Читать книгу Пиратка - Татьяна Хмельницкая - Страница 5

Утром ко мне на квартиру прибыли гости, точнее один гость – Ян, а остальные – сопровождающие лица. Их было трое, и квартирка показалась совсем маленькой от такого количества людей.

Я плохо спала ночью и потому бодрствовала с рассвета. Синеокий выглядел сокрушительно в форме военного. Войдя, поприветствовал и перешел сразу к цели визита. Мог и не делать этого, я понимала, что удалось связаться с тюрьмой.

– Сеанс связи состоится через три минуты. До этого момента вы можете передумать, Цветана.

Покачала головой и уставилась на господина Спектра. Главное – увидеть брата, а все остальное не стоило размышлений.

– Я так и думал, – подытожил командир.

Он набрал номер на сортфоне, и я почувствовала, как вспотели ладони от волнения. Спектр сказал кому-то:

– Код двадцать-пятнадцать-сто один. Разрешение на контакт с заключенным под номером тысяча пятьсот три. Стас Романов. Кража засекреченной информации.

Через минуту, которая по ощущениям тянулась вечность, он отдал сортфон мне. Трясущимися руками я схватила устройство и развернула к себе экраном.

Поначалу не узнала брата. Желтая униформа с номером, названным Спектром и эмблемой тюрьмы Эмбер. Осунувшееся лицо, кровоподтеки на губах, уставшие глаза. Короткая стрижка. Лампа в камере ярко освещала лицо и плечи, от этого казалось, что передо мной бюст изваяния, а не живой человек. Тряхнула головой, прогоняя непрошеные мысли.

– Стас, – прошептала я, а затем крикнула: – Стас!

Закрыла лицо. На глаза навернулись слезы. Брат казался измученным и растерянным, а я ничем не могла ему помочь.

– Цветана? Сестренка, как ты, родная?

– Все хорошо, – торопливо проговорила я. – Не имела сведений о тебе. Извещения тоже не было. Не знала, что и думать… Как ты?

– Порядок, не переживай. К сожалению, в Эмбере не принято рассылать уведомления родным об арестантах. Ты все еще встречаешься с Кольтом?

Неужели его интересовало именно это? Я с трудом могла стоять от нахлынувших эмоций, а его заботило, продолжаю я поддерживать отношения с его другом или нет. Одернула себя. В вопросах Стаса была важная информация, и мне не следовало растекаться от чувств, как соркитовое вино. Собралась и, кивнув, сказала:

– Да. Мы все еще вместе, но боюсь, он скоро бросит меня. Неважно… Эта тюрьма… Как живешь там?

– Здесь вполне возможно обитать. Послушай меня, Цветик…

Стас подался немного вперед, и страж резко его одернул. Заставил сесть, как раньше. По лицу брата растеклись боль и негодование.

– Стас!

– Все хорошо, милая. Цветик, я не знаю, как ты сумела связаться со мной, но догадываюсь. Ты все делаешь правильно. Я в тебя верю. Жаль, застрял здесь надолго…

Брат покачал головой. Зажмурился. Возникла пауза. Время дорого, и я проронила:

– Неважно, я хочу тебе сказать…

– Нет, Цветик, важно! Я жил неправильно, делал гадкие вещи. Много лет обманывал тех, кто доверял мне. Крал, юлил, пытался разбогатеть. Теперь я здесь. У тебя есть возможность избежать моей участи. Сделай все мыслимое, чтобы стать достойным гражданином Земли. Не отпускай Кольта, люби его. Найди себе новых друзей, чтобы отречься от прежнего бытия. Моя участь предрешена, и я могу только молиться за тебя.

Это были слова праведника, постигшего истину. Восхитительная прочувствованная отповедь, полная раскаянья и духовного возвышения. Хотелось проникнуться его словами. Отыскать в своей душе светлые чувства. Пойти в ту справедливую страну, в которую он звал. Да и ходить далеко не нужно, она есть внутри каждого, стоит разглядеть ее и принять…

Отлично! Братик развлекался. Стас играл роль мученика. Надо признать, у него прекрасно получалось. Оставалось поаплодировать, только мои гости не поймут. Хотя я понимала, что раз Стас затеял представление, значит, пытался сказать что-то важное. Хотелось крикнуть: «Разгадала твою шараду, прекращай спектакль!» Нельзя. Моя реакция важна, и сыграть ее необходимо эмоционально. Придется изображать из себя раскаивающуюся заблудшую душу, только публика неблагодарная федералы. Эх, Романов…

– Хорошо, – состроив печальную мину, прошептала я.

Всхлипнула, погладила экран и вытерла несуществующую слезу. А Стас продолжил постановку. В том, что это чистой воды импровизация, я не сомневалась и вполне могла оценить красоту игры.

Стас закрыл глаза. Поза казалась напряженной, словно его что-то мучило. Сидел так не меньше десяти секунд. Потом запрокинул голову, и яркий свет пал на его черты. Губы родственника беззвучно зашевелились. Эффектно, ничего не скажешь. Развлек, братик, тронул!

