Читать книгу Свечи Апокалипсиса - Татьяна Замировская - Страница 4

Вышла на обед, повесила на дверь бутика табличку: «Вернусь в 1:50». Возвращаюсь в 1:45, иду довольно неторопливо, со стаканчиком матча-латте. Наблюдаю, как компания из четырех туристов рассматривает табличку, после чего они по очереди наваливаются на дверь, видимо, ожидая, что она поддастся. Дверь не поддается. Заглядывают внутрь. Снова смотрят на табличку. Дергают ручку двери – один раз, два, три. Я подхожу, стою рядом с ними, смотрю, потому что мне интересно, как это работает. Одна девочка особенно мощно наваливается на дверь. Дверь продолжает быть закрытой.

Я не выдерживаю и говорю:

– Я работаю в этом магазине. Я тут оставила табличку, что я вернусь в 1:50, вы видите?

Девочка:

– Да, я вижу.

Я:

– Тогда с какой целью вы пытаетесь проникнуть в закрытый магазин и толкаете дверь?

Девочка:

– Я думала, уже 1:50.

«Наполеон не пахнет. Он – восковая скульптура. Пожалуйста, не нюхайте Наполеона. Нет, мне очень жаль, но Мария-Антуанетта тоже не пахнет».

Случайно выставила на витрину свечу «Кармелитка». Это проклятая свеча, потому что на ее этикетке написано «Древние мшистые стены». Менеджер бутика Селин специально спрятала ее в дощатый ящик и не показывает покупателям – свеча привлекает бездну ненужного, пустого, ложного внимания, которое никогда не ведет к ее покупке.

Чисто энергетически это страшно изматывает как свечу, так и ее смотрителя – как правило, всякий человек, заходящий в магазин, видит этикетку свечи «Кармелитка» и лицо его становится заговорщицким и хитрым-хитрым, словно он сейчас выбросит из рукава, как пулеметную ленту, чугунную гирлянду из мотыльков, легкого бумажного голубя, переливчатую перламутровую требуху. Вот он крадется к свечке со взглядом «а что это тут у нас», приподнимает стеклянный колпачок-клош и триумфально читает этикетку восходящей интонацией:

– «Древние мшистые стееены»?

Нет, это трудно передать. Все люди произносят «Древние мшистые стены» с одной и той же интонацией, и она невыносима. Это интонация «я заметил что-то такое, чего ни один человек не замечал, но я-то особенный, я не такой, как все, поэтому я озвучу обнаруженное мною Особенным Голосом, который ненавязчиво подчеркнет избыточную значимость моей находки и моей персоны, а еще я хочу, чтобы мы с вами были как будто Заодно, ведь я заметил Странненькое и Необычное, да-да, уверен, никто этого даже в упор не видит!».

Повторим эту интонацию. На русском это близко к какому-нибудь запредельно идиотскому и нарочито сальному выражению вроде: «Дом грязных шлюх» – вот представьте, что человек видит свечку с таким названием и заговорщицки читает этикетку на весь магазин: дооом гряяяяязных шлююх!? оулд масси уоооолз!?

После этого он смотрит на меня с триумфом, чтобы я его похвалила. Хороший мальчик.

Если он не один, он говорит:

– Посмотри, Бетти, тут есть свечка оулд масси уоооолз, ты можешь себе такое представить?

– «Дрееевние мшистые стеееены»? – говорит Бетти, приподнимая очки и ставя свой стаканчик с ледяным кофе прямо на нашу хрустальную полку для духов, на которую он тут же протекает ледяными подслащенными коричневыми струями. – Невероятно!

– Прикинь! Они вот прямо так назвали свечу! Дрееевние мшиистые стеены! Это так классно!

Я в такие моменты хочу лечь и умереть. Если в магазин заходит шесть человек в день (бывает и так), я слышу оулд масси уоллз шесть-восемь раз в день. Если заходит пятьдесят человек – слышу пятьдесят раз. Это изматывает, как если бы я таскала бревна. Полагаю, Селин это изматывает еще сильнее, поэтому она спрятала «Древние мшистые стены» в красный стенной шкаф (краааасный стенной шкаааааф!).

И вот как назло пришел покупатель, который изучил все свечки и загрустил:

– У вас же были еще «Древние мшистые стены»? Куда они пропали?

Я (мрачно достаю стены из шкафа).

– Вот они. Мы их убрали, потому что всякий раз, когда кто-то видит эту свечку, он…

Покупатель (триумфально орет):

– Дреееевние мшииистые стеееены!

Я (мысленно):

– …он делает именно это.

Покупатель:

– Вот она! Как же круто, что она до сих пор тут есть! Эстер! Эстер!

(Выбегает на улицу, кричит.)

– Эстер! Ты где? Иди сюда! Тут то самое место, про которое я тебе рассказывал, где есть Та Свечка!

Эстер (в восторге, тоже кричит):

– Та самая? «Древние мшистые стены»?

Я (с тоской и надеждой):

– Вы ее будете покупать?

Покупатель:

– Нет, конечно. Я просто вспомнил, что у вас есть свечка «Древние мшистые стены», и я захотел показать ее подруге, какое покупать, вы что, кому такое надо.

Я:

– Черт, я будто в кунсткамере работаю. Помните, был такой музей в Гованусе, Morbid Anatomy Museum? Я искала там работу, но он закрылся из-за плохого финансирования, а потом я пришла сюда. Но по сути я как будто бы все равно там. Я работаю в кунсткамере.

Покупатель:

– Нет, мы такое не знаем, еще чего.

Уходят.

Я (бегу к свечке, чтобы поскорей спрятать ее снова в шкаф, хватаю, иду с ней к шкафу).

В бутик внезапно врывается толпа веселых азиатов.

Веселые азиаты:

– А что это вы несете? Стоп. Покажите нам. Ой! «Древние мшистые стены»! Эй, ребята! Идите сюда! Тут свечка называется «Древние мшистые стены»!

(В бутик прибегает еще одна огромная веселая толпа. Все дружно трогают «Древние мшистые стены» и фотографируют этикетку. После этого я снова пытаюсь спрятать свечку в шкаф, но, как назло, появляются все новые и новые люди и устраивают вокруг нее фрик-шоу.)

Я не знаю, чем виновата свеча «Кармелитка» и что у нее с кармой. Возможно, в прошлой жизни она была диктатором. Может быть, даже Гитлером или Сталиным. Теперь, в наказание за уничтожение целых народов и социальных групп, она вызывает ненормальную аттракцию у всякого, кто оказывается рядом с ней, но ни единый человек не захотел забрать ее домой. У меня дома, кстати, есть «Кармелитка». Она и правда приятно пахнет мхом, сырой землей, мокрыми камнями и упавшим с полки керамическим горшком герани – мое любимое сочетание запахов.

Ближе к концу дня я кое-как упаковала «Кармелитку», отбиваясь от налипших на нее, будто мухи, людей с улицы – они реально шли поклоняться ей, будто это не свечка, а похороны Сталина (все-таки диктатор).

