Читать книгу Привидение на просеке. Ведьма 0.5 - Татьяна Латукова - Страница 19

Очередной диалог Дика и Гордея Алексеевича Петька подкараулил, заранее забежав в избу и затаившись на печке. Войдя в дом, Дик эмоционально спросил:

– Хорошо, допустим, Александра родила ребёнка. Но от кого?

– От кого угодно.

Дик сморщил нос и уселся за стол, положив на него руки и побарабанив пальцами, как если бы это было пианино. Гордей Алексеевич неторопливо занял место напротив и объяснил:

– Мы не знаем точную дату смерти. А плюс-минус месяцы – загадка отцовства. Самое вероятное – то, что кажется невозможным. Александра могла вернуться к Волку. Ей надо было где-то отдышаться, и она понадеялась, что Волк не устоит перед её чарами. Возможно, беременность – знак того, что он и не устоял. А вот последующее появление княжны здесь, в Лукогорье, объясняется тем, что и по второму разу в этом романе что-то пошло не так.

– Этот вариант ставит Волка на первое место в списке подозреваемых.

– Нет. Он весь короткий остаток жизни ждал её. И если бы убил, не посвящал бы ей эти ужасные скрипичные пьески.

– Может, он пьесками заметал следы?

Снисходительно-терпеливо Гордей Алексеевич растолковал:

– Жорж Волков помимо путаницы имён оставил в досье полиций нескольких стран три места и четыре даты рождения, шесть вариантов национальности, двух жён и большое количество всевозможных нестыковок. Ты полагаешь, пламенный революционер-подпольщик не смог бы замести следы без издевательств над музыкой?

Помедлив, Гордей добавил ещё один аргумент в пользу невиновности Волка:

– Ему достаточно было сказать, что убитая – княжна, и никто не задал бы ни одного вопроса.

– И как же Александру угораздило в него влюбиться?

– Кого угораздило, большой вопрос. Они познакомились в процессе погружения в лечебные воды. Жорж думал, что Александра – компаньонка больной княгини, а она думала, что он поэт и музыкант. Потом, конечно, выяснилось, что она княжна, а он – экстремист, из царской ссылки сбежавший. Скандал был знатный, на весь континент крики и обвинения. Но ничего, помирились, какое-то время вместе жили.

– Вот это любовь.

– Когда и как они расстались, неизвестно. Но Волка это расставание потрясло настолько, что он оказался в санатории для душевнобольных. И он не участвовал в революционных штурмах – по причине расшатанности нервной системы.

– Заслуженный адреналинщик схлопотал передозировку.

– После выписки Волк геройствовать не стал, а устроился в оркестр, в четвёртый ряд вторых скрипок. И партийную ячейку театра возглавил. Вот и вся карьера. Сломала его Александра так, как тюрьмы, пытки и ссылки сломать не могли.

Дик развёл руками и с горчинкой заметил:

– Если бы наши комиссары были поумнее, им надо было отдать Волка Александре и оставить их обоих в покое. Влюбленные чародейки заняты блинчиками, детьми, рассадой, вязанием. На колдовство времени не остаётся. А если бы она выжила… Эх, это проклятое «если бы»…

Гордей Алексеевич выдержал многозначительную паузу, а потом задумчиво продолжил:

– Волк быстро попал в капкан репрессий. И на его деле осталась личная пометка вождя.

– Это не оставляло Волку ни шанса.

– Волк был помилован. Он получил десять лет в одном из особых и сравнительно комфортных лагерей.

Удивление Дика оказалось столь искренним и непосредственным, что вызвало понимающий смешок Гордея Алексеевича:

– Вулкан организовал приказ на высшем уровне, потому что хотел заполучить Волка себе. Он лично проводил обыск квартиры Волка. Все рукописи, все записные книжки были аккуратно собраны и упакованы. И даже больше. Вулкан сам проверил наличие скрипки в футляре и забрал инструмент с собой. Скрипка была дрянная, копеечная, но памятная для владельца. Вулкан готовился превратить Волка в послушную марионетку.

– Невероятно.

– Ты же понимаешь, что Волк не мог интересовать Вулкана. Огнепоклонник надеялся на встречу с Александрой. А вот дальше мы упираемся в проклятое «если бы»…

Воцарилась тишина. Мужчины мысленно собирали вероятности, которые приводили в те пространственно-временные континуумы, где не было останков женщины в лесу. Построения разрушил Дик:

– А откуда известно, что это был Вулкан?

Холодный ответ Гордея Алексеевича не содержал ничего нового:

– Спроси отца.

Дик молниеносно вспыхнул, но потом взял себя в руки и карикатурно откланялся:

– Понял-понял. Вопросов более не имею. Удаляюсь.

Едва за Диком захлопнулась дверь, Гордей Алексеевич повернулся к печке:

– Слышь, пацан, ты к лору запишись, носовые пазухи проверь. Сопишь, как раненый бегемот. Хронический ринит, не иначе. Я тебя первый раз не стал сдавать, так ты совсем нагло шпионить решил?

Петьку накрыла удушающая волна паники. Но каким-то образом ему удалось всё же слезть, буркнуть что-то извинительное и спрятаться у себя.