Читать книгу Норткерр - Татьяна Гудыма - Страница 5

1

Мягкий свет от электрических факелов на стенах наполнял комнату для собраний семейства де Керр мистическим сиянием. Но в происходящем не было никакой мистики, громкие обсуждения переходили в спор. Адам сидел на своем старом месте, возле Грэма де Керра, безрадостно наблюдая за происходящим. Лавки в несколько ярусов, как и многие столетия до этого, стояли по обе стороны длинного помещения. В центре у стены два стула занимали Алестер и Лисбет. Старейшины сидели напротив, занимая десять мест посередине. Зал располагался в подземелье замка и был совершенно отрезан от всего постороннего снаружи. Просторное, отделанное камнем и деревом помещение, без каких-либо украшений или излишеств.

Адам недовольно морщился, прикрыв одной рукой губы, опершись локтями о деревянный поручень перед собой. Все, за исключением дяди Грэма, спорили о том, следует ли дать шанс Алекс. А Грэм в это время рассказывал племяннику о новом виде растения, обнаруженного им на днях. Адам слушал старика вполуха, время от времени заинтересованно кивая. Но по правде, рассказ Грэма его не заботил, у него сейчас была проблема куда серьезнее. За два часа к согласию так и не пришли.

– Не переживай, малыш, – внезапно поменял тему старик, – они просто давно не имели возможности поспорить, все слишком уж обыденно. Подискутируют и придут к согласию. Она прелестная молодая особа. Свежая кровь!

Адам немного удивленно глянул на старика. И как тому удается говорить о своем, но видеть и слышать все происходящее?

– Спасибо дядя, я начинаю сомневаться, правильно ли поступил, ведь она ничего не знает.

– Ее сюда привел не ты, а судьба, как и каждого из нас.

– Алестер недоволен таким ЕЕ решением…

– Ты знаешь, чем именно он не доволен: боится, что ты забыл о своем долге.

– Долг, – только и произнес Адам, тяжело вздохнув. Этот долг тяготил его, он страшился даже себе признаться, что все прошедшие годы хотел его избежать. Простая жизнь прельщает куда больше: семья, дети, небольшой дом – вот о чем он мечтает. А жизнь здесь совсем иного уклада. Хочется самому растить наследников, заниматься любимым делом, целовать жену по возвращению… им так уютно вместе с Алекс.

Но в Норткерре так не будет, здесь не место для детей. Местные дети учатся в закрытом пансионате, приезжая только на каникулы. Отец не играл с ними в футбол, а мать не готовила завтраки. До шестнадцати лет они, как и все юные де Керры, проводили здесь лишь короткие каникулы, понемногу постигая семейное ремесло. Остальное время считалось небезопасным. И хотя родители отдавали всю любовь, которую могли – это не жизнь обыкновенных людей с их простыми заботами. Возглавить семью после того, как отец уйдет, – не лучшая перспектива. Адам бы с радостью уступил это место кому-нибудь, дай тот ему свободу. Но традиции рода никто не нарушает, да и произнести такое вслух равносильно предательству. Сегодня он уже видел укор в глазах родителя. И это ему не понравилось. Хуже всего, что у него, как у старшего сына главы де Керров, совсем нет выбора. Даже Тео располагает большей свободой, в то время как он по преданию не может быть заменен до самой смерти. Это прерогатива старшего сына, и все тут тебе. Никто точно не знает, что будет, если нарушить завет, но все его придерживаются.

В арочном дверном проеме показалась знакомая фигура. Члены семейства, бурно спорившие, не обратили на это никакого внимания. Но Адам, старавшийся отстраниться от всеобщего обсуждения, приметил брата сразу.

«А он здорово возмужал», – пронеслось в голове. Настроение приподнялось: брат всегда его поддержит.

Тео, молчаливый, как обычно, уже несколько минут тихо наблюдал за необыкновенной оживленностью, не намереваясь пускаться в расспросы. Он уже догадался о причинах дискуссии. Хрупкая девчонка, которая встретилась ему в холле, оживила этот склеп и взбудоражила кровь его обитателей.

Адам, стараясь не привлекать к себе внимание, стал пробираться к брату.

– Ну, привет, братишка, а ты угрожающе выглядишь, – заключив младшего брата в короткое объятье, заметил Адам.

– Рад тебя видеть, – тепло улыбнулся Тео. – Это ты столько шума наделал?

– Да, – почесав затылок, ответил тот, – черт, я счастлив тебя видеть. Ты прямо со сходки?

Тео кивнул в ответ.

– Наверное, дико устал?

– Это моя работа. Ты разве не скучал по вылазкам?

– Нет, у меня другие приоритеты. Я привез невесту.

Тео снова кивнул, и этом кивке читалась понимание.

– Хочу, чтобы вы познакомились, она очень милая, тебе должна понравиться. Что-то в ней мне всегда напоминало тебя.

Тео ничего не ответил. В ту же минуту Алестер заметил сына и кивнул в знак приветствия.

– Тео, рад, что ты присоединился к нам. А где Бриссит? – раздался его рупорный голос, заставив всех обратить внимание на Тео, хотя обсуждение не прекратилось.

– Она…

– Я здесь, – вынырнула из-за спины Тео миловидная девушка. Ее темные волосы были туго стянуты в хвост, открывая изысканные черты лица. Бездонный взгляд больших серых глаз устремился на главу.

Тео слегка отступил, пропуская даму вперед. И в эту минуту она встретилась лицом к лицу с Адамом. Не без восхищения он окинул ее взглядом, не пропустив ни одного плавного изгиба тела, плотно обтянутого в слегка затертый кожаный костюм. За прошедшие семь лет она стала еще красивей, и Адам не мог этого не отметить.

Однако, его исследовательский интерес к ее персоне длился не более нескольких секунд. И к явному разочарованию девушки, вскоре он неловко отвел глаза.

Бриссит заметила это холодное отчуждение и, воспользовавшись тем, что Алестер снова отвлекся, она смело заговорила с ним первой.

– Ты что же, не поздороваешься со мной, Адам? Я же не настолько изменилась, чтобы ты не узнал меня?

Тео отошел от брата, предоставив им некое подобие уединения.