Почувствовала на себе чей-то взгляд. Скосила глаза на Спектра. Он ловил каждый мой жест. Ощутила опасность. Нельзя было допустить, чтобы кто-то догадался, что Стас ломал комедию. Я, словно спохватившись, произнесла:

– Я стала наемником. Отслужу в Федеральной службе и выполню свой долг перед страной. Мы очистимся оба и встретимся через два года. Прощай.

Стас остался сидеть в той же позе, но я знала, он понял мои слова правильно: не забыла, приду за ним. Экран потух, видимо, время вышло. Я вздохнула и отдала сортфон Яну. Он сложил его, убрал в нагрудный карман. Уставилась на собственные ботинки и вздохнула. Вероятно, комедиантство у нас в крови, и я будто приняла эстафету от брата. Моя роль называлась: «Раскаянье велико, позвольте насладиться». Не дали. Только закрыла лицо, решив изобразить плач, даже плечиками подергала для пущей убедительности, как меня спросили:

– Сколько вам нужно времени на сборы?

Отдернула руки и шмыгнула носом. Спектр сверлил меня взглядом. В глазах отразилась досада вперемешку с раздражением. Вероятно, как и все мужчины, синеокий не переносил женских слез. Или понял, что его дурили? Нужно проверить…

Повторно шмыгнула носом, губы задрожали. Вид вполне располагающий к обильному слезотечению. Спектр поджал губы и нахмурился. Вот и ответ! Выходило, командир «Особого подразделения» не терпел женских рыданий. Нужно вспомнить нечто горестное, чтобы по щекам побежали соленые капли. Ничего на ум не приходило. Ян, вероятно, решил, что внутри меня происходила борьба, потому, что в его глазах мелькнуло уважение. Надо запомнить и это. Добиться от командира почтения возможно, показав трудности, которые пришлось преодолеть, отвоевывая что-то у жизни. Похоже, с теми, кому везло в судьбе, у Спектра личные счеты. Ладно, придется сыграть укороченный вариант личной драмы.

Я прерывисто вздохнула, будто останавливала истерику. Дрожа всем телом, закрыла глаза. Постояла так немного и, когда распахнула веки вновь, изрекла:

– Здесь нет ничего, что пригодится. Идемте, – шагнула к двери и приоткрыла ее.

Гости спохватились, преградили путь. Жаль, уход был бы ярким. Потом, безусловно, вернулась, ведь у меня есть определенные цели, и они пока в том же фарватере, что и у федералов. Смиренно сделала шаг назад. Квартиру покинула под конвоем.

Выйдя из дверей, я осмотрелась. Утро оказалось солнечным и теплым. Вполне для середины июня. Один из охранников встал передо мной, второй сзади. Ян взял под руку и потянул за собой. Пришлось двигаться по переходному балкону, который протянулся вдоль нескольких зданий. Мы достигли лестницы, спустились на улицу. Хорошо, что квартирка располагалась на четвертом этаже, идти недолго. Соседям с пятидесятых этажей приходилось гораздо тяжелее.

Артомоб с нарисованным на нем кондором на фоне пятиконечной звезды был оставлен хозяевами возле дома. В прошлый раз, когда за мной пришли двое парней, они не так явно выказывали свою принадлежность к этому виду войск. Теперь все изменилось. Любопытно, а если бы я не согласилась работать на них, что тогда? Ответ пришел сам собой: от вопросов соседей вряд ли бы отбилась.

Мы остановились возле задней дверцы полетного средства. Спектр отпустил мою руку и нажал на кнопку открывания. Преграда выдвинулась немного вперед и затем поплыла вверх. Интуиция не вовремя решила напомнить о себе. Принялась ныть и причитать о загубленных годах, что предстояли, о бесплодности попыток спасти таким образом брата. Цыкнула на нее и забралась в артомоб.

Внутри меня ждал сюрприз из двух охранников, парня и девушки. Они занимали места с правой стороны от двери, а левая часть машины оказалась пустующей. Не раздумывая, я уселась на одно из кресел. Места по обе стороны от меня заняли военные, а Спектр расположился у окна. Артомоб взмыл в небо и устремился в сторону окраин города.

Обветшалые строения закончились, и на стене полетного средства появилась голографическая проекция маршрута. Похоже, то место, в котором предстояло сражаться за право послужить отечеству, находилось там же, где базы по подготовке отрядов специального назначения. В любом случае об их местонахождении именно там поговаривали в нашем воровском обществе. Да, где еще тренировать претендентов? Там и наставники, и охрана в одном лице. Все, как единый организм, действующие по приказу и без раздумий. С другой стороны, чего я хотела? Со слов господина командира те, кто будет участвовать в подобном состязании отпетые бандиты. Я вздохнула. Расположилась с удобствами и взглянула на попутчиков.

Девушка показалась мне знакомой, но где видела, не могла вспомнить. Густые черные волосы до талии, прямой нос, высокие скулы. Красавица. Особенными были глаза. Они разных цветов: зеленый и голубой. Да, я определенно сталкивалась с ней раньше, но при каких обстоятельствах?

