Читать книгу Дитя пустоши. Трилогия - Татьяна Осипова - Страница 5

Мы спрятались в машинном отделении, а потом прогремел взрыв. Пробираясь сквозь облако пыли, кашляя и протирая глаза, выбрались наружу, видя, как собираются люди. Толпа становилась больше, и я, завернувшись плотнее в плащ, что одолжил Пётр, обняла Сиру, готовясь к худшему.

Эльза сказала, что своим голым видом мы привлечём к себе внимание, а в плаще не сразу поймут, кто мы. Только вот для Сиру ничего не нашлось, и он просто прятался за нашими спинами.

Горожане и не догадывались, что белые твари здесь, так они называли нас. Увидев меня и Сиру, люди отступили назад, с непониманием взирая на Эльзу, Макса и Петра. Пугало хрипло залаял на приближающихся жителей, которые с интересом рассматривали нас, и, наверное, спрашивали себя, как мы выбрались, словно из преисподней, засыпанные пылью и песком.

Я не сразу осознала, что люди не поняли, кто я и Сиру. Сейчас, после взрыва, всех покрывал толстый слой пыли, и когда народ начал кричать и размахивать руками, Эльза быстро разъяснила происходящее и то, что внутри произошёл обвал, а чтобы выбраться, пришлось применить взрывчатку.

– Если вам нужен ночлег, обратитесь к губернатору города! – выкрикнула высокая женщина. – Чужаки просто так не могут попасть сюда!

– Хорошо. Мы всё пониманием. – Эльза примирительно подняла руки. – Итак, где нам найти его?

– Что за шум, господа? – Из толпы вышел высокий мужчина с тёмными волосами, выглядывающими из-под шляпы. У него была смуглая кожа, а под носом ухоженные усы, которые наверняка подстригались каждое утро с особой тщательностью. Важный господин, прищурившись, разглядывал нас, в его карих глазах играл огонь, и мне не понравился этот надменный взгляд.

Я с удивлением отметила, что он очень похож на человека с той записи в лаборатории. Но как это возможно, когда минуло столько лет? Люди не могут жить так долго. – Позвольте представиться, губернатор этого города – Исраэль Вайс.

– Странное имечко, – зачем-то ляпнул Макс.

– Ничего странного, мальчик. – Губернатор въедливо посмотрел на сына Эльзы. – Раньше здесь была еврейская община, которую возглавлял мой отец – Гершель Вайс. Потом я занял место управляющего городом. Следуйте за моими людьми, вам предоставят кров и пищу до утра, а потом мне предстоит задать вам несколько вопросов.

Он смотрел на нас с Сиру, и это было неприятно, но казалось, всё ещё не понял, кто мы. Я надеялась на его плохое зрение и опасалась, что скоро наш секрет раскроется. Тогда несдобровать всем. Впервые за последние дни мне стало страшно. Не хотелось убивать, и я опасалась, что Сиру не справится, а при первой же угрозе в нашу сторону набросится, защищая меня, перегрызая глотки каждому, кто посмеет прикоснуться к его наставнице.

– Среди вас белые твари?! Но как вам удалось приручить их?! – Он разглядывал нас, как животных, подходя ближе.

Сиру покрылся потом, и я, положив ему руку на плечо, прошептала, почти беззвучно, чтобы он не доставил им удовольствия своим гневом:

– Не выходи из себя, Сиру, они только и ждут этого. Понимаешь?

Вместо ответа он кивнул, и я почувствовала, как он успокаивается. Стало легче, но взгляд губернатора прожигал дыру во мне, пока Эльза не ответила ему:

– Они не животные, и время показало, что мы многого не знали о них. Их разум необычен, и данная ситуация не совсем удобна для подобной беседы. Ария и Сиру спасли нас, и у меня нет причин им не доверять. – Эльза посмотрела на меня, и впервые я отметила, что её голос приятно слышать. Теперь я отлично понимала людей, отчего стала меньше опасаться их. Сиру сжал мне руку, а я тихо перевела ему то, о чём говорили губернатор и Эльза.

– Вы заинтриговали меня, как вас там? – губернатор ослабил галстук, который, казалось, ещё немного, и задушит его.

– Меня зовут Эльза, – как-то вымученно сообщила женщина. – Моего сына Макс, а нашего товарища Пётр. Люди из племени белых дев – Ария и её сын Сиру.

Почему она назвала нас людьми? Я с непониманием взглянула на Эльзу, она была беспристрастна, и её спокойствие успокоило и меня.

– Ария и Сиру! – рассмеялся в голос Исраэль. – Вы только послушайте, как звучат эти имена! Это так возвышенно, словно не из их мерзких ртов вылетали подобные звуки, складывались в слова, и вот, родилось имя Ария, а потом и Сиру, как звезда на ночном небосклоне!

– Прекратите это цирк! – Пётр, побледнев, встал ближе к нам, как будто предчувствуя недоброе, которое готовилось, и обязательно должно произойти.

Я не осуждаю людей. Нет. Все годы недолгой жизни я была в неведении. Мои глаза открылись случайно, а мои сёстры, которых мне жаль, как и люди, что стоят сейчас передо мной, не знают, кто их главный враг. Поэтому я не буду бояться, я не стану больше есть плоть человека, иначе, чем тогда мы отличаемся от животных.

– Цирк?! – Губернатор вскинул брови, и улыбка, танцующая на его лице, внезапно испарилась. Он подошёл к нам ближе и ткнул мне в грудь тростью. – Вот ты кто? Ты же тварь, и такие же, как ты, убивали нас! Но мы построили стены, мы стали сильнее, и не для того, чтобы твари, как ты, пришли к нам в дом! Нет, этого не случится! Ты не выйдешь отсюда живой, как и твой щенок!!!

– Нет! – ответила я, чувствуя, как тоска по матери начинает плести сети. – Нет, вы не у-бь-ё-те на-ас!

– О, да эта обезьянка ещё умеет говорить?! – рассмеялся бородатый парень, стоящий по левую руку от губернатора.

– Эта «обезьянка» не станет плясать для вас! – вмешалась Эльза. – Вы не знаете, что происходит и, не выслушав, делаете неправильные выводы!

– Это ты так думаешь, женщина, что нам ничего не известно! – прорычал, брызгая слюной, губернатор. – Эта тварь втёрлась к вам в доверие, а потом…

На мгновение я увидела, как Сиру повалил губернатора, прижимая к камням. О, зачем он это делает, пронеслось в голове! Он сжал ему горло и посмотрел в мою сторону. Потом ослабил хватку, поднялся и отошёл в сторону.

– Мы не твари! – выкрикнула я, удивляясь, что эти слова так легко вылетели изо рта.

– Кто же ты, если не тварь? – Исраэль попытался подняться, он не отрывал глаз от меня, продолжая повторять вопрос.

– Мы не твари. – ответила я, и добавила: – Мы дети пустоши, и нам есть что сказать вам, и есть что делить, есть против чего бороться! Но только вместе…

Потом наступила тьма, я ничего не видела, не слышала, ощущая тупую боль в затылке и рёв Сиру, который становился тише, как будто уплывал далеко-далеко. Голоса таяли, тело стало мягким и послушным, пока сознание не отключилось.

***

Эльза, обняв сына, не могла заснуть. Пугало тоже был с ними, как и Пётр, которому всё-таки удалось хоть ненадолго вздремнуть, вытянув длинные ноги на диване. Эльза, зачесав длинные волосы за уши, улыбнулась, вспоминая, что её муж, отец Макса, тоже любил так спать, положив голову ей на колени, а ноги на подлокотник дивана.

