Читать книгу Прощальный поцелуй - Тасмина Пэрри - Страница 6

Настроение у Эбби было нерабочее. Вообще-то желание работать пропало у нее уже некоторое время назад, но сегодня утром, когда она, выйдя из метро, шла по Эксибишн-роуд, страх перед надвигающимся рабочим днем ощущался сильнее обычного. Она сделала глоток кофе латте из стаканчика, который несла в руке, надеясь таким образом просветлить мозги, однако это, похоже, не сработало. Яркие солнечные лучи отражались от ветровых стекол проезжающих автомобилей, и, несмотря на огромные темные очки, из-за этого слепящего света, уличного шума и отголосков вчерашнего бурного вечера голова ее гудела, как барабан. Черт ее дернул идти выпивать среди недели! Ей же не девятнадцать, в конце концов, и приходить в себя после похмелья стало намного тяжелее, чем в университетские годы.

Когда она переходила улицу, ее едва не сбил белый фургон. Водитель отчаянно просигналил и в открытое окно крикнул что-то обидное.

– Хорошо погуляла накануне?

Она чуть не уронила свой кофе на тротуар.

– Лорен! Меня едва инфаркт не хватил с перепугу! – сказала она, глядя на сияющее лицо подруги.

– Прости, но ты витала где-то очень далеко. Наверное, пересчитывала коктейли, выпитые вчера вечером?

Эбби была поражена точностью оценки ситуации своей приятельницей. Вокруг Лорен Стоун, институтской библиотекарши, всегда витала какая-то мистическая атмосфера, хотя по большей части она создавалась преднамеренно. Богемные блузки и фиолетовые колготки, эксцентричные очки и страстное увлечение часовым делом – все это было тщательно продумано, чтобы отвлечь внимание от того факта, что Лорен была и красива, и очень умна.

– Солнце мешает? – спросила она, кивком указывая на темные очки Эбби.

– Неважно себя чувствую.

– Так что у тебя за повод был накануне?

– Просто немного погуляли с подругами. Обсуждая, какие сволочи все мужики, выпили больше «Пиммс», чем позволяли здоровье и здравый смысл.

– Молодцы, – сказала Лорен и, сунув руку в сумку, извлекла оттуда банан. – Это как раз то, что тебе сейчас нужно. Калий.

– Ты уверена?

– Конечно. Не волнуйся, у меня их там целая связка. – Лорен ухмыльнулась. – У самой дикое похмелье.

– Серьезно?

– Ходила на свидание.

– Ну-ка расскажи! Кто-то интересный? Я его знаю?

– Даже очень интересный. Алекс Скотт из музея Виктории и Альберта.

– Ух ты! – Эбби, знавшая этого красавчика, рассмеялась. – Расскажи подробнее.

– Потом как-нибудь, – сказала Лорен, махнув рукой. – Пусть сначала позвонит.

Они прошли через ворота ККИ и помахали своими пропусками перед лицом мистера Смита, престарелого охранника, довольно прямо сидевшего за своим столом на проходной. Эбби частенько задумывалась, зачем все это делается, учитывая, что запомнить старику нужно было всего несколько женских лиц, да и крайне сомнительно, что он сорвется с места, чтобы кого-то задержать; просто это уже стало своего рода привычным ритуалом.

– Так что там вырисовывается с выставкой? – спросила Лорен, прежде чем они разошлись по рабочим местам.

– Ну, мы участвуем вроде бы, но наши со Стивеном представления о том, каким должен быть центральный кадр, очень редко совпадают.

Лорен фыркнула.

– Неудивительно, если вспомнить, как он одевается: вкус явно не относится к его достоинствам. Что ж, если тебе понадобится моя помощь, свистни мне. Нельзя сказать, что я сейчас сбиваюсь с ног на работе, так что время у меня найдется.

– Тогда ты можешь отправить мне длинный и смачный имейл про свое свидание с Алексом Скоттом, – ухмыльнулась Эбби.

Она неохотно рассталась с Лорен и, спустившись в свой полуподвал по старым каменным ступеням, набрала побольше воздуха в легкие, прежде чем переступить порог архива.