Адам сразу переменился и попытался исправить черствость своего поведения.

– Извини, конечно… Привет, рад тебя видеть, – она потянулась, и Адаму пришлось чмокнуть ее в щеку. Очевидно, девушка ожидала более теплого приветствия, ибо ее взгляд стал соответствовать воинственному виду.

– Что-то случилось?

За Адама ответил Алестер:

– Раз уж все члены совета здесь, можно приступить к голосованию. Итак, кто за то, чтобы невеста Адама осталась на следующие две недели, дабы по итогам этого времени решить, станет ли она членом семьи. Прошу голосовать!

Это заявление подействовало как взрыв бомбы. Но Адам стойко встретил пылающий взгляд Бриссит. Она была сообразительной девушкой и быстро смекнула, что к чему.

– Ты женишься? – спросила она шокировано.

Голоса разом стихли, и все прислушались к разговору у двери. Адам оглядел так не вовремя затихший зал, понимая: вероятность того, что его ответ воспримут на «ура», практически равна нулю. Но если особа в виде Бриссит де Керр решит его судьбу, он не станет повиноваться. А увезет Алекс, зная, что хотя бы попытался сделать все по-своему. А дальше пусть сами решают.

– Да, – спокойно ответил он, ожидая ее бурной реакции.

Девушка в изумлении замолчала. Вся семья с интересом наблюдала за этой сценой. Что и говорить – страсти, как в кино. Адам ждал, как с минуты на минуту из нее вырвется укор, или она влепит ему пощечину. Но его ожидания оказались далеки от того, что последовало.

Внезапно вспыхнувший огонь в ее глазах погас, что свидетельствовало о недюжинной воле, а на лице появилась благожелательная улыбка.

– Что ж, я рада за тебя.

Адам от неожиданности округлил глаза, на радостях притянув девушку в благодарственные объятья.

Собравшиеся тоже удивились.

– В самом деле?

– Да, – слегка натянуто улыбнулась она, радуясь возможности оказаться так близко к нему.

Среди присутствующих почувствовалось расслабление. Алестер вновь повторил свою речь, и к своему изумлению Адам получил полное согласие семьи дать Алекс шанс. Это было не то, чего он хотел, но все-таки начало.

Адам принял поведение бывшей возлюбленной за чистую монету, как и все остальные. И только Тео, стоявший в углу, проницательным взглядом видел в девушке то, что скрылось от других. Адам выдал желаемое за действительное и слушал только слова, ибо его сердце было закрыто к ее боли. Тео читал Бриссит между строк. Слишком быстрая капитуляция, не более чем отступление. Она не любила проигрывать. Не мудрено, что и в этот раз ее ущемленное достоинство еще заявит о себе.

И выражение лица Тео не скрывало от нее его догадку. Однако девушка слегка высокомерно подняла одну бровь, бросив в его сторону взгляд, дав понять, что ее не волнует его проницательность. Причина была очевидна: она знала, Тео никогда не выдает чужие секреты, пока они не угрожают чьей-либо жизни, а значит – бояться нечего. В любовные дела брата он лезть не станет. Кто угодно, но не он.

– Я видел охотника, – раздался чистый баритон Тео, прерывая восторженное обсуждение итогов голосования.

Все умолкли, лица в один миг приняли серьезные выражения. Тео не часто говорил во всеуслышание. И поэтому, когда такое случалось, никто не ставил сказанное под сомнение.

Адам поджал губы, нахмурив черные брови, радость от голосования и от пребывания дома длилась недолго.

– Далеко? – спросил Алестер, в то время как Лисбет легонько сжала его руку.

– В семи милях от южной границы.

– Может, просто турист? Забрел полюбоваться окрестностями?

– Это не турист, – возразила Бриссит, развеивая чаяния Адама. – Я тоже его видела, мы следили за ним: он двигался вдоль границы, словно знал, что мы идем по следу. Когда мы его прижали, он свернул на Сауткерр. Видимо, чувствует себя там в большей безопасности.

– Надо дать им знать, они ослабили бдительность.

– Думаете, я его привел? – Адам с вызовом оглядел присутствующих.

Семья была в замешательстве.

– Никто так не думает, сынок, – пресекла красноречивый взгляд мужа Лисбет.

– Он зашел с юга, – вставил Тео, пытаясь объяснить, что это просто совпадение.

Что же на самом деле думал он и все остальные, осталось загадкой.

– Адам, завтра ночью возьмешь Уилла и Гарри и отправишься прочесать территорию там, где был замечен охотник.

– Я с ним.

– Нет, Тео, тебе следует отдохнуть, ты уже трое суток дежуришь, пусть и другие проявят себя. А мы тем временем обдумаем план действий. Бриссит, ты с ними. Покажешь, где вы его видели. Оттуда отправляйтесь в Сауткерр, пусть тоже будут в курсе. И возобновляйте надзор. Я позвоню твоему отцу, сообщу о вашем прибытии.

– Разумно ли его отправлять, Алестер? – вставил Грэм. – Он только прибыл. Откуда ему знать, что к чему? Пусть немного придет в себя.

Заступничество Грэма было как нельзя кстати. Адам посмотрел с благодарностью на дядю. Однако отец не изменил своего решения.

– Но отец, а как же Алекс?! Я не могу бросить ее на второй же день с чужими людьми.

– Пусть привыкает. Тот образ жизни, что ты ей уготовил, включает твои частые отлучки.

– Но что она будет делать здесь сама?

– Анабель и Тео о ней позаботятся, а ты вернешься послезавтра. Это не медовый месяц сынок. Сначала дело, а потом личное. Поженитесь, тогда мы дадим тебе отпуск.

Братья одновременно нахмурились, эта идея не нравилась обоим, но каждому по своей причине.

– Папа! – визгнула Анабель, сидящая рядом с Ли-Энн де Керр, одной из кузин. Обе девушки до этого меньше других участвовали в обсуждении, но разговор об охоте оживил неусидчивый характер Анабель. – Я пойду с ними!

– Нет, ты еще не готова.

– Но я лучше стреляю, чем Бриссит.

– Это только разведка, Анабель, стрелять не придется, – ответила Бриссит.