Как всё странно, думала она, к чему мы шли и что получили в итоге. Ария и Сиру исчезли. Губернатор не захочет сохранить им жизнь. Но он должен выслушать нас, как и поверить или объяснить некоторые вещи. Почему губернатор и человек из видеозаписи так похожи между собой? Почему никто не захотел выслушать их?

Эльза всё думала об Арии, не хотелось, чтобы чудо, что началось так неожиданно, быстро и нелепо оборвалось.

Только под утро ей удалось заснуть, как и всем, и лишь первые лучи солнца, проникающие сквозь плотные занавески, рассказали о приближении нового дня. Эльза открыла глаза, ощущая себя пленницей этого места, а потом двери распахнулись. На пороге стояли четверо из охраны градоначальника. Тот, что с бородой, сообщил, что губернатор ждёт всех для беседы. На вопрос, что с Арией и Сиру, охранники ничего не ответили, а лишь криво усмехнулись, заставляя поверить в самый худший сценарий.

– Вы не должны делать этого, – сказала Эльза.

– Не должны делать что? – спросил тот, что стоял рядом с бородачом, невысокий парень со светлыми волосами. – Думаете, вам решать, как поступать правильно? Вы здесь не гости, а пленники, так как представляете угрозу для общины.

– Не нам решать, но прежде, чем совершить непоправимый поступок, губернатор должен был…

– Губернатор никому и ничего не должен! – грубо оборвал Петра бородач. – Следуйте за нами!

Эльза взяла сына за руку, Макс не стал сопротивляться, как сделал бы раньше, он подозвал Пугало, пока один из парней, зацокав языком, поманил собаку к себе. Пугало зарычал, тогда мужчина, быстрым движением набросив ему на шею петлю, привязывал другой конец веревки к перилам лестничного проема, и загоготал, довольный собой.

– Собака останется здесь!

– Нет! Собака пойдёт с нами! – выкрикнул Макс.

– Заткнись, щенок! – насмешливо бросил ему светловолосый. – Иначе я пристрелю пса.

На глазах Макса навернулись слезы, в горле всё пересохло, но он сдержался, чтобы не кинуться на охранников, понимая, что только сделает хуже.

Они следовали за бородачом, который не спеша поднимался по ступеням. Ступени скрипели, а Пугало завыл. Макс обернулся и приказал ему вести себя тише, хотя единственным желанием было отдать команду «фас».

– Так-то лучше! – усмехнулся бородач, а тот, что шёл позади Макса, со шрамом на щеке, добавил, что надо было сразу приструнить собаку, а не налетать с безумными глазами, вопя о какой-то справедливости.

Макс промолчал, сжав кулаки, если бы он был один, то придумал бы, как сбежать отсюда и сжечь этот проклятый город ко всем чертям. Сейчас же, когда рядом мама, он должен был думать и об её безопасности.

***

Я открыла глаза, понимая, что боль вернулась, она разговаривала голосом матери, укоряла меня и твердила, что людям нельзя было доверять. Отбросив дурные мысли, я попыталась найти Сиру, понимая, что прикована к стене и на моих руках железные браслеты и цепь. Я позвала его тихо, услышала в ответ стон. Парень сидел в дальнем углу, прикованный цепью, как и я, только на его шее вдобавок находился ошейник, словно он был псом или зверем в цирке для людей. Человек бы заплакал, но мы не умеем делать этого, и тогда я завыла, как и положено дикой твари, пытаясь вырвать цепи из каменной кладки. У меня ничего не вышло, а Сиру, повзрослевший, возмужавший, теперь был бессилен что-либо сделать. Люди обездвижили его, избили, и теперь он истекал кровью, не имея сил что-то ответить.

– Сиру, – прошептала я. – Ты должен быть сильным! Ты нужен мне, всем нам.

– Прости, – услышала я в ответ, и больше ни слова.

О чём думал он, что творилось в его голове? Ещё неделю назад он был мальчиком, теперь преобразился и стал взрослым, мог ли он осознать, оценить происходящее так, как это делала я?

– Сиру, не сдавайся, прошу тебя. Всё изменилось. Раньше мы загоняли людей в клетки, теперь сами стали жертвами, но не потому, что доверились им, нет, всё случилось из-за того, что жители этого города не ведают, что делают, они боятся нас, и ты не должен злиться на них.

– Я убью всех, – прошипел сквозь зубы Сиру, и я не узнала его голос. – Они все умрут, потому что я сделал выбор, а ты ведь тоже обманула меня, Ария.

– Сиру, нет, – из моего рта вырвался стон.

Испытывала ли я боль? Да. И теперь она становилась сильнее, теперь, когда тот, в кого я вкладывала свою душу, захотел отвернуться от меня. Но возможно, он просто напуган, зол, и всё можно изменить, снова внушить ему, что мы изменим мир.

– Ария, ты ошибаешься, что мы способны сделать мир другим. Общество меняет всех, и людей тоже, теперь я понимаю, почему мать отправила сюда нас с тобой. Тебя необходимо было испытать, и ты не прошла проверку, а для меня это урок, чтобы в голову не приходили неправильные мысли.

– Ты, правда, так думаешь, Сиру? – Я не верила, что последние мучительные события так повлияли на него.

– Ты назвала нас детьми пустоши, но ты другая. Ты не белая дева, но и не человек, ты навсегда станешь чужой, везде, а вернувшись в стаю, ты уничтожишь то, что строилось годами. Мать не допустит этого. И я не хочу, чтобы так случилось.

Я закрыла глаза, понимая, этот разговор не приведёт ни к чему. Верю, Сиру испугался, и его доверие к людям, строящееся на зыбкой почве, камнем пошло ко дну. Не знаю, что принесёт сегодня, что будет завтра, теперь я могла надеяться только на Эльзу. Но сможет ли она что-то предпринять? Захочет ли вытащить из лап смерти белую тварь? Или начнётся новая буря, способная стереть всё, что не удалось уничтожить сначала.

***

– Ну, здрасте вам, господа-товарищи! – Губернатор расположился в высоком кожаном кресле, и ему, по всей видимости, было там удобно. За массивным дубовым столом, на американский манер закинув ноги, он словно показывал всем присутствующим безупречные подошвы ботинок. Что-что, а в городке было чисто, ни пылинки, ни одной мысли, о которой бы не ведала охрана губернатора – железная дисциплина.

Пётр вошёл первым, отдвигая Эльзу и Макса, он уже был готов спросить, что здесь происходит, но светловолосый, хлопнув по плечу, заставил сесть его в кресло возле стола. Затем бородач толкнул Эльзу к приставленному стулу, а тот, что со шрамом, рывком усадил Макса рядом.

– Достаточно тёплый прием, губернатор, – натянуто улыбнулась Эльза. – Если у нас возникло недопонимание, верните нам оружие, и мы уйдём, но сначала, думаю, вам стоит выслушать нас.

– Хорошо, – неожиданно быстро согласился губернатор. – Кое-что мне стало известно, мои люди навели справки, и я знаю, что вы из Большого города, который лежит за пустошью, где обитают твари. Также мне известно, что там почти не осталось людей, так как монстры, болезни и голод уничтожили всех. Однако не понимаю, отчего вы доверились тем двум особям? Только потому, что одна из них говорящая?

– Нет, – пожала плечами Эльза, начав рассказ о том, как они познакомились с Сиру и Арией и о том, что странная видеозапись, на которой был человек, так похожий на Исраэля, необычным образом повлияла на белую тварь, которая не только не проявляла агрессию, но и быстро училась понимать и говорить на языке людей.

