделали, а наоборот, прямо передо мной глубоко присела на корточки, чем невольно обратила внимание на некоторую деталь своего природного гардероба. Я же прекрасно поняла, что она так настойчиво хотела мне показать…

Какое-то время покряхтев, предо мной и поерзав с разведенными ногами в присядку она ухватила мой пристальный взгляд и…

– У тебя есть пирсинг? – неожиданно спросила.

Я недоуменно пожимаю плечами, мол, что это такое?

А ведь тогда мы действительно о существовании таких выкрутасов не знали, впрочем, как многие нестоличные девчонки.

Видимо, она так прикалывалась уже не раз, догадалась… Вот и сейчас разыгрывает передо мной целое представление…

Удостоверившись, что я смотрю, нисколько не смущаясь, пальцами потянула за колечко внизу между ног и стала пояснять, показывая на себе…

– Пирсинг, это колечки, булавки, ими украшают тела. Смотри как у меня, видишь? Не думай, я колечко не продела, оно просто крепко прижато на самой… ну там, где ты видишь… Это мне в Таиланде мастер по пирсингу прикрепил. Мы с Петуховым на отдыхе развлекались, так там все, кто из Европы, Америки, и у всех подобный пирсинг. А у нас даже не знают еще о таком. Тебе нравится? Можешь потрогать!

А я, не выражая особенного внимания, а больше с осуждением:

– А это, ну, колечко там, тебе не мешает?

– В том то и оно! Ваня находит, что так сексуально. А ты бы хотела такое попробовать?

– Я? Нет! – решительно ей.

– Да, брось ты? Да ты чего? Только подумаю, что тебе стоит попробовать, – говорит и неожиданно отворачиваясь, срывается с места, – я сейчас…

Какое-то время возится в глубине палатки, не вижу, что она там делает. Потом счастливая объявляется…

– Вот, смотри! Ты видишь, какое красивое, в нем драгоценный камушек, правда, маленький, но все равно, долларов на триста потянет. Ты только представь себе: идешь, а у тебя между ног все время болтаются триста долларов. Вот в этом, – и демонстрируем передо мной выисканное ей колечко, – долларов триста, а в том, что у меня сразу полторы тысячи, – говорит и мне с какой-то неописуемой гордостью, даже закатывая глаза от самодовольства. – А хочешь, я тебе подарю вот это колечко? Что? Почему? Я же от чистого сердца, что называется, с поцелуем, – смеется. – И что? Даже с поцелуем нельзя? Это еще, почему же? Что, недотрога? – вываливает на меня смущающие вопросы.

И видимо, отмечая, как я теряюсь, сразу же лезет на приступ…

– А у тебя хоть раз что-то было с девочкой? Что? И как? А ну, расскажи? мне интересно знать! Я тебя, Русалочка, внимательно слушаю… Страсть как люблю послушать именно такие рассказы о девочках.

Она усаживается рядом и начинает осторожно и нежно касаться плеча самыми кончиками пальцев… Отчего я…

Даже сама не поняла, что так подействовало, то ли ее вопросы, то ли мое стыдливое признание или еще что-то? Но я, на всякий случай от нее отвернулась и, крепко сжав ноги, улеглась. Пусть только попробует!

Повернулась на спину, с намерением непременно ее срезать, как она, окончательно смущая меня, полезла приговаривая…

– А у тебя красивая грудь. Дай, поласкаю…

Я даже не успеваю опомниться, как она…

Ее прикосновения смутили и вызвали противоречивые чувства, она коснулась в верхней части груди, поводила довольно приятно самыми кончиками нежных пальчиков, а потом, отмечая мою податливость… Сначала плавно и мягко залезает пальчиком под бретельку от верха купальника и при этом так наклоняется, что я не сдерживаюсь и вижу, какие у нее отвислые и непривычно загорелые груди, которые, как я думаю, наверное, мягкие, теплые, нежные… А соски торчат и смотрят в сторону, уже топорщатся, как я догадываюсь, предвкушая удовольствие… Следом она надо мной наклоняется…

И пока я пугаясь борюсь с искушением, она неожиданно, чего я, конечно же, не ожидала никак…

Легким движением потянула за лямку и лифчик непросто соскользнул с плеч, а предательски обнажил… И вот я оказываюсь пред ней с оголенной грудью!