– Доброе утро, Эбигейл, – сказал Стивен и бросил взгляд на висевшие над дверью часы. – Опоздала на две минуты.

Это был еще один их маленький ритуал. Эбби практически каждый день задерживалась на работе, часто приходила туда в выходные, если кому-то из сотрудников срочно нужно было получить что-то из архива, и тем не менее Стивен считал своим долгом указывать ей даже на секундные опоздания.

– Итак. Наша вчерашняя встреча с Кристиной многое прояснила, – сказал он, когда Эбби села.

На лице его блуждала самодовольная улыбка. Эбби старалась не думать о сексуальности своего босса – до недавнего времени она даже не знала, кого он, собственно, предпочитает в этом плане – мужчин или женщин. Такое ее неведение длилось до момента, когда в ККИ появилась Кристина Вей. Теперь же Стивен приходил в телячий восторг при одном лишь упоминании ее имени.

– Итак, – повторил он, цепляя на нос очки, – хорошая новость состоит в том, что Кристина пригласила на открытие выставки представителей прессы, и многие из них приняли приглашение.

– Фантастика! – сказала Эбби, приходя в радостное возбуждение от мысли, что ее усилия могут быть по достоинству оценены в какой-нибудь центральной газете.

– Более того, – продолжил он, подняв руку, – «Кроникл» посылает к нам одного из своих лучших журналистов, чтобы он сделал репортаж. И если они сочтут наши снимки впечатляющими, под этот материал дадут четыре страницы в воскресном выпуске.

– Тогда лучше, чтобы у нас все было классно, – сказала Эбби, чувствуя, как к возбуждению подмешивается нервозность.

– Верно. На самом деле будет правильно, если я сегодня попозже сам посмотрю твой шорт-лист, чтобы мы уже могли сделать окончательный выбор фотографий. Если к нам идет пресса, экспозиция эта должна быть волнующей. Она должна петь, моя дорогая Эбигейл.

Эти слова ей кое о чем напомнили.

– Кстати, – сказала она, роясь у себя на столе, – я хотела попросить тебя помочь мне разобраться с одним снимком.

– Валяй, – снисходительно произнес Стивен.

Она взяла конверт и, вынув оттуда фотографию, протянула ее боссу.

– Я нашла это в хранилище вчера вечером, – сказала она, наклоняясь вперед. – Перу, 1961 год. Экспедиция Блейка… Тебе это о чем-нибудь говорит?

– Доминик Блейк, – кивнул Стивен. – Он составлял карту отдаленной части амазонских джунглей – по крайней мере это было заявленной целью его экспедиции. Конечно, ходили всякие слухи…

– Слухи?

– Ну да. Слухи о том, что на самом деле он искал Пайтити – затерянный город, предположительно напичканный сокровищами. – Он мельком взглянул на фотографию и вернул ее Эбби. – Полная чушь. Разумеется, это что-то вроде Эльдорадо, одна из бабушкиных сказок, которые быстро превращаются в легенды просто потому, что людям очень хочется во все это верить.

– Так он не нашел его?

– Он вообще ничего не нашел, – сказал Стивен. – Более того, он так и не вернулся.

Эбби тихонько охнула.

– Он погиб?

– Так считается, – пожал плечами Стивен. – Я полагаю, что это был последний официальный снимок, сделанный в той экспедиции. Потом он углубился в джунгли и больше его никто не видел.

Эбби почувствовала, как у нее начали дрожать руки. Она сама не могла понять, почему это ее так шокировало и почему ей вдруг стало так грустно.

– В чем дело? – спросил Стивен.

– Ни в чем, – тихо ответила она. – Мне кажется, что это обстоятельство делает фотографию более впечатляющей и более подходящей.

– Подходящей – для чего? – строго спросил Стивен.

– Для нашей выставки.

– Не смеши меня! – фыркнул он. – Это больше похоже на иллюстрацию из журнала «Джеки».

Но Эбби была намерена отстаивать свою точку зрения.

