Читать книгу Образцовый учитель - Татьяна Донченко - Страница 5

Денисова назначила новому учителю самого настоящего агента КГБ, а не наставника. Женщина лет пятидесяти выглядела так, словно только что съела пол-лимона, не закусывая. Она скрупулезно записывала все, что делает и говорит Бочаров на работе. Что ж, он не возражал и проводил уроки, как самый образцовый учитель. Благо он хорошо помнил, как это делать еще с университетской практики.

Подопечные Тони, малыши из 4 «В» поначалу впали в панику, не поняв ни слова из обычных повседневных школьных фраз типа «Good afternoon», «My name is…» или «Open your books». Но вскоре смекнули что к чему, благодаря простому языку жестов и действиям, которыми он сопровождал сказанное.

В целом, урок прошел гладко, если не считать один странный эпизод, выбивший Бочарова из колеи. Прямо посреди занятия дверь открылась, и в класс заявился мелкий пацан. Он вразвалочку прошел к задней парте, швырнул пакет с учебниками и развалился на стуле, лениво уронив голову на сложенные руки. Бочаров открыл рот и сразу закрыл. От шока он даже не знал, что сказать, а дети тихо захихикали.

– Сизиков, ты как обычно!

– А где твоя сменная обувь? Антонина Макаровна будет ругать, ты же наследил по всему классу!

Роман мельком взглянул на свою наставницу, вопросительно выгнув бровь, а та лишь пожала плечами. То есть это нормально? В порядке вещей позволять детям вваливаться в класс посреди урока, не сказав ни слова. Ну, дела.

– Что за чертовщина? – накинулся Бочаров на женщину, как только урок закончился. – Это что, очередной мажор со статусом неприкосновенности?

– Роман Дмитриевич, это Сизиков Саша. Наша головная боль.

– И не единственная, как я понимаю…

– Не обращайте на него совершенно никакого внимания. Просто ставьте тройки и не тратьте свои нервы.

Чертыхнувшись себе под нос, Бочаров покинул класс. Не школа, а сумасшедший дом какой-то. Остался последний урок, и он сможет уйти домой – отдыхать от этого гула в ушах. Может, стоит показаться врачу? Вдруг и правда сотрясение. То, что у него мозги поехали, не было никаких сомнений. Иного объяснения, почему не бежит сломя голову прочь из этой школы, он не мог придумать. Не может быть, чтобы он все это терпел ради одной девушки.

Или может…

В 4 «А» присутствовал классный руководитель – Елисеева. Она не покинула класс, как это сделала ее подруга, а села за последнюю парту вместе с наставницей Бочарова. Супер! Все больше и больше зрителей. К концу года он будет собирать «Олимпийский».

Роман поприветствовал детей в своем стиле и начал урок спокойно и легко, хотя в душе клокотал гнев. Его почему-то дико раздражало то, что Елисеева наблюдала за ним, не отрывая глаз. Ее выражение лица было абсолютно бесстрастным. Она будет так пялиться на него каждый урок английского?

Как только прозвенел звонок, бешеный Бочаров покинул класс, думая о том, что тратит свое время впустую. Он пришел сюда не для того, чтобы вправлять мозги детям или чему-то действительно их научить. Ему нужно только одно – унизить девушку так же, как она его. Но пока что все сводилось лишь к тому, что она одерживала верх, сохраняя достоинство. А униженным чувствовал себя только он.

Может, пора переходить к более решительным действиям? Иначе он застрянет в этой школе надолго. Нужно придумать новый план.

Елисеева ворвалась в учительскую, прервав его мысли.

– Вы же понимаете, что дети не поняли ничего из того, что вы говорили на уроке?!

Она вся пылала возмущением. Рома улыбнулся, наслаждаясь видом. Вот так-то лучше. К черту покер-фейс, Ксения Николаевна.

– Они же еще маленькие, вы перепугали их до смерти, не сказав по-русски ни слова! Вы вообще знакомы с образовательными процессами? Как вас допустили к педагогике?

К черту! Импровизируем.

– Спокойно, Ксения Николаевна, – Бочаров оглянулся и, убедившись, что в учительской не было ни души, подошел к девушке, нарушая ее личные границы. – Дайте мне всего неделю, и вы увидите, что мой метод работает.

– Какой еще метод? Мы оба знаем, что вы не настоящий учитель…

– А кто же тогда?

Рома склонился над ней так близко, что почувствовал ее учащенное дыхание на своих губах. Ему хотелось поцеловать ее, но он точно знал, что за этим последует. Как минимум он получит пощечину. Хотя, может, стоит рискнуть…

– Вы лжец.