Мне бы прикрыться, но я, решила, ради приличия сразу же с ней объясниться, для чего приподнимаюсь перед ней на локтях… Мне, как догадалась, в таком положении никак приличия не соблюсти! И в голове… А ведь она, эта соблазнительница точно рассчитала и потому я пред ней, так и продолжаю лежать и чего-то ждать, раз не решилась за себя постоять…

А о себе так подумала, словно я рыба, выложенная на блюде, знаете, есть такие продолговатые и овальные посудные раз в году востребованные… Во, во… востребованная, как я сейчас…

И меня она, как ту самую рыбину вот-вот она разберет по косточкам… Для чего уже выложила и начнет сейчас руками, да язычком своим пробовать… Ах ты черт!

Видимо, я так выглядела, что она решительно на меня… Отчего такими, наверное, стали мои глаза, овальными донельзя и округленными… А груди мои бесстыдно перед ней развалились по разные стороны и… Как назло, они колыхнулись, отвисая, меня окончательно смущая и я… Чего никак не ожидала…

Нет, простите, вру! Ожидала и потому с оголенной грудью так, как та самая рыбина продолжала лежать и ждать… когда она меня наконец-то распробует…

А она как собачка, встала передо мной на четвереньки, лицом ко мне и…Я не верю своим глазам! Голову опускает все ниже и ближе…

Вот уже вижу только ее поросшие и плохо расчесанные, выгоревшие на солнце густые русые волосы перед самым лицом, как она…

Я не ожидала! Нет, опять вру! Ждала и хотела… Как она в поцелуе губами прижимается к соску. Прижала, сжав крепко губами, а следом, потянув к себе, начинает слегка потрясать головой, сжимая и удерживая в губах… Я онемела от ощущений… Сгорая от стыда, хочу от нее тут же избавиться, но… О, как же приятно, как чувственно все, к тому же снизу так потянуло приятно с болью… И пока борюсь с искушением и своей, как мне всегда казалось, несокрушимой никем порядочностью, она не останавливается и начинает смелее действовать…

– А теперь, мы их язычком погладим, пусть понежатся… – шепчет, сдерживая страсть.

Я в замешательстве. Потому что все еще не отошла от своего заплыва, а тут предлагают такое… Кровь тут же ударила в голову, хочу вывернуться, и вообще прекратить это все… Вот сейчас вскочу, говорю сама себе и…И что?

И тут неожиданно ощущаю, как меж ног все нарастает упругая, горячая тяжесть и я сейчас не решаюсь… Причем, глаза и тело они вроде бы как за, а вот – мое сознание… Нет, говорю себе, это мое благоразумие от правильного маминого воспитания… Ну, что же я?

Вот я и свинья! Ну, а кто ж я тогда, когда все, что она со мной вытворяет мне так нравится! И вместо того, чтобы вскочить и бежать… А куда бежать-то? Да и как? Вот так, без лифчика и с оголенной грудью?

Да и тело, глаза уже никак не соглашаются им надо еще и еще… И я… сдаюсь, пасую и ей, этой белокурой бестии, вся выгибаюсь, себя подсовываю и предлагаю себя, как та самая рыба на блюде…

Все! Теперь закрываю глаза и с волнительным нетерпением отдаюсь ее уменью…

Притом она, то нежно все это делает, а то вдруг так прижимает ртом, что чувствую, как язычок уже подбирается к самым яблочкам сосков и мнет их, сдвигает, растягивает… У меня перехватывает дыхание… Не дышу и жду… Жду чего-то еще и большего…

Затем следует легкие прикосновения второй груди и все повторяется… И так минутами. Я улетаю в сладкую бесконечность, но вот и она ложится рядом, откидываясь на спину.

