Читать книгу Обмани меня - Татьяна Горьковская - Страница 5

На следующий день мы присутствовали на празднике Ангелины – подруги и одноклассницы Эльзы, что, собственно говоря, и есть одно и то же в этом возрасте. Как и обещала дочери Дарина, на день рождения она заказала клоуна. В своём ярком наряде и с разноцветным лицом он демонстрировал загадочные фокусы, вызывая восторг у собравшихся детей, а также устраивал активные конкурсы для выброса детской энергии на заднем дворе дома, давая тем самым возможность родителям за бокалом вина обсудить накопившиеся темы о сложной взрослой жизни. Круг временно одиноких матерей расположился в просторной гостиной, соединяющейся с таким же пространством и кухней, на двух кожаных диванах с креслами и стоящим посередине чуть выше стеклянным столом, с необходимым продуктовым содержанием, чтобы заглушать короткие периоды молчания.

– Спасибо за торт, Нелли. Он просто потрясающий! – воскликнула Дарина, расслабившись в угловом кресле, что было ближе ко мне.

– Это всё Оливия, я, можно сказать, просто курьер.

– Эта та странная полноватая женщина под сорок лет, что держит кондитерский магазин недалеко от школы, верно? – спросила Лидия, отрывая зелёный виноград на этажерке.

– Почему странная? – спросила удивленным голосом Кристина, сидевшая около Лидии, напротив нас с Дариной.

На кухне раздался громкий всплеск мужского смеха. Обернувшись ненадолго, каждая поискала глазами своего мужа в собравшейся толпе на кухне, где мужчины обсуждали свои понятия о жизни. Обнаружив необходимый объект собственности, мы вернулись к обсуждению Оливии.

– Потому что излучать такую доброту и радушие могут или лицемеры, или умалишённые.

– Как ты можешь такое говорить? Оливия – прекрасный человек! – вступилась я, посылая гневный взгляд на Лидию.

– Конечно, похвала должна оправдывать созданный образ, – спокойно ответила Лидия на мою реплику.

– Просто не каждому дана доброта. Это врождённый талант, которого у тебя нет и не будет никогда, Лидия.

К нам подошла сестра Дарины – София. В её паспорте цифры были ненамного больше, чем у нас, но красивое лицо с чёрными густыми кудрями ниже плеч восполняло эту разницу. Я мало знала о Софии, если только то, что она не обременена семейными тяжбами, как она часто повторяла. Замужние женщины стараются держать на расстоянии красивых одиночек, ограждая и мужей от их общества. София понимала правила и, кажется, было этим вполне довольна.

– Софи, – протянула Лидия, осматривая её стройную фигуру. – Привет… Ммм… Рада тебя видеть, – сказала она, широко улыбаясь, словно кожа вокруг её губ сейчас лопнет от напряжения.

– Ох, Лидия, ты такая милая, когда врёшь, – ответила София, прижимая руки к груди и делая вид, что тронута такой заботой.

– Так, девочки! Хватит, – вмешалась Дарина. – У моей дочери день рождения, не нужно об этом забывать.

Она поднялась навстречу приехавшей сестре.

– Ты права, – обнявшись, сказала София. – Я приехала поздравить любимую племянницу, а не предаваться ханжеству Лидии.

Закатив глаза и смирившись с характером старшей сестры, Дарина указала на окно, где было видно, как Ангелина веселилась вместе с остальными детьми на улице.

– Не обижайся, Дарина, но твоя сестра – та ещё стерва, – пробормотала Лидия после ухода Софии, отпивая приличный глоток вина.

Кристина кивнула в знак согласия, уделяя больше внимания холодным закускам из овощей, нежели неприязни двух женщин.

– В ней нет лицемерия, разве это плохо? – сказала я с улыбкой, возвращая её же убеждения.

Лидия, смерив меня взглядом, ничего не ответила, осушая спасительный бокал оставшегося вина.

Дарина пыталась исправить созданную под гнётом атмосферу, увлекая нас в разговоры о насущных проблемах, например, таких как школьные сборы, очередные денежные траты на учительский кабинет или периодическая посещаемость педиатра. Получается замкнутый круг, но всё же удивительно, как одни проблемы могут отвлекать от других проблем.

Примерно через сорок минут наша тихая жизнь за разговорами прервалась. На улице между дочерями Лидии и Кристины произошёл конфликт. Девочки не соглашались с итогами конкурса. Пока мамочки двух виновниц скандала выясняли причины и следствия происходящего, а Дарина отправилась за ещё одной бутылкой вина, меня оставили в раздумьях, и я наблюдала за перешёптыванием Эльзы и Ангелины в окне.

– Думаешь о том, какие учебники необходимо прикупить в новом учебном году для дочери? – спросила присевшая рядом София.

– Зачем спрашивать то, что тебе неинтересно? – язвительно перенаправила я вопрос.

– Ради приличия, как и все, – невозмутимо ответила Софии.

София взяла одну палочку канапе с фруктами.

– Я не люблю общество замужних женщин с их узким кругозором, вечно крутящимся вокруг семейных неурядиц… Ну, кроме тебя и Дарины, – проговорила София, съедая прямоугольные кусочки нарезанных фруктов.

Я была удивлена столь внезапной лести.

– Насчёт Дарины нет сомнения – почему: кровные узы не дают возможности плохо отзываться. Но какими замужними привычками я не раздражаю тебя? – спросила я.

София ответила не сразу.