– На записи Гершель Вайс, мой отец. У него создалось болезненное представление о том, что машины до сих пор ведут войну. И запись включалась как раз в тот момент, когда кто-то мог войти в лабораторию. Там долго никого не было, однако вы пробрались туда. Говорите, твари хотели запустить снова Б-4000? И то, что они могут модифицировать людей, управляя ими на расстоянии? Это интересно. – Он поджал полные губы. В глазах губернатора читалось недоверие, и Эльза понимала, что он не захочет помогать им.

– Мы должны найти это место, где расположен мозговой центр Искусственного Интеллекта, который управлял машинами. Почему они примкнули к белым тварям? Не думаете ли вы, что они создали их на самом деле, как сказал ваш отец, и их общая цель – уничтожить человечество?!

– Я не задумываюсь о завтра, живя сегодняшним днём, деточка, – буднично уронил губернатор, вытаскивая изо рта зубочистку. – Пока в нашей общине всё идёт по плану, нам не нужно думать о завтрашнем дне и о мифическом нашествии машин, как в старом кино. Мы не читаем фантастических книг, а живём в реальном мире, где люди рождаются, умирают, а в промежутке между жизнью и смертью: едят, болеют, взрослые воспитывают детей, мужчины и женщины охраняют городок, который стал неприступной крепостью. И скажите, зачем мне задумываться о грядущей войне машин? А?! Неужели уверенность, что, если она случится, допускает даже мысль, что вы справитесь в одиночку? – губернатор рассмеялся.

– Нет, не справимся, – ответил Макс. – Но если Ария поможет нам, если такие, как вы, будут содействовать, а не запирать в клетки…

– Твой сын слишком мал, чтобы так отвечать старшим! – резко прервал его губернатор. – Если хочешь, наглец, я могу запереть и тебя в клетку с той самой белой тварью, которую вы называете спасительницей. Хочешь?

– Легко! – рассмеявшись, ответил Макс, наверное, слишком опрометчиво. – Вот и проверьте, съест она меня или нет.

Эльза, сжав губы, посмотрела на Макса, не веря, что он задумал какую-то авантюру.

– Отведите мальчика к белым демонам! – внезапно приказал губернатор, не замечая, как побледнела Эльза. Его глаза следили за каждым чужаком, и хозяин города ощущал, как к лицу приливает кровь.

Глупая женщина, размышлял он, глядя на Эльзу, она верила белой твари, но опасалась за жизнь сына. Могло произойти всякое, и она не хотела, чтобы он оставался с монстром один на один в камере городской тюрьмы.

Губернатор, поднявшись из-за стола, подошёл к Максу, склонился, рассматривая его, и, покачав головой, обернулся к Эльзе:

– А сын у тебя отчаянный парень!

Эльза, ничего не ответив, отвернулась в сторону, чувствуя, как тошнота подбирается к горлу, а потом поднялась, но бородач, ударив её по плечам, заставил опуститься на место;

– Сиди! Тебя никто не отпускал!

– Отведите мальчика в камеру к белым тварям, – плотоядно улыбнулся губернатор, облизывая губы, он понимал, что мать Макса не обрадуется его решению, и значит, он прав. Пусть мальчик погибнет, но, пожертвовав чужим ребенком, он спасёт детей города.

Парень со шрамом грубо схватил Макса за воротник и толкнул к двери, вытаскивая из-за пояса пистолет.

– Надеюсь, по дороге туда вы не застрелите моего сына? – глухо спросила Эльза. Пётр поразился её спокойствию, но чувствовал ужас, наполняющий сердце женщины.

– Это зависит от него, – криво усмехнулся сопровождающий сына.

– Ступай, Шрам, – нетерпеливо махнул рукой губернатор. – И возвращайся, так как нам необходимо что-то решать с этими мятежниками.

– Мятежниками? – рассмеявшись, спросил Пётр, скрестив руки на груди.

Губернатор положил ноги на стол, вынув из кармана сигару, раскурил её и больше не проронил ни слова.

А когда вернулся Шрам, Эльза напряжённо посмотрела на него, потому что на лице подручного губернатора появился ужас. Женщина опустила глаза, приготовившись к худшему, кляня себя за то, что отправилась в это опасное путешествие вместе с сыном. Хотя Макс давно считал себя взрослым и ни за что не стал бы её слушать.

– Что там? – вяло спросил губернатор, выпуская к потолку клуб дыма.

– Губернатор… – Шрам не знал, с чего начать. Все смотрели на него и ждали объяснения, но каждый из присутствующих понял, произошло что-то нехорошее. – Вторая тварь исчезла!

– Что?! – губернатор сделался пунцовым и, затушил сигару. Выскочил из-за стола, подбежал к Шраму и схватил его за ворот куртки.

– Мы пришли, я открыл камеру, – виновато начал мямлить тот, ¬– а там она, эта белая тварь, а сосунок вылез, видимо через выбитое окно, и решётку вырвал, цепи тоже. Чёрт, у него силищи столько…

– Где мальчик? – спросил губернатор.

– Я его оставил с белой тварью, как вы и велели, губернатор.

Эльза сжала пальцы, чувствуя, как ногти врезались в ладони.

– Найдите эту тварь и пристрелите!!! – завизжал Исраэль, брызжа слюной. Потом, повернувшись к Эльзе, внезапно ударил её по лицу. Пётр бросился к ней, пытаясь защитить, но бородач сдержал его. Этого не стоило делать, Пётр, вырвавшись, ударил его, нанеся апперкот, разбивая лицо недругу. Завязалась драка, прогремел выстрел. Пуля задела Эльзу, ранив в плечо. От неожиданности она не успела увернуться, падая на Петра, который обхватив её, пытался защитить, нанося новые удары приспешникам губернатора.

– Успокоились все!!! – гаркнул губернатор. – Этих двух туда же, в камеру!!! А потом найдите ту тварь и убейте!!!

* * *

Сначала в камеру втолкнули Макса. Мальчик выглядел расстроенным, куда же делись его длинные волосы? Их точно кто-то отрезал острым ножом. Теперь они не падали на лицо парня неровными прядями, закрывая глаза, а торчали, как у огородного чучела, в разные стороны.

Пока я разглядывала Макса, дверь распахнулась, и подручные губернатора втолкнули внутрь, пихнув в спину, Эльзу и Петра.

Что происходит? Зачем Сиру напал на губернатора?! Он, словно бешеный зверь, метался: сорвал цепи, потом прыгнул на стену, пополз к окну и, вцепившись в решётку, вырвал её, протискиваясь наружу. Как ему это удалось? Сиру стал словно змея, проникнув в узкое окно. Что будет в городе?! Он же столько бед натворит!

– Эльза, я тут не причём.

Пыталась ли я оправдываться, спросят они. Теперь Эльза, Макс и Пётр стали ближе сестёр из стаи. Возможно, Сиру прав, и я никогда не стану прежней. Теперь для стаи я предательница, для людей же чужая говорящая тварь.

– Что случилось, Ария? – Эльза казалась спокойной, но я чувствовала её тревогу. Слышала стук сердца женщины и то, что она не совсем доверяет мне. А ещё пахло кровью, я увидела, что её ранили, и тёплая кровь сочится по рукаву рубашки.

– Ты можешь мне верить, Эльза. – Я взяла её за руку. – Сиру испугался. Он ещё очень молод. И больше доверяет собственным инстинктам. Понимаешь?

– Всё это ясно, только что будет с людьми города? Он же сейчас начнёт охоту!