Куратор Нью-Йоркской публичной библиотеки и библиотеки Моргана заходит с женой и двумя близнецами лет девяти ангельской внешности, чем-то похожими на Колю Лукашенко. Близнецы ведут себя чудовищно – нашли огромную хромированную зажигалку и пытаются поджечь ей всё. У одного из них родинка на брови. Может быть, родители налепили ее специально.

Жена куратора:

– У этого джентльмена день рождения, и мы хотим купить ему подарок. Что-нибудь необычное.

Близнецы (пытаются поджечь коробку спичек, свечу в канделябре, бюст чернокожей восставшей рабыни авторства Жана-Батиста Карпо).

Я (упавшим голосом):

– Зажигалку.

Куратор:

– Да, зажигалку. Хорошо, зажигалку. Сколько она стоит? Двести сорок? Да, отличный подарок.

Близнецы (вначале долго шепчутся с родителями, потом подходят ко мне, смотрят мне в лицо кошачьими зелеными глазами).

Куратор:

– У этих молодых джентльменов к вам очень важный вопрос.

Близнецы (умоляюще):

– А МОЖНО МЫ ПОДОЖЖЕМ НАПОЛЕОНУ ГОЛОВУ?

Я:

– Вы можете купить Наполеона и зажигалку и делать это дома, все-таки праздник. Но вообще Наполеона жечь нельзя, потому что…

Куратор:

– Потому что это неуважение к Великой Французской Нации. Уважайте Францию, маленькие ублюдки!

Я:

– Все хорошо, я не из Франции.

Жена куратора:

– А откуда?

Я:

– Я из Беларуси. Как раз из тех мест, где Наполеону, скажем так, подожгли голову. Но ее жечь нельзя не поэтому.

Близнецы (роняют серебряный канделябр).

Куратор:

– Можно с вами расплатиться близнецами? Они меня достали.

Я:

– Нет, меня тоже.

Жена куратора:

– Вы могли бы их продать. Как пару. Дети сейчас хорошо продаются. Красивые дети, пара. Я не против торговли детьми. Но только пару. Разделять нельзя.

Я:

– Я боюсь проблем с законом.

Жена куратора:

– Да ладно! Вы можете использовать их как курьеров! Детский труд – это потрясающе!

Куратор Нью-Йоркской публичной библиотеки, лучше возьми меня на работу. Или обменяй меня на близнецов. Пусть близнецы продают свечи.

#какиеизнихдлиннее

Форрестгамповского типажа парень Энтони, который, возможно, тайно влюблен в меня и Селин (он регулярно задаривает нас едкими духами «Маков цвет» и «Пронзительный ветивер» – коллекцию подарков от него я планирую переслать своей 13-летней племяннице: мне кажется, подросткам это как раз вполне подходит!) и который работает в соседнем свечном магазине «Ласточка» (свечки там ужасно мерзко пахнут, но и стоят соответствующе – обычно, если покупатели начинают крутить носом, что у нас свечи за сто пятьдесят долларов, или, там, приходят с запросом «у вас есть свечка с запахом лаванды», я их всегда отправляю в «Ласточку» и говорю, что там как раз всё, что им нужно, – лавандовая свечка за шестнадцать долларов), привел к нам знакомиться свою маму!

«Она приблизительно нашего возраста, – я в ужасе пишу Селин. – Сколько же лет Энтони в таком случае? И еще она тоже не знает, какие свечи длиннее, а какие короче! Какая странная семейка, только бы с ней не породниться!»

Теперь я должна объяснить, почему я впадаю в ужас от вопроса «Какие из них длиннее?». Мы продаем простые свечки-палочки для канделябров – они не пахнут и стоят буквально копейки: двадцать четыре доллара за коробку коротких, тридцать шесть долларов за коробку длинных. И длинные, и короткие свечки лежат в специальном свечном баре – длинные свечки визуально выглядят длиннее коротких, короткие визуально выглядят короче длинных, у них короче длина, они более узкие. Длинные свечки выглядят длиннее коротких. Еще они толще. Если поставить рядом длинную и короткую свечку, они будут выглядеть как две свечки разного размера и толщины.

Это я к чему. Всякий раз, когда покупатели спрашивают, сколько стоят эти свечки, я отвечаю: длинные 36, короткие 24.

И они всегда. Всегда. Всегда, мать вашу, спрашивают:

– А какие из них длинные, а какие короткие?

Я постигаю дзен, упражняясь в ответах.

«Те, что выглядят длиннее прочих, – длинные, а те, что выглядят короче длинных, – короткие». (Не катит: просят показать.)

«Вот эти длинные – видите, они больше, – показываю, вытащив две свечки из бара. – А вот эти короткие, смотрите, они на 5 дюймов короче». (Не подходит. Просят показать, где именно они находятся в баре.)

«Длинные слева, короткие справа». (Нет. Просят показать, какие именно слева и где проходит граница между левыми и правыми.)

«Длинные 12 дюймов, короткие 7». (Нет, просят показать, какие из двух 7, а какие 12.)

И вот мама Энтони решила купить именно такие свечи. Я уже понимаю, конечно, что дело дрянь, и сразу говорю:

– У нас два размера, длинные за тридцать шесть и короткие за двадцать четыре. Длинные вот сбоку слева, девять цветов, все они длинные, вот я вынула одну – видите, она двенадцать дюймов. Также у нас есть короткие за двадцать четыре, они вот тут справа, шестнадцать цветов, вот тут проходит граница между длинными и короткими, вот я вынула одну короткую – видите, она значительно короче длинной.

Стою, держа в руке две свечи – розовую длиной 12 дюймов и розовую же длиной 7 дюймов. Ну, думаю, это мой триумф.

Мама Энтони:

– Энтони, сынок, ты не мог бы показать, где тут в этих двух большая, а где маленькая.

Нет, Энтони, мы за тебя не пойдем. Не пойдем.

Покупатель берет в руку муляж грейпфрута.

– Что это?

– Это муляж грейпфрута.

– Что с этим делают?

– Этим украшают витрины.

– Но зачем?

– Для промо нашей новой грейпфрутовой свечки и украшения витрин, чтобы они смотрелись смешно и празднично.

– Но что я могу с этим сделать?

Думаю, вы просто можете положить это на место.

Покупатель берет с полки черную восковую скульптуру «Благодать Господня» в виде маленькой, словно детской, ладошки и тихо нюхает ее.

Я:

– Ладошки не пахнут. Это скульптурки. Они для украшения и декора помещений, их не жгут, поэтому и ароматическими их делать нет смысла.

Покупатель благодарит, отходит дальше, снимает с полки уже другую, зеленую ладошку и тайком ее нюхает.

Я:

– Я боюсь, что она будет всего-то пахнуть парафином и руками других людей. Они не пахнут, это скульптурки, их нет смысла делать ароматическими. Все, что в этом магазине пахнет, накрыто стеклянными колпачками-клошами, так вам будет легче сориентироваться.

Покупатель:

– Спасибо.

