Читать книгу Приказ императрицы - Татьяна Ренсинк - Страница 16

Ах, шуми и пой река

О моей судьбе.

Виновата в ней сама,

Что горька теперь.

Спой же, реченька, родная,

Что одна поймёшь меня,

Как волна, с волной играя,

Обнимает берега.

Прожитое сильным ветром

Воротилось вновь ко мне

И тревожит душу светом

Памяти любви моей.

Успокоиться бы надо.

Не воротишь ничего.

Только сердце бьётся сладко

Да в надежде горячо.

В вихре дум посреди ночи

Позабыть я не могу

Ни любви, ни его очи,

И мечта тревожит грудь.

Кабы он меня увидел,

Кабы выслушал бы вновь,

Отдала бы всё на свете,

Только б вновь была любовь…

Тихо напевала Татьяна песню, сидя за клавесином в том небольшом кабинете, где ожидала прихода Насти. Настя знала, что настало время их урока, что следует быть здесь, но, как только открыла дверь, осталась стоять на пороге.

Татьяна нежно пела… Грусть и голоса, и глаз волновали душу Насти, и она догадывалась о причине…

–Ах, ты уже здесь, – когда закончила петь, Татьяна заметила облокотившуюся на дверь и о чём-то думающую Настю.

Медленно обратила та к ней взгляд:

–Я видела Василия у дворца. Может он что знает о Ванечке.

–Настенька, милая, – подошла к ней Татьяна и отвела в сторону, где тихо продолжила речь. – Вчера, когда мы покинули кухню да я отправилась проводить Екатерину Алексеевну, поведала она, что настроение её улучшил один прибывший гость. Сказала, ранен он да отправила сразу на покой. Врача позвала ему. Сегодня будет говорить с гостем этим.

–Ранен? – затаила дыхание Настя, и надежда, что речь идёт о милом, прокатилась тёплыми волнами по всему телу.

–Да. Кто это и как звать, не сказала. Ты уже спала, так я подумала сегодня сразу расскажу, – улыбнулась Татьяна с грустью. – Только вдруг это кто иной?

–Я верю, что всё идёт так, как надобно… Так угодно Богу, – прошептала Настя и вопросила. – А песня-то? Песню чью пели Вы?

–Ты, – поправила её Татьяна, не желая между ними столь строгого соблюдения этикета.

–Ты, – смущённо улыбнулась Настя.

–Всё пустяк, – опустила взгляд Татьяна. – Вспомнилось… Я эту песню написала очень давно. Тогда под венец шла, на что-то надеялась, чего-то ждала, сама не понимала. Теперь знаю… Любовь прежняя жива все эти годы, а будущего у неё нет. Я так виновата перед ним.

–Любовь, – ласково вымолвила Настя и поймала её взгляд. – К кому? Неужто всё к капитану тому?

–Женат он? – дрожал взгляд Татьяны, а голос озвучивал всё, что желало из души вырваться.

–Нет, – прикусила губу довольная узнанным Настя. – Грустный он всё время был. Не знаю ничего, и Ванечка не говорил о том, но мне кажется, не забыл тебя сей капитан.

–Пустяк, – махнула рукой Татьяна, не желая говорить дальше об этом. – Ты лучше сходи, узнай, кто гость государыни. Она вот-вот должна будет его принять, а урок позже проведём. Ты всё одно умница.

–Верно ли?! – взволновалась Настя, прижав руки к груди. – Господи, благодарю! Танечка, – взмолилась она в надежде. – Сходи со мною! Страшно одной-то!

–Ах, ты, – улыбнулась довольная Татьяна…

Девушки медленно покинули кабинет и оглянулись в пустом коридоре. Никого не встречали и не слышали, пока не спустились на первый этаж.

Оттуда стали доноситься мужские голоса, принадлежащие, как поняли, когда выглянули за угол, Ивану с Василием. Те сидели в креслах в стороне у лестницы и ждали, когда их вызовут пройти к государыне. Вид Ивана крайне взволновал Настю, так и желающую выбежать к нему. Только шаг остановила рука Татьяны:

–Обожди пока, – улыбнулась та.

Настя же не сводила глаз с возлюбленного. Его рука свисала на повязке у груди. Одет он был лишь в рубаху, что явно волновало, как и тот факт, что его густые красивые волосы были скрыты под кудрями парика, затянутого позади в хвост чёрной лентой…

–Это хороший знак, раз Императрица долго ведёт беседу с моим капитаном, – усмехнулся Василий, но радости в глазах не было.

Он облокотился локтями на колени и опустил голову, устало закрыв глаза. Иван промолчал. Взглянув на вошедшего во дворец статного молодого человека, он прищурился, что-то вспоминая, и вспомнил… То был один из тех, кого видел у кареты, что тогда похитила Настю… То был Владимир…