– Ты обещал, что следующий раз я пойду вместе с Тео, – не унималась Анабель.

Алестеру было трудно перечить дочке, но сейчас в присутствии всей семьи следует показать, что его слово – закон.

– Ты вместе с Вольгардом и Ли-Энн отправишься по ближнему периметру после возвращения Адама.

Анабель вся засветилась от удовольствия, а сидевший неподалеку от ее братьев Вольгард кинул озадаченный взгляд сначала на главу, а потом на Тео.

Тот все понимал, но не произнес ни звука. Алестер кое-что упускал из виду, в то время как мать все видела, но пока выжидала, и было интересно, почему.

Адам же вообще всего этого не замечал. Он переживал, как воспримет Алекс, что завтра он бросит ее на попечение своей гиперактивной сестры и брата, который и под пытками лишнего слова не выдаст. Она девушка, которая все понимает. Но может взбунтоваться, когда вместо ответов он продолжит увиливать и умалчивать. Рано или поздно придется ей все рассказать. Но пока в душе у Адама еще горела слабая надежда изменить уготованный ему рок.

2

Надо признать, я быстро привыкла к манере Анабель таскать меня куда ей вздумается, не спрашивая моего согласия. Она была мой личный бесплатный гид по этим огромным владениям, сопротивляться не было резона. Как еще я могла здесь освоиться?

Солнце, стоя высоко над горизонтом, нещадно жарило. И даже тот минимум одежды, который был на нас, не мог создать нужного комфорта.

– Мы пройдемся по «королевским тропам» к озеру, там можно искупаться. Конечно, море более интересно в это время года, но туда долго добираться, не успеем вернуться к приезду Адама.

Действительно, где-то в двадцати пяти милях на восток плескалось Балтийское море. Адам обещал отправиться туда со мной в летний домик, но на следующий же, по прибытию, день планы изменились. Как альтернативный вариант мне предложили большое пресноводное озеро. Что ж, я не имела бы возражений, если бы не одно «но» – то, что должно было быть романтичным уикендом, превратилось в прогулку с родственниками.

Меня бросили на попечение его сестры и брата.

– Почему «королевские тропы»? – спросила я повисшую на моей руке будущую золовку.

Она улыбнулась мне своей лучезарной улыбкой, поправив выбившийся светлый локон, и коротко ответила:

– Потому что по ней ходили короли.

«Неожиданный ответ», – подавила я смешок. На самом деле она так ответила не потому, что не хотела говорить, напротив, Анабель лепетала без умолку. Но скорее всего, девушка и сама никогда не задавалась подобными подробностями. В остальном она мне начинала нравиться. И я ей, кажется, тоже. Надменный тон исчез, сменившись детской искренностью. Анабель, по сути, была большим, капризным ребенком. И этот ребенок гнул мужчин рода де Керр в дугу, как только мог. За неполные сутки, проведенные здесь, убедиться в этом возможность была не раз.

Впереди раздавался собачий лай, два молодых пойнтера с коричневыми мордами и белыми в пятна телами петляли возле ног Тео, требуя его внимания. Он бросал им палку, они срывались как ошпаренные, неслись вперед и приносили ему ее обратно, прыгая в неистовом удовлетворении. Это раз за разом вызывало улыбку на его молчаливом лице, и слова одобрения расточались животным куда с большей охотой, нежели людям.

Сегодня за завтраком на открытой террасе я ответила на вопрос, с которым заснула накануне и на который мой мозг пытался ответить целую ночь. Я проснулась со смешанным чувством, и первая же мысль вернула меня к странному незнакомцу. Адам мирно спал рядом. И одолеваемая чувством вины, что в мой сон ворвался другой мужчина, я прильнула к нему, обхватив за талию. Меня обняли в ответ и одарили сонным поцелуем. Нет, определенно это просто сон, снились же мне раньше мужчины: киноактеры после захватывающего фильма, к примеру. Нет здесь ничего не обычного, просто его вид был неожиданным…

Утро в объятьях любимого не настраивало броситься на него с расспросами. После бурного дня в кругу новых людей минуты наедине были проведены очень приятно. Говорили мы мало…

Потом поспешили к завтраку.

Меня встретили более благожелательно, чем вчера. Теперь все с интересом расспрашивали кто, о чем. Было много вопросов относительно моих корней. Я по очереди отбивалась от вопросов, что было весьма утомительно. Будучи по натуре человеком не стеснительным, говорить о своей семье с посторонними было для меня все же труднопреодолимым заданием. Слава Богу, иногда Адам прибегал на выручку; историю моей жизни он знал досконально. Судя по семейной активности, совет прошел позитивно для меня. Адаму даже не пришлось объяснять, они все сами показали. Но среди прочих на меня смотрели и две пары новых глаз. Воинственный незнакомец действительно оказался братом Адама. Его утренний вид шел в такой явный контраст с вечерним обликом, что я даже подумала, не почудилось ли мне. Тот меч, по-прежнему стоящий в холле (я обратила на него внимание, проходя на террасу), никак бы не подошел к сегодняшнему его наряду. Простая тенниска и джинсы делали из него обычного парня, хорошо сложенного, ну и что греха таить, очень симпатичного. Это было еще одно их с Адамом сходство. По сравнению с ними остальные мужчины рода де Керр сильно уступали в привлекательности. У Гарри были маленькие невыразительные глаза, а Уилл имел слишком крупный нос. Их обоих можно было назвать только относительно красивыми, хотя и очень милыми. Вольгард (наконец я запомнила его имя) выглядел слишком угрюмым. И от этого казался мне не симпатичным. Впрочем, это касалось лично меня.

Муж Элизабет – Стив – мне нравился, он добрый. Квадратные скулы его лица были единственными резкими чертами в нем, во всем остальном Стив выделялся мягкостью и праздной веселостью.

Когда в своем сравнении я вновь задержала взгляд на Тео, то снова подумала, не обмануло ли меня утомленное впечатлениями воображение. Но одного немого взора хватило, чтобы понять: нет, то, что я видела вчера, мне не почудилось. Он за все утро обратил на меня внимание только один раз, но и этого хватило, чтоб я умолчала о нашей странной вечерней встрече. Его взгляд словно предупреждал: «не стоит». Почему я сделала такой вывод, не знаю. Но сидя рядом с Адамом, чувствовала, словно этот Тео точно знает, какое сильное впечатление на меня произвел.