(Отходит, берет с полки розовую ладошку, отворачивается и тайком от меня ее нюхает.)

Женщина с арабским акцентом, вся в перстнях.

– У вас есть не-цитрусовая свечка? Чтобы пахла не цитрусами, а знаете, ну вот как пачули или роза.

– Вот у нас есть свечка с турецкой розой и пачулями.

– Нет, мне не нравится. Что еще у вас есть? Без цитрусов.

– Да у нас много без цитрусов. Вот, например, травяные свечки – «Дюшан» – с ветивером и ромашкой, «Виндзор» – с луговыми травами.

– Нет, мне не нравится.

(Я совсем теряюсь, но понимаю, что остался один козырь.)

– Вот наш бестселлер: «Марокканский мятный чай»!

(Нюхает.)

– Нет, это ужасно. Просто ужасно.

Я (теряю интерес).

Женщина (тоже теряет интерес, уходит разочарованная).

(А ведь я уже поняла, что апофатический запрос, сформулированный как «мне нужно что-то не такое и не такое» всегда заканчивается разочарованием, потерей интереса, отчаянием, пустотой, невозможностью помочь.)

#какиеизнихдлиннее

Девочка в модной дутой куртке-пуховике подходит к свечкам для канделябра – это где свечной бар.

– Я, может, куплю таких свечек… У вас два размера, да? Короткие и длинные… А где…

(Вздыхаю.)

– …А, я вижу, вот тут длинные, вот тут короткие…

Я:

– НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! ВЫ ПРАВДА ЭТО ВИДИТЕ? ГОСПОДИ, ДА Я ВАМ СЕЙЧАС БЕСПЛАТНО ИХ НАСЫПЛЮ.

Покупатель:

– Эти свечи-палочки пахнут?

Я:

– Нет, они не ароматизированные. Это просто свечи для ужина, на стол поставить. Красивые, нарядных расцветочек, не капают. Но и запаха не имеют.

Покупатель (берет свечу, очень серьезно ее нюхает).

Я:

– Вы подумали, что я вам лгу?

Покупатель:

– Нет. Просто… Хотел понюхать.

Я:

– Эта свеча пахнет парафином.

Покупатель (нюхает еще одну).

Я:

– И эта тоже.

Покупатель:

– Так они все же пахнут?!

Ну, давай. Понюхай их все. Я знаю, ты этого хочешь. Все наши свечи пахнут нефтью.

Покупатель, который пришел к нам, выбрав наш бренд вместо конкурирующего бутика «Дуэт» (о чем с гордостью и сообщил), и уже расплатился за свечку «Святой Дух», обнаруживает на прилавке лампу-фонарик с расплавленным воском в фарфоровом блюдце, хватает его рукой.

Я:

– Пожалуйста, уберите руку, это опасно.

Убирает.

Я:

– Я дико извиняюсь, если это прозвучало грубо. Просто это жидкий воск. Расплавленный воск, горячий. Некоторые хватают фонарик и трясут его почему-то. Воск разбрызгивается и попадает на их мобильники, шапки и кредитки. И я за это в ответе. Поэтому лучше перебдеть, чем недобдеть. Я не хочу выглядеть невежливой, правда. Но я дико боюсь, что оно снова разольется и мне убирать. Я понимаю, что вы не из тех, кто будет это трясти.

Покупатель:

– Конечно нет. Я все понимаю. Все в порядке. Я понимаю. Там что, прямо воск?

Я:

– Да, вот в этом блюдечке вверху – эта жидкость – это расплавленный воск.

Покупатель (не без любопытства пытается засунуть туда палец).

Я:

– Стойте! Стоп! Ну не надо, я прошу вас, пожалуйста, не суйте туда палец, это расплавленный воск, это нельзя трогать. Простите, что я опять резко прозвучала. Но некоторые, прикиньте, суют сюда пальцы. И все разливается. И они могут обжечься. А виновата буду я! Поэтому я и поставила фонарик ближе к себе, чтобы остановить людей, когда они пытаются об него испортить себе жизнь.

Покупатель:

– Ой, простите, пожалуйста. Нет, конечно, я понимаю, что оно расплавленное. А как оно потом становится обратно твердым воском?

Я:

– Застывает, когда перестает нагреваться свечкой снизу. И получается такой восковой диск в форме тарелочки. Но его легко оттуда выщелкивать этой медной ложечкой, которая там внутри, в жидком воске лежит, видите?

Покупатель (пытается потрогать пальцем медную ложечку, торчащую из расплавленного воска).

Я:

– Ну пожалуйста, прекратите это трогать, ну. Я тут поседею скоро с вами. Ну почему все это трогают? Оно что, выглядит так приглашающе, что обязательно хочется трогать руками? Я же сказала несколько раз: горячее, горячее, раскаленное!

Покупатель (забирает свечку «Святой Дух», уходит).

Я:

– Хорошего вечера, спасибо за покупку!

Ответа нет. Теперь будет ходить только в «Дуэт». Может, еще и «Святой Дух» вернет.

Заходит компания симпатичных хипстеров. Нюхают свечи и обсуждают их. Видно, что они знают и любят этот бренд.

Один из хипстеров, мне:

– Слушай, наверное, вам стоит купить сюда ковер, чтобы положить его на пол, ну или ковровую дорожку. У вас в этом помещении просто ужасная акустика! Вы можете мне не верить, но поверьте мне, я звукорежиссер. Я знаю о звуке всё! Вот ты меня слышишь оттуда, где стоишь? Слишком много отголосков, звук отражается в зеркалах. Тут нужен ковер. Чудовищная акустика.

Я:

– Класс, спасибо. Мы подумаем! Но мне в целом норм!

Хипстер:

– Вы просто не шарите в звуке, вы, например, шарите в свечах, а я вот профессиональный музыкант и звукорежиссер. Поэтому просто поверьте мне на слово.

Хипстеры продолжают нюхать свечи. Уходят в дальний угол, болтая друг с другом:

– …Короче, и там было это двойное гитарное соло… я не помню эту песню… знаешь такую? Ну, там соло такое известное, блин, ты точно знаешь, оно звучит так: та-да, тадада-да-да, тадада-да-да-да-да-да-да! Знаешь такое? Там еще как бы двойная гитара. Черт, забыл название. Ну, как его.

– «The Boys Are Back In Town», – тихо-тихо говорю я.

Хипстеры, взволнованно:

– Что?!

Я:

– Thin Lizzy, «The Boys Are Back In Town». Гитарное соло – оттуда.

Хипстер:

– О МАЙ ГАД, ОТКУДА ТЫ ЗНАЕШЬ?

Я:

– Просто поверьте мне на слово.

Звонок от взволнованного и довольно авторитарно звучащего мужчины:

– Мне нужны черные свечи. Срочно. Чтобы вы мне их выслали курьером прямо сейчас.

– У нас нет возможности послать курьера в субботу. То есть мы работаем с доставкой, но по субботам они не работают.