– Мама, ты же видишь, Ария переживает. Это не её вина. Неужели ты не понимаешь?

Мне было приятно, что мальчик вступился за меня, но мысли о том, что я подвела друзей, съедала изнутри, как и голод. Он мог отключить разум, и этого я боялась больше всего.

– Нам надо выбираться, пока здесь поднялся шум, – предложил Пётр, сузив светлые глаза: – Через такое тесное окно может пробраться только Макс,

– Да, я смогу! – решительно ответил мальчик, подтягиваясь к подоконнику. – Помогите мне.

Не раздумывая, Пётр помог ему выбраться, и повернулся к нам, пожимая плечами.

– Было бы неплохо, если б Максим смог пробраться сюда и освободить нас.

– Я не уверена, что это получится. – Эльза задумчиво посмотрела на Петра. Зажмурилась, а потом резко открыла глаза. – Кто знает, кто знает…

– А мы будем просто сидеть и ждать? – спросила я, чувствуя вину за случившееся. – Может, попробовать и мне…

– Нет. Сейчас ты понадобишься здесь, Ария. – Пётр, теребил бороду, смотрел по сторонам, явно что-то обдумывая и, взглянув на Эльзу, продолжил: – У нас нет оружия, чтобы защитить себя, но у нас есть ты. Тебе придётся расчистить дорогу, нравится тебе это или нет.

– Но я не хочу больше убивать…

– Если ты хочешь изменить этот мир, тебе придётся! – спокойно оборвал меня Пётр, отрывая от своей рубашки рукав. В этом человеке столько решимости, или это отчаяние?! – рассуждала я, согласившись с ним. Переживая за мальчика, я пыталась услышать, что происходит за стенами городской тюрьмы, и вскоре послышались крики, выстрелы и вой сирены.

– Это Сиру, и он начал охоту, – пробормотала я упавшим голосом: – Если он вернётся сюда, я уже не смогу с ним справиться.

– Не вернётся. – уронила Эльза, её голос оставался сильным, хотя я ощущала запах страха, исходящий от неё. – Людей больше, они что-нибудь придумают. Боюсь, что несдержанность Сиру в конечном итоге приведёт его к гибели.

Мне стало холодно и, поджав колени к груди, я обхватила их руками. Страх обволакивал и парализовал волю, сейчас мне стало страшно оттого, что я бессильна что-либо сделать. И что из-за меня все застряли здесь. Возможно, городские жители оказались бы намного дружелюбнее, не будь рядом с Эльзой и её товарищами белых тварей.

– Ария, ты чего? – Эльза, озабоченно взглянув, тронула меня за плечо. – Всё будет хорошо. Только Сиру, так жаль. Кто же думал, что так получится. Честно, очень жаль.

Пётр заботливо перевязал ей рану, но необходимо вытащить пулю, как он сказал, однако Эльза держалась и говорила, что это пустяк и на этот счёт не стоит волноваться.

***

На солнце наползли тучи, тени стали темнее, и Сиру с жаждой, которую больше не мог и не хотел сдерживать, крался вдоль домов. Он видел, что до охраняемого прохода, где он с лёгкостью мог перескочить стену, не более ста метров. Люди, сидевшие на дозорной вышке, что была расположена на городских воротах, не заметили, как монстр подкрался сзади, но его увидела женщина, идущая к охранникам, которые патрулировали стену, и закричала. Лучше бы она этого не делала, потому что Сиру обернулся, оскалил острые зубы и кинулся с быстротой молнии на несчастную, разрывая горло жертве, наслаждаясь тёплой кровью, которая хлынула в рот. Выстрелы не повредили ему. Он обернулся, оторвавшись от трапезы, и зарычал. Его лицо покрывали кровь и куски плоти, а в глазах застыла холодная ярость.

Потом он прыгнул на стену, забираясь быстро, точно леопард, растерзывая одного, потом второго мужчину. Возможность убежать открылась внезапно, но Сиру не спешил. Он не думал об Арии, для него она была перевёрнутая страница. Он спрыгнул вниз, желая прокатиться как цунами, по городу, собирая кровавую жатву. Потом можно уходить и скорее бежать к матери и сёстрам, чтобы открыть им глаза на предательство Арии.

Сначала он старался не создавать ненужного шума, нападая на людей, сидевших возле булочной, и, наевшись, бросился дальше, смотря по сторонам. Окровавленное лицо монстра вгоняло в ужас, началась паника, но Сиру не желал останавливаться, как и попасть под град пуль. Он кусал людей, ранил, разрывая острыми когтями плоть, и знал своё уязвимое место, в отличие от людей. Пули больно ударяли по прочной коже, и это было не очень приятно. Скорее похоже на удар током. Но не причиняло вреда.

Вскоре путь ему преградили вооружённые люди. Они стреляли, но плохо попадали в цель. Сиру, уворачиваясь, проскользнул во дворик, обнесённый деревянным забором, и, ворвавшись в дом, убегая от преследователей, снёс голову вставшему на его пути пожилому мужчине. Он слышал, как за спиной закричала женщина, как заплакал ребенок, и понёсся вперёд, огибая двор, на другой конец квартала, чтобы снова оказаться у стены.

Когда ему никто не мог помешать, Сиру быстрыми скачками понёсся к свободе, сытый, перепачканный кровью, с возбуждением в чёрных глазах, горящих огнём. Потом на пути появилась тень. Сиру поднял морду и увидел Макса, который стоял посреди дороги. В его руках не было оружия, как и страха в глазах, скорее недоумение. Сиру прыгнул, видя, как мальчик зажмурился, хотя это был очень смелый мальчик, и поэтому белый демон, перепрыгнув через него, помчался к стене, взбираясь выше, удирая от пуль, которые неслись ему вдогонку, словно пчелиный рой.

***

– Что там происходит? – Эльза, поднявшись с пола, показала кивком на окно. – Боюсь, Сиру натворит дел.

– Да. Я это чувствую, – с горечью ответила Ария, её голос дрогнул, и ощущение вины заставило обхватить себя за плечи. Если бы она умела плакать, сейчас было бы самое время. – Он покинул город, наша связь становится… Она истончается, я уже не ощущаю его рядом.

Она закрыла лицо руками, сжимаясь в комок.

– Люди захотят убить Арию, – устало уронил Пётр. – И мы не сможем помешать им.

– Но что делать? – Эльза коснулась плеча Арии. – Почему люди не верят нам и, почему не хотят помочь…

– Глупая, – ласково прервал её Пётр. – А как на их месте поступила бы ты?

– Не знаю, наверное, тоже хотела б её смерти.

– Меня не страшит смерть, – подала голос Ария. – Больше пугает то, что у вас не получится без моей помощи отключить главный мозг, управляющий машинами.

Внезапно в двери щёлкнул замок, Эльза инстинктивно схватила Арию за плечи, обнимая, пытаясь спрятать. Она понимала, что это конец.

Тёмные стены тюремной камеры окрасились в цвет крови, багровый закат проник сквозь узкое окошко с вырванной решёткой, расползаясь по стенам и полу.

Дверь распахнулась. На пороге стоял Макс, бледный и запыхавшийся.

– Бежим, пока есть время! Все бросились на поиски Сиру и помогают раненым. Пугало…

Пёс радостно выскочил из-за угла, бросившись к Эльзе и Петру, в замешательстве, кого облизывать первым.

– Я нашёл наши вещи и оружие, – выпалил Макс. – А ещё кое-какие шмотки для нее, – он кивнул в сторону Арии.

– Молодец, сынок! – улыбнулась Эльза.