Брюнетка не проявляла интереса к окружающим. Смотрела в окно и теребила браслет усмирителя, болтающийся на запястье. Кисти рук с длинными пальцами выглядели тонкими. Только было этих самых пальцев не пять, а четыре. Красотка была полукровкой, и один из её родителей с планеты Горта в системе Маркара.

Парень был ярким блондином с голубыми глазами. Он косился на меня и, когда заметил мой взгляд, опустил голову. Я ухмыльнулась и продолжила его разглядывать. Одет в широкие брюки и куртку не по размеру, усугубляющие его субтильность. Длинная челка заправлена за ухо, остальные волосы собраны в хвост. Волевой подбородок, тонкие бледные губы, прямой нос и высокие скулы. Могла бы назвать его симпатичным, но парню явно недоставало веса. Как он выживает среди воровского мира непонятно. Интересно другое: он человек или метис? Явных признаков принадлежности к той или иной расе не было заметно.

Блондин поймал мой взор. Радужки его глаз разрослись и полностью поглотили белок. Затем будто вспыхнули изнутри. «Царгаево зрение»! Им обладали жители планеты Царга в системе Иса. Царгайцы могли видеть в темноте и беспрепятственно смотреть на Солнце. Обладали большим углом обзора, чем земляне. Это все, что можно припомнить из физиологических особенностей. В целом это закрытая раса, погруженная в саму себя и внутренние проблемы страны. Независимость они несли с гордостью, а погибали за нее с честью. Потому царгайцы и входили в межгалактический совет наравне с первыми странами, а не были в колониальной зависимости от планет лидирующих государств. О мироустройстве, в котором жила раса, мало что известно. Метисов они забирали себе сразу после рождения и воспитывали наравне с царгайцами. Потому странно видеть полукровку среди землян.

Парень сверлил меня взглядом, а я ему улыбнулась и подмигнула. Любопытство удовлетворила и потому, откинувшись на спинку кресла, посмотрела на Спектра. Он глядел в окно. Поза показалась расслабленной. Ладно, похоже, угрозы жизни и здоровью нет, и можно вздремнуть. Интуиция нашептывала, что в ближайшем будущем таких спокойных часов не предвидится.

Очень быстро провалилась в сон. В нем я была маленькой девочкой и лезла по темному туннелю. Это было наше общее задание с братом, и от него зависело, останусь я в приюте или нет. В ухо было вставлено устройство, и я слышала слова Стаса. Он отслеживал мои передвиженья, подбадривал, рассказывая смешные истории из нашей семейной жизни. Я еле сдерживалась от хохота и продолжала ползти по грязному узкому проходу. Неожиданно почувствовала, будто что-то вцепилось мне в плечо и сжало его. Попробовала смахнуть, не вышло. Замахала руками и… проснулась.

Вздрогнула, увидев перед собой лицо Яна. Растерянно огляделась и села ровнее. В артомобе никого, кроме нас, не было.

– Подъем, новобранец!

Я резво вскочила и хрипящим со сна голосом произнесла:

– Есть подъем, эйр!

– Послушай меня, Цветана, – начал командир. – Ты среди новобранцев единственный человек. Придется туго. У каждого из полукровок в запасе шанс остаться в строю из-за дара, которым наградили его родители. У тебя такие возможности отсутствуют. Но есть кое-что посильнее талантов, переданных от кровников. Не думаю, что нарушу устав, если скажу: ты единственная, кому обещано спасти родственника. Мне трудно понять людей до конца, ведь, как ты догадалась, в полной мере человеком я не являюсь, но стремлюсь изучить. Так вот, что я уяснил для себя: вам важна мотивация. Ради нее вы руками разберете горы и пустите реки вспять. Потому ставлю на тебя и уверен – не проиграю. Сейчас можешь идти. Тебя проводят в казарму.

Я покинула полетное средство и очутилась под проливным дождем. Холодный ветер обхватил тело и забрался под тонкую куртку. Возле артомоба стояли те же двое охранников, что сопровождали Спектра утром ко мне на квартиру. Я обхватила себя руками и посмотрела на военных. Те молча взяли меня за локти и повели. Идти оказалось недалеко, до ближайшего двухэтажного строения. Продрогнуть я не успела, но ненастье ощутила. Волосы вымокли, как и одежда, и потому обрадовалась теплу в здании.

Мы остановились в просторном помещении, в центре которого возвышалась круглая белая колонна. Дверей не наблюдалось, кроме той, через которую вошли, окон тоже. Неожиданно колонна поползла вверх, обнажая прозрачный лифт. Один из федералов подошел к стеклянной стенке и приложил пальцы к нарисованному на ней синему прямоугольнику. Появилась голографическая проекция. Мужчина выбрал на ней строчку «идентификация». Синий цвет прямоугольника сменился на красный, и охранник приложил к нему ладонь.

– Приветствую вас, три тысячи восемь, – раздался голос. – Назовите цель визита.

– Выполнение распоряжения по пункту двадцать точка восемь.

– Проходите.

