Читать книгу В объятиях страха - Татьяна Ма - Страница 11

Я проснулась от собственного крика и с ужасом осмотрела темную комнату. Через несколько секунд ужас сменился облегчением. Мне приснилось, что я снова «дома», лежу в огромной кровати и со страхом прислушиваюсь к шагам, эхом разносящимся за дверью; она бесшумно открывается, и надо мной тут же нависает черная тень.

– Ты хорошо устроилась, Таисия, – произносит он. – Спишь себе спокойно, целыми днями ничего не делаешь, не переживаешь, как я и что я. А я, словно пес, бегаю и нюхаю углы, пытаясь достать тебя. И я достану, обязательно достану. – Он наклоняется надо мной и хватает за горло.

Я завизжала и проснулась, с облегчением понимая, что это всего лишь сон. Ты сбежала, Тая! Сбежала! Ему тебя не найти. В этой дыре не найти! Я все еще дрожала от страха, хоть и поняла, что его здесь нет. Сколько раз он вот так подкрадывался ко мне по ночам. Сколько из этих ночей заканчивались настоящим ужасом!

За окном все еще царила тьма. Сосны, растущие вокруг, скрадывали занявшуюся на востоке зарю. Дом по-прежнему хранил тепло. Я взглянула на часы на мобильном телефоне. Шесть. Нужно было вставать. Степан обещал заехать за мной в семь.

Я вспомнила вчерашний день. После того как мужчина уехал, я занялась уборкой, хоть и чувствовала безумную усталость. Все мышцы тела ныли. Каждое резкое движение по-прежнему отдавало острой болью в ребрах. Тем не менее я решила смахнуть накопившуюся за долгую время пыль.

Совсем скоро вода, которую Степан водрузил на плитку в печи, закипела: горячие капли, бурля, вырывались из ведра и падали на раскаленную поверхность, которая тут же отзывалась яростным шипением. Я попыталась снять ведро и поставить его на пол, но поняла, что не смогу этого сделать: искалеченное тело и еще не зажившие раны не позволяли.

Вода так и кипела, пока не вернулся Степан, напугав меня до безумия: я не ждала, что он снова приедет.

– Вот, – он поставил на пол несколько пакетов, – тут немного продуктов, чтобы было чем позавтракать, и новый комплект постельного белья. У Любаши в шкафу наверняка все залежалось и требует стирки.

И снова мне пришлось его благодарить. Его забота была неприятна: однажды он тоже заботился обо мне вот так, сдувал пылинки, предугадывал возможные проблемы и мгновенно их решал. Я больше не верила в доброту.

Степан взглянул на кипящую на печи воду и, ни слова не говоря, молча поставил ведро на пол. Он бросил взгляд на мою руку: мизинец все еще был перебинтован. Я опустила глаза, надеясь, что он ничего не скажет и не спросит.

– Дверь на ночь запри, – бросил Степан, направляясь к выходу.

Я последовала его совету и тут же задвинула тяжелый засов, стоило Степану выйти за порог. Потом я позвонила Любаше, рассказала, как доехала и каким нашла ее домик. С ее слов я знала, что жила она здесь сразу после того, как вышла из колонии, которая находилась где-то в Сибири. Здесь всю ее отсидку жила дочка с Любашиной родной сестрой, которая взяла девочку к себе и перевезла из Челябинска вот в эту деревеньку: отсюда было проще навещать мать. Любаша освободилась, сестра вернулась в Челябинск, а они с дочкой, поняв, что в глухой Усть-Манской делать им было нечего, уехали в Смоленскую область. Дом, однако, продавать не стали. Да и кто его купит в такой дали от больших городов? Местным – не надо, а дачники искали места поближе к тому же Томску или хотя бы к Дивнореченску.

Зато мне это место казалось идеальным. Может, первое время местные и поинтересуются, кто такая и зачем приехала, но наверняка скоро перестанут обращать внимание. Тем более я не собиралась мозолить им глаза. О том, что мне нужно будет работать, чтобы иметь хоть какие-то деньги, я пока не думала. Я что-нибудь придумаю, но потом, когда приду в себя. Меня беспокоило другое: местный участковый наверняка прознает, что я здесь поселилась, и потребует сделать регистрацию.

– Там участковым Авдеич, нормальный мужик, – сказала на это Любаша. – Надо с ним поговорить.

– И что я ему скажу? Не регистрируйте меня и не светите мой паспорт, потому что я прячусь от мужа-садиста?

– Вот так и скажи, он мужик хороший.

– Не знаю даже… – с сомнением протянула я.

– Ладно, я сама скумекаю, как лучше сделать, – пообещала Любаша и отключилась.

После разговора с ней на душе потеплело. Я, как и планировала, полазила по шкафам и полкам, изучила их содержимое. Посуды было много. Я также нашла постельное белье, целый ворох теплой одежды, аккуратно сложенной на полках. Здесь были даже носки. Все казалось чистым, но Степан оказался прав: после нескольких лет все залежалось и издавало затхлый запах. Нужно будет перестирать и проветрить. То же самое желательно сделать с матрасом и одеялами. Правда, сегодня ночью придется спать как есть.

В небольшой кухне я нашла упаковку макарон, пачку риса и гречки. Вроде бы без жучков, но лучше купить новое.

Покончив с осмотром содержимого шкафов, я разобрала сумки, которые привез мне Степан: хлеб, сыр, нарезка сырокопченой колбасы, упаковка чая в пакетиках и небольшая баночка растворимого кофе. Спасибо и на этом.

Я заправила постель, а потом, расстелив на полу найденную в ванной клеенку, кое-как помылась из тазика и ковшика. Перетаскивать ведро с водой в ванную комнату я не стала, да и не смогла бы: вход в ванную был с улицы, и чтобы туда попасть, нужно было обойти весь дом. С больной рукой и треснувшим, а может, и сломанным ребром для меня это было бы смертельным марафоном.

Прежде чем лечь спать, я составила список того, что мне нужно будет купить в городе. Любаша мне дала огромную сумму: здесь хватит денег и на бойлер, и на стиральную машину, и на многое другое, но мне все равно нужно будет экономить. Неизвестно, когда я смогу найти здесь хоть какую-то работу. У меня еще были часы и серьги – его подарки. В циферблат часов были инкрустированы двенадцать больших бриллиантов. Если их продать, можно выручить хорошую сумму. Но это потом, когда денег совсем не останется.

Я еще раз проверила засов на двери, осмотрела окна. Потом погасила свет и почти тут же уснула, погрузившись, однако, не в благословенное забвение, а в ужас, в котором он подстерегал меня, чтобы снова мучить и истязать.

Меня спас собственный крик и пробуждение. Поднявшись и переодевшись, я умылась уже остывшей водой, вскипятила чайник и позавтракала. Вскоре раздался шум приближающегося автомобиля и сигнал клаксона. Я осторожно выглянула в окно и облегченно выдохнула. Приехал Степан.