Макс бросил в сторону Арии свёрток, а Пугало, виляя хвостом, уткнулся тёплой мордой в ладони матери мальчика.

– Одевайся! – крикнула белой твари Эльза. – Возможно, у нас получится сбежать.

Ария подняла голову, и все увидели на её глазах слезы, а ещё, что в них больше нет черноты, они стали почти как у человека.

– Что это? Как?! – Макс непонимающе опустился рядом с Арией на корточки. – Твои глаза… Что с ними?!

– Нет времени, ребята, – поторопил Макса Пётр, добавив, что пока появилась возможность, следует уносить ноги.

Эльза помогла Арии быстро одеться, натянуть штаны и рубашку, завязать шнурки на ботинках, ведь раньше она никогда не делала этого. В довершении всего Макс, вытащил из рюкзака кепку, нахлобучил её на безволосую голову Арии и сообщил, что так она почти похожа на человека.

Внезапно снаружи прогремел взрыв. Дрожь под ногами заставила напрячься и приготовиться к худшему. Беглецам оставалось выбраться из здания, что они и сделали, воспользовавшись паникой и суматохой. Понеслись к стене, возле которой прятались люди с оружием, затерялись в толпе, держась вместе, пытаясь решить, как можно скорее выбраться из города.

– Не получится сейчас, – процедил сквозь зубы Пётр. – Слишком много народа.

– Чёрт! – выругался Макс, сообщив, что когда Сиру вырвался, он видел дом, который тот разворотил. – Людей эвакуировали оттуда. Я слышал, как они собирали вещи. На глазах женщины Сиру убил её мужа, и сейчас там никого не должно быть.

– Стоит попробовать. – Эльза взяла Арию за руку. – Ты как?

– Мне больно и стыдно, Эльза, – еле слышно ответила Ария. – Мы несём ответственность за поступки тех, кого воспитали.

***

Дом стоял, взирая на беглецов как молчаливое напоминание о зверстве, совершённом здесь. Темнело, и Эльза, повидавшая за свою жизнь много ужасов, теряя близких, не могла прийти в себя от увиденного кошмара – куски плоти, забрызганная кровью стена, сломанная мебель, разбросанные вещи и запах смерти, витающий между стен.

Зайдя на кухню, где всё напоминало о том, что здесь жили люди, она немного пришла в себя.

– Мам, ты чего? – участливо спросил Макс, взяв её за руку. – Да ты такая горячая!

– Ничего.¬ – Она села на стул, прижимаясь спиной к стене, рубашка стала мокрой от пота, а во рту пересохло. – Пройдёт…

Пётр, озабоченно посмотрев на женщину, потрогал ей лоб и покачал головой, он переживал, что с Эльзой случится что-нибудь плохое, и сообщил, что пулю необходимо удалить сейчас же, пока не началось заражение крови.

– А оно начнётся, не сомневайся, детка.

– Хорошо. – Эльза обречённо закрыла глаза. Над верхней губой выступили капельки пота. Ария опустилась возле женщины на колени, взяв её за руку.

– Макс, тут должна быть аптечка. – Петр начал поиски с кухни, а мальчику пришлось пройти снова через комнату, залитую кровью, в поисках чего-нибудь похожего на спирт. Он помнил, что в дальнем углу на столике стояли бутылки, и его наблюдательность не подвела – скотч и виски в этом доме имелись в достатке.

Петр осторожно разрезал рукав рубашки, обнажая опухшую поверхность плеча Эльзы с круглой вмятиной, откуда сочилась кровь.

– Вот выпей. – Он поднёс бутылку к губам женщины, она сделала глоток, поморщилась, откидываясь назад. – Всё будет хорошо, ты сильная.

Ария, подчиняясь какому-то инстинкту, сжала пальцы Эльзы, закрыла глаза, пытаясь сделать все, чтобы облегчить ей боль. Она почему-то улыбнулась, стиснув пальцы Арии, боль уходила, а Эльза точно уплывала вдаль. Самовнушение это, или так действует виски? – рассуждала женщина.

Она не слышала, что говорил Пётр, только шевелила губами, тихо попросив, чтобы он скорее начинал.

– Мама, держись. – Встревоженный Макс с грустью и волнением смотрел на неё, вытирая пот со лба, видя, как Пётр, облив рану скотчем, приготовил длинный и острый нож, который обычно используют для колки льда.

Эльза подумала вдруг о Петре, он моложе её на десять лет, а вот Макс, рано лишившийся отца, души в нём не чаял. Женщина улыбнулась, зная, что Пётр неравнодушен к ней, однако сейчас её мысли не зацикливались на собственных чувствах.

К удивлению мужчины и мальчика, Эльза словно и не испытывала боли, она улыбалась и точно бродила в призрачных мирах. Пётр придавил рану, из которой потекла кровь, почувствовал, как нож наткнулся на пулю, вытащил его, а потом попросил у Макса, чтобы он подал щипцы, которые лежали в аптечке и напоминали орудие из стоматологического кабинета.

– Ещё чуть-чуть, – Петр вспотел от напряжения. – Давай, иди сюда, малышка…

Пуля, к счастью, застряла в мягких тканях, не повредив кость. И когда Пётр извлёк её, то облил рану скотчем и, прижав сложенный в несколько слоёв бинт, наложил повязку.

Эльза не проронила ни звука, как и Ария, не выпускавшая из ладоней её руку. Так они и сидели, как будто связанные невидимой нитью.

– Мне кажется, мы знаем не обо всех талантах Арии, – шепнул Макс Петру, и тот, скрестив руки на груди, согласился, молча кивнув.

– Ей необходимо прийти в себя, сынок, а пока давай подумаем, как нам выбраться? Время у нас лишь до утра. Когда взойдет солнце, сюда вернутся люди, это как пить дать. Какие мысли у тебя?

– Через стену нам не перебраться, – удручённо выдохнул мальчик. – Но мы можем сделать так, чтобы нас захотели выпустить добровольно.

– И как? – в глазах Петра заплясали огоньки.

– Мама и Ария останутся здесь, сейчас от них помощи мало. Но я, ты и Пугало можем прийти в гости к одному человеку. Если он сын своего отца, как говорит, то может знать куда больше, чем делает вид.

– А, – протянул Пётр, усмехнувшись. – Вот к чему ты клонишь!

Макс кивнул в ответ, расплываясь в хитрой улыбке.

– Но как ты представляешь это сделать, в дом губернатора попасть сложно. Охрана у него, наверное, точно не спит, и после сегодняшних событий все начеку. Но, – Пётр задумчиво почесал подбородок, – а если его как-то выманить из дома?

– Либо пробраться туда, пока кто-нибудь отвлечёт охрану.

– Как сделать это? Нас всего двое. – Макс покачал головой, прищурившись. Пётр приподнял бровь и покосился на Пугало. – Ты имеешь в виду его?

Макс кивнул.

– Но как? Или у тебя собака знает, что надо делать?

– Именно так. Пугало ведь принёс наши вещи и показал камеру, в которой находились вы. Я забежал тогда, помню, сердце колотится, и не могу сообразить, в какой камере мама и остальные. Пугало показал дверь, сев около неё, и даже поднял переднюю лапу. Иной раз я поражаюсь его сообразительности. Поэтому мы и должны проникнуть в дом этого козла, потому что я не знаю, что может губернатора заставить выйти оттуда.

– Пожар или тревожная сирена.

– Да, но на шум сбегутся и охрана, и горожане, что нам совсем не нужно.

– Ты умный парень! – Пётр, улыбаясь, потрепал его по волосам. – Ну, так каков план, маленький авантюрист?