Стеклянный полый столб открылся. Федерал, подойдя ко мне, взял за локоть и заставил следовать за ним. Мы ступили на металлическую платформу, и вход закрылся. Через мгновенье платформа медленно стала опускаться.

Я насчитала пять этажей, прежде чем лифт остановился. Часть стекла отделилась и отъехала в сторону. Вышла и огляделась. Такое же просторное помещение, как и наверху, но в стенах широкие проемы. Охранник снова взял меня за локоть и повел в один из них. Мы попали в ярко освещенный коридор. Справа и слева – двери. Насчитала двадцать. Дойдя до конца, свернули налево и оказались в тупике. Там находилась еще одна – двадцать первая. Именно ее открыл мужчина. Молча впихнул меня внутрь. Замок щелкнул, и я вздохнула.

Очутилась в небольшой комнате. Справа была дверь, слева – шкаф. За преградой оказалась душевая с туалетом. Компактно и чисто. Открыв первую створку шкафа, обнаружила кровать. Нажатием кнопки она опускалась и возвращалась в вертикальное положение. За второй прятались небольшой стол и выдвижной табурет. Дальше – место для формы. Она стопочкой лежала на полке и я, взяв комплект, рассмотрела его. Такая же темно-синяя, как и у Спектра, с эмблемой в виде кондора, расправившего крылья, на фоне красной пятиконечной звезды. Посмотрев размер, убедилась, что мой. Похоже, господа федералы не сомневались в моем выборе. Ладно, им только кажется, что один ноль в их пользу. Не стану пока разочаровывать.

Разделась, приняла душ и, расправив кровать, улеглась в нее. Попробовала прикинуть, сколько сейчас времени. Получалось – около десяти вечера. Закрыла глаза и попыталась заснуть. В голову полезли разные мысли.

Я сокрушалась над решением принять предложение и вспоминала слова брата. Он никогда не говорил просто так. Любая фраза имела значение и предполагала хорошо продуманный план действий.

Итак, Стас желал, чтобы я прекратила любое общение с нынешними знакомыми. Вероятно, в провале заказа он заподозрил кого-то из друзей, с которыми проворачивал дела. Это касалось всех, кроме Кольта. Просил свести новые знакомства. Это самое трудное. Задача на грани фола. Спектр предупредил меня, что соперники обладали возможностями, превышающими мои. Нечестно! Как показать преимущества, если обречен проиграть? Ах, да! Новые друзья. С этим тоже проблема. Им нужно продемонстрировать свою состоятельность, чтобы они посчитали меня достойной их общества. Ладно, будет новый день, а там и решенье отыщется.

Писк сортфона прервал сладкую грезу. Я перевернулась на другой бок, чтобы продолжить сновиденье. Не вышло. Противное звучание разносилось в тишине помещения. Поискала переносное устройство рукой и, не обнаружив, села в кровати. Потерла лицо, осмотрелась. В комнате темно. Прислушалась. Сортфон надрывался из-за средней дверцы шкафа. Встала с постели и обнаружила его на подносе с едой. Мазнула по экрану пальцем. Почта:

«Новобранец Романова! Отказ от приема пищи повлечет за собой принятие особых мер к вам. Командование выносит устное предупреждение и надеется на избежание подобных ситуаций в будущем. Удачной службы».

Я взглянула на время и дату отправления уведомления. Похоже, сортфон пищал всю ночь. Странно, не слышала. Отложив устройство, сосредоточилась на еде. Кушанье остыло, но пахло замечательно. Свет по-прежнему отсутствовал. Проглотив ужин, приняла душ и надела форму. Убрала постель и уселась на табурет изучать сортфон.

Память устройства оказалась пуста. Исключением служил файл с расписанием дня. Ознакомилась и поняла, что райское времечко кануло в лету. Грядут тяжелые будни. Подготовка, подготовка и еще раз подготовка. Спорт я всегда любила, но главное – не переусердствовать.

Я вздохнула и задумалась над тем, что произошло накануне. Сомнения в неправильности выбранного решения, точно стервятники, клевали душу. Нужно не поддаваться эмоциям, все взвесить и найти другую возможность вытащить брата из тюрьмы. О чем я? Идиотка! Билась целый год над тем, чтобы узнать о его судьбе и результатов – ноль! Никаких зацепок, намеков и даже слухов, где может обретаться Стас. Известие принесли из первых рук, а я могла годами заниматься поисками. Все сделала правильно, и не стоило колебаться в разумности поступка.

Если взглянуть правде в глаза – мне не нравилось, что я не могла повлиять на ситуацию. Все, что произошло со мной – из иного мира. Не привыкла я жить, ожидая удачи. Никогда не шла на дело без поддержки, информации или того и другого вместе. Предпочитала просчитывать все заранее, в том числе и возможность вовремя уйти. Все изменилось тем вечером в баре, когда приняла заказ от синеокого. Приключение может оказаться последним в моей короткой жизни. Авантюра чистой воды! Со стороны выглядело бы забавно, если бы не было так страшно.