– Ты напоминаешь мне себя. Может, если бы мне повезло обрести те же ценности, что и у тебя, моё мировоззрение приобрело бы другие краски жизни, без примеси разочарования, но… – она положила голову на согнутую руку, подбирая под себя ноги. – Так уж вышло, что я не смогла попасть в эту колею привычного течения для всех и приобрела положение отшельника. Так как у тебя дела? – тут же оживлённо спросила София, видимо, стараясь скрыть грустное признание о тягостном одиночестве.

– Оу… Всё в порядке, – растерянно ответила я, не ожидая резкой смены меланхолии Софии. – Мы с Андреем подумываем записать Эльзу на танцы, чтобы как-то выпускать её внутреннего проказника, иначе скоро в школе нам вручат диплом за частые внеклассные встре…

– Нет, нет, нет! – перебила меня София, отрицательно качая головой. – Я спрашиваю не о твоей семье, а о тебе самой. Всегда одни и те же ответы женатых пар. Складывается впечатление, что ваша личность теряется, вы забываете о своём существовании.

Она пристально посмотрела в глаза.

– Кажется, уже слишком поздно, – сказала София грустным голосом. – Ты уже одна из них.

В этот момент к нам подошла слегка опьянённая Дарина, теперь уже с двумя бутылками вина в руке. Видимо, одного количества всегда будет мало: одной бутылки, одной машины, одной радости и, конечно же, самой жизни. София тут же простилась с Дариной, сославшись на накопившуюся работу. Стандартная причина, чтобы покинуть праздник скучающим одиночкам, потому что никогда так остро не ощущаешь своего одиночества, как в праздники. Вопреки сложившемуся мнению в нашем кругу о Софии, мне было жаль ее. Разве можно держать обиду на грубость одинокого человека?

– Что обсуждали без меня? – поинтересовалась Дарина, наполняя бокал красным вином.

– Твоя сестра рассказывала мне о побочных эффектах семьи.

– Не обращай внимания на предрассудки Софии, – проговорила Дарина, осушив свой бокал. – Она просто слишком много думает, а эта привычка хуже любой сигареты.

– А если София в чём-то и права? – спросила я неуверенно.

Дарина задумалась, насколько это, конечно, было возможно после употребления немалого количества вина.

– Может – да, а может – нет. Невозможно ответить с точной уверенностью ни на один вопрос. Всегда есть положительные и отрицательные стороны, но, если человек счастлив, значит, он не ошибся в своём выборе.

София производила впечатление независимого человека, который точно знает, чего он хочет от жизни и чем за это придётся ему расплачиваться. У любого решения есть два последствия, как и сказала Дарина.

Но высказанные убеждения Софии всё же оставили после себя след и в мыслях её младшей сестры, вынуждая бередить беспечное прошлое.

– Помню, как сейчас, – произнесла мечтательно Дарина, погружаясь в воспоминания, – Как я собирала вечеринку в нашем общежитии по случаю окончания третьего курса… Ничего лишнего, только юность, жизнерадостность и рассерженная вахтерша.

Её губы тронула печальная улыбка.

– Странно, – сказала я задумчиво. – Я лично помню только шампанское, которым ты меня постоянно угощала, – проговорила я с недовольством, вспоминая только забвение в тот вечер.

– Зато тебе было действительно весело, – невозмутимо ответила Дарина, ни капли не раскаявшись в своём поступке. – Это видели и слышали все, кто там был, когда ты взялась за микрофон и начала петь.

Дарина звонко рассмеялась, припоминая моё пьяное соло.

– О боже, – ответила я, опустив глаза и чувствуя, как румянец покрывает щёки от стыда. Мне было искренне жаль собравшихся на мой незапланированный концерт гостей.

– Во мне было слишком много алкоголя, – попыталась я защититься от насмешек Дарины.

– И чересчур много голоса, не попадающего в ноты, – добавила она сквозь смех перед тем как выпить ещё один бокал вина.

Мы обе рассмеялись, продолжая вспоминать разгневанную вахтершу в дверях, которой явно не понравилась моё пение среди ночи. С того дебютного вечера я больше не рисковала петь в чьём-нибудь присутствии.

Спустя некоторое время, когда к нам подбежали Ангелина и Эльза, мы прекратили предаваться воспоминаниям об одиноком прошлом. Девочки убегали прочь от разъярённой Лидии и беззащитной Кристины, подвергшейся её нападениям из-за обиженной дочери. Ребёнок по своей детской наивности ещё не понимает, как серьёзно он может влиять на отношения между взрослыми, разрушив даже многолетнюю дружбу.

Эльза прижалась ко мне, ища, как и все дети, спасения в проверенных с рождения объятиях.

– Мама, – проговорила Эльза, подняв голову. – Почему тётя Лидия такая злая?

– Если человек часто кричит, это вовсе не значит, что он злой, – ответила я, поглаживая её светлые распущенные волосы. – Значит, его что-то сильно беспокоит.

– И что же беспокоит тётю Лидию? – спросила Ангелина, усевшись к матери на колени.

Я подумала над сложным вопросом, ответ на который хочет услышать ребёнок.

– Ей, как и многим мамам, не дают покоя проделки их маленьких озорников, – проговорила я с улыбкой, вызывая смех дочери щекоткой.

Ангелина, смотря на смеющуюся от щекотки Эльзу, также заразилась весельем, хоть и без участия в нашей игре. Улыбка дочери была лучшим лекарством от всех грёз, поэтому я старалась как можно чаще вызывать столь прекрасное «природное явление». Для чего же ещё тогда нужно беспечное детство ребёнку? Без этой улыбки я больше не представляла свою жизнь. А что касается предубеждений Софии, то я не считала их глупыми, как решило бы большинство, потому что Дарина была права: умный тот, кто счастливый. И совсем не важно, какова оборотная сторона этого счастья.