– Это ужасно. Я ваш клиент! Я у вас давно заказываю.

– Если вы у нас давно заказываете, вы должны знать, что мы доставляем с курьером только в будние дни.

– Тогда я не буду у вас ничего покупать, раз так.

– Охуенно, спасибо (нет, конечно же, я сказала «Все нормально, нет проблем»).

Мужчина перезванивает:

– Я договорился со своим курьером, чтобы он приехал и купил у вас две мои коробки черных свечей. Он уже сейчас придет. Уже начинайте мне их паковать.

– Ну вот, видите, как все просто. Отлично, сейчас упакую.

– Скажите, а у вас есть сэмплы?

– Какие сэмплы?

– Ну… вообще любые сэмплы. Есть сэмплы?

– В принципе да, есть сэмплы духов, есть сэмплы свечек, восковые камеи в коробочках. А что?

– И пришлите мне еще сэмплы.

– Какие именно вам нужны?

– Любые. Любые сэмплы всего. Просто сэмплы, понимаете?

– Но, может, вас интересует что-то…

– ПОЛОЖИТЕ МНЕ МНОГО РАЗНЫХ СЭМПЛОВ, Я ПОСТОЯННО У ВАС МНОГО ВСЕГО ПОКУПАЮ.

– Если вы у нас много всего покупаете, у вас наверняка тогда уже есть много наших…

– ПОЛОЖИТЕ МНЕ СЭМПЛЫ, Я ВАШ ПОСТОЯННЫЙ КЛИЕНТ.

Хорошо. Хорошо. Мы положим вам сэмплы.

Заходит покупательница, которую я хорошо и давно помню, хотя имени ее не знаю. Высокая, крупная, широкоскулая, с огромными пигментными пятнами на лбу и шоколадными веснушками и ужасно узнаваемым тембром голоса – собственно, поэтому я ее и помню, хотя у меня так себе память на лица, почти как у Оливера Сакса.

Радуется встрече, завязывает очень дружелюбный нью-йоркский small talk – я знакомлю ее с новыми свечами, рассказываю что-то про себя и о том, как я провожу время в магазине, когда в нем никого нет и я сижу тихонечко и что-то пишу, мы немного говорим про погоду и о том, можно ли уже носить летние легкие юбки с шерстяными пальто, про курс доллара (то есть, ну, не знаю, просто о чем-то долго болтаем), обсуждаем дизайн стен и запахи мимозы, весеннее буйное цветение Калифорнии и грейпфрутовые рощи на Капри, музыкальную школу и восьмидесятые, грядущую выставку Леонарда Коэна в Еврейском музее и острова в Греции, очень мило прощаемся и чуть ли не обнимаемся на прощание, она выходит, раскланиваясь, за дверь, ХВАТАЕТ МАССИВНУЮ СВЕЧКУ РАЗМЕРА ИНТЕРМЕЦЦО ЗА 300 БАКСОВ, КОТОРАЯ ГОРИТ У НАС СНАРУЖИ НА КРЫЛЬЦЕ, ЗАСОВЫВАЕТ ЕЕ СЕБЕ В СУМКУ И УБЕГАЕТ.

Я так удивилась, что первое время стояла и смотрела на дверь, не в силах вообще понять: а что, так можно было?

Вышла, посмотрела, как она удаляется быстрыми ягуарьими шагами. Ну не буду же я преследовать человека в такой дико неловкой ситуации. Ей же и так тяжело. Вообще не представляю, как ей.

Написала письмо Селин, которая в отпуске во Франции.

«Что мне сказать ей, Селин, когда она придет в следующий раз? Мы же как бы друзяшечки, Селин. Сказать ей: я видела, как ты спиздила свечу Интермеццо и убежала с ней, как дикий зверь, в сторону улицы Хаустон? Нет. Так нельзя. Попросить ее больше не пиздить свечи? Нет, тоже нельзя. Я поняла. Я скажу ей: добрый день, как поживаете, надеюсь, ландышевая первомайская свечка Интермеццо „Интернационал“ хорошо горит, нравится?»

Да, так и скажу. Гори, интернационал, гори.

У меня вчера был день рождения. Зашли с подруженьками в бар Anyway, я по дурости заказала десерт «Павлова» (собаку Павлова, да), одна из подруженек говорит официанту (спасибо):

– У нее день рождения!

– Отлично! – радуется официант. – Мы тогда сейчас свечу…

– Я НЕНАВИЖУ СВЕЧИ, – говорю я.

Все смеются.

– Я НЕНАВИЖУ, БЛЯТЬ, СВЕЧИ, Я СЕРЬЕЗНО, – повторяю я, глядя на официанта.

И тут даже не объяснишь же.

Звонит магазинный телефон.

Высвечивается имя: SAMANTHA SMITH[1].

Я не беру трубку (конечно же).

Снова звонит телефон.

На этот раз высвечивается имя: WENDY DARLING[2].

Да что ж это такое, просто какая-то «Мифогенная любовь каст».

Поздно вечером закрываю бутик: высылаю отчеты в Париж, выключаю свет, выбегаю на пару минут в уборную, возвращаюсь и с ужасом обнаруживаю – в бутике какие-то люди! Видимо, я забыла провернуть ключ в двери. Грабители! Следовало ожидать.

Я тихо выползаю в торговый зал, нашариваю рукой телефон, чтобы вызвать полицию. В темном бутике угадываются силуэты двоих. Они переговариваются, с лязгом что-то перекладывают на полках.

Я выбрасываю вперед руку с телефоном, другой рукой включаю свет и громко кричу:

– ЧТО ВЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕТЕ?

На меня в ужасе смотрят двое японских туристов, парень и девушка. Они напуганы не меньше меня.

Туристы:

– Вы открыты?

Я (в шоке):

– ЧТО ВЫ ДЕЛАЛИ В ТЕМНОМ ЗАКРЫТОМ МАГАЗИНЕ?

Туристы:

– Мы просто дернули дверь и увидели, что она поддается. Тогда мы подумали, что магазин открыт. И решили зайти…

Я:

– ЗАЙТИ, ЧТОБЫ ЧТО?

Туристы:

– Чтобы понюхать ваши свечи.

Я замечаю, что в их руках – колпачки-клоши. Они что, правда нюхали свечи?

– Я только одно хочу понять. В бутике было полностью темно, и в нем не было ни души. И вы зашли внутрь? Вы подумали, что он открыт? А если бы я вызвала полицию?

Туристы (жалобно):

– Простите. Мы правда подумали, что он открыт. Что просто вот такой вот бутик. Где надо в темноте всё нюхать. Простите, пожалуйста.

Я:

– Было бы неплохо, если бы вы ушли. Я не знаю, как реагировать.

Запираю за туристами дверь. Потом проверяю полочки – они ничего не украли. Судя по всему, они действительно нюхали свечи в кромешной темноте в пустом бутике в восемь вечера.

Объяснить это я не могу.

Суббота, страшный штормовой ветер, после бранча заходит подвыпившая пара: тихая тетка и интеллигентный кудрявый мужик в очках, похожий на Шурика из советского кинофильма.