Нужно не запугивать себя, а попытаться продумать перспективы. Да, это трудно. Можно накапливать информацию, чтобы сделать определенные выводы. Я – пешка в чужой игре, это очевидно. Но именно у этой слабой фигуры большое преимущество перед остальными – она может стать ферзем. Ладно, это из разряда: «Успокой себя сам». Подействовало, я перестала трусить. Что будет, то будет.

Понятно сразу – игра пойдет по-крупному. Федералы не делают одолжений мошенникам и ворам. Если это случилось, значит, цена такому сотрудничеству – смерть. Кто-то из невидимых господ сделал ставки и не готов проиграть. Потрачены огромные средства для того, чтобы задеть полукровок и предложить им кое-что, от чего они не смогут отказаться. Уверена, те, кто прибыл на базу, не просты. Для чего их собрали? Какая конечная цель? Это предстояло выяснить, если я желала спасти шкуру. А я желала! Напрашивался еще один вопрос: кому повезет больше, – тем, кто погибнет во время «естественного отбора» или тем, кто останется жить? Зная предубеждения Службы безопасности, живые со временем станут молить о смерти.

Я не уверена, что, ввязываясь в этот проект, военные не до конца отдавали себе отчет в том, что затеяли. Возможно, это многоходовая комбинация. Точно! Похоже на правду. Дорого бы дала, узнать ее расклад. Кто был марионеткой, а кто настоящим игроком? Все самое интересное скрыто, а именно оно поможет выжить самой и спасти брата. Круг предположений нужно сузить. Моя задача на текущие три месяца наметилась: держаться в середнячках и присматриваться к сослуживцам.

Вспыхнул свет. Невольно огляделась в поисках выключателя. Затем сосредоточилась на сортфоне, что все еще был в моих руках. Команды: «Свет» он не предлагал, но время показывал – семь часов одна минута. Вот оно как! Федералы устроили развлечение. Демонстрировали свое понимание свободы таких граждан Земли, как мы. Чем не тюрьма? Ладно, придется к этому привыкнуть.

Сделала зарядку, пока дожидалась завтрака. Есть не хотелось, но внять пожеланиям руководства в моих интересах. Поднос выехал из небольшого прямоугольного отверстия в стене. Вместе с доставкой еды пришло сообщение на сортфон с распорядком дня. Я проглотила содержимое кружки, которое по вкусу напоминало смородиновый сок, и просмотрела оповещение. В нем говорилось о собрании, запланированном через полчаса. Далее занятия в спортивном зале, обед и строевая подготовка на плацу. Ужинать придется не раньше девятнадцати часов, после чего свободное время. Свет отключат в двадцать два часа. Неплохо. Обязательно воспользуюсь возможностью дополнительной тренировки. Заодно можно присмотреться к новобранцам.

Я прошла в санитарное помещение блока и выбросила кашу в туалет. Поставив в умывальник тарелку, посмотрела на себя в зеркало, висевшее на стене. Отражение мне не понравилось. С серебристой глади смотрела девушка с изящным изгибом бровей, крупными глазами, обрамленными длинными черными ресницами. У нее были пухлые губы и приятный овал лица. Взгляд настороженный, цепкий.

О, нет! Не годится! Нужно стать невидимкой. Я чувствовала, что так будет проще выжить в предложенных условиях.

Взяла с полки расческу и попыталась уложить вихры. Получилось довольно сносно. Зачесав пряди назад, вгляделась в отражение. Нет, так я больше подчеркнула природные достоинства внешности.

Уложила челку вперед и отрезала ее «по косой». Густые пряди, словно вуаль, укрыли один глаз. На меня смотрела девочка-подросток с трудной судьбой. Для усиления эффекта немного ссутулила спину и руки засунула в карманы форменных брюк. Девушка по ту сторону зазеркалья выглядела типичной неудачницей, волчонком, выросшим в джунглях большого города. Таких не замечают парни, и подруг у них нет. Прекрасная маскировка.

При рождении Судьба, будто фея из сказки, преподнесла мне подарок – многоликость. Одним-двумя штрихами я могла преобразиться до неузнаваемости. В каждой из этих масок чувствовала себя естественно и комфортно. Но обнадеживаться не стоило, ведь недооценивать коллег – вырыть себе могилу.

Раздался громкий щелчок, и механический голос объявил:

– Новобранцы, на выход. Всем собраться возле лифта.

Я поторопилась преодолеть расстояние от туалетной комнаты до двери. Дернув на себя металлическую преграду, переступила порог и оказалась в коридоре.

Парни и девушки шли в направлении лифта. Я присоединилась к толпе. Осматривала будущих соперников и понимала, – шансы на победу слабеют. Неожиданно наткнулась на две знакомые фигуры. Гортанка и царгаец шли рядом. Заметила, как они переглянулись, и девушка еле заметно кивнула. О! У нас дружеский союз. Следовало приглядеть за ними.

Блондин обернулся и поискал кого-то взглядом. Мазнул по мне взором, продолжил вертеть головой. Вероятно, я ошиблась, и парочка вполне могла превратиться в троицу. Он явно кого-то высматривал. Любопытно, кого?