– Брось свои шуточки, – Макс захотел обидеться, но у него это не получилось. Губы тронула улыбка, и он мотнул головой в сторону двери. – Сейчас мы выходим отсюда, пробираемся к дому губернатора. Осмотримся, надо понять, где вход и есть ли чёрный ход. Обычно так и должно быть, на случай, если горожане захотят прикончить его. – Макс зловеще захихикал. – Потом в игру вступает Пугало, который будет развлекать охранников. Да, Пугало? – Пёс радостно подбежал и завилял лохматым хвостом. – Пугало же хочет печеньку? А у охранников даже есть конфеты! – Пугало искренне облизнулся, потом зевнул, показывая зубастую пасть. – Правильно, мой дорогой пёсик! – Макс погладил его между ушей. – Тебе надо будет удивить охранников, станцуешь для них? – пёс, высунув язык, часто задышал. – Тихо. – Макс приложил палец к губам

– Ну, отвлечёт Пугало охрану, а внутри, думаешь, нет никого? – спросил Петр.

– Этого я знать не могу, – пожал плечами Макс, – но думаю, что нет.

– Значит, придётся действовать тихо, и если что, не стрелять. Внутреннюю охрану я возьму на себя, если что. Не думаю, что там будет больше трёх человек.

– Я помогу, если… А вообще, главное – пробраться в спальню этого жирного урода! – Макс потрепал Пугало по загривку. – Важно, чтобы Пугало, получив печеньку, не прекратил цирк. Ты понял, Пугало, цирк! И он продолжится, пока мы не покинем дом этого засранца.

– Да, Макс, идея хорошая, но что делать, если что-то пойдёт не так? – спросил Пётр, сунув спичку в рот. – Не курил столько дней, прямо так и тянет.

– Ха, может, бросишь, – с надеждой в голосе ответил Макс. – Сейчас любая сигарета может стать смертельной.

– Это да, сынок, – Пётр проверил содержимое карманов и оружие. – Однако, как закончится вся эта хрень, оторвусь по полной программе!

– Конечно. Мы с Пугало тоже! – улыбнулся мальчик. – Но как мы уйдём, не поставив маму и Арию в известность?

– Это хорошо, что ты вспомнил, Макс. Мы оставим им записку, только и всего. – Пётр вырвал лист из блокнота, который висел на холодильнике, и нацарапал неровным почерком: «Мы скоро вернёмся, девочки, не волнуйтесь!». Прикрепил магнитом, отошёл назад, как художник, любуясь своим творением.

– Так не пойдёт, Пётр. – Макс хотел что-то исправить, как Ария открыла глаза.

– Вот, блин! – Макс чуть не вздрогнул, а потом улыбнулся ей. – Неожиданно так. Ты в порядке?

– Да, Макс! – Ария кивнула в сторону Эльзы. – Идите, у вас всё получится, а я побуду с Эльзой, ей необходим сон. Торопитесь, у дома губернатора всего трое охранников…

– С чего это ты взяла? – Не скрывая удивления, Пётр приподнял густые брови.

– Не спрашивай. У меня очень хороший нюх, если так можно объяснить это чутье на людей. Идите и узнайте у этого человека, называющего себя губернатором, где находится Центральный мозг управления машин.

Поражённые словами Арии, Макс и Пётр уверенно двинулись вперёд, осторожно огибая кусты и ограждения, выбираясь на тротуар, который, к счастью, был украшен кустарником и деревьями, что служило отличным укрытием.

Пугало бежал впереди. Он ещё не знал, где дом Исраэля. Они тоже толком не понимали, где это, но, вспомнив карту, Пётр сказал, что жилище диктатора, как он назвал его, располагается в северной части города.

– Не совсем в центре. Такой дом, облицованный красным кирпичом.

– Тут не один такой, походу, – сокрушался Макс.

Однако Пётр добавил, что охрана сидит не у каждого дома, и это наводит на мысль, что трое могут стоять как раз около губернаторской усадьбы.

Тишина нарушалась лишь цокотом коготков Пугало. Макс и Пётр старались двигаться по траве, не выходя на тротуар. Городские улицы освещались плохо, и темнота стала отличным прикрытием. Не прошло и получаса, как Пётр и Макс увидели большой трёхэтажный дом. На входе, на ступенях расположились охранники – это были всё те же: Шрам, бородач и светловолосый.

– Надеюсь, они ничего не сделают Пугало? – вдруг разволновался Макс.– А что если они узнают его?

– Придётся рискнуть, Макс, – пожал плечами Пётр. Мальчик погладил и поцеловал Пугало, наказав ему устроить цирк для охраны и ни в коем случае никуда не убегать потом.

Когда из темноты выскочил пёс, дружелюбно виляя хвостом, поначалу на него никто не обратил внимания. Он уселся неподалёку, наблюдая за охранниками. Они не смотрели в его сторону, играя в кости, а затем один из них кинул ему обглоданное куриное крылышко, Пугало подбежал ближе, обнюхивая приятно пахнущее лакомство и, аккуратно взяв его в зубы, принёс на ступени. Отошёл немного назад, поднимаясь на задние лапы и делая оборот вокруг себя.

– Посмотри, учёный пес! – негромко сказал бородач, усмехнувшись. Казалось, они даже и не узнали собаку, которая ещё утром рычала на них.

– А ещё? – Шрам бросил Пугало снова косточку. Пёс опять совершил ритуал, положив собачье лакомство уже на ступеньку выше. Поднялся на задние лапы, как цирковая обезьянка.

Пётр и Макс, улыбаясь, сами с удовольствием посмотрели бы на представление, но решили подобраться ближе.

– Иди сюда! – подозвал бородач, подходя к собаке. Пугало не слушался, а лишь вставал на задние лапы, умильно прыгая, словно заставляя охранников покинуть пост.

Первым к дому, со стороны, где наиболее сгущались тени и не проникал свет от фонаря, прокрался Макс. Пугало замер. А потом отбежал, словно дразня охранников.

До рассвета оставалось четыре часа, и порядком подуставшие служаки спустились со ступеней, чтобы лучше рассмотреть собаку. Пугало снова пустился в пляс, а Макс проскользнул внутрь, чувствуя, как громко стучит сердце, подгоняя в мыслях Петра, который не мог пересечь улицу.

Макс не думал, что его схватят, хитрый Пугало развлекался на полную катушку. Дверь приоткрылась, Макс замер, прячась в тёмном углу, и вдруг заметил входящего Шрама. Он и не ожидал, что это будет он. Сердце бухало так, что мальчику казалось, охранник слышит его. Однако Шрам быстро вышел наружу, захватив из кухни какую-то еду. Запахло мясным духом, и Макс услышал, как в голодном желудке заурчало. Словно кто-то сидел рядом и тихонько рычал. Хорошо, что теперь он снова был один. Но где же Пётр?

Снаружи не слышится криков и звуков борьбы. Темнота сгущается в углах, а тусклого света в коридоре, который падает на массивную лестницу, достаточно, чтобы осмотреться.

Дверь тихо открылась, впуская внутрь долгожданного товарища, Макс выдохнул и одобрительно кивнул, видя, как Пётр осторожно закрывает двери на массивный засов.

– Это верно, – прошептал он. – Ну что, идём? Как ты думаешь, где спит губернатор?

– Или в спальне, или в кабинете, или где-то в другом месте, может, в гостиной.

– Слушай, ты дверь закрыл, не вызовет ли это подозрения? – вдруг спросил Макс. – А если они опять захотят пожрать?

