Читать книгу Оруженосец - Татьяна Авлошенко - Страница 6

Следующее место, где мы нашли пристанище, Хэдвуд, только назывался городом. Улицы здесь были узкие, немощеные, единственное высокое здание – храм. Он стоял на холме, а приземистые домишки толпились понизу, точь-в-точь школяры, рассевшиеся за партами и почтительно глядящие на вещающего с кафедры долговязого учителя.

Постоялый двор имелся, но был он тих и безлюден. Хозяин отыскался под старой ветвистой яблоней, где он, несмотря на полуденный час, нахально дрых. Кров и пищу он нам предоставить согласился, но заявил, что за лошадками своими благородные господа сами ухаживать должны. Тем более всем известно: справный рыцарский скакун чужого к себе не подпустит. Это правда. Мне повезло, что прежним хозяином Айлиля был мой родной брат. А также что первое, чему начал учить меня сэр Грегори, еще в Корби, – это нужные для обращения с конем, чтобы признал, правильные слова и действия. Да и Ричард, когда приезжал, снисходительно позволял погладить Айлиля, угостить сахаром или хлебом с солью, иногда даже подсаживал в седло.

После того как я отвел в стойла и обиходил Скорпия и Айлиля, перетащил в комнаты наши вещи и напомнил трактирщику об обеде, сэр Грегори выгнал меня на улицу – тренироваться.

Рипосты – занятие скучное. Чего хорошего: делаешь шаг по прямой линии, наносишь заранее известный удар, потом все повторяется. Бесчисленное множество раз. Пока не доберешься до отмеченного наставником рубежа. А от него обратно, так же однообразно защищаясь. Нельзя ни отступить хоть на шаг в сторону, ни изменить движение клинка. Неужели всех рыцарей так учат? А может, это я больше ни на что не годен? Или – вовсе крамольная мысль – сэру Грегори просто лень? Конечно, лучше сидеть, вытянув ноги, на крылечке и жмуриться на солнце, чем скакать с мечом, показывая оруженосцу новые приемы.

– Неплохо, – наконец изрек наставник. – Теперь повтори все то же, но один. Вернее, с воображаемым противником. Цель… Предположим, плечо, вот здесь. – Он провел ладонью в воздухе. – Доводи удар, но не позволяй клинку опускаться ниже. Это упражнение развивает глазомер и точность движений, позволяет правильно расходовать силы.

– Сэр Грегори! – не удержался я. – Но ведь в бою враг вряд ли будет ждать моей атаки и все время наносить одинаковые удары.

– Первое – сомнительно, – тут же ответил паладин Грифона. – Второе вполне возможно. Видел когда-нибудь, как лесоруб валит дерево? Он бьет топором по одному и тому же месту. Так несколько ударов по щиту, в плечо или колено, даже защищенные доспехом, «отсушат» тебе руку или ногу, и обороняться и нападать толком ты уже не сможешь. Но главная цель рипостов – запомнить приемы, чтобы потом приучить тело двигаться и думать самостоятельно, быстрее разума. Повтори то, что сейчас делал, десять раз. Десять проходов, я имел в виду.

Сэр Грегори резко повернулся и взмахнул рукой, указывая на угол дома, от которого мне следовало начать путь, и тут же с проклятием схватился за шею.

Сперва мне показалось, что паладина поразила стрела, выпущенная по-подлому, из засады. Но ни крови, ни торчащего древка видно не было. Что же тогда? Оса его ужалила?

– Что с вами, сеньор? Старая рана?

– Сквозняк! – сквозь зубы прошипел сэр Грегори. – Пройдоха трактирщик и думать не хочет заделывать щели в оконных рамах. Дует, как из пропасти! Артур, беги, сыщи хоть какого-нибудь лекаря или костоправа, сгодится даже бабка с умелыми руками, но она нужна немедленно! Рыцарь ордена Грифона не может быть скрюченным, как креветка!

– Как кто?

– Есть такое морское чудовище, после я расскажу тебе о нем. А сейчас ступай, мальчик, и приведи мне лекаря!