Поворачиваю голову и смотрю на нее во все глаза…. Нет, вру! Смотрю только туда, на ее выступающее чудо…

Грудь завораживает меня самим совершенством как и она сама… Отмечаю, как ее груди раскатываются сдобными булочками, слегка сваливаются и съезжают пухлыми холмиками, сплюснутыми собственной тяжестью по краям грудной клетки. Они смешно перекатываются, пока она крутится, мостится. Но вот улеглась и тут, совсем меня не стесняясь, накрыла ладонью их и начинает мять и тискать, подбираясь пальцами глубоко в мягкие ткани груди, подталкивая кончиками пальцев яблочки сосков от края к грудине, а потом отпускает, и они перекатываются, утягивая за собой всю грудь. Смотрю, как женщина предо мной сама собой наслаждается…

И я, завороженная таким откровением, по сути, незнакомой мне женщины, смотрю, приподнимая тело на согнутых руках…

Потом она, после минуты снова приступает ко мне…

Вот она перемещает лицо и целует в подбородок, щеки, висок и глаза, которые я закрываю в неописуемом бесстыдном наслаждении…

И пока она целует лицо, чувствую на своей груди ее теплую и мягкую ладонь, что медленно прижала и начинает массировать теперь уже мои…

– Сейчас я, одну минуточку, – говорю оттого, что с ее прикосновениями не могу более сдерживаться. Мне срочно надо, а то обмочусь!

С трудом от нее отползаю, вскакиваю и…А куда? Туда? Нет! Не успею, не доковыляю. И перед выходом, прямо перед ней…

И пока делаю свои дела, то сама мысль о том, что она все видит… Стараясь отвлечься, почему-то думаю, что вот, и я сделаю такой же, как у нее пирсинг, а потом каждый раз буду макать колечко, и это так возбуждает, что тут же, и теперь уже, как и она…

Остатки купальника мигом слетают… Я голая и абсолютна свободная, и как и она – я женщина.

Итак рядом с ней сразу же валюсь спиной на подстилку, а ноги… Свести их или же перед ней развести? Мелькнуло такое бесстыдное в голове…

А ведь, думаю, я перед ней, как таракашка какая-то, откинулась на спину и еле лапками шевелю, не в силах изменить непоправимое… А потому отдамся ее рукам и губам в поцелуях, которые уже осыпают меня и все ниже и ближе, где полыхают такие страсти, что я…

Так продолжается… пока Ваня не возвращается…

Ваня сказал, что нашел ребят и все им передал, а вот мои вещи забыл забрать. Да ничего, главное – здоровье восстановить, а потом…

– Кстати, – поясняет, – сегодня мы собираемся съезжать, я и, правда, снял домик в садовом товариществе, что расположилось недалеко. Так что давайте, девчонки, собирайте вещи…

А потом, обернувшись, как бы желая удостовериться в моей лояльности их плану, продолжает, нисколько не смущаясь…

– Ну а ты, Русалка, можешь с нами, я помогу подняться тебе по тропе. Давайте вместе в тот домик, чтобы сил набраться и отдохнуть как следует…

Всего не запомнила, как вылезли, запомнила, как Ваня по нескольку раз спускался и поднимался наверх от места стоянки, перетаскивая вещи и меня заодно.

Но как только оказалась наверху, так решительно от их приглашения отказалась, понимая последствия…

Только все же попросила его проводить к ребятам.

Вот так, ковыляя с ним, мы слово за слово, так и познакомились. Потом справедливости ради скажу, что с Ваней тайком от всех встречалась несколько раз. Но, то другая история…

Ну и причем тут пирсинг и море? А что же тогда случилось со Светой, той бестией белокурой?

Простите!

Теперь и я тереблю и играюсь, приятно осознавая, что и у меня там болтается красивое колечко с камушком.. И у нас, вскоре нашлись умельцы, кто так быстро управился с пирсингом девочек. Но то, не я, то Петухов Ванечка так расстарался, то его мастер оставил на мне такую отметку. А Петухова Светка от зависти умерла бы, когда узнала, что у меня там не полторы, а может целых две, три сотни… под моими шаловливыми струйками по нескольку раз на день.

Простите, за скабрезность, за откровенность… Между прочим, Ванечка так и не смог найти у Русалки раздвинутых ног!

Я девушка видная и мне это колечко еще не раз напомнило… о море моем и любви…