Выйдя к прозрачному лифту, я увидела охранника, который сопровождал меня накануне. Он окинул взглядом толпу и положил ладонь на красный квадрат, начертанный на прозрачной поверхности. Дверь отъехала в сторону, и мужчина молча указал рукой на нескольких человек. Затем сделал приглашающий жест пройти внутрь. Новобранцев оказалось пятеро. Военный вошел за ними следом, и платформа поехала вниз.

Из коридора появился еще один солдат, и проделал те же действия, что и первый. Я мялась в сторонке, рассматривая пол под ногами и дожидаясь своей очереди на перевозку в лифте. Стало интересно, кто из новобранцев остался и смогу ли сразу определить их расовую принадлежность.

Оторвав взор от пола, наткнулась на фигуру светловолосого царгайца, который разглядывал меня с явным неудовольствием. Это покоробило. Блондин пребывал в одиночестве. Гортанка отбыла с предыдущим отрядом. Я закусила губу и поправила челку. Почувствовала, как вспыхнули щеки. Смущение? О, нет! Дисквалификация тебе, Пиратка, за проявленный непрофессионализм.

Наконец, настала очередь погрузиться в лифт. Зашла последней. По иронии судьбы встала рядом с царгайцем. Он немного подвинулся, и я протиснулась между ним и девушкой с ярко-рыжими волосами. Судя по небольшим, едва заметным пятнам коричневого цвета на коже незнакомки, один из ее предков принадлежал к расе Рартов. Вояки, готовые вести борьбу на любой планете и в любых условиях. Они там, где лилась кровь, а значит, хорошо платили.

Я вздохнула. Думала, мое пребывание на базе будет терпимым. Ошиблась. Там, где рарты, придется действовать осторожно. Похоже, придется все-таки искать союзников, в одиночку не выжить. Но это позже. Пока следовало реализовать первоначальный план и собрать как можно больше информации. А там – поживем, увидим…

Лифт остановился. Шагнула в просторный зал с белыми стенами. Осмотрелась. Ряды кресел и между ними проход. Несколько мест уже заняты. Уселась за рартайкой. Нашла взором блондина. Он занял место рядом с гортанкой. Вполне предсказуемо. Но что толку смотреть им в затылки без возможности навести справки? Наблюдение – хорошо, а информация, пусть и скупая, лучше.

Я опустила голову и задумалась. Стас обеспокоен тем, чтобы поддерживала отношения только с Кольтом. Значит, в рядах воров завелась «крыса», которая сливала информацию федералам. Выяснить кто это, пока невозможно. Вероятно, он работал под прикрытием. Любопытно, это человек или полукровка?

В нашем мире данное обстоятельство имело значение. Амбиции разные и цели тоже. Метисы хотели жить, как люди, и получить особый статус для себя и своей семьи. Люди, которые имели этот самый статус, хотели возвыситься над своей социальной группой. Потому, к какому из слоев населения принадлежал предатель – вопрос насущный. Задачка с одним неизвестным, решение которой пока невозможно. Бред, конечно, но возможно, «иуда» здесь. Было бы здорово! Очень удобно иметь игрока на поле противника. Он продолжит работать на федералов, а те будут знать обо всем, что происходило в среде бандитов. Вполне жизнеспособное предположение и годилось, как версия. Ладно, догадок можно выстроить сколько угодно, а работать придется на ощупь. А это бесило.

Ярость начала подниматься из недр души, и я глубоко вздохнула, чтобы успокоить эмоции. Сейчас они лишние. Полезнее для моей шкурки соблюдать хладнокровие и играть роль в соответствии с выбранной маской.

Неожиданно нахлынул страх. Откуда он появился – непонятно, но заставил озираться по сторонам, шарить взглядом по белым стенам помещения. Новобранцы были заняты собой, и никто не обращал на меня внимания. Тогда откуда это ощущение опасности? Оно витало в воздухе, проникало внутрь меня с каждым вдохом, опаляя зловонностью ужаса. Предчувствие, вот что это такое!

Я запрокинула голову и положила ее на ребро спинки кресла. Закрыла глаза, попыталась расслабиться. Ладони вспотели, на лбу испарина. Вытерла рукавом лицо. Надо успокоиться. Шансы у меня пятьдесят на пятьдесят. Выстою – спасу Стаса, нет – развлекусь напоследок.

Никогда не оглядывалась назад и принимала случившееся на любом из этапов жизни, как данность. Именно это делало меня мной и помогало с оптимизмом смотреть в будущее. Но страх вывернул душу наизнанку и воскресил монстра, живущего в душе у каждого человека, – чувство самосохранения.

Так не пойдет, нужно взять себя в руки. Ничего не произошло экстраординарного, я и раньше рисковала жизнью. Если проанализировать, то сейчас не самое страшное задание за последние десять лет. Спасу брата и поеду в отпуск.