– Я вас когда-то обманывал, Ксения Николаевна? Как именно?

Романа все больше и больше одолевали мысли о поцелуе. Он опустил взгляд на ее губы и нахмурился. Зачем так ярко красить их на работе? Ему очень не хотелось остаток дня оттирать помаду со своего лица.

– Стойкая?

Теперь он ощущал жар от собственного дыхания на ее губах.

– Что?

Она сделала шаг назад. Бочаров вперед, за ней.

– Помада, спрашиваю, стойкая?

Девушка громко вздохнула и попятилась от него, а когда уперлась в стену, широко распахнула глаза.

– Чертовски стойкая, – предупредила она и выставила вперед руку, не позволяя ему приблизиться.

Рома пер, как танк, наплевав на ее сопротивление. Если она уже поняла, что он хочет сделать и не послала его к чертям – стоит рискнуть.

Но как только он склонился над ней, по закону подлости, дверь распахнулась, и в учительскую заглянул кто-то из педагогов:

– Денисова здесь?

– Нет! – в голос ответили Рома и Ксюша, отскочив друг от друга.

Дверь снова закрылась.

Воспользовавшись моментом, Елисеева решила бежать, лихорадочно хватаясь за ручку двери. Бочаров перехватил ее за плечо и развернул к себе.

– А ну, стоять, цыпа!

– Отпу…

Роман впился в ее губы, подавляя крик. Он сдвинул девушку и придавил к стене, не оставив шанса на бегство. Секунду или две он не делал ничего и просто выжидал. Бочаров никогда еще не целовал женщину против воли, а от этой сумасшедшей можно ожидать чего угодно. Она уперлась руками в его грудь, но не смогла отодвинуть от себя. Дернулась, чтобы дать ему коленом между ног. Жалкая попытка. Он блокировал ее движения, вдавив в стену всем телом, и, кажется, перепугал девчонку до смерти таким напором. Минус в его карму.

Елисеева зарычала и укусила его за верхнюю губу. Роман отстранился от нее и зашипел сквозь стиснутые зубы.

Он схватил ее за подбородок, поднимая лицо вверх и заставляя смотреть на него. Какой у нее был взгляд. Столько огня и страсти, столько эмоций было в ее глазах.

Бочаров слизнул с губы выступившую каплю крови.

– Если поцелуешь меня еще раз, я…

– Если?

Он ухмыльнулся и напал на ее губы в еще большем кураже. Не дав ей опомниться, он ворвался в ее рот и жадно провел по языку своим. Вкусная.

Ксюша тихо простонала и снова укусила его.

– Дьявол! – прорычал Рома, озверев от боли.

Во второй раз было даже обиднее. Они схлестнулись такими яростными взглядами, будто были готовы разорвать друг друга в клочья.

– Если укусишь меня еще раз, я…

Дверь резко распахнулась и в учительскую влетела Тоня.

– Ксюх, там твои по коридору носятся, как бабуины!

Бочаров неохотно отстранился от девушки, выпуская ее из тисков. Ксения судорожно выдохнула и закрыла рот ладонью. Ему на мгновение показалось, что ее глаза наполнились слезами. Ну, нет…

– А что у вас тут происходит?

Свитер на ножках поставил руки по бокам, подозрительно осматривая их обоих. От ее зорких котеночьих глаз не скрылось, что губы Бочарова были сплошь перепачканы красной помадой. Она перевела ошарашенный взгляд на подругу. А та, недолго думая, приблизилась к мужчине и влепила ему звонкую пощечину. Ему и двух укусов ему было достаточно.

Елисеева молча вышла из учительской, позабыв о больной лодыжке. Ее верный страж – Антонина Макаровна собралась пойти следом, но внезапно передумала и осталась в кабинете. Пока Роман облизывал губы от собственной крови, Тоня долго сверлила его взглядом.

– О чем ты только думал? – безнадежно выдохнула она и стала рыться в сумочке, а потом протянула ему бумажную салфетку.

– Спасибо.

Бочаров стирал со рта помаду и кровь, чувствуя, как внутри закипает злоба. Он знал, что будет сложно, но не ожидал, что настолько.

– Я же говорила, не связывайся с Ксюшей, – устало проговорил ходячий свитер.

– Защищаешь подружку?

– Нет, – хмыкнула она и с сочувствием осмотрела его, – тебя.

– Обойдусь без наставлений.

– Я серьезно, Бочаров, – Тоня преградила ему дорогу, когда он решил уйти. – Ты не знаешь, во что ввязываешься. Ты не получишь того, чего хочешь.

