Читать книгу Посвящения - Татьяна Гришанова - Страница 7

Михаил Юрьевич Лермонтов (1814—1841)

У нас, в русской литературе, есть две великие вершины – Пушкин и Лермонтов. Как говорят литературоведы, Лермонтова больше читают и любят в юности, а позже – Пушкина. Но это не всегда так: любовь к русскому слову не позволяет делать такой выбор. Без этих двух поэтов невозможно представить себе ни русской жизни, ни русской культуры. Два алмаза. Два Монблана. Горько осознавать, что прожили они очень короткую жизнь: Лермонтов – 27 лет, Пушкин – едва 37.

Лермонтов погиб на дуэли в горах, вблизи Пятигорска. По последним изысканиям дело о гибели Лермонтова не так просто, как принято было считать до сих пор. Царь и весь императорский двор не могли простить ему стихи, написанные на смерть Александра Сергеевича Пушкина, поэтому Лермонтов и был сослан на Кавказ для участия в боевых действиях (под пули горцев!). Это была настоящая расправа.

Поэта Михаила Юрьевича Лермонтова часто упрекают за его сложный характер, заносчивость и вспыльчивость. Это мнение его современников, а уж теперешние языки себе позволяют бог весть что, но это пусть будет на их совести. Они забывают, что имеют дело с особенным, редким человеком, с обострённым чувством к несправедливости и жестокости нашего мира. Да и как судить через двести лет после гибели? А бед невидимых, духовных, – разве поймёшь всю горечь и боль? Поэт переживал всю современную ему действительность как личную драму, личное горе. Лермонтов был человек очень ранимый, потому и Поэт! – а не сытый помещик. Надо побыть без кожи, надо так выстрадать жизнь, как пришлось Лермонтову, чтобы иметь право на его осуждение.

В творчестве Лермонтова просматривается такое человеколюбие, такая наблюдательность… Ни спеси, ни гордыни, ни высокомерия нет, а есть только бесконечно доброе, застенчивое, скрывающееся за маской светскости, полное понимания сердце самого Лермонтова, – легко ранимое, бедное, страдающее сердце человека несчастного.

Т.Г.

«…Я все надеюсь, милая бабушка, что мне все-таки выйдет прощенье и я могу выйти в отставку. Прощайте, милая бабушка, целую ваши ручки и молю Бога, чтоб вы были здоровы и спокойны, и прошу вашего благословения.

Остаюсь покорный внук Лермонтов»

из письма к Е.А.Арсеньевой,

9—10 мая 1841, Ставрополь