О том, где найти доктора Джеймса Лонкса, я узнал от проворной служанки, которая подметала двор. Правда, пока добился от девушки ответа на один свой вопрос, пришлось ответить на пять ее. Похоже, рыцари Грифона заезжают в эти края нечасто, а про необычное людям всегда хочется узнать как можно больше. Но наконец, клятвенно пообещав рассказать про наши с сэром Грегори сражения с чудовищами и злодеями, но несколько позже, я отправился звать врачевателя.

Джеймс Лонкс обитал на темной грязной улочке. Странно: обычно медики – люди состоятельные, могут позволить себе жилище и получше. Один вид дома лекаря, мрачного, с наглухо закрытыми днем ставнями, должен отпугнуть всех потенциальных клиентов. Однако бывают случаи, когда и к черту за помощью побежишь, если больше не к кому.

Мне пришлось довольно долго стучаться, прежде чем наверху приоткрылось маленькое окошко.

– Чего надо?

– Благородному рыцарю Грегори Дееру нужна помощь лекаря!

– Рыцарю?

Через минуту дверь распахнулась и меня втянули в дом.

В передней было темно. Я не мог разглядеть встретившего меня, но, судя по крепкой хватке, за порогом Джеймса Лонкса притаился медведь.

– Отпусти его.

Железные лапы разжались. Темная туша отодвинулась с недовольным ворчанием, и я увидел еще одного обитателя дома. Вернее, только лицо, подсвеченное лампой. Тонкогубое, с глубоко сидящими черными глазами. Если бы не хищный нос и мясистые уши, смело можно было бы говорить о черепе, обтянутом желтоватой блестящей кожей. Сходство с мертвой головой усиливало то, что волосы почтенного Джеймса Лонкса, очевидно от большой учености, полностью повылезли, и докторская шапочка не могла этого скрыть.

– Рыцарю Грегори нужна помощь? – переспросил лекарь странным, будто злорадным тоном. – Он ранен?

– Да. Нет… – я хотел объяснить, что случилось, но закашлялся. В этом мрачном доме нечем было дышать – густой, липкий какой-то дух трав смешивался с запахами сгоревшей пищи, гнили, сырой земли и еще чего-то не менее мерзкого.

– Что ж, если рыцарю нужна помощь, – снова многозначительно повторил Лонкс, – он ее получит. Робустус, в дом никого не пускать.

– Слушаюсь, хозяин.

Страж дверей подвинулся к свету лампы и оказался вовсе не медведем или иным каким чудищем, а просто очень большим мужиком. Исключительно зверского, впрочем, вида.

На свете есть храбрецы, которых нужно сюда не пускать? Доктор Лонкс должен быть великим врачевателем, иначе почему он до сих пор не разорился. А может, просто отравил всех конкурентов.

Стоило, однако, выйти на улицу, и при свете солнца лекарь оказался не так уж страшен. Выглядел он, спору нет, так, что, раз увидев, не скоро забудешь, но не всем же быть красавцами. Сэр Грегори, например, похож на воронье пугало, которое выдернули где-то в поле, вместо расписного горшка насадили сверху на шест вырезанную из дерева голову, на крестовину повесили кольчугу, а снизу прикрепили штаны с сапогами. При этом он герой и благородный человек.

В пользу же доктора Лонкса говорило то, что мешкать, дабы больной ощутил полную меру страданий и согласился на все предложения врачевателя, он не стал. По пути внимательно и подробно расспрашивал меня о том, что случилось с патроном. Дельный все-таки лекарь, зря я о нем плохо думал.

Когда добрались до постоялого двора, вежливо, но непреклонно выставил меня за дверь. И очень хорошо. Нет никакого желания держать таз, в который станет стекать кровь из отворенной жилы. Недостойно рыцаря бояться ран, я и не боюсь, но больно уж зрелище мерзкое.

Оруженосец ни в коем случае не должен пребывать в праздности. Пока высокоученый Джеймс Лонкс осматривает и врачует сэра Грегори, я позабочусь о лошадях. Прямо сейчас и пойду. Но сперва нужно заглянуть на кухню, может, удастся раздобыть для Скорпия и Айлиля пару морковок или яблок, а то несколько круто посоленных ломтей хлеба.