– Мы признали, что экспозицию нужно сделать как можно более убедительной, и это как раз такой кадр, которой мог бы стать самой ее сердцевиной.

– Эбби, как путешественник Блейк ничего собой не представлял – по общему мнению, он был скорее плейбоем. Надеюсь, тебе не нужно напоминать, что выставка наша называется «Великие британские путешественники». И наша с тобой задача состоит в том, чтобы отметить лучших. Самых лучших.

Поддаться уверенности Стивена было очень легко, но Эбби внезапно стало обидно за эту фотографию Блейка.

– У нас есть масса снимков, запечатлевших триумф исследователей и первопроходцев: Эверест, Северный и Южный полюсы, Бартон на озере Танганьика, Северо-Западный проход[13]. Но лично мне кажется, что человеку с улицы трудно понять, сколько мужества и стойкости требуется для таких вещей. Покорение Эвереста пятьдесят лет тому назад имело совсем не тот резонанс, что сейчас, когда каждый встречный-поперечный знает кого-нибудь, кто пробегал марафонскую дистанцию или поднимался на вершину Килиманджаро в благотворительных целях. Это поколение навигаторов и GPS, Стивен. Путешественники никого больше не впечатляют. Люди их просто не понимают. В отличие от тебя.

Поколение GPS. Эбби самой понравилось это выражение, и она отметила, что попала в точку. Стивен выглядел угрюмым и приунывшим.

– Это депрессивный взгляд на вещи. Но, полагаю, в этом есть резон, – наконец сказал он, задумчиво потирая подбородок.

Эбби кивнула.

– Эта выставка не должна быть посвящена только победам и триумфам, только первым. Она также должна рассказывать о потерях, о мужестве, о горячих сердцах. – Она порывисто прижала ладонь к груди, сама удивившись, сколько чувства вложила в этот жест.

Стивен молча размышлял, а потом кивнул.

– Хмм… – Склонив голову, он разглядывал фото. – Думаю, этот экспонат мы могли бы поместить рядом с письмом жены капитана Скотта.

– Да, мне кажется, ты все очень тонко уловил, – затаив дыхание, подхватила Эбби. Опыт подсказывал ей, что хрупкому эго Стивена необходима была уверенность в том, что каждая удачная идея принадлежит ему.

– Хорошо. Добавь фотографию Блейка в раздел, касающийся исследований Южного полушария, и попробуй побольше узнать о женщине на этом снимке.

Улыбнувшись, Эбби подняла трубку телефона и набрала внутренний номер.

– Алло? – послышался сиплый голос.

– Вот я тебя и поймала, сексуальная ты наша, – рассмеялась Эбби.

– А, это ты, – угрюмо отозвалась Лорен.

– А ты рассчитывала, что это Джордж Клуни срочно разыскивает карту плато Дарфур?

– Просто надеялась, что это может быть Алекс.

– Прости, что разочаровала. Я подумала, не могла бы ты помочь мне найти что-нибудь про Доминика Блейка. Путешественник шестидесятых годов двадцатого века. Особенно меня интересует, был ли он женат.

– Я тут сижу себе, валяю дурака и втихомолку почитываю журнал мод, – уже более радостно отозвалась Лорен.

– Стивен хочет получить эти материалы как можно скорее.

– Ладно, ладно. Загляни ко мне попозже, а я пока посмотрю, что можно для тебя накопать об этом Блейке.

– Познакомься, – сказала Лорен, открывая том Питера Мэя «Три столетия исследований» – библии материалов о разных экспедициях. Положив книгу на стол Эбби, она показала ей фото красивого мужчины в куртке с капюшоном. – Наверное, неправильно симпатизировать умершему, как думаешь?

– Он был очень привлекательным, – заметила Эбби, читая текст комментария.

– Живи он в наши дни, у него было бы уже свое шоу и линия по изготовлению, к примеру, спальных мешков, – сказала Лорен. – Ты о нем что-нибудь знаешь? Это по-настоящему грустная история.