Мужик (со знанием дела берет с верхней полки гигантскую свечу Гранд о пяти фитилях, поставленную на верхнюю полку для того, чтобы никто до нее не дотянулся и не додумался взять ее в руки – она дико тяжелая, весит килограмм семь).

Я (в ужасе бормочу):

– Пожалуйста, поставьте ее на место. Я прошу прощения, но я бы не рекомендовала ее брать. Мы ее сюда поставили специально, чтобы не было к ней доступа.

Мужик (как будто не слышит меня, с видом профессионала медленно переворачивает тяжеленную свечу, начинает, тяжко заваливаясь, пытаться ее понюхать).

Я (паникуя):

– Слушайте, это муляж. Он не пахнет. Пожалуйста, не могли бы вы поставить ее обратно. Если у вас есть какие-то вопросы вот про данный конкретный тип свечи, скажите мне, я отвечу на любые, я всё про них знаю. Я вам покажу свечу поменьше с таким же запахом, клянусь! Вам нужна помощь? Вам чем-нибудь как-то помочь? Вас что вот, например, про эту свечу интересует?

(Все это время мужик продолжает пытаться понюхать свечу.)

Я (подхожу близко, стараюсь заглянуть ему в глаза):

– Пожалуйста, очень прошу вас. Не могли бы вы поставить это на место? Это дисплей-версия свечи, запаха у нее нет, и стояла она там не с целью пальпации покупателями, она стояла там, чтобы на нее смотрели и при случае задавали вопросы, я могу рассказать.

Тетка (все это время она стоит и скучает) вопросительно смотрит на меня.

Я (в отчаянии):

– Вам нужна помощь?

Мужик (ставит свечу на место, замечает меня):

– Вы ко мне обращались?

Я:

– Да, я все это время говорила с вами. Говорила, чтобы вы поставили свечу. Потому что у меня повышенная тревожность и я в панике. Ее нельзя трогать, а вы ее взяли и вертели.

Мужик:

– Да? Я думал, вы не со мной говорите.

Я:

– Нет, я говорила с вами.

Мужик:

– О.

Я:

– Ну, уже не важно. Все хорошо. Я не тревожусь больше.

Мужик (снова тянется на самую верхнюю полку под потолок, куда мы поставили огромный восковый бюст Людовика Четырнадцатого, чтобы его никто не трогал).

Я:

– НЕТ. В смысле, почему бы вам не обратить внимание на более… хмммм… доступные физически элементы этого пространства?

Мужик:

– Хорошо, тогда просто расскажите мне про всех этих людей (показывает на восковые скульптуры, которых в бутике довольно-таки много).

Я:

– Это займет десять минут вашего времени, я не могу кратко. Вы правда готовы или это вопрос вежливости?

Мужик:

– Я готов. Мне правда хочется услышать.

Я (рассказываю ровно десять минут).

Тетка (стоит со скорбным лицом. Ей все это время скучно и стыдно за мужика. В магазине начинает пахнуть перегаром).

Мужик (искренне):

– Спасибо огромное, это было очень интересно и познавательно.

Уходят. Я чувствую себя избитой.

Заходит опять же послебранчевая леди в голубом дождевике.

– Я ХОЧУ ЧТО-НИБУДЬ ПОНЮХАТЬ. С ЧЕГО МНЕ НАЧАТЬ?

Начни с себя, конечно же.

Девушка обнаруживает закрытые стеклянным колпачком антикварные хрустальные подставки ар-деко.

– Что это? Какая красота!

– Это хрустальные подставки под палочковые свечи, винтаж, ар-деко, старые, красивые, дорогущие ужас.

– Почему они под колпачком?

– Потому что они дорогие, хрупкие и винтажные, я их положила туда, чтобы их никто не трогал, и можно было любоваться на расстоянии, и не существовала опасность их расколотить!

– КЛАСС, МОЖНО Я ПОТРОГАЮ?

(Поднимает колпачок, все выпадает и чудом не разбивается.)

Ох, если бы хоть у кого-нибудь была другая реакция на эти предупреждения, я бы думала о человечестве намного, намного лучше.

Забегает лихой пожилой француз с дочерьми.

(Подходит ко мне и заговорщицки, ликуя улыбается.)

– Я ВЧЕРА ТУТ БЫЛ!..

Я (улыбаюсь в ответ):

– А Я НЕТ!

Перед Пасхой в бутик приходит Суфьян Стивенс и выбирает разноцветные палочковые свечи пасхальных цветов в подарок друзьям.

Все это время я смотрю на него с нежностью и тоской, пытаясь не подать виду, что я знаю, что это Суфьян Стивенс, под чьи песни к фильмам «Назови меня твоим именем» и «Я, Тоня» мы все недавно плакали, хотя мы и до этого под него плакали, честно скажем.

– Еще помогите мне выбрать золотой антикварный канделябр, – сообщает Суфьян. – Это подарок для очень значимого для меня человека.

Я мысленно отправляю эту картинку себе в прошлое: вот, Татьяна, верх твоей карьеры музыкального критика, ты помогаешь Суфьяну Стивенсу выбрать антикварный канделябр.

Когда я упаковываю Суфьяну свечи и канделябр, он расписывается на чеке так красиво, словно это автограф. Я и воспринимаю это как автограф.

«Селин! – пишу я Селин. – Мне дал автограф один из моих любимых музыкантов! Суфьян Стивенс! Вот удача-то!»

«Это не автограф, Таня, – отвечает Селин. – Это финансовый документ. Только попробуй стащить чек!»

А ведь я могла просто сказать: я вас узнала, Суфьян, распишитесь мне на нашем корпоративном буклете, что ли. Но на самом деле не могла.

Заходит англичанин из Лондона, очень степенный, в твидовом пальто.

Я:

– Вы пришли за подарком?

Англичанин:

– Нет. Я пришел нести вам печаль. Предупреждаю, сейчас будет тотальная херня.

Я:

– Вы хотите что-то вернуть?

(Я понятия не имею, как оформлять возврат товара.)

Англичанин:

– Нет, почему вернуть? Нам предстоит вот какая херня: моя жена хотела, чтобы я подарил ее маме две свечи, привез отсюда. Это русская мама. У меня русская жена, я лечу сегодня в Лондон домой. И вот жена дала мне инструкции, какие именно свечки, ткнула в эти свечки в каталоге, а каталог я проебал. И какие свечки она хотела – забыл. А позвонить я ей не могу, потому что она меня убьет. Давайте мы наугад придумаем, какие свечи могут понравиться русской теще – ландышевые? розовые? со змеиным ядом? Мне пиздец.

Я:

– Я могу выбрать то, что понравилось бы моей маме. Хотя она не русская мама. Но говорит на русском. Я думаю, что язык определяет обонятельные преференции. К тому же, например, советские женщины обожают запах ландыша – первомай, первомай, понимаете? Хотя да, я обобщаю. Дать вам первомай?