Однако намерению моему не суждено было сбыться. Услышав ведущийся меж кастрюль разговор, я остановился в нескольких шагах от порога. Невместно рыцарю подслушивать, но обитательницы постоялого двора галдели так, что об их делах и на соседней улице, верно, все уже знали.

– К рыцарю-то Лонкса позвали, – тараторил молодой женский голос. – Джейн, дуреха, посоветовала. А лекарь-то, говорят, на войне людям руки-ноги отрезал и горящей смолой раны жег. Может, лучше было о Мэри рассказать?

– И думать не смей, – отвечал другой голос, посолиднее. – Рыцарь-то из ордена Грифона, знаешь, небось, как они с ведьмами поступают? Что же нам, без знахарки оставаться? Рожать время подойдет, к кому побежишь?

– Ой, не знаю. Боязно к Мэри-то идти. Священник говорит, кто с ведьмой свяжется, свою душу навек погубит.

– Зато все детишки, которых Мэри принимала, до сих пор живы-здоровы. И мамки их тоже. С того света Мэри баб и младенчиков, если что, вытаскивает.

– Так-то оно так, но сама ведь знаешь, что про нее говорят…

– Тем более не болтай. Рыцарь уедет, а мы тут с помощью Творца дальше справляться будем.

– Да просто жалко старика.

– А оруженосца не жалко? Которого к лекарю посылали? Хочешь, чтобы он в лес сунулся? Такие мальчишки для Мэри самое лакомство.

Раз уж речь зашла обо мне, то я точно имею право все знать. Осторожно переступив, подвинулся ближе к двери.

– Благородному господину что-то нужно?

На меня, опираясь на метлу, лукаво смотрела давешняя служанка.

– Или он кого-то ищет? – протянула она медовым голоском.

– Да. Тебя. Я ведь обещал рассказать о славных подвигах и приключениях.

– Вот уж нет! – Джейн гордо передернула плечами. – Ишь, чего захотел – целовать! Много вас тут таких, кто и на сеновал зовет, а вот болотную лилию принести никому не по силам.

– Я принесу. Что за болотная лилия?

– Даже не знаешь, а сулишь! Думаешь небось у кого-нибудь в саду украсть или на базаре купить. А вот нет! Я болотную лилию от всех прочих цветов завсегда отличу.

– Да что это за диковина такая?

– Цветок как кровь красный, – мечтательно протянула служанка. – Если его за корсажем носить, красота девичья вовек не увянет, только прибывать станет.

– Ты и так красивая, – я осторожно попытался подвинуться к Джейн поближе.

– Но-но! – разом пресекла она мои стремления. – Прежде на болота ступай. Если, конечно, Кровавой Мэри не боишься.

– Рыцарю страх неведом!

– Кровавую Мэри все боятся, – наставительно ответила Джейн. – Вот поедешь ты на болота за лилией, а путь через лес пролегать будет. И встанет твой конь, нипочем не захочет вперед идти. А тем временем ночь наступит. Увидишь тогда, будто окошко вдалеке светится. Решишь, что там человеческое жилье, и пойдешь к тому свету. Будет там дом, а в нем такая красавица, что обо всем забудешь. Только это Кровавая Мэри, ведьма, глаза отводить мастерица. На самом деле она горбатая бельмастая старуха, но ты об этом знать не будешь. Поднесет она тебе чарку вина, песнями нежными зачарует, захочешь ты ласки ее. А когда уснешь, убьет тебя ведьма, душу заберет, в крови искупается, а тело на островке среди болот закопает. И никто про могилку твою знать не будет, только вырастет на ней красная лилия. И я вспоминать буду. – Джейн жалостливо шмыгнула носом. – Ой, горе какое… Дай хоть поцелую напоследок!

С сэром Грегори все было отлично. Джеймс Лонкс жилу ему вскрывать не стал, хотя многие медики полагают кровопускание наилучшим средством от всех болезней. Может, это и так, но сеньор обошелся и без лечения. Он сидел за столом и увлеченно беседовал с лекарем о чем-то на языке ученых людей. Не знал, что паладин такому обучен, на дорогах от сего знания и умения никакого проку, с разбойниками и нечистью разговаривают по-другому.