Доминик Блейк позировал фотографу с мотком веревки на плече, на склоне горы на фоне сваленного в кучу оборудования. Поза его была несколько напряженной, но он явно рисовался, глядя прямо в объектив, словно хотел сказать: «Я-то да. А как насчет вас?» На губах его даже была заметна тень улыбки.

– Где это он? – спросила Эбби.

– Каракорумский перевал, – сказала Лорен, прочитав подпись под фото.

– Он был известной личностью.

– Ты себе даже не представляешь насколько. Я звонила своей маме, она у меня в шестидесятых вращалась в обществе сильных мира сего. Так вот, по ее словам, он переспал с половиной дамочек из высшего общества. А откуда такой интерес к его персоне?

– Мне хотелось бы использовать его фотографию в нашей экспозиции.

– Позвоню-ка я своей мамочке. Возможно, приведу к вам еще одну его почитательницу.

– А как насчет его жены? Нам нужен какой-то сопроводительный текст к фото.

– О ней мне ничего не удалось найти. Про Доминика есть страница в Википедии, но там мало информации. Учился в Кембридже, издавал давно умерший журнал «Капитал», написал несколько книжек, путешествовал по миру. Похоже, женат он не был.

– Здесь он выглядит очень даже влюбленным, – сказала Эбби, показывая Лорен фотографию, которую принесла с собой.

Взглянув на нее, Лорен шумно вздохнула:

– Вау! Многое бы я отдала за то, чтобы мужчина вот так смотрел на меня. Повезло тетке.

Эбби молча с ней согласилась.

– Вот еще несколько фото из архива, – сказала она. – На этой лицо женщины можно рассмотреть получше.

– Давай проверим, сможем ли отследить ее другим способом, – сказала Лорен, выходя на начальную страницу Google и вбивая в строку поиска «Доминик Блейк», «журнал “Капитал”» и «подруга».

На экране появилось несколько картинок. На них был изображен тот самый Доминик Блейк.

– У нас тут есть подшивка старых светских журналов. Можно еще посмотреть в Интернете архив «Спектейтора»[14].

Эбби пошла в хранилище библиотеки. Это было впечатляющее место, где тянувшиеся от пола до потолка стеллажи были забиты всевозможными книгами обо всем, что могло бы заинтересовать партнеров или сотрудников института, от геологии до птиц, населяющих арктическую тундру.

Взяв один из аккуратно переплетенных томов подшивки, на котором было написано «Журнал «Байстендер», 1958–1962», она положила его на рабочий стол для чтения. На губах ее появилась улыбка: люди, о которых говорилось в этом светском журнале, были, вероятно, друзьями и родственниками многих родовитых клиентов их института. Она открыла номер за январь 1961 года и нашла в нем множество фотографий развлекающихся сливок общества. Если не обращать внимания на давно вышедшие из моды наряды и крупное зерно снимков, их вполне можно было принять за взятые из светской хроники сегодняшнего «Татлера». Те же самые сияющие лица, те же коктейли, те же роскошные особняки на заднем плане. Она просмотрела номер за февраль, потом за март, апрель, май, июнь и июль. Красивое мужественное лицо, которое искала, обнаружилось в последнем из материалов репортажа о Гран-при Монако 1961 года. Это, без сомнения, был тот самый Доминик Блейк, он сидел с сигаретой, закинув руку на спинку дивана. Рядом с ним сидела смеющаяся женщина. Эбби замерла. Это была она. Под снимком имелась подпись: «Путешественник Доминик Блейк и Розамунда Бейли. 14 мая 1961 г.»

Она принесла подшивку Лорен.

– Ее звали Розамунда Бейли.

– Я уже где-то слышала это имя, – отозвалась подруга, впечатывая его в строку поиска.

Глаза Эбби округлились от удивления, когда поисковик выдал тысячи ссылок.

– Так она была еще более знаменита, чем Блейк! – пробормотала Лорен, начиная читать статью в Википедии.