Англичанин:

– Давайте что хотите. Мне все равно пиздец. Давайте, гоните свой первомай. Тщетная, скорбная попытка что-то исправить.

Я:

– Ну, может, вы сами понюхаете его?

Англичанин:

– Нет. Если я буду что-то нюхать, я буду еще сильнее ощущать свою вину. Как будто я сам выбирал и выбрал не то. Давайте вы мне выберете что угодно. Хоть с запахом собачьих какашек. Мне не важно уже. Все равно меня убьют.

Я (упаковываю ему свечи):

– Может быть, хотите каталог?

Англичанин:

– Меня заставят его съесть. Ну на хуй. Вся жизнь пошла по пизде. Я не знаю, зачем я женился вообще.

Я:

– Мы все умрем, так или иначе. Чего переживать из-за подмены камелии ландышем.

Англичанин:

– Может быть, мой самолет упадет в Атлантику. Дай-то бог. Никто не узнает о том, как я облажался. Ландыш и первомай позора погрузятся со мной на дно морское.

Самое удивительное и очевидное – ни с одним американским покупателем подобный разговор был бы невозможен. Это сложно объяснить.

Заходит пожилая леди, похожая на персонажа Тима Бертона, – в винтажных юбках, кожаном плаще и «Мартенсах» о семи дырочках.

– Я обожаю ваши свечи, у меня дома свечи «Святой Дух» и «Скрипучие половицы Версаля», но я их не жгу, и они за несколько лет выдохлись, мне нужны новые. Но такие же. Они будут стоять у меня еще два года и тоже выдохнутся. Все выдыхается. Но это нормально. Такова жизнь.

Тут мой выход, конечно. В кои-то веки можно показать человеку любимую свечу, и он не поморщится.

– Так, я поняла. Сейчас покажу вам мою любимую свечу, и вам понравится, обычно никому не нравится – это свеча «Пылающий куст» (про себя я называю ее «Бородино», потому что она посвящена Наполеону и его блистательным боевым победам и поражениям). Она пахнет порохом, а также жизнью, которая выдыхается. Или выдыханием как таковым.

– Боже, какая прелесть! Она же пахнет тленом и сырой землей! Или вот как в лесу, знаете, яму выкопал, сел в нее и развел костер! Вот, кстати, еще о земле, у вас еще была свеча с сырой землей и плесенью…

– «Кармелитка»! «Древние мшистые стены»! Замечательная свеча!

– Да, она! Разложение и тлен! У меня такая тоже была. А что у вас есть из новенького?

– Вот грейпфрут, вот ромашечка есть, с шалфейчиком.

– Фу, это слишком мило. Что-нибудь с запахом сырой земли и смерти у вас есть из нового?

– О, у нас есть потрясающие духи «Морбидо», вам понравятся, вот.

– Да, «Морбидо» потрясающие, спасибо.

– Вот еще духи «Революция», я могу дать вам пробников.

– Боже, это просто праздник какой-то, спасибо! Я возьму просто «Святой Дух» на этот раз, но вернусь за «Пылающим кустом».

– Возвращайтесь, пожалуйста, я тут ужасно мучаюсь из-за невозможности обсудить с покупателями тлен.

Расплатилась, вышла. Я смотрю на чек – а это была Эван Михельсон, основательница Morbid Anatomy Museum.

Эван, вернись. Мы не договорили про многое.

#какиеизнихдлиннее

Пара, возможно, после бранча, подходит к длинным палочковым свечам двух размеров.

– Какие хорошие разноцветные свечечки! Ой, посмотри, прелесть какая! Они сколько стоят?

Я (обреченно):

– Мы продаем их в коробочках по шесть. Их у нас ДВА РАЗМЕРА. Те, что длиннее, стоят тридцать шесть за коробочку. Те, что покороче и поменьше, стоят двадцать четыре за коробочку. Они дешевле, потому что они меньше. Вы можете смешивать цвета. Набрать разных свечек из бара и положить в коробочку. Только надо набрать свечек одного размера. Или коробочку длинных, или коробочку коротких.

Девушка:

– Круто! Дайте мне коробочку!

Я:

– Какого размера коробочку? Вам какие свечи больше нравятся? Те, что длиннее – они слева, – или те, что покороче – они справа?

Девушка (удивленно):

– Тут два размера? А какие из них длиннее?

Да, я снова провалила презентацию.

Парень лет двадцати пяти, возможно, студент арт-школы, кладет папку на прилавок, смотрит в глаза.

– У вас есть что-нибудь, что плавится при горении максимально омерзительным образом?

Пришло время Наполеона?

Воскресенье, полдень, небольшой дождик. Подхожу к бутику, чтобы открыть его, – уже издалека вижу, что пара среднего возраста с двумя огромными чемоданами (гости города, что ли) крутится около соседней двери (вход в подъезд жилого дома на улице Елизаветинской), потом, немного подумав, вклинивается в дверной проем бутика и громоздит туда оба чемодана.

Я (дружелюбно помахивая ключом, подхожу к ним):

– Извините, пожалуйста. Я работаю тут, мне надо открыть магазин.

Гости города, придерживая чемоданы:

– Мы просто прятались тут от дождя, ничего такого. Просто дождь.

Я:

– Да, все нормально.

Жду.

Проходит секунд пять.

Гости не двигаются.

Я (в недоумении):

– Это магазин, в котором я работаю, извините меня, пожалуйста.

Гости города (очень объясняющим, немного снисходительным тоном, закатывая глаза):

– Послушайте, не надо так волноваться, просто прячемся от дождя!

Я:

– Я понимаю, но вы блокируете дверь, которую я хочу открыть, чтобы снять магазин с сигнализации, а также загораживаете мне вход в магазин чемоданами, и мне не очень комфортно сейчас.

Гости города (просветляясь):

– А, так вы поэтому тут стоите с ключом и просите нас уйти?

Нет, не поэтому. Просто я неприветливый злобный ньюйоркец из Сохо, и я хочу сделать ваше пребывание в этом чудесном городе невыносимым, конечно же.

Подруженька Настя, давно живущая в Нью-Йорке, объяснила мне про феномен #какиеизнихдлиннее. Таким образом американцы сверяют тезаурус и познают глоссарий бутика: ведь даже в «Старбаксе» названия размеров кофе всегда особенные (большой кофе как-то называется, средний тоже, и малый кофе имеет свое название, и это не всегда small), и всюду необходима ритуальная номинативность параметров, четкая звенящая семантика и броские клички размеров.

С ума сойти, а у нас-то большие длинные свечи на самом деле называются Рояль, а малые короткие называются Мадлен. Вот и решение. Вам Рояль или Мадлен? Рояль длиннее Мадлен. Мадлен-то у нас коротышки. Рояль гигантский, как рояль. Мадлен – это Пруст. Рояль – это спирт.

Марсель, держись, я иду. Мы с тобой сейчас перепрограммируем сознание покупателя.

Заходит высокий пожилой белый мужчина, интересуется ценой свечек. Потом спрашивает:

– Вы из Польши?

