Читать книгу Зелёная Планета - Татьяна Шипулина - Страница 13

* * *

Детей нельзя было назвать озорниками, но и оставаться сидя без дела дольше, чем им позволяло их любопытство, они не смогли. Как только их Гид отвернулся к Мастеру, Габриэль, Том, Брандон и Акихиро тут же взяли в оборот Лео, расспрашивая о его новообретённом таланте. Как он вообще узнал, что инструменты находились там? И как он смог начать играть? И так до бесконечности. Остальные с Майком во главе направились в эту самую комнату, дабы увидеть всё воочию. Они стремглав внеслись в помещение из любопытства, а также из-за опасения, что их не пустят осмотреть загадочное место.

И, видимо, Форт не перестанет удивлять их никогда. Совершенно неожиданно для всех они оказались на сцене театра. Было много разных музыкальных инструментов, аккуратно расставленных вдоль стены. Длинные тяжёлые занавеси тёмно-синего цвета, практически сравнимого с ночью, обрамляли небольшую сцену. Перед ребятами открылся весь зал. Большие вертикальные окна были плотно завешены такими же тяжёлыми занавесами, как и на сцене. Некоторые лучи солнца настойчиво пробивались внутрь сквозь прорехи, заставляя пылинки танцевать. Мягкие удобные кресла красного цвета с высокими спинками и украшенные золотистой тесьмой в несколько рядов заполняли весь зал.

– А это наш театр, – послышалось со всех сторон, отдавая эхом в полупустом помещении.

Все стоявшие на помостах вздрогнули от неожиданности и медленно повернулись на голос. Это оказался Зфронан, он зашёл через широко распахнутую дверь с остальными ребятами.

– Да ладно вам, пугаетесь при каждом шорохе, – расхохотался он. – Вы через заднюю дверь вошли, а мы через главную из того же холла, – объяснил он своё появление.

Он пошёл к окнам и отодвинул тяжёлый занавес, который ему легко поддался. Прекрасные витражные окна со стёклами еле заметного оттенка показывали танцующих людей и животных. Оттуда открывался необыкновенный вид на чудесный сад Аль-Махара.

– Но как же так? – раздался голос Акихиро. – Мы вчера обошли вокруг всё здание, и этих окон не было? – попросил он подтверждения от своих спутников. Те с готовностью поддержали его.

– Вы такое услышите здесь ещё не один раз. Если не видишь, не значит, что не существует.

Послышалась громкая музыка.

– Ребята, вы не должны пропустить это зрелище. Все на Галерею! Быстро! Уже начинается!

Все гурьбой поспешили выйти из театра и направились к выходу. Там было такое количество народу, что они с трудом проделали себе дорогу до перил, а так как они были единственные дети, в конце концов их пропустили. И началось, видимо, то, ради чего собралась такая толпа. Все смотрели вниз на рынок. Но было странным осознавать, что не было надобности особенно наклоняться. И есть, и нет, и тут, и там – они всё видели, и создавалось обманное ощущение близости, какой-то странные оптические явление.

«Началось! Началось! Началось!» – пронеслось волной по галерее. Выбежали девушки из каждого рыночного ларька, одетые в одежды, соответствующие цвету постройки, находящейся позади. В большом круге, внешнем, были самые роскошные украшения и ткани на танцовщицах. Их стопы были покрыты яркой красной краской, и на тонких щиколотках были украшения с несчётным количеством маленьких бубенцов, тонко звеня и очищая воздух своими вибрациями. Во втором круге рынка девушки выглядели скромнее, не такие яркие, но от этого не менее эффектные. Это выглядело как морские волны, накатывающие на берег. Первый круг, второй круг, и в третьем круге появились музыканты, это было шестеро мужчин, облачённых в одежды насыщенного жёлтого цвета с широкими шароварами, которые развевались при каждом их движении, и высокими остроконечной формы головными уборами. В руках у них были различные музыкальные инструменты. У одного было множество маленьких барабанов, соединённых между собой, он невероятно быстро переносил свои руки с одного барабана на другой. А может, рук просто было несколько? Трудно было это определить. Второй мужчина нёс большой овальный инструмент, с одной стороной меньше, чем с другой, его пальцы неугомонного стучали по обе стороны керамического корпуса, соперничая по ритму с маленькими инструментами первого музыканта. Третий играл на флейте, она звучала то нежно, то настойчиво, зазывала на танцы и вселяла желание, раскинув руки, кружиться, кружиться и кружиться. У четвёртого была невероятная длинная блестящая труба, она пищала и гудела, тело вздрагивало от удовольствия и восторга при каждом звуке. Пятый играл на инструменте, напоминающем классическую земную гитару с одной струной. Она взвывала и плакала, его рука были практически не видна, так быстро он передвигал пальцы по этой струне. Шестой держал в руках непонятный инструмент, очень похожий на ситар, но у него было два грифа, и он использовал свои четыре руки, извлекая невероятной красоты и различной тональности звуки.