Я вспомнила, как множество раз просматривала рекламные ролики с берегов Илои и мечтала туда отправиться. Представляла, как шла по бледно-голубому мелкому песку, а зеленое море лизало ступни. Теплый ветер, наполненный ароматами красной филтоны, обнимал тело, играл прядями волос. Воображала, как останавливалась и вглядывалась в морскую даль, а на моих губах играла легкая улыбка.

Невзначай поворачивала голову и вдалеке замечала мужскую фигуру. Лица не видно, но я пыталась угадать кто он? Я мысленно рисовала, что это… Тут обычно в моих мечтах кого только не было за десять лет. Известные артисты, игроки в тортогал, последний победитель в «Гонках на выживание» и просто красивые клиенты. Главное, в своих мечтах я была постоянна в одном: место встречи с единственным мужчиной на свете неизменно – Илоя.

Неожиданно повисшая тишина заставила открыть глаза. В помещение вошел Ян Спектр в сопровождении шестерых военных. Я вгляделась в нашивки, что красовались на куртках федералов. Пришедшие были в одинаковом офицерском звании – капитаны. Они разместились на свободных местах. Спектр прошел по проходу и встал перед нами.

– Здравствуйте, новобранцы! – начал он. – Я расскажу вам о том, зачем собрали вас здесь, о планах на будущее и отвечу на некоторые вопросы. Это первая и последняя беседа в таком ключе на весь будущий период вашего проживания на территории закрытой базы.

Невольно залюбовалась офицером. Темно-синяя форма подчеркивала достоинства фигуры. Волевое лицо и белозубая улыбка могли лишить покоя любую девушку. Темные волосы лежали аккуратными волнами в короткой стрижке. Хотелось наблюдать за его плавными быстрыми движеньями и мечтать, что сильные руки однажды обнимут мои плечи.

Я тряхнула головой и напомнила себе о том, где находилась, и что привело сюда. Видеть глаза других девушек не довелось, сидела позади всех. Жаль, хоть какое-то развлечение.

– Итак, – продолжил Ян, – вы на военной базе в одной из частей по подготовке солдат специального назначения. Загляну немного в прошлое, чтобы объяснить ваше присутствие здесь. Правительством был создан фонд, который успешно работал около двадцати лет – «Нация». Уверен, вы слышали это название.

Шевеление в зале красноречиво подтвердило слова командира. Я тоже знала о фонде и том круге проблем, которыми он занимался. Сводилось все к болтовне о безработице в кварталах, где проживали полукровки, и поборам, акциям для борьбы с преступностью. Ничего нового, все, как всегда.

– Утомлять цифрами ваши умы не стану, но замечу, что представительству «Нации» на Земле удалось собрать кругленькую сумму руконов и убедить правительство запустить некий проект. Господа из фонда считают, что вы сможете стать полноправными членами общества. Теперь осталось вам доказать свою верность.

Я не удержалась и хмыкнула. Смешно слышать нечто подобное из уст военного командира на базе, принадлежащей спецназу. Куда мы денемся отсюда? Будем радеть за страну, если прикажут. К тому же окружение поспособствует этому.

– Теперь о главном, – продолжил Ян. – О программе по реабилитации вас перед обществом. Мы знаем, кто вы такие, и чем занимаетесь. Могу признать правоту господ из фонда. Вы – одарены. Но нам нужны лучшие из лучших, и вам придется доказать свои способности. Нас не интересуют одиночки, предпочитаем командные состязания.

Потрясение заставило податься немного вперед. Я вгляделась в изящные черты командира, пытаясь отыскать подтверждение слов в облике мужчины. Ян поймал мой взгляд и еле заметно улыбнулся. Нет, скорее мне это показалось. Реакцию новобранцев я не видела, но предполагала, что они тоже удивлены.

– Неделю вам дадим на то, чтобы смогли присмотреться друг к другу и установить контакт. Мы поможем вам определиться и подготовили для этих целей программу. Когда разделение на группы произойдет, вы сообщите нам о составе команд. В каждой группе должно быть по три человека. Если кто-то не определится с выбором до назначенного срока, то мы применим остаточный принцип и сами сформируем бригады. Затем каждая команда станет заниматься индивидуально со своим Инструктором. Менторы здесь, включая меня. Как он вас подготовит, это его задача и ваши усилия. Потрудиться придется, ведь на это отводится всего три месяца. Дальше начнется самое интересное…

Спектр замолчал и посмотрел на новобранцев. Прием такого общения не нов, и заставлял слушателей оценить глубину предлагаемых обстоятельств. Ладно, его взяла! Мне очень любопытно, что интересного приготовили федералы.

Насладившись тишиной, Ян продолжил:

– Вам на деле придется применить обретенные навыки. Для этого вашим бригадам будет поручено задание государственной важности. Какое? Пока военная тайна. Могу только одно сказать – вернутся с задания не все, как не все продолжат служить. А теперь познакомимся поближе. Представлю вас друг другу.