Откинув свои неуместные мысли, я наблюдала за тем, как общаются братья и другие. Адам всегда радостно отвечал, взвешено и внятно, а его брат за все утро не вымолвил и трех слов. Со стороны это всегда был монолог, но никого это не смущало. Кивок головы или абстрактный взмах руки вполне принимался всеми за полный ответ, и никто не пытался получить больше. Короткого ответа в виде двух слов удостоилась только Лисбет и Анабель, уж сильно донимавшая его все утро (я не совсем поняла, чего именно она хотела). Сестра заслужила твердое и неумолимое «нет».

Когда Адам представлял меня Тео, нахваливая, какая я умница и красавица, мы, потупившись, смотрели друг на друга: я, в неловкости скрестив руки, а он понимающе загадочно улыбался.

И почему я не сказала Адаму, что уже встречалась с его братом, сама не знаю. Может потому, что и он кое о чем умолчал и не в первый раз…

На завтраке была еще одна особа. Нас почему-то никто не решался познакомить, и целое утро я терпела на себе пристальный взгляд холодных серых глаз. Новая родственница (или кто она там им приходится) была примерно моего возраста, очень красивая и весьма чем-то расстроенная. Не знаю, заметил ли кто-нибудь еще, но эта девушка, даже не зная, кто я такая, уже меня ненавидела. Она часто смотрела в нашу сторону: ревностно на меня и мягко на Адама. Именно! Когда он обращал на нее внимание, даже если при этом речь шла обо мне, она вся источала свет и благодушие. Но стоило ему отвернуться, готова была испепелить меня.

Милая болтушка Анабель подсказала причину, в отличие от моего благоверного, сказавшего, что мне почудилось. Ага, как бы ни так! Конкуренцию чувствуешь сразу. Потом оказалось, что он вместе с Гарри и Уиллом и этой девушкой уезжают на день к своим южным соседям, но мне, увы, с ними нельзя.

– Семейные неурядицы, я буду послезавтра, Анабель не даст тебе скучать. Чего не скажу о моем братце, – улыбнулся сочувственно Адам. – Я люблю тебя.

И после полудня он укатил вместе с этой компанией, а я осталась здесь.

– Кто она? – спросила я Анабель, чтобы удостовериться в своих догадках, как только ми остались одни стоять на парковке.

– Ты заметила, как она смотрит на него, да? Не удивляйся, они встречались семь лет назад. Ну, еще до того, как он уехал учиться. Все думали, и она тоже, что он рано или поздно сделает ей предложение. Но он выбрал тебя!

Я выдохнула, глянув вслед машине.

– Ты же не будешь переживать из-за этого?

– Нет. С чего бы? Ты же сказала – это было семь лет назад.

– И что – тебе все равно, что она все еще любит его?

Анабель отличалась удивительной прямолинейностью и, очевидно, была совершенно не знакома с чувством такта. Тем не менее, я ответила совершенно искренне.

– Не скажу, что я рада, что он умолчал об этом. Но ее я понимаю и сочувствую, ведь тоже его люблю. Пройдет время, она остынет.

– Ты серьезно? – изумилась она. – Я бы так не смогла. И ни капельки ревности?

– На него всегда заглядываются, я уже переболела этим. Сделала вывод, что ревность – рак любви. Ее первопричиной есть чувство собственной неполноценности: ты не доверяешь либо себе, либо тому, кто рядом. Она мешает рационально мыслить. Предпочитаю обходиться без нее. Разве ревнуя, можно удержать любовь?

– Любовь нет, а любимого – да, – тонко подметила Анабель. – К тому же, когда любишь, вся рациональность летит к чертям. Ты нарушишь любые правила и запреты, только бы быть с ним, – уже на ходу добавила она.

– Но если нарушать все правила, ждать наступления счастливого конца, увы, не стоит, – догоняя ее, отпарировала я.

– В жизни бывает только один настоящий конец – это смерть, и она исключает счастье. Все остальное – только начало нового, а там, где есть начало, будет продолжение. А оно может быть разным. Ведь прождать можно вечность. И ничего не дождаться. Порой жизнь заставляет становиться на горло принципам – это всегда нелегкий выбор. Я предпочитаю выбирать то, что сделает меня счастливее сейчас.

Так мои аргументы разбила двадцатилетняя девчонка, по мнению которой я сейчас должна не наслаждаться чудесной прогулкой в неплохой компании, а кусать локти от ревности к этой Бриссит. Может я и хотела спросить кое о чем, но не собиралась изводить себя попусту. Приберегу это на потом. Не думаю, что он добавит что-то к тому, что рассказала сестра. Уверена: он просто пытался оградить меня… Наверное, и я бы так поступила.

Поэтому мое мнение было иным: отношения строятся на доверии, и я доверяю, несмотря на недомолвки. Анабель не права – выбирать только собственное сиюминутное счастье эгоистично, это не настоящая любовь. Настоящая предполагает заботится о счастье любимого, иногда даже во вред себе. Конечно, порой это делает тебя несчастной. Что поделаешь? Видимо Анабель была не из тех, кто любит помучиться.

Игривый пойнтер по кличке Фрейд предал своего хозяина и принес палку мне. Он завилял хвостом у моих голых ног и стал выпрашивать, чтоб я бросила ее ему. Анабель фукнула на него, поскольку он, путаясь перед нашими ногами, прыгал лапами на меня, а потом и на нее, пачкая ее легкое длинное платье.

– Убери его, Тео! Фрейд, пошел отсюда! Фу!

Я засмеялась и, взяв палку из его рта, бросила в сторону. Тео едва заметно улыбнулся и свистом заставил пса принести добычу ему, а не нам.

– Не стоило их брать, они вечно лапают меня, – пожаловалась Анабель.

– Но они такие симпатичные. Похоже, твой брат любит собак.