Роман склонил голову на бок и с язвительной усмешкой проговорил:

– Я всегда получаю то, что хочу.

***

Лизка перезвонила уже вечером и обещала приехать на новогодние каникулы, ссылаясь на завал на работе. Матвейка был вне доступа, должно быть летит в самолете. А Лёлька провисела с ним на телефоне около часа, мурлыкая ему на ухо ванильные нежности. Как женщины могут настолько отличаться друг от друга? Ласковая Лёля всегда была похожа на ручную кошку, а эта Ксюша, как дикая львица, вечно шипит, да еще и кусается. Верхняя губа Романа отекла, было больно даже разговаривать. Поэтому он только слушал Яновскую и мычал, поддакивая.

Уже второй вечер мама засыпала очень рано. Бочаров несколько часов провозился с планами уроков, доделав одну из программ. Потом просмотрел отчеты и статистику своей компании. Нужно искать новых клиентов. На Аоки свет клином не сошелся. Ошибка многих бизнесменов – достигнув своего максимума, они останавливаются и начинают пожинать плоды. Но вся соль в том, что мир движется гораздо быстрее. И пока ты наслаждаешься успехом и ничего не делаешь, кто-то другой уже занимает твое место. Нужно все время двигаться. Чуть быстрее, чем все остальные. А если хочешь быть на шаг впереди – придется бежать. По-другому это не работает.

Рома выключил компьютер и со спокойной душой лег в постель под бок к коту. Он соскучился по работе и по прежней жизни. С мыслями о том, что на выходных обязательно слетает в Москву развеяться, он сладко уснул под кошачье мурчание.

***

Сквозь сон Бочаров услышал пиликнувший телефон. Лениво перекатываясь на спину, Рома чертыхнулся и открыл входящее сообщение в Тиндере.

Crazy Chick: Как твоя губа?

Она издевается?

Бочаров потер заспанное лицо. Может, не отвечать ей и послать все к черту.

Crazy Chick: Извини, я перегнула палку.

РоманМ8: А за «Континет» не собираешься извиняться?

Crazy Chick: Нет. Там ты получил по заслугам.

РоманМ8: Ты оправдываешь свой ник на все сто, цыпа.

Crazy Chick: Приложи лед к губе, отек спадет быстрее.

Рома не знал, что ответить. Все, что ему хотелось – это послать ее. Но он продолжал держать в руках телефон, обдумывая что написать.

РоманМ8: Проявляешь заботу?

Crazy Chick: Не в моих правилах наносить людям увечья.

РоманМ8: Да ну?!

Рома тихо расхохотался, вспоминая наряд девушки в «Континенте», игрушки, которые она приволокла с собой, и этот властный доминантный голосок.

Crazy Chick: Все не так, как тебе кажется.

РоманМ8: Ты пишешь второй вечер подряд, это мне тоже кажется? Я ведь и привыкнуть могу.

Crazy Chick: Не обольщайся.

РоманМ8: А муж не против того, что ты пишешь другому мужчине, лежа рядом с ним?

Crazy Chick вышла из сети.

Роман отложил телефон и уставился в потолок. Какое-то безумие. Зачем он написал про мужа? Идиот.

Сплошные вопросы и до сих пор никаких ответов. Ему нужен помощник.

Он набрал Чернову.

Начальник службы безопасности поднял трубку после первого гудка, несмотря на то, что на часах было два ночи. За что он обожал своих работников, так это за преданность.

– Найди мне мальчика на побегушках, – сразу же потребовал Бочаров без каких-либо предисловий.

– Принял.

Рома сбросил вызов, зная, что уже завтра у него будет такой человек. Нужно проследить за Елисеевой, узнать о ней получше. И самое главное – попридержать коней. Нахрапом ее не возьмешь. Это он уже уяснил. Придется сменить тактику.

Свои намерения на ее счет он уже обозначил и дал ей ясно понять, чего хочет. А что, если сделать вид, что он передумал? Может, стоит переключиться полностью на учительские будни и игнорировать Елисееву?

Никакая женщина не потерпит равнодушия мужчины, который вызывает в ней хоть какие-то эмоции.

***

Рано утром отец нагрянул в гости с полными пакетами гостинцев и улыбкой раскаяния на лице. Слава богу, додумался прийти без своей губошлепой пассии. Роме не было стыдно за то, что он не помнил ее имени.

– Ты не предупредил, что придёшь, – сухо проговорил Роман, наблюдая, как отец суетливо распаковывает покупки.

– Вот, халва с фисташками, – расплылся в самодовольной улыбке мужчина. – Наденькина любимая.

Фыркнув, Рома просто ушёл из кухни в свою комнату. Ему нужно было спешить на работу. Если Дмитрию Ивановичу вздумалось поиграть роль заботливого бывшего мужа, пусть потешит свое эго. Потом все равно будет рассказывать, как много он для них с матерью сделал. Так что, если он хотя бы раз в жизни решил подкрепить слова делом – флаг ему в руки.

Рома дотошно отобрал гардероб для работы в школе. Привычные рубашки и костюмы отвесил в сторону и освободил место для джемперов и свободных брюк просто кроя. А может, джинсы?

Он набрал Матвейке.

– Учителя носят на работу джинсы? – сходу спросил он, отрывая бирки от вещей.

– Ты что совсем поехал? – обомлел зам. – Я думал ты уже давно трахнул свою училку и свалил на Бали.

– Я не могу уехать, и ты знаешь причину.

– А почему ты Лёле не рассказываешь про свою мать?

– С чего ты это взял?

– Она звонила мне. Хотела выведать, не появилась ли у тебя другая. Ты же не объясняешь ей, что тебя держит на Родине.

Как женщины это делают? Он всего лишь думает о сексе с другой, а подружка уже на взводе.

– Скажи ей, что у меня тут семейные дела. Но без подробностей.

– Вот сам и скажи. Она ведь твоя подружка.

– Но вы тем не менее общаетесь за моей спиной.

Рома спешно одевался, продолжая разговор, и застегнул часы. Если через пару минут не выйдет, не успеет в «Старбакс» и останется без кофе. Приход отца и так испортил ему аппетит, и он остался без завтрака.

– Ближе к делу. Где отчеты по Аоки? Не нашел копий контракта в почте. Ты переделал пункты, на которых я оставлял пометки? Кто будет представлять его фирму здесь в России?

– Я все скину, как приеду в офис, – в трубке Роман слышал оживленный трафик. – Я только сел в тачку после многочасового перелета…

– Матвейка, мне нужны ответы, а не оправдания.

– Вечером все будет.

– Так-то лучше.

Бросив сухое «Я ушел» сиделке и родителям, Рома выбежал из квартиры. В лифте снова столкнулся с соседкой сверху. Только сегодня она была без дочери. Чтобы как-то разрядить напряжение, он решил заговорить:

– Вы каждый день ходите на работу к девяти. Она где-то здесь недалеко?

– Да, откуда вы знаете? – молодая женщина уставилась на него, изумленно моргнув.

– Это просто предположение, – как можно приветливей улыбнулся он, взглянув на часы. – Не хотите составить мне компанию и выпить кофе тут за углом?

– Я… я не…

– Это не свидание, ничего такого! Я только недавно переехал, никого здесь не знаю и мне не хватает простого общения с людьми. К тому же я не привык пить кофе в одиночестве.

Лифт открылся, он пропустил женщину вперед.

– Пожалуйста, – умолял он. – По соседской дружбе. Я потом отвезу вас на работу.

– Хорошо, – неуверенно кивнула женщина, заправив выпавшую прядь волос за ухо. – Но только у меня мало времени.

– И у меня тоже, – обрадовался Бочаров. – Я – Роман, кстати, а вас как зовут?

– Марина.

– Приятно познакомиться.

Он старался сдержать улыбку, а она раскраснелась и опустила глаза. Наверное, теперь всегда будет стыдиться того случая на балконе. Вот почему Рома хотел выпить с ней кофе, чтобы сгладить эту неловкость.

***

Марина оказалась очень веселой и общительной молодой женщиной, с красивой улыбкой и приятным смехом. Мужчины таких любят. Почему же не получается переключиться на нее с Елисеевой?

Дверь «Старбакса» открылась и внутрь зашли смеющиеся подружки: Тоня и Ксюша.

Легка на помине.

Роман быстро отвел взгляд, делая вид, что не замечает девушек, хохочущих у кассы. Он во что бы то ни стало решил придерживаться новой тактики: только полный игнор, больше никаких переглядываний и переписок.

– Марин, мне было очень приятно пообщаться с вами, – искренне признался Бочаров, взглянув на часы. – У меня скоро уроки, давайте я отвезу вас на работу, как и обещал.

– Спасибо вам за кофе, сто лет уже никуда не выходила.

Он придержал спутнице дверь и пропустил вперед. Также галантно подвел к БМВ и пригласил сесть на пассажирское сидение. Только когда сам сел за руль и взглянул на кафе, заметил, что две подружки сидят за столиком у окна и, не отрываясь, следят за тем, как отъезжает его машина. Пусть не думают о себе невесть что. На одной Елисеевой жизнь не заканчивается. Правда ведь?