Это было красочно и волнующе, зрители взволнованно охали и ахали на галереях при каждом движении, это представление полностью захватило их внимание. Большой круг начал движение по часовой стрелке, второй закружился в танце в противоположную сторону. Музыканты то двигались по кругу, следуя друг за другом вокруг центрального места, то останавливались, рассыпаясь по всему кругу и останавливаясь на одинаковом расстоянии один от другого.

Во время представления трубач издавал доходил до какой-то невероятной ноты, что действовало как сигнал, девушки меняли направление своих танцевальных пируэтов в противоположную сторону. В какой-то момент ритм начал ускоряться и ускоряться, увеличивая одновременно и скорость, и громкость. Это могло показаться невозможным вначале, настолько интенсивное было вступление. И в одну секунду это стало просто праздником цвета и звука, сложно было различить танцовщиц и музыкантов. От них начали исходить блестящие частицы, которые с движением поднимались вверх. Пространство над рынком наполнилось светящимися разноцветными частицами, вихрем понимающимися выше и выше.

Музыка начала доходить до своего сверхъестественного апогея, тел не было видно, один вихрь из цвета и света, и неожиданно всё замолкло и замерло, как будто сделали фотографию или стоп-кадр. Это было чрезвычайно красиво, точная копия звездного неба на расстоянии вытянутой руки вплоть до купола. Некоторые гости робко протянули руки, чтобы потрогать эту красоту, а дальше за ними повторили все, кто находился на галерее в этот момент. Скорее всего не прошло и полной минуты, как мощный луч свет начал исходить из центра купола круговыми движениями по часовой стрелке с внешнего круга во внутренний, идя по спирали, стирал все воспоминания о буйстве красок. Дети не успели прийти в себя от впечатления, а жизнь на площади уже кипела как ни в чём не бывало.

Акихиро последние несколько минут смотрел в одну точку, не отводя глаз. Уже всё прошло, а он продолжал стоять, как каменный. Наташа подошла к нему и легонько потрепала по плечу:

– Эй, Акихиро? Ты в порядке? Что случилось?

– Ничего, – встрепенулся мальчик, – всё в порядке. Я, видимо, замечтался. – Он встряхнул головой и поправил очки. Он продолжал хлопать глазами, девочка осталась стоять рядом, наблюдая за ним, и тут он, зажмурившись, снял очки. Начал тереть глаза. Наташа начала обеспокоенно оглядываться по сторонам в поисках Зфронана, как услышала за спиной:

– О-о-о-о! Так они мне больше не нужны? – Акихиро с красными и слегка опухшими глазами озадаченно смотрел на очки в своих руках. Наташа непонимающе смотрела на его реакцию. – Я могу видеть всё чётко и не нуждаюсь в этом аппарате! – Под аппаратом он имел в виду очки и говорил он всё это, пританцовывая, неуклюжая пародия танца дождя.

Толпа быстро рассредоточилась, и дети остались практически в одиночестве на галерее. Майк поднял руку:

– Друзья, – торжественно начал он. – Я хочу есть, – продолжил он с таким же серьёзным выражением лица. – Умоляю вас всех, – сделал церемонный поклон. – Пойдёмте завтракать!

Оглушительный заразительный детский смех быстро разнёсся по всему зданию. И все дружно направились к элеватору, делая вид, что поддавались мольбам Майка.

Отстав немного от группы, прогуливаясь по Галерее, Акихиро рассуждал сам с собой и пытался понять все эти необыкновенные события, происходящие с ним, насколько они реальны вообще.

Что-то изменилось. Он вдруг оказался на какой-то улице. В самой гуще толпы народа его бесцеремонно толкали спешащие люди, шум, гам, проходили брички с ослами, прогоняли верблюдов мимо. Пахло чем-то непонятным, но нельзя было сказать, что неприятным. Его начали толкать сильнее, и в его сердце стал закрадываться ужас от непонимания, что происходит и где он находится. Тут он почувствовал сильный рывок, вскрикнул от боли и зажмурил глаза.

– Ты в порядке? – услышал он голос Бетхи.

– Я да, всё в порядке, – немного заторможенно среагировал он, пытаясь понять, что же произошло.

– Ты идёшь вниз? Мы тут новенькие, и нам ничего не стоит потеряться здесь.

– Д-да, – ответил Акихиро, – пошли, а то нам ничего не достанется после Майка. – Он постарался изобразить приветливую улыбку, но получилось немного натянуто. Бетха же, не обращая внимания на его реакцию, взяла его бодро под руку и повела на элеватор, хотя Акихиро вовсе и не думал сопротивлялся. Даже был благодарен за внимание: его ноги подкашивались, из желудка к горлу поднималась тошнота, в голове до сих пор был слышен шум той незнакомой улицы.