– Это да, вот видишь, с ними разговаривает, а с нами нет. Иногда он меня так бесит! Адам – совсем другое дело, с ним не соскучишься. Жаль, отец его отправил в Сауткерр, уж лучше бы послал этого молчуна.

Я пожала плечами, слишком мало зная Тео. Моя совесть не позволила с ней согласиться. Однако, конечно, я бы предпочла своего жениха.

Мы прошли поляну с низкой растительностью и стали подниматься на каменистую гору. Тео взобрался первым и стал ждать, пока мы неспешно карабкались вверх. Он оперся рукой о дерево, пойнтеры заняли место у его ног и решили немного вздремнуть. Анабель слегка отстала, ее платье из нежной ткани с цветастым узором было невероятно милым, но подниматься, увы, не помогало. Я оказалась наверху второй. Отсюда открывался чудный вид. Внизу тянулась все та же каменная стена, за которой виднелся густой лес и лысые верхушки гор. С другой стороны открывался неплохой вид на Норткерр. Будь я художником, выбрала бы это место для картины.

Тео не обращал на меня особого внимания, хотя так и подмывало спросить, что означал его вчерашний вид. Но очевидно, он не собирался вступать в разговор. Спросить или не спросить? Нет, не стоит. Уж слишком замкнутым он выглядел. Здесь и за десяток лет внутрь не пробиться.

Наконец Анабель оказалась наверху, нарушив молчание:

– Стоило надеть шорты, назад так и сделаю, платье постоянно цепляется за кусты.

– Это точно, потому что спуск тебе понравится еще меньше. Какая это «королевская тропа»? Она же вся в колючих сорняках!

– Бог ты мой, а я совсем о них забыла! Мы давно здесь не ходили. Тео, я не пойду, придется тебе нас нести на себе.

Я ожидала, что он что-то ответит, может, возразит. Тем более, не думаю, что это уместно – нести невесту своего брата на руках. Я была намеренна отказаться от такой услуги.

Тео же без возражений подхватил Анабель на руки и принялся спускаться. Горка была небольшой, и уже через несколько минут она довольная стояла внизу, а он поднимался за мной.

Не дожидаясь эскорта, показывая свою самостоятельность, я решительно вступила в густые заросли колючек. Жаль, моя кожа на ногах была не столь крепкой, как моя решительность. Едва ноги в одних босоножках нырнули в сорняки, острые иголки вонзились в них. Из горла автоматически вырвался крик, и мне пришлось отступить.

А тем временем Тео был уже почти у цели. Его обувь и штаны защищали ноги. И при виде моей жалкой попытки самой преодолеть этот тернистый путь, на его лице появилась укоризненная улыбка.

Вернувшись в исходную позицию, чувствуя неловкость, что все же придется прибегнуть к его помощи, я искала нелепые отговорки. И когда он оказался около меня, мои губы дрогнули, чтоб из вежливости отказаться. Но он, как и в случае с сестрой, без лишних слов легко подхватил меня на руки и, на секунду задержав на мне свой взгляд, направился вниз по холму.

– И какой король или королева решались ходить по этим колючим зарослям? – неуверенно и тихо попыталась завязать беседу я.

Успех был незначительным, но он все же ответил:

– Их пололи.

– Значит, давно королевские особи здесь не бывали, – добавила я, машинально немного смелее обняв его за шею, устраиваясь удобнее. Мои пальцы слегка коснулись его кожи и я, кинув неловкий взгляд на него, быстро их убрала, стараясь касаться только одетой части плеч Тео.

Он, кажется, совершенно не заметил ни моего смущения, ни мимолетного прикосновения, ни ответа. Добравшись до места, где стояла сестра, Тео быстро поставил меня на ноги и, свиснув пойнтерам, зашагал вперед, вновь оставив нас позади.

– Люблю это в нем, – улыбнулась Анабель, – никогда не спорит.

Забавно было видеть, как быстро Анабель меняет свое настроение. Еще несколько минут назад она ворчала, что Тео неразговорчив и Адам ей более мил, а теперь наоборот.

Правда была, наверное, в том, что она любила их одинаково своей капризной и непостоянной любовью.

– Вы с ним близки?

– С Тео? Он меня опекает – это меня бесит. Адам позволял мне намного больше, даже когда мне было пятнадцать. А Тео никогда не разрешает сделать и лишнего шага.

– Это ведь не так уж плохо, когда о тебе заботятся подобным образом, – мой голос при этом слегка дрогнул, и Анабель это подметила.

– Сколько лет ты одна?

– Слишком много.

– Это печально, но с другой стороны, мне иногда так хочется избавиться от вечного внимания. Хочется сделать какую-то глупость… – она возвела руки к небу и мечтательно закружилась. – Ты понимаешь, о чем я?

– О чем или о ком? – осторожно подметила я.

Анабель пристально посмотрела, и показалось, что ей хочется упрекнуть меня, что я лезу не в свое дело. Но вместо этого она, ухватив меня за руки, выдала другое:

– Ты вскоре многое узнаешь, и оно может показаться тебе странным или вообще невозможным. Будь готова сделать выбор, он может оказаться нелегким, – секунду она молчала, а после, словно ни в чем не бывало, ответила на мой вопрос, – я ему нравлюсь.

Внеся в мою голову суматоху, она легко упорхнула вперед. Догнав брата, Анабель повисла у него на руке, что-то оживленно рассказывая. А мне в компанию достались пойнтеры, которые теперь вились около моих ног. Тео оглянулся, но звать к себе их не стал.

Вскоре до моих ушей донесся шум воды. Мы пришли на берег широкого озера, окруженного каскадами водопадов. Волшебное место! С одной стороны его окружала лесная гуща, с другой раскинулся небольшой каменистый берег. Там же, поодаль, примостился милый домик. Солнце играло на глади прозрачной воды, призывая окунуться в ее заманчивые глубины. И пойнтеры, едва увидев воду, так и сделали.

Брызги полетели во все стороны, намочив Анабель с ног до головы. Плеск воды смешался с ее звонким голосом и грудным смехом Тео.

– Противные псы! – выругалась она, гневно окинув брата взглядом за то, что ему это выдалось комичным.

– Может, и мы последуем их примеру? Здесь глубоко? – задала я вопрос, пытаясь немного остудить пыл сестры.