Розамунда Бейли – британская журналистка и политический деятель. Вела полемическую колонку «Взгляд из галереи» в газете «Обзервер», участвовала в создании движения за экологию «Гринскрин» и организации ФемКо – благотворительного фонда, добивавшегося изменений международного права в отношении эксплуатации женщин в странах третьего мира.

Вау. Эбби ожидала, что Розамунда окажется какой-нибудь домохозяйкой из провинции, а столкнулась с настоящей Супервумен.

Она прочла несколько написанных этой женщиной статей, которые удалось найти в архиве: «Какова цена жизни?», «Консервативный подход к вопросу о бедности», «Должны ли мы бряцать перед Ними американским оружием?» Эбби поняла, что автор придерживалась левых взглядов. Далее следовали новые вехи бурной биографии: участие в маршах за запрет атомной бомбы и ядерное разоружение, демонстрации на Даунинг-стрит, акции против войны во Вьетнаме. В течение последующих десятилетий Розамунда принимала участие в деятельности целого ряда «мозговых центров», созданных правительством, и успела засветиться в нескольких программах центрального телевидения и радио. Теперь уже Эбби удивлялась, как она могла не слышать о ней до этого.

– Вот это сочетаньице: плейбой-путешественник и ярая феминистка! – задумчиво произнесла она.

– Думаешь, она еще жива?

– Возможно – она не такая уж и старая, – сказала Эбби, проводя вычисления в уме. – Середина 60-х, говоришь?

– Ты должна ее разыскать. И пригласить на свою выставку.

Возвращаясь в свой цоколь, Эбби остановилась возле мистера Смита, который держал в руках громадный букет цветов.

– Это только что принесли для вас, мисс Гордон, – не в силах скрыть изумления, сказал он и протянул цветы ей. Поскольку она как-то не торопилась восторженно прижимать их к груди, он неуверенно добавил: – Там есть записка.

Она занервничала, и у нее тоскливо засосало под ложечкой. Открыв конверт, она прочла:

Я буду любить тебя всегда.

Она печально посмотрела на букет. Он был прекрасен: изысканное сочетание пионов и лилий от ее любимого – но зачастую слишком дорогого для них – флориста из Южного Кенсингтона.

Закрыв глаза, она старалась успокоиться, чтобы принять решение. Это была уловка, взятка, ничего не значащий льстивый жест… И она на это не поведется. Сегодня, по крайней мере.

Забрав записку, она протянула букет мистеру Смиту:

– Думаю, произошла какая-то ошибка. Это для Лорен Стоун из библиотеки.

– Но тот мужчина четко сказал, что… – смущенно начал было охранник.

– Прошу вас, – мягко произнесла она, и мистер Смит кивнул, как будто все понял.

Ко времени, когда она добралась в архив, Лорен уже звонила ей по внутреннему телефону.

– Я получила цветы! – учащенно дыша, словно захлебываясь, воскликнула она. – Алекс прислал мне цветы.

Эбби выругала себя за то, что ей не пришла в голову очевидная мысль: теперь ее подруга наверняка позвонит Алексу Скотту, чтобы поблагодарить за букет, который он не посылал. Она запаниковала.

Ее так и подмывало выложить всю правду, но она сдержалась, вспомнив, каким радостным и возбужденным был голос Лорен.

Если Лорен позвонит Алексу и он в ней действительно заинтересован, эта ситуация утрясется сама собой. Если же романтические намерения у него отсутствуют, то благодаря этим цветам Лорен, по крайней мере, будет выглядеть востребованной. «Ситуация беспроигрышная», – подумала Эбби, решив держать язык за зубами: пусть этот букет осчастливит хоть кого-то.

Взглянув на наручные часы, она поняла, что наступило время обеда. Полуподвал снова стал казаться ей душным и безжизненным. Нужно было выбраться отсюда, подышать свежим воздухом, увидеть зеленые деревья, людей и…

Она узнала его мгновенно, даже еще не пройдя вращающиеся входные двери института. Она едва не бросилась обратно в здание, но было поздно. Ничего не поделаешь: пришло время выяснить отношения.

– Привет, Ник, – отрывисто бросила она.

– С годовщиной тебя, Эбби!