– Не станут шуметь без причины, – махнул рукой Пётр. – Мало ли отчего дверь захлопнулась. Главное, нам надо действовать быстро.

Они обыскали комнаты первого этажа, прачечную, кухню, гостиную, ванную комнату, осторожно поднимаясь на второй этаж, где в основном находились комнаты для гостей. Добрая половина оказалась запертой, и, поднявшись на третий этаж, Макс и Пётр заметили тонкую полоску света, вырывающуюся из-под двери комнаты, которая могла быть и спальней, и кабинетом.

Вытащив нож, который мог напугать таких трусов, как губернатор, размером и зубчатым лезвием, Пётр прислушался, приближаясь к двери. Макс, одобрительно кивнув товарищу, приблизился к двери. Осторожно толкнув её, они вошли внутрь, наблюдая, как губернатор, развалившись в широком кресле, спит. На столе недопитая бутылка, бумаги и пепельница, полная окурков. В раскрытое окно ворвался лёгкий порыв ветра, вспугнув паука, плетущего паутину на лампе. А ещё, вот этого никто не мог ожидать – холёный доберман, лежащий под столом, заставил непрошеных гостей застыть на месте.

– Что будем делать? – тихо осведомился Макс, чувствуя, как перехватило дыхание. Пётр пожал плечами, пошутив не к месту, что это не он специалист по собакам. Между лопаток мальчика пробежала тонкая струйка пота. Макс не боялся собак, его напрягала ситуация, и расправа над собакой не входила в их планы, да и губернатор сможет дать дёру.

Доберман спал, и не повел даже ухом. Возможно, он тоже налакался спиртного, предположил Пётр, или просто не подготовлен к охране. А ведь даже Пугало всегда просыпался перед приближающейся опасностью.

При более внимательном рассмотрении мужчина, опустив нож, чуть не рассмеялся, закрыв рот рукой.

– Это чучело, – произнёс он, сдерживая смех. Мальчишка, присмотревшись, сжал губы и покачал головой.

– Какие ж мы идиоты, – пробормотал он.

Потом Макс быстрым движением метнулся к двери, закрыл её, повернув ручку, и, обойдя стол, подошёл к губернатору сзади, приставив нож к горлу.

Пётр сел, облокотившись на стол в ожидании пробуждения градоначальника, который, разлепив сонные веки, чуть не обделался от страха.

– Э…э, а что тут происхо… – он крякнул от удара под дых, а потом остановил округлённые от ужаса глаза на внушительном ноже Петра, которым тот повертел перед носом Исраэля.

– Заткнись, и ничего не случится, – тихо и довольно-таки спокойно проговорил Пётр. Макс, вытащив пистолет, прижал его к виску губернатора и взвёл курок.

– Но что вы хотите? – В сложившейся ситуации, как и ожидалось, Исраэль вёл себя, как трусливый заяц или кот, которого застали за моментом справления нужды в ботинок.

– Информацию, – процедил сквозь зубы Пётр, теряя терпение. Макс оценил, что, когда это необходимо, его товарищ умеет делать по-настоящему страшное лицо. – Что тебе известно о Мозговом Центре, о котором говорил твой отец?

– Это было так давно, что я не знаю… Не помню деталей…

– И ты считаешь, мы верим тебе? – усмехнулся Пётр, схватив губернатора за руку и прижав её ладонью к столу, замахнулся ножом. Лезвие вонзилось в дерево между указательным и большим пальцем.

– Нет… нет, не надо! – голос губернатора дрожал, как и подбородок на покрывшемся розовыми пятнами лице.

– Если ты ответишь на вопрос, мы уйдём, и никто не пострадает, – произнёс Макс с милой улыбочкой, заглядывая в лицо Исраэлю. – И мы тут не одни, Изя, охрана дезориентирована, а мама и та самая злобная белая тварь ждут сигнала, когда им можно будет приняться за вас, господин губернатор!

– Но… Если отключить мозг, машины встанут. Всё, что есть у нас, опять скатится в каменный век.

– Ты так уверен? – недоверчиво спросил Пётр, ударяя на этот раз ножом между указательным и средним пальцем, причём он это делал так стремительно, что даже Макс не замечал как. – Или ты боишься потерять контроль?

– Нет, я не знаю, – начал было губернатор, однако Пётр перестал вести себя, словно пришёл играть в детские игры. Когда нож вонзился в кисть градоначальника, ладонь Петра не дала завизжать ему громче, сдавливая орущий рот, из которого потекла слюна. Кровь хлынула на стол, приводя Исраэля в панический ужас.

– Ты что-то сказал? – ласково спросил его Петр, принюхиваясь. – Нет, только не говори, что ты обделался!

Он поморщил нос, а Макс увидел расползающееся пятно на штанах несчастного, его лицо покрылось потом, и губернатор был готов сделать всё, чтобы эти ребята убрались поскорее.

– Вам надо вернуться в пустошь, там… в сейфе… Код 3582058 все документы, карты… – Макс быстро метнулся туда, набирая комбинацию, открывая массивную дверь и выгребая оттуда бумаги и пачки денег, которые давно потеряли свою ценность.

– Там чёрная папка. – Губернатор показал глазами в сторону Макса. – Там вся информация… – он выпятил трясущуюся нижнюю губу, заплакал, что не помешало появиться ноткам злорадства в его голосе. – У вас всё равно ничего не выйдет. Место Управления Мозговым Центром охраняется тварями и машинами, а их не напугаешь и не одолеешь.

– Ну, это решать не тебе, ублюдок, – с улыбкой закончил Пётр, выдёргивая нож из окровавленной руки губернатора, который, прижав её к груди, завыл.

– Тут есть аптечка, – улыбаясь, воскликнул Макс, кидая Петру бинты.

– Ах, да. Всё принципы твоей матушки, – рассмеявшись выдохнул Петр, хватая за руку губернатора. – И без глупостей, иначе до утра не доживёшь.

Перепуганный Исраэль протянул дрожащую руку, не понимая, почему его кровожадные гости, покусившиеся на власть в этом городе, теперь помогают ему.

– Легче? – почти участливо спросил Петр. Губернатор подозрительно взглянул на мальчика, потом на мужчину. Этот рыжебородый тощий верзила поначалу показался губернатору таким нерешительным. – Носок снимай.

Губернатор, не задавая вопросов, стянул носок с левой ноги. Пётр повертел его перед глазами и, оставшись неудовлетворённым его размером, приказал избавиться от второго носка. А потом, скомкав оба, засунул губернатору в рот.

Дальше товарищи связали стонущего бедолагу, возомнившего себя властителем мира, позорно закончившим карьеру – с кляпом во рту из собственных носков, привязанным к креслу бинтами, ставшего похожим на древнеегипетскую мумию, в обмоченных штанах.

– Мы могли и убить тебя, Изя. – Макс, улыбаясь, похлопал его по плечу. – Есть ведь ещё выход, ну, как у всех типов вроде тебя?

Губернатор закивал, показывая на стену, завешанную гобеленовым полотном.

– Там, за гобеленом? – спросил Пётр и, получив утвердительный ответ, отодвинул край. На поиски двери не пришлось тратить время, за ней оказалась лестница, ведущая на другую сторону дома, в сад.

– Отлично, господин губернатор, – улыбнулся Пётр и, погрозив пальцем, добавил: – Мы уйдём из города на рассвете, а ты придержи своих псов, иначе нам есть что рассказать им. – Он опустил взгляд на мокрые штаны губернатора и повернулся к выходу.

Спускаясь, Пётр и Макс слышали, как охранники в недоумении не могут открыть парадную дверь. Она не поддавалась ни толчкам, ни уговорам. Поэтому, выбравшись в темноту, мужчина и мальчик ретировались через живую изгородь на другую сторону улицы, куда выходили окна кабинета губернатора.

Там горел свет. И лишь одиночество и неподвижное чучело остались с градоначальником до утра. Пётр знал, что Исраэль придёт в себя, рана не опасна, хоть и болезненна. Однако репутация губернатора оказалась подмоченной, и дело тут не только в мокрых штанах.

Скоро рассвет. Небо начало светлеть. Отбежав на приличное расстояние, Макс завыл по-собачьи, разбудив добрую половину псов во дворах, которые занялись лаем на разные голоса. По пути их нагнал Пугало, восторженно прыгая на задних лапах и пытаясь облизать лицо Максу.

– Погоди, Пугало! Погоди! – рассмеялся парень, обнимая пса. – Ты молодец, ты настоящий герой!

Макс, Пётр и Пугало неслись между кустами, восход очертил тенями силуэты зданий города. Необходимо было как можно скорее выбраться за стены.

* * *

Мне было трудно дышать. Каменные стены давили, сводили с ума. Оставшись наедине с собственными мыслями, я снова и снова прокручивала в голове возможные сценарии исхода. Возможность остаться жить бок о бок с людьми? Разве необходимость убивать стала превыше всего?! Голос матери, усталый и поэтому не расположенный к сентиментальности, напоминал о побеге Сиру.

Мальчик, став взрослым, слушал не меня, а инстинкты. Он не просто сбежал, а набросился на людей, которые не были виноваты в его заточении, в его голоде. Почему он не напал на губернатора или его охрану? Сиру было всё равно кого есть, он просто хотел утолить ярость. Не голод, а именно гнев, заполнивший нишу, где я пыталась вырастить разум, способный понять человечество в целом. Как бываем мы слепы, отрицая очевидные факты.

Я вернулась к Эльзе, видя, что в комнате стало светлее. Солнце не разбросало тёплые лучи по улицам города, оно лишь жадно облизывало крыши домов, напоминая, что нам нужно торопиться.

Она разлепила сонные веки, протирая глаза, потянулась, казалось, забыв о боли. Или она ушла? Кого я спрашивала, себя? С Эльзой мне говорить об извлечении пули не хотелось. Я удивлялась своим способностям, которые появлялись ниоткуда. Нет. Это полезные качества, но что будет дальше, во что я превращаюсь? Трансформация пугала. Также теперь не хотелось смотреть в зеркало. Что я увижу там?

Человеческие глаза, словно они не на своём месте – на белом глазном яблоке цветной кружок и чёрная точка… Хотя это никак не повлияло на качество зрения, но теперь уже я и сама казалась себе чужой. Что будет дальше, у меня вырастут нос, волосы, затупятся зубы и когти? Не хотелось через свой облик терять себя, хотя я была уверена, этого не случится. Но подобные превращения настораживали.

– Ария. – Эльза позвала меня, махнув рукой. – Где все?

– Они скоро вернутся. – Я рассказала о том, что задумали Пётр с Максом.

– Их нельзя оставлять одних, обязательно что-нибудь натворят, – она покачала головой, однако улыбнулась. Страха женщина не чувствовала, наверное, не в первый раз мальчики выбирались на подобные вылазки. – Интересно, получится у них выведать, что нам нужно?

– Нам надо убираться, и желательно прямо сейчас. У нас было время только до восхода солнца…

В дом влетел Пугало, оповестив первым, что и остальные на подходе, он радостно вилял хвостом и, встав на задние лапы, положил передние на колени Эльзы.

– Пришёл, значит? – женщина ласково погладила его между ушей, и Пугало облизал ей в ответ руку, потом вскочил на лапы и выбежал из кухни, навстречу входящим Максу и Петру.

Наперебой рассказывая об удавшейся операции, сын Эльзы и Пётр были так воодушевлены, что совершенно не выглядели уставшими. Макс добавил, что теперь необходимо изучить содержимое папки, в которой наверняка скрыта важная информация, если губернатор не хотел с ней расставаться.

Потом, слушая рассказ Макса и умные выдержки Петра, я вдруг почувствовала тревогу. Это было мимолётное чувство, которому поначалу я и не придала значения. Потом настороженность словно постучалась в дверь души снова, заставляя поверить, что опасность подкрадывается медленно, но верно. И нам необходимо бежать как можно скорее.

– Ария, что с тобой? – спросил меня Макс, тронув за плечо, вырывая из мира видений в реальность.

– Они идут сюда, – обречённо уронила я, ощущая какую-то безысходность. – Я чувствую снова Сиру. Он ведёт их сюда. Сёстры скоро окажутся у стен города, и мы должны предупредить всех!

– Ты думаешь, нас станут слушать? – горько усмехнувшись, спросил Пётр. – Скорее они растерзают нас, чем дадут сказать хоть слово.

– Но мы должны помочь…

– Ария, как ты не понимаешь, – Эльза обняла меня, и я почувствовала скорбь в её голосе. – Всех никогда нельзя спасти. Такова жизнь.

– Но надо как-то убраться отсюда? – Макс казался растерянным.

– Есть у меня одна идея, только не знаю, насколько она выполнима сейчас, – ответил Пётр. – На своих двоих нам далеко не уйти. Нужен транспорт, только вот времени нет на то, чтобы начинать поиски.

– У меня получится незаметно пробраться по городу, пока ещё совсем не рассвело, – предложила я. Однако все сослались на то, что времени катастрофически не хватает.

– Нам надо убираться, пока на стене только двое охранников! – твердил Макс.

– Да, но если за стеной стая, нам не выжить. Никому!!! – забила я последний гвоздь в крышку гроба. – Пока мы спорим, идёт время. Я смогу пробраться незаметно. И машины могут слушать меня. Пока ещё могут.

– По-твоему, здесь есть умные механизмы? – спросила меня Эльза. Я кивнула, хотя, по большому счету, совершенно не имела понятия, так это или нет. Но попробовать стоило, что-то мне подсказывало – я на верном пути.

Эльза посмотрела на часы и, колеблясь, сообщила, что у меня есть пятнадцать минут, чтобы отыскать что-нибудь в этом чёртовом городе:

– Потом мы двинемся в сторону лаборатории, там можно отсидеться на случай нападения твоих сородичей. Мы войдём в машинное отделение лифта и захлопнем дверь. Помнится, мы оставили её открытой.

– Если только вход туда не охраняется и туда можно пройти после взрыва, – добавил Пётр.

– Но мы как-то выбрались, – возразила Эльза. – Я думаю, через пятнадцать минут нужно выдвигаться в ту сторону, пока ещё не так светло. Встречаемся там, Ария!

– Хорошо.

Я натянула на голову кепку Макса, улыбнулась, почти по-человечески, как отметил Макс, и выскочила наружу.

Двигаясь как тень, я всё сильнее ощущала приближение стаи, и ещё то, как гнев Сиру дышит в затылок. Это отвлекало, и я пыталась отгородиться от дурных мыслей. Обдумывая каждый шаг, я пыталась двигаться в сторону электростанции, где скорее могла обнаружить что-то напоминающее машину. Это должен быть летательный аппарат, которым, надеюсь, смогу управлять. «Сфера». Почему-то, вспомнив об этом устройстве, я решительно надеялась увидеть его в гараже, где могли находиться подобные установки. У губернатора должна была быть эта перемещающая установка. И, как минимум, умный вертолёт либо пассажирский беспилотник, на случай спасения собственной шкуры.