– Держись прозрачной воды, – коротко приказал Тео, направившись вперед.

– Нет, идем сначала в дом, – возразила Анабель. – Мы же не варвары. Пусть мой братец вынесет нам шезлонги и зонтики. К тому же, не мешало бы что-нибудь выпить. Ты любишь мохито?

– Зависит от того, сколько там спиртного, – ответила я, улыбаясь, и пошла за ней, с завистью наблюдая за собаками, успевшими вдоволь накупаться и вылезти на сушу греться.

Простой деревянный домик снаружи, внутри оказался просторным, светлым и уютным. Большое помещение было поделено на зоны: кухня, гостиная, уголок для отдыха. Лестница винтообразной формы вела наверх, где, очевидно, были спальни для тех, кто имел желание провести здесь больше одного дня. То, что здесь есть второй этаж, снаружи не видно из-за обступивших со всех сторон деревьев, державших дом, словно в объятьях.

Очевидно, кто-то позаботился о нашем отдыхе. В миске на барной стойке лежали свежие фрукты, а рядом в вазочке красовалась мята. И Анабель, пританцовывая, уже добралась до холодильника, вынула лед и принялась колдовать.

– Тео, ты как всегда?

В ответ сестре брат безразлично пожал плечами и понес на улицу два шезлонга, вытащив их из небольшой коморки у двери.

– Почему с нами не пошел еще кто-то – Ли Энн или близняшки, к примеру?

– Все заняты, а близняшки скучны, они все равно говорят только друг с другом. А что – тебе с нами тоскливо?

– Нет, – разуверила я, сев у стойки и подав ей лайм, – просто твоему брату я, кажется, не слишком нравлюсь…

– Тео? Да он со всеми такой. Но не переживай: после третьего коктейля он станет разговорчивее, – засмеялась она. – Этот уик-энд ему пойдет на пользу, а то совсем отвык от человеческого общества в своем лесу.

– А что он делает в лесу?

– Охотится.

– На кого, на диких зверей? Это что-то вроде спорта?

– Вроде того…

Анабель явно не понравилось, как я ухватилась за ее последнюю фразу, и она со звоном разрезала фрукт. По телу пробежало странное ощущение – то обмундирование не было типичным для охотника на уток или другую дичь. И Адам так внезапно уехал! Что-то здесь нечисто, даже эта прогулка мне выдавалась какой-то наигранной. И брат, и сестра вели себя неестественно. Нередко Тео останавливался и пристально оглядывал местность, словно повинуясь какому-то рефлексу. А Анабель уж слишком прилагала усилия, чтобы создать впечатление, будто праздность для нее – обычное дело.

– Ничего, сегодня отдохнем, а завтра вечером Адам уже будет дома.

– А разве мы сегодня не вернемся домой?

– Нет… там уборка…

– Конечно, смывают избыток полировки с перил, – под нос пробормотала себе я.

Не будь я знакома с ней всего каких-то пару часов, решила бы расспросить больше, но вновь моя врожденная тактичность не дала выяснить, что здесь происходит. Я могу потерпеть, допрашивать Адама мне намного комфортней.

Пока Анабель готовила коктейль, а Тео обустраивал места для отдыха, я старалась отделаться от назойливого ощущения тревоги. Вчера меня подмывало от непонятного восторга, а сегодня все наоборот. Чтоб отвлечься, я сосредоточилась на Анабель. Отрывая по виноградинке от фруктовой композиции рядом с моей рукой, я задавалась вопросом: что же все-таки связывает ее и того черноволосого угрюмого юношу.

– Ну, давай, спрашивай, я же вижу, тебе хочется.

– Что? – удивилась я. – С чего ты взяла?

– У тебя пытливый взгляд. Пошли, – сунув мне в руки стаканы, скомандовала она с хитрой улыбкой.

Через несколько минут мы обе сидели на деревянной веранде у озера. Анабель разлила напитки и принялась снимать свое платье. Оставшись в ярко-салатовом купальнике, она улеглась загорать.

Когда мы сюда собирались, она приказала сразу надеть купальник, я и подумала, что мы искупнёмся и назад. А тут оказалось, невидимые слуги даже одежду для смены доставили в дом. Причем выбор сделали за меня. Чудесно у них тут все устроено, неправда ли? Даже не знаю стоит ли привыкать к этому, Адам вроде говорил – жить мы здесь не будем. Я уж точно. Вся моя жизнь в Лондоне. Но на отдыхе такая услужливость вполне ничего.

– Ну чего ты, Алекс? Ложись, солнце скоро зайдет. Получится, зря пришли.

Купаться она, судя по всему, не собиралась, пришлось и мне устроиться на лежаке.

– И что ты хотела узнать? Говори.

Сделав глоток из своего стакана, я не стала притворяться, что она не права, признавая про себя, что не один Адам может меня читать. Очевидно, и сестра была проницательна. А может, я уж слишком незамысловатая?

– Кто этот Вольгард? Я имею в виду, кем он вам приходится, если не секрет?

– Ты об этом… – со скучающим выражением лица протянула она в ответ. – Его прапрадед и мой прапрадед были братьями, поэтому мы, как и почти все в нашей семье потомки одного рода. В этом случае в пятом колене… Очень дальние родственники в таком смысле. Ли Энн – его сестра, их мать – сестра Стива. Они из Сауткерра, туда отправился Адам.

– Ясно. Ты извини, просто я вчера заметила, как он смотрит на тебя… Между вами что-то есть?

Анабель закрыла глаза, наслаждаясь солнцем, и отвечала совершенно ровно, словно ее это не трогает даже в малой степени. А я думала, ее могло задеть мое неделикатное любопытство.

– Я же говорила, я ему нравлюсь.

«Какая самоуверенность», – подумалось мне, и, похоже, самоуверенность – естественное ее состояние.

– А он тебе?

– Иногда да, а иногда нет.

– Как это?

– Когда мы ссоримся, мне очень хочется с ним помириться. Но как только все между нами налаживается, я теряю к нему интерес.

«Какой ужас!» – пронеслось в голове.

– И давно это продолжается?

– Около трех лет.

– Но ты сказала, что только нравишься ему, три года – это долгий срок.

– Ну, может я преуменьшила. Просто мне не хочется его поощрять. Ведь когда он говорит о любви, у меня ощущение, что я ему должна отвечать. Мне это не нравится…

– И поэтому ты ссоришься всякий раз, когда он хочет сделать решительный шаг?

Анабель задумалась и, помедлив, ответила:

– Не всегда удается поступать правильно, но жизнь от того не менее приятная. Ты всегда поступаешь правильно, Алекс?

– Так мне кажется.

– И ты поступишь правильно, даже если это не принесет счастья ни тебе, ни любимому человеку?

– Что ты имеешь в виду?

– Что за правильный поступок тоже нужно нести ответственность.

– Ты говоришь загадками.

Наш разговор имел странный характер, я неловко отвела от нее взгляд. Мне на глаза попал Тео, чьи сильные плечи и руки при каждом гребке раз за разом появлялись из воды. За разговором его отсутствие было не заметно, и вдруг он выплыл откуда-то из-под дальнего водопада. С легкостью олимпийского пловца этот молодой человек рассекал водную гладь, наслаждаясь купанием в столь жаркий день. Меня потянуло в воду словно магнитом.

– Придет время, ты меня поймешь, – в том же духе ответила Анабель приспустив очки, улыбнувшись тому, как я засмотрелась на ее брата. – Он хорош, не правда ли?

– Адам тоже.

Она снисходительно улыбнулась.

– То-то и оно, – вернув очки на место, откинулась она в исходное положение.

Странный намек в ее голосе мне не понравился, поднявшись, я осторожно спустилась по ступенькам, которые вели в воду. Она оказалась намного холодней, чем я ожидала, и от непривычности и восторга я негромко ахнула.

– Ты не идешь купаться, Анабель?

– Нет, я лучше позагораю. Не заплывай далеко.

– Постараюсь.

Я неплохо плавала, и проплыв немного вперед, мне тут же захотелось добраться до водопадов. Тео уже исчез из вида, Анабель осталась нежиться на берегу.

Чтобы добраться до моей цели, пришлось прилагать немалые усилия. Вода уже не казалась холодной, а просто бодрящей. Две остановки на передышку, и вот я у цели. Ни Анабель, ни берега уже не было видно, невысокие водопады замыкались в полукольцо, создавая некую нишу. Плакучие ивы купали свои ветки в тех местах, где вода была самая тихая и спокойная. Приметив хорошее место, чтобы выбраться, я проплыла туда и, взобравшись на небольшой выступ, уселась, наслаждаясь тишиной этого райского местечка. Жаль, Адама здесь нет – такая романтика. Интересно, откуда текут эти струи? Не взобраться ли наверх, чтобы посмотреть?

Преодолеть три уступа не составило особого труда. Камни были скользкие, но координация меня ни разу не подвела. Выбравшись наверх, я застыла от изумления и гордости за свою смелость. Пейзаж из цветущих растений и покрытых мхами камней, в объятиях которых протекала стремительная река, стоил того, чтобы рискнуть и взобраться сюда. Маленькая пестрая птичка присела на одну из веток дерева, а когда взлетела, вместе с ней взлетели еще пять таких же птичек. Над цветами, махая радужными крыльями, летали бабочки. Большие и маленькие, они порхали, гордые своими чудесными рисунками на крылышках, охотно демонстрируя их моему взору.

Я выдохнула, чтобы справиться с охватившим меня чувством блаженства. Переполненная восторгом, огляделась, нет ли здесь хоть кого-то, с кем можно было бы поделиться впечатлениями.

– Трудно поверить что бывает такая красота, – сказала я сама себе, – и фотоаппарата нет.

Вот это и впрямь было жалко. Ничего, я выберусь сюда еще раз, вооружившись до зубов. Такую красоту следует запечатлеть. Я уселась у края воды, впитывая окружавшую меня прелесть.

Залюбовавшись, позволила себе прилечь на ковер их мха и цветов и потеряла счет времени. Минуты словно застыли, дивный аромат заволакивал, заставляя закрыть глаза и забыть обо всем. Спохватилась я только спустя некоторое время, забеспокоившись, что меня станут искать. Пришлось спускаться в спешке, но скользкие камни были непригодны для спринта. Неудивительно, что сделав очередной поспешный шаг, я споткнулась и полетела вниз.

Стремительно преодолев два уступа, и чудом ухватившись за ветку, едва удалось удержатся на ногах на самой нижней ступени.

«Боже, так и убиться недолго!» – пролетело в голове. Я оглядела колени: они были слегка обтерты и болели.

Уже гораздо осторожнее спустилась на самый низ и осторожно нырнула в воду.

Солнце, цепляясь за верхушки деревьев, исчезало и снова появлялось. Ранее обласканное теплыми лучами, теперь озеро покрылось тенью. И когда я нырнула в воду, она оказалась намного холоднее, чем раньше. Меня быстро покрыла гусиная кожа, пришлось просидеть в воде несколько минут, чтобы привыкнуть к ее температуре.

Брасом плыть было быстрее, хотя и утомительнее. Почти добравшись до места, откуда можно было показаться своим спутникам, я перешла на более легкий стиль. И внезапно подо мной почувствовалось сильное, холодное течение. Окинув взглядом вокруг, мне стало ясно: по глупости меня занесло на глубину, вода была темная, точно бездна подо мной. Когда-то мне доводилось слышать, что в таких местах бывают воронки, и нередко люди тонут в них. Мысль эта напугала, заставив работать ногами активнее.

Уф! Я и не думала, что так далеко забралась. И как на зло, спазм пронзил мою ногу, и она перестала меня слушать. Судорога была такой сильной, что хотелось закричать, но звука не вышло, поскольку, лишившись способности двигать ногой, одолеваемое болью тело потянуло под воду. Мои глаза врезались в водную гладь, округлившись от ужаса. Господи, я тону! Вода проникла мне в рот и нос, боль смешалась со всеми остальными чувствами, и я уже не понимала, что происходит. Инстинктивно продолжая бороться за жизнь, мне все же удалось ненадолго вынырнуть наружу, но тут же обездвиженная нога потянула ко дну словно камень…

Мой мозг посетила неясная мысль о смерти, вода проникала в меня, и в глазах стало темнеть. Невыносимое жжение в дыхательных путях от воды приносило ужасные муки. Но откашляться не получалось. Я хватала ртом воздух и опять уходила по воду. Борьба продолжалась, по-моему, вечно. Раньше мне казалось, что утонуть, когда поблизости есть люди, невозможно. Громкие крики должны привлечь внимание, но как оказалось, в такой ситуации выдавить из себя хотя бы писк нереально. Ведь для того, чтобы кричать, нужен воздух, а те крохи, которые мне доставались, сейчас не могли быть использованы на крик о помощи. Все они шли на попытки дышать. Сил бороться становилось все меньше, и в какой-то момент пришло осознание неизбежности. Мозг стал отключаться. Борьба почти прекратилась, хотя я все еще с ужасом понимала, что тону. В остатках сознания проносились самые неожиданные мысли, и главная: я еще не готова уйти. Я оставляю здесь кого-то или что-то важное, вот только форма этой мысли была так размыта, что я так и не понимала, что именно меня держит в том мире…

И в тот момент, когда я уже почти смирилась с неизбежным, что-то с силой потянуло меня наверх.

Спасение пришло очень вовремя. Как только я оказалась над водой, рефлекторный кашель стал очищать легкие от воды. Несколько минут пришлось неистово кашлять и ловить воздух одновременно. В горле стояло жуткое болезненное ощущение, словно кто-то чесал изнутри металлическим гребнем. Боже, как же я испугалась! Спас меня не кто иной, как Тео. Кто же еще здесь мог оказаться? Но поняла я это не зразу. Мои пальцы неистово цеплялись за него, в инстинктивном страхе опять уйти под воду.

Чтобы прийти в себя окончательно, надо было выбраться из воды. Он подплыл со мной к ближайшему берегу, но густые заросли не позволили нам полностью выбраться на сушу. Тео ухватился одной рукой за ветку дерева у самой кромки воды, а другой крепко обхватил меня за талию. Он был реально сильный и весьма ловкий. Ему пришлось удерживать меня над водой, не давая в панике нас потопить, пока мое дыхание и самочувствие стабилизировались, вернув ясность мысли.

– Я говорил избегать мест, где вода темная. Что случилось? – с укоризной спросил Тео таким тоном, словно я была непослушным ребенком, а он – встревоженный отец.

Я все еще висела на его шее, боясь потерять свою опору. И тут до меня дошло, что мои ноги и руки слишком уж плотно обвились вокруг его стана, а губы издают неистовые дыхательные звуки прямо возле его губ. То, что меня это волнует, дало понять, что я в достаточной мере пришла в себя. И только инстинкт самосохранения не дал мне отпустить его сразу. Когда хочешь жить, тут не до приличий.

Я хотела ему ответить, подняв на него глаза, но заглянув в них не смогла выдавить из себя что-то связное. Кровь явно заиграла в жилах. Вот же природа! Когда спасаешься от смерти острота желания жить может очень удивить. Мысли бессвязно летели в голове, а тело странно обомлело в его руках. Несколько секунд мы смотрели друг на друга. В такой момент как-то сразу знаешь, что испытывает партнер – эта химия понятна обоим. Хотя я списала все на шок.

«Еще чуть-чуть – и что-то произойдет», – пронеслось в голове, какая-то сила заставила нас одновременно отпрянуть друг от друга. Через секунду я уже самостоятельно держалась за ветку, хотя расстояние между нами по-прежнему оставалось небольшим.

Я не хотела думать о том, что это было, и он, похоже, тоже. Но внутри меня все еще что-то горело, пересиливая даже боль в горле.

– Мою ногу свел спазм, – наконец сдавлено ответила я, чувствуя себя непростительно стыдно. – Спасибо, что спас меня.

– Поплыли, Анабель волнуется. Держись за меня.

– Нет, я уже в порядке, – последовал слишком поспешный отказ.

Не ответив, он отпустил ветку и слегка двинулся вперед.

– Тео! – окликнула я его. Он обернулся, но лицо не выразило особых эмоций. – Не говори, пожалуйста, никому, это ни к чему.

Он согласно кивнул, и мы поплыли рядом.

Через несколько минут мы благополучно добрались до берега.

– Алекс! Где ты пропала? Мне пришлось послать его за тобой. Не следует уплывать так далеко одной. Хочешь, чтоб Адам мне голову снес, а заодно и Тео?

– Прости, – выбираясь на берег, ответила я как можно искреннее, – просто поднялась на верхушку водопада, а там так красиво, вот и залюбовалась.

– Так и было? – обратила она свой пытливый взор сначала на брата, а потом на мои ободранные колени.

Их я не учла.

– Я просто поцарапала их, спускаясь вниз.

– Да? – вновь спросила она брата.

Тот неопределенно пожал плечами.

– Ладно, – уже спокойнее сказала Анабель, очевидно заметив мое странное состояние после неприятного инцидента. – Пойдем, посмотрим, что Лисбет приготовила нам на ужин. Наверняка что-то вкусненькое. Тео, – вновь обратилась она к брату, который как раз вытирал себя полотенцем, – не задерживайся.

Я не стала спрашивать, куда он направился, боясь проявлять лишний интерес. Чего доброго, он или его сестра неправильно меня поймут. Переодевшись в сухую одежду позже, помогая Анабель накрывать на стол, я еще несколько раз возвращалась мыслями к тому инциденту. Но третий коктейль меня немного расслабил. Брат Адама просто спас меня, естественно – это сближает.

Тео вернулся спустя час, и мы в дружной атмосфере принялись поедать курицу с гарниром из картофеля и салат из овощей. Все было просто и вкусно. Анабель без умолку щебетала о том о сем, я тоже поддерживала разговор, и даже Тео стал немного общительнее, хотя говорил немного.

Стараясь не давать воли ненужным помыслам, я преимущественно думала об Адаме и о завтрашней встрече. Следует настоять, чтоб он больше не оставлял меня одну так надолго: слишком много впечатлений будоражат кровь и воображение.