Синеокий достал из нагрудного кармана сортфон и, развернув его, произнес имя первого новобранца. Им оказался высокий сиртонец с черными, как смоль, волосами и голубыми глазами. Рукава форменной куртки, закатанные до локтя, обнажали покрытые чешуйками руки. Мол Милоров, по кличке Сирт. Ему двадцать восемь лет. Неприятный тип, хоть внешне достаточно красив. В очередной раз пожалела, что осталась без возможности получить информацию. Колоритная личность должна была иметь весомые грехи. А то, что они были и тянули на приличный срок, сомнений не возникало. Следующими в списке оказались еще двое сиртонцев. Менее славные и более развязные. Похоже, тройка уже создана и уверена, что будет действовать совместно.

Следующим вызвали рартайца. Он вяло поднялся и мазнул взором по собравшимся. К красавцам отнести его трудно, и к симпатягам тоже. Хотя это дело вкуса. Рыжие волосы и приплюснутый нос. Я удивилась, когда он оказался братом рартайки из лифта. Девицу звали Хора, а ее родственника – Рим.

– Цветана Романова, – произнес Ян. – Кличка – Пиратка.

Пришлось подняться и поприветствовать компанию. Видимо, никто не ожидал увидеть сутулого подростка потому, как реакция у «соперников» по оружию оказалась неоднозначной. Мол нахмурился, а один из его дружков легонько хлопнул его по плечу. Рартайка брезгливо поморщилась, а вирты, что сидели на соседнем ряду, присвистнули. Остальные новобранцы сумели сдержать эмоции, но разглядывали. Скромно уселась на место, и показная церемония знакомства продолжилась.

Виртов оказалось пятеро. Удивилась, когда вместе с двумя девушками и двумя парнями поднялся уже знакомый мне блондин. Его звали Айн Иров. Почему он среди них? Или царгаево зрение мне приснилось?

Вирты и царгайцы внешне похожи. У них единые предки. Обе расы придерживались одних принципов в политике и всегда помогали друг другу в открытых межнациональных диспутах на заседаниях Объединенных наций. Стало понятно, почему гортанка вместе с лже-царгайцем, ведь система Маркара была под юрисдикцией системы Иса.

Парни и девушки вставали, называемые Спектром, а я пыталась понять свои ощущения. В голове всплывали обрывки воспоминаний или сновидений, не могла разобрать. Казалось, что нечто произошло у меня в детстве, и я это забыла. Нечто важное для всех. Возможно, сон казался таким ярким, что приняла за действительность. Но откуда снова выползло чувство опасности?

У меня затряслись руки. Стало холодно, разболелась голова. Все признаки начинающегося нервного приступа. Такое случалось и раньше. После смерти родителей меня возили в больницу из-за неожиданной болезни. Я не могла долго прийти в себя и дрожала, словно лист на ветру. Почему это накатило снова? Что произошло?

Нужно срочно принимать меры. Обхватила себя руками и согнулась. Немного раскачиваясь вперед-назад, представила себя дома. Там нет угрозы жизни, все под контролем. В каждом углу мини-роботы, придуманные и собранные мною. Патенты на них не стала оформлять в специальной службе, посчитала это бессмысленным. Должно быть что-то и для души…

Пока училась в институте, я мечтала когда-нибудь зарабатывать праведным путем и обеспечивать себя законно. Но жребий, вероятно, в то время был не на моей стороне, и шесть моих разработок присвоил себе один из профессоров. Поделать ничего не смогла, когда он оформил патент на свое имя, а мне пригрозил. Проглотила и решила быть в будущем хитрее.

К окончанию института удалось написать несколько научных статей. Стас поощрял мои стремления и хотел, чтобы внешне моя жизнь выглядела в меру респектабельно. Считал, что однажды мы сможем отказаться от заказов и обеспечивать себя законно. Воровская работа помогла предъявить разработки миру в обход научного совета учебного заведения. Мои идеи кормили меня, и надо признаться, на жизнь хватало. Но тот, кто однажды выбрал незаконное поприще, уйти быстро не сможет. А у меня еще и брат, который погряз в нечистых делах по уши. Пыталась его вытащить из этого. Почти удалось. Оставался последний заказ, но Стас пропал.

Я опомнилась, когда Спектр попросил всех покинуть зал. Немного замешкалась, но совладав с чувствами, поднялась. Запнулась о ножку кресла. Упала бы, если бы не сильные руки, что удержали от пикирования на пол.

– Спасибо, – бросила я, и взглянула на спасителя.

Им оказался Мол. Он криво усмехнулся и произнес:

– Пожалуйста. Стало интересно посмотреть на тебя поближе. Рассказывали, что сестрица у Пирата красотка. Никому нельзя верить. Люди любят преувеличивать, теперь это вижу.

Я не знала, что сказать. Порадоваться удачному образу или расстроиться? Решить ничего не успела, ведь в следующее мгновенье Сирт грубо оттолкнул меня и прошествовал к лифту. Осталась стоять, наблюдая за полукровками, выстроившимися в проходе. Места мне среди них не нашлось. Каждый из рекрутов одарил меня насмешливым взглядом, а я сильнее ссутулилась и опустила голову. Хорошо знакомство прошло, ничего не скажешь. Ладно, возможно, это к лучшему.