Читать книгу Таня, Рита и Рыжик, или Повесть о рыжем котенке - Татьяна Викторовна Дорохова - Страница 6

Игорь Андреевич уже разложил по тарелочкам жареную картошку, ароматно пахнущую говяжьими котлетами, нарезал хлеб ровными ломтиками, приготовил вилки, – так что жене и дочери оставалось лишь сесть за стол и приступить к вечерней трапезе.

Таня переоделась в домашнюю одежду, помыла руки и пришла на кухню.

Игорь Андреевич, никого не дожидаясь, взял вилку.

Некоторое время ужинали молча. Таня кушала вяло и неохотно. И вилкой работала как-то некультяписто – того гляди упадёт в тарелку или на стол.

Молчание нарушила Людмила Петровна.

– Таня, почему так кушаешь медленно? – тревожилась мама.

– Я ем, – невесело ответила Таня.

– Ты не заболела? – спросил Игорь Андреевич и прислонил ладонь ко лбу дочери.

Таня, не притронувшись к котлете, положила вилку на стол и опустила руки на колени.

– Я хочу, чтобы Рыжик жил в нашем подъезде, – грустно склонив курчавую голову, сказала девочка и быстро взглянула на маму.

– Таня, ты сначала доешь картошку, съешь котлету, а потом будешь говорить о Рыжике, – сделала Людмила Петровна замечание.– Ещё чай будем пить. Кто хочет – кофе.

– Мама правильно говорит, – согласился Игорь Петрович с супругой.– Доешь картошечку, съешь котлетку, а потом поговорим о Рыжике.

Таня моментально доела жареную картошку, расправилась с котлетой. Обещание отца поговорить о Рыжике вдохновило её на такой подвиг. Она прекрасно знала, что отец, если пообещает что-то сделать – обязательно сдержит своё слово.

– Пап, я всё съела, – с затаённой надеждой смотрела она на отца.– Ты не забыл своё обещание? Чай с вареньем я потом выпью.

– Нет, не забыл, – сказал Игорь Андреевич, разливая по стаканам чай.

– Тогда давай говорить, – проявила Таня упорство.

– Так вот, – серьёзно сказал отец, немного подумав.– Допустим, что мама Риты не разрешит взять Рыжика в квартиру. Это первое. Что дальше? Допустим, что Рита не согласится, чтобы ты взяла Рыжика к себе домой. Что тогда с ним делать?

– Да, что тогда ему делать? – беспокоилась Таня.– На улице холодно. Осень наступает. А скоро зима. Он может замёрзнуть.

– Ты сказала, что в подъезде, где живёт Рита, нельзя держать котёнка. Там плохие люди есть и могут сделать ему крупную неприятность.

– Там много плохих людей! – недовольно сказала Таня.– Рыжику там нельзя жить.

– Тогда Рыжика надо принести в наш подъезд, – просто сказал Игорь Андреевич, – И все проблемы с котёнком ты решишь одним махом, – и, погладив дочь по голове, засмеялся.

– Но тогда из Рыжика вырастет дикий кот, – заметила Людмила Петровна.

– Ну и что? – возразил Игорь Петрович.– Ничего страшного тут нет и быть не может. У диких животных много преимуществ перед домашними. У них полная свобода, воля, куда захотел, туда и пошёл. У домашних этого нет. Дикую кошку практически невозможно приучить к скованной домашней жизни, хотя и сытной и тёплой. Она всё равно будет рваться на улицу, на волю, к своим сородичам. Она может приходить домой к хозяевам, но на какое-то время. Погреться, поесть, напиться… Так что, Танечка, тебе не надо переживать за Рыжика, – подводил он успокоительную базу под настроение дочери.– У него есть хороший угол. В нашем подъезде хорошие люди, добрые, не обидят котёнка. Только надо хорошо ухаживать за ним. Чтобы от него не оставалось никаких огрызков, объедков и всего прочего. Чтобы ничего не валялось на полу, иначе будет ругаться уборщица. Да и вообще это нехорошо. Поняла?

– Поняла, – развеселилась Таня.– Я и Рита будем ухаживать за Рыжиком. Мы его очень полюбили.

– Неужели мать Риты не понимает, что её дочка желает иметь кошку? – с едва уловимым возмущением сказала Людмила Петровна.– Должна же она знать, понимать, что кошка для ребёнка – это живая игрушка для него. Какие же есть беспонятные родители!

– Нет, котёнок не игрушка! – решительно не согласился Игорь Андреевич.

– А что, по-твоему?

– Это существо, которое является для ребёнка предметом любви и, если хочешь, – преданности.

– Но игрушки тоже предмет любви для детей, – захотела поспорить Людмила Петровна.

– Там совсем другая любовь. Там любовь пустая, мёртвая, искусственная. Одно дело живой котёнок, совсем другое – плюшевый.

Таня пила чай и краешком уха прислушивалась к разговору отца и матери. Она не очень-то вникала в смысл их беседы. К тому же не всё понимала. Ей не ясно, например, что такое любовь пустая и что такое любовь искусственная и мёртвая. Девочка думала о котёнке. Ей очень хотелось, чтобы Рита получила добро от своей мамы относительно возвращения Рыжика в квартиру. Тогда ему будет хорошо. Но это только благие мысли, желания. Мак всё обойдётся на деле – предсказать невозможно.

– Пап, мама Риты разрешит взять Рыжика в квартиру? – спросила девочка.– Как ты думаешь?

– Не знаю, Таня. Если она хорошая, умная мама, то, конечно, разрешит.

– Тогда уговори свою подружку, чтобы она разрешила тебе взять котёнка к себе домой, – посоветовала Людмила Петровна.– У нас ему будет очень хорошо.

– Я ещё поговорю с ней.

– Убеди подружку, что надо поступить именно так, а не иначе! – эмоционально высказался Игорь Андреевич, – Что это единственный выход сделать котёнку понятное. Но я думаю, что котёнку будет неплохо и в подъезде.

– Нет, папа, лучше взять Рыжика домой! – не соглашалась Рита с отцом.

– Договаривайся с подружкой, – сказал отец.

Таня ещё недолго посидела с родителями и ушла в свою комнату.

– Чем сейчас будешь заниматься? – спросила у неё Людмила Петровна.

– На улицу пойду, пока не поздно.

– К Рыжику? – улыбнулась мама.

– Да.

– Я так и знала. Отнеси ему что-нибудь поесть.

– Он сейчас не хочет кушать. Я его накормила. Рита тоже приносила ему еду.

– Одним словом, Рыжик живёт припеваючи, – пошутил Игорь Андреевич.– Как в доме отдыха.

Когда Таня вышла из комнаты, Игорь Андреевич продолжил разговор о Рыжике и вообще о животных с женой. Любил он говорить о природе. И разговор этот затевал не ради шутки, не от нечего делать или ради приятного, беззаботного времяпрепровождения. Как биолог, как любитель природы и ревностный ценитель её красоты, он придавал серьёзное значение играм, забавам детей с домашними животными. С собаками, кошками, как самыми распространёнными и привычными обитателями наших тихих квартир – прежде всего. Сказывался дух его гуманной профессии. Людмила Петровна, как правило, не вникала в такие вопросы. Но ей, как и дочери, было жалко Рыжика.

– Мне тоже, как и девчонкам, жалко котёнка, – сказала она.– Не мешало бы взять его домой.

– Что поделаешь? – развёл Игорь Андреевич обеими руками.– Рита не разрешает. Нельзя идти против воли ребёнка. Это закон.

– Рита могла бы приходить к нам и вместе с Таней ухаживать за Рыжиком. Это же прекрасно!

– Ты права, – согласился Игорь Андреевич с женой.– Кошка это природа. И любовь к природе – великое дело. Без такого чувства и природе человек на всю жизнь остаётся чёрствым, жадным эгоистом. Почему сейчас в людях так много жестокости, коварства, хамства, ненависти?

– Почему? Ты знаешь? – заинтересовалась Людмила Петровна.

– Знаю! – уверенно сказал Игорь Андреевич.

– Тогда скажи.

– Потому что современная цивилизация оторвала человека от природы, закружила, закрутила его в бесконечном хаосе, кошмаре житейских страстей и страстишек, всевозможных неурядиц, трагедий, швырнула в бездонную пропасть промышленной и научно-технической революции. И сделала его заклятым врагом природы, а саму природу – врагом человека, заложником природных катаклизмов. Вот в чём вся трагедия нашей цивилизации, трагедия нашей жизни. Только сейчас люди стали немножко прозревать и смутно догадываться, представлять, что означает природа для общества и для отдельного человека. И не только с материальной стороны, но главным образом – со стороны духовной. Только прозревать начали, но природу всё равно не понимаем. Поэтому не ценим её красоты. Не бережём её. А ведь она хрупка, как этот Рыжик. Она бессильна, беззащитна перед человеческим варварством, жестокостью. Человек отделён от природы высокой каменной стеной. И по этой причине хиреет физически и духовно. Что такое оторванный от природы человек? – расфилософствовался Игорь Андреевич.– Это ребёнок, насильственно отнятый от материнской груди, от материнского молока в тот самый момент, когда он захотел сильно есть. Поэтому люди слабеют, вянут на корню, становятся дистрофиками, деградируют во всех отношениях. Разве этого не видно на современном поколении? Но человек рано или поздно должен вернуться в нежные и сильные объятия природы. И я в этом убеждён, иначе всему роду человеческому – труба самая настоящая.

– Не думаешь ли ты, – с иронической усмешкой заметила Людмила Петровна, – что люди должны прийти к природе только лишь через любовь к собакам и кошкам? Я твою теорию знаю.

– Что касается собак и кошек, – уловил Игорь Андреевич юмор жены, – то для детей они престо незаменимы. Да и для взрослых тоже. Дети, которые с любовью ухаживают за кошечками и собачками, в большинстве случаев вырастают добрыми, отзывчивыми, со склонностями не к насилию и варварству, а, прежде всего, к добру и милосердию. У них совсем иная душа, чем у тех детей, которые с детства приучены щипать, бить братьев наших меньших. Кошка, собака – это природа, да ещё какая, – сказал Игорь Андреевич и обратил внимание на Марусю, которая пришла на кухню чем-нибудь полакомиться.

– Вот и природа явилась к нам, – засмеялась Людмила Петровна.– На вспоминку лёгкая.

– Маруся, иди сюда, – позвал Игорь Андреевич кошку. Когда она подошла к нему, виляя пушистым хвостом, погладил её по лбу и по холке.

Маруся, почувствовав желанную ласку, присела рядом с хозяином и вытаращила на него свои желтовато-зеленоватые глаза. Игорь Андреевич поднялся со стула, зашторил окно, сел на прежнее место.

– Зачем ты окно зашторил? – спросила Людмила Петровна.– Ещё не темно. Свет рано включать.

– Чтобы сделать на кухне полумрак.

– Зачем он тебе? – удивлялась супруга.

– Сейчас поймёшь. Маруся сейчас покажет способности, которыми наградила её природа.

Игорь Андреевич мягко поводил кончиком указательного пальца по сиденью стула с противоположной от кошки стороны. Чтобы она сразу не догадалась, откуда слышен шуршащий звук. Услышав тихий шелест, Маруся отвела взгляд от хозяина, навострила уши, слегка заволновалась, затем пригнула голову и, притаившись, напряжённо и выжидательно прицелилась неподвижными глазами в то место, откуда доносились растревожившие её тихие звуки. Затем мягко, беззвучно присела на все четыре ноги, плотно прижалась к полу и, импульсивно поигрывая мышцами задних и передних ног, пружинисто затряслась, завибрировала всем телом, приготовившись к решительному прыжку. Она выжидала нужный момент. Вытянув шею и пригнув голову до самого пола, она с жадностью улавливала каждый шорох, едва различимый в кухонной тишине. В таинственном полумраке хищно мерцали её зрачки, вспыхнувшие зелёным пламенем. Маруся была готова приступить к тому делу, которое определила для неё природа. Игорь Андреевич перестал водить пальцем по краю стула, выждал несколько мгновений. Потом снова начал потихоньку шуршать. И в этот момент Маруся свершила то, к чему приготовилась. С дикой, изящной ловкостью она прыгнула под стул, на котором сидел Игорь Андреевич, и её передние лапы с выпушенными когтями моментально очутились как раз на том месте, где находился указательный палец Игоря Андреевича. Он едва успел убрать руку. Не обнаружив для себя ничего хорошего, Маруся успокоилась, утихомирилась, её хищный пыл охладел, и она приняла обычный миролюбиво-домашний вид. Выйдя из-под стула, спокойно направилась в угол, подошла к блюдечку, где для неё была приготовлена сметана.

– Что ты хотел этим показать? – спросила Людмила Петровна.

– Ты разве ничего не поняла?

– А тут и понимать нечего. Кошка подумала, что где-то на кухне появилась мышка, и ей захотелось её сцапать.

– Правильно ты говоришь! Всё верно. Маруся захотела сцапать мышку, хотя замечу, что она не голодная и ни разу в своей жизни не видела и не нюхала эту мышку. Но инстинкт у неё не заглох, не исчез бесследно. Почему так получилось? В природе всё устроено очень интересно. Природа отвела кошке только одну самую главную задачу – ловить мышей и что-либо ещё маленькое. Эта задача намертво закодирована в генах. Даже самые отличные домашние условия не в силах заглушить кошачий инстинкт. Он может проявиться в любую минуту. Но если бы я не зашторил окно, то инстинкт мог бы и не проявиться. Мог бы не сработать. Знаешь, почему?

– Откуда же я знаю, – сказала Людмила Петровна.– Я преподаватель английского языка. В биологии ничего не смыслю. В школе я ужасно не любила этот предмет. А ты, наверное, любил биологию.

– Даже очень любил, – с пристрастием сказал Игорь Андреевич.

– Так почему же всё-таки при свете Маруся не стала бы кидаться на шорох?

– Кошки выходят на охоту в основном ночью или в сумерки. Опять возникает вопрос – почему? Знаешь?

– Не знаю, – рассмеялась Людмила Петровна.

– А потому что домовые мышки выходят искать себе пропитание ночью. В основном – ночью. Днём они сидят в своих норках, щелях, закоулках.

– Почему? – спросила Людмила Петровна.

– Потому что ночью им никто не мешает. Никто их не видит. Все спят. Ночью тихо. Ты заметила, что наша Маруся днём спит, а по ночам, как правило, обнюхивает, обшаривает все углы в квартире или сидит в каком-нибудь укромном местечке и терпеливо выжидает, когда появится где-нибудь тихий шелест – под столом, за шкафами. Малейший шорох – и она уже готова к прыжку.

– Но почему ночью? – загорелась любопытством жена. – В чём секрет? Ведь кошки не знают, что мыши вылезают из своих убежищ чаще всего ночью, когда вокруг всё тихо. Им ведь никто не сообщает по мобильнику.

– Об этом им сообщила природа, – вдохновенно излагал Игорь Андреевич свои взгляды по мышиному вопросу.– И не просто сообщила – приказала им выбираться на охоту ночью. И все поколения кошек, с первого дня создания, беспрекословно подчиняются этому приказу. Закодированная информация передаётся из поколения в поколение в неизменном виде. Но что из себя представляет инстинкт сам по себе, так сказать, в чистом виде? Об этом пока никто не знает. Есть, как я полагаю, зов природы. А инстинкт, видимо, – это своеобразный ответ на этот зов, своеобразная реакция. Приспособительная реакция на требования окружающей среды. Но это моё видение. Это великая тайна природы. И здесь есть своя красота. Так вот что я хочу сказать, – не на шутку завёлся Игорь Андреевич.– Как ни странно, как не парадоксально, кошки лучше, глубже понимают природу, её законы, требования, чем люди, эти так называемые разумные существа. И люди страдают от этого. Любая кошка глубже проникла своим инстинктом в существо природы, чем самый гениальный представитель рода человеческого, вот в чём вопрос. Это великая тайна.

– Ты принижаешь разум человека, – возразила Людмила Петровна.– Я не согласна с тобой в этом пункте.

– Нисколько я не принижаю человека. Он сам себя принижает. У человека тоже есть свои инстинкты, – развивал Игорь Андреевич свои мысли.– И для человека природа уготовила свой зов. Но человеческий инстинкт не откликается на этот зов. Потому что природа притупила его, скомкала, можно сказать, атрофировала. Инстинкт направлен на сохранение жизни. А что получается в обществе разумных людей? Люди до сих пор дерутся, жестоко бьются и гибнут за презренный металл. Им золото дороже жизни. А Марусе нашей золото не нужно. Ей дорога жизнь, – улыбался сотрудник зоопарка.– Когда человек постигнет, что есть для него природа и бог, тогда только начнётся совершенно новая эра в его исторической судьбе. Но прежде всего люди должны понять, что жизнь дороже золота. Тогда они и душу свою поймут по-настоящему. Увидят в ней всё истинное, человеческое, божественное. И станет тогда человек совсем другим человеком. Очень сильно, существенно не похожим на современных людей.

– Никогда мы не постигнем этого, – разочарованно сказала Людмила Петровна.

– Постигнем, – твёрдо сказал Игорь Андреевич.

– Когда? Когда рак на горе свистнет?

– Когда победят разум, добро, совесть – окончательно и бесповоротно. Пока что миром управляют жадность, алчность, жестокость.

– Это утопия. Никогда разум не восторжествует над пещерным мракобесием и человеческой глупостью, – с ещё большей разочарованностью сказала Людмила Петровна.

– Придёт такое время, – сделал Игорь Андреевич оптимистический вывод.– Разум всё же рано или поздно начнёт править миром. Иначе люди перебьют друг друга за деньги, за всякие богатства. И всё человечество погибнет раньше, чем навсегда погаснет наше светило – Солнышко.

– Иди, позови Таню, – вздохнула Людмила Петровна.– Хватит ей с Рыжиком заниматься. Во дворе стало уже темно. И мы с тобой слишком долго философствовали. А я сейчас помою посуду, – и, поднявшись со стула, включила свет.

Игорь Андреевич отправился за Таней.