Я (задумчиво):

– Нет. Но вы почти угадали акцент. Я из Беларуси. Это рядом.

Мужчина (с гордостью):

– Минск?

Я:

– Да, Минск. Надо же, вот вы знаете Минск. Вы там были, что ли?

– Нет. Не был. Но я знаю.

– Да, это круто. Мало кто знает Минск. Обычно если знают, то те, кто там был. Но они после этого предпочли бы не знать.

– А я знаю, потому что бываю в Варшаве иногда. Еще я знаю, что вы в Беларуси в основном говорите по-русски, да?

– Ну, я говорю на русском и белорусском. Это удобно. Например, я понимаю польский прекрасно, потому что знаю белорусский. Но говорить по-польски не могу. То есть Беларусь – это такое пространство между.

Мужчина (с еще большей гордостью):

– Есть отличная старая европейская шутка про Польшу и это вот «пространство между». Знаете ее? Нет? Это известная старая шутка, классическая! Короче, один человек едет из Москвы в Париж впервые в жизни. А второй едет из Парижа в Москву тоже впервые. Оба экспресса «Москва – Париж» и «Париж – Москва» останавливаются ночью в Варшаве. И вот парижанин выходит на варшавский вокзал, оглядывается и думает: всё как я и думал, ну и дыра же эта Москва, какая вокруг срань, вот правильно меня предупреждали. А москвич выходит, оглядывается и думает: ah, que c’est beau, Paris![3]

#вернусьчерезпятьминут

Отошла на пять минут набрать новых свежих свечей в дальнюю комнату-кладовку, повесив на дверь рукописную табличку «Вернусь через 5 минут». Пока нахожусь в кладовке, слышу, как кто-то довольно увесисто бьется в дверь, наваливается на нее, давит. Дверь не поддается. Еще один удар и еще. Подозреваю, что в магазин пытается ворваться слепой человек, который не видит табличку, ну или кто-то на улице загорелся и хочет, чтобы я потушила его огнетушителем, это серьезная причина, поэтому выхожу. Огнетушитель у меня есть к тому же. Вижу здорового мужика с грустной полосатой бойцовой собакой. Открываю им дверь, участливо спрашиваю:

– Все в порядке? Мне нужен был перерыв пять минут. Вы не видели табличку?

– Видел. Я подумал, может быть, уже можно.

– Но дверь-то закрыта была.

– Так вам нужно больше времени? Мне подождать?

– Нет, мне уже не нужно. Я чисто из интереса хочу узнать, почему вы пытались войти в магазин, если он был закрыт и вы видели табличку.

– Я не знал, прошло ли уже пять минут!

Хорошо, мужик, я тебя поняла. Я больше не буду вешать табличку «вернусь через пять минут». Я сделаю табличку «Магазин ЗАКРЫТ на пять минут в 2:40 и БУДЕТ ОТКРЫТ через пять минут в 2:45». Может быть, так будет понятнее и люди не будут биться в закрытую дверь.

Но что-то мне подсказывает, что нужно что-то еще. Что-то еще.

#какиеизнихдлиннее

Женщина – мать семейства, пожилая, белая, с шестью здоровенными, допустим, сыновьями в возрасте двадцати-сорока лет (мне сложно в этом разобраться, пусть это будут сыновья), которые разбредаются по бутику и нюхают всё подряд. Смотрит на бар со свечками-палочками, ловко выхватывает ту, что покороче.

Радостно:

– Эта слишком короткая! У вас есть такие же, но длиннее?

Я (в полном восторге от возможности наконец-то проверить, работает ли теория):

– Да! Рояль у нас длиннее. А у вас – Мадлен! Вот тут у нас – слева – Рояль!

Женщина (вынимает одну из свечей Мадлен):

– Это Рояль?

Я (теряюсь).

Подходит один из сыновей, сорокалетний брюнет с усами.

– Рояль тут слева, видишь?

Женщина (вытягивает свечу Рояль):

– Это слева? Эта длиннее? Я что-то не пойму. А короткая – это не Рояль? Объясни мне.

(Я удаляюсь из разговора.)

#какиеизнихдлиннее

Заходит девушка, восторженно смотрит на палочковые свечи в баре.

– Какая прелесть! Боже, какие они красивые! Это же как конфеточки!

Я (поддерживаю):

– Да, конечно! Как конфеточки!

Девушка (умиленно):

– Какие у вас есть типы этих свечей?

Я (начинаю сиять):

– У нас есть Рояль и Мадлен. Вот Мадлен (достаю из бара Мадлен). А вот Рояль (достаю из бара Рояль). Видите, они немного разные.

(Рояль в два раза длиннее Мадлен, но я специально решаю не употреблять слов, характеризующих длину, объем, пространство, время, Вселенную – лишь Рояль и Мадлен есть в моем новом прекрасном мире.)

Девушка (с благоговением):

– Прелесть! Просто прелесть! А какие из них больше подходят обычным подсвечникам – Рояль или Мадлен?

Я (еще не веря, что сработало):

– Ну, Мадлен более типичные. Они подходят почти всем подсвечникам. Иногда Мадлен, так сказать, чувствует себя чуть просторно в подсвечнике. Тогда вы капнете капельку воска и установите ее немножко… потуже, что ли. Или обернете Мадлен бумажкой, чтобы она… покрепче, что ли, держалась в подсвечнике, который ей… В котором она чувствует себя чересчур свободно!

Девушка (счастлива):

– Я возьму коробку Мадлен!

Я (тоже счастлива):

– Конечно! И вы можете смешивать цвета!

Девушка (орет):

– СЕРЬЕЗНО?! СМЕШАТЬ РАЗНЫЕ ЦВЕТА?!!!

Да, сейчас ты смешаешь шесть максимально разноцветных свечек, выбирая каждую по минуте, потом сложишь их в коробочку и задумчиво скажешь, что это все выглядит немного по-клоунски.

Девушка (долго выбирает шесть свечек максимально разных, не сочетающихся друг с другом цветов, долго раскладывает их рядом, старается, потом складывает все в коробку, разочарованно вздыхает):

– Какой-то клоунский вид получается…

Я (с пониманием):

– Вы сами сказали, что они как конфеточки! Вот вы и выбрали себе как будто набор разноцветных конфеточек!

Девушка (счастлива, уходит).

Я еще ни разу не встретила человека, который бы от словосочетания mix and match не сошел бы с ума, удержался бы и выбрал красивый набор из шести свечек в духе «две бежевые, две лиловые и две изумрудные» или там «три цвета бургундского вина, три слоновой кости». Нет, всем сносит крышу. Мультиколор, безумие, конструктор лего!

Заходит девушка в дырчатых лосинах и с хрустящими бумажными пакетами из других бутиков. Долго выбирает пахучую свечку. Такое ощущение, что ей нужна помощь.

Я:

– Вам надо помочь выбрать?

Девушка:

– Да, у вас была такая травяная свечка. Не помню. Травяная.

Я:

– «Дюшан»! Она травяная. Вот понюхайте. Ромашка, чай, эвкалипт, ветивер.

Девушка (нюхает):

– Спайси! Она спайси!

Я:

– Ну, в ней нет специй особо, если честно. Так, травки всякие.

Девушка:

– Да, это спайси! А что у вас еще есть похожее? Ой, вот! «Марокканский мятный чай»! Да-да-да, это она! Я ее искала!

Я:

– Это бестселлер. Там чай, смородиновые листья, ваниль, яблоко.

Девушка (нюхает):

– Класс! Спайси! Эта тоже очень спайси!

Я:

– Ну, у нас есть другие свечи, если вам нужны именно со специями. Тут, скорей, зеленые чайные светлые ноты, и даже ваниль очень мягкая. Среди пряных свечей я бы предложила…

Девушка:

– Да, эта очень спайси! Обожаю спайси-свечи! А вот еще свеча «Корсика» – там что?

В свече «Корсика» у нас лимон, веточка инжира и какие-то травки с сосновым лесом.

Я:

– Спайси! Это свеча спайси!

Девушка:

– Ура! Спайси! Вот эту я и возьму!

Двое мужиков проходят мимо, заглядывают в окно.

Один другому:

– Нет, пойдем на хер отсюда. Я знаю это место, это ебически дорогой барбершоп.

Пара с букетом цветов в бумажном конверте. Рассматривают свечи на оконной витрине, нюхают одну, другую. Потом снова одну, потом снова другую. Пытаются сравнить.

Я:

– Они одинаково пахнут. Это свечи с витрины, они демонстрационные. Вот точно такие же стоят на полочке – нюхать лучше оттуда.

Женщина (берет свечу с полки, потом берет свечу с витрины и смотрит на нее):

– Она такого же размера?

Я:

– Такого же размера, как что?

Женщина (недоумевая):

– Такого же размера, как эта вот с полки.

Я (смотрю на свечи, которые абсолютно идентичны):

– Вы про эти две свечи?

Женщина (раздраженно):

– Да, я про эти две свечи! Они одинакового размера?

Мужчина (смущенно):

– Да, конечно же, они одинакового размера, ты что, не видишь?

Женщина:

– Почему нельзя это просто сказать?

Действительно, почему.

Заходит безобидного вида девушка, незаметно нюхает палочковые свечи Мадлен в канделябрах, склоняясь к каждому лицом. Понюхав таким образом около шести, подходит и возмущенно говорит:

– Они все пахнут одинаково!

Я (отвлекаюсь от чтения пресс-релиза новой свечи с запахом пчелиного улья):

– В смысле? Кто?

Девушка (показывает):

– Вот там синяя! Красная! Зеленая! Все пахнут одинаково!

Я:

– Да, они пахнут одинаково. Потому что они не пахнут.

Девушка (разочарованно уходит).

Заходит огромный мужчина, видит на витрине пышный букет цветов. Селин заказала его у флориста в честь запуска новой свечи с запахом пчелиного улья – для праздничного вида и общей гармонии происходящего.

Мужчина (нюхает букет, засовывая в него голову):

– Как прекрасно пахнет!

Сейчас ты будешь нюхать медные канделябры, переливчатую ракушку и декоративное страусиное яйцо на медной подставке. Я всё знаю.

Заходит высокий холеный молодой человек, молниеносно хватает с прилавка тяжеленькую коробку с новой свечой с запахом пчелиного улья (для удобства назовем ее свеча «Пчелка»), переворачивает ее.

Я (отлично зная мотивацию людей, которые хватают что-нибудь и переворачивают):

– Ингредиенты там написаны только химические. Содиум бикарбонат, такое. Вам нужно знать, чем она пахнет?

Молодой человек (продолжает выискивать что-то на донышке коробки):

– Да, мне важно знать запах. Это подарок.

Я (беру пресс-релиз со стола, читаю):

– Сейчас скажу. У меня все в пресс-релизе, мы только получили эти свечки. Да не смотрите вы на коробку, там нет ничего, там просто химический состав и вес, и все на французском. В общем, вот: бергамот, мед, воск, эфирные масла корицы и сандала, основа – мускус и пачули, ваниль и боб тонка, он же кумарин.

Молодой человек (берет вторую коробку с такой же свечой, переворачивает и ее, вчитывается в дно коробки).

Я:

– Так какую вы ищете информацию на коробке? Может, я помогу как-нибудь?

Молодой человек (смущенно):

– Чем она пахнет…

Я:

– Я же только что прочитала вам пресс-релиз. Прочитать еще раз?

Молодой человек (рассматривает донышко коробки уже с некоторой стыдливостью. Возможно, там написана дата его смерти, но в виде очень сложного шифра. Ему важно найти ключ к шифру. Есть вероятность, что не стоит ему мешать):

– Пожалуйста.

Я:

– Бергамот, мед, воск, корица, сандал – все эфирные масла, пачули тоже эфирное масло, база – мускус, бобы тонка, ваниль. Пахнет медом, поэтому на коробочке нарисована пчела. В целом вся свеча пахнет пчелой.

Молодой человек (изучая коробку уже с чувством некоторого отвращения к себе самому):

– Если я куплю ее в подарок… я ищу подарок девушке, она любит свечи… вы можете ее для меня положить в коробку?

Я:

– В смысле «положить в коробку»?

Молодой человек:

– Я путешествую. И если свечу просто везти, это неудобно. Может быть, вы бы могли для меня положить свечу в коробку и запечатать ее в коробке.

Я (испуганно):

– Зачем? В какую коробку? В ящик? Таможенник все равно попросит его раскрыть!

Молодой человек (трясет передо мной коробкой со свечой):

– Да нет. Вот такую коробку, как эта. Точно такую. Вот вы можете продать мне свечу и положить в эту вот коробку?

Я:

– Это коробка со свечой внутри. Если вы покупаете свечу, вы вот так ее и берете – коробка, в ней свеча. Свеча в коробке. Так все устроено. Свечи хранятся и продаются в коробках.

Молодой человек (просветляется):

– Так свеча идет вместе с коробкой?! Я это и хотел выяснить! Спасибо! Дайте мне одну, пожалуйста!

#какиеизнихдлиннее

Селин, менеджер магазина:

– Таня, у нас тут новости. Мы со временем перестанем продавать свечи Рояль. Вот у нас остатки – несколько ящиков свечей Рояль. Мы их распродаем – и все. А потом мы просто продаем свечи Мадлен. Весь бар палочковых свечек будет только Мадлен. Одного размера.

Я (немая сцена).

Селин:

– Это еще не всё. Еще у нас появилась новая разновидность палочковых свечей. Это свечи Торч, они же Факел. Они очень тонкие и очень длинные. Но снизу они толще, а сверху они совсем узкие. Мы их не можем положить в свечной бар, потому что у них форма сверхдлинного конуса и они не лежат горизонтально, а катаются большими кругами. Поэтому я их просто понаставила в канделябры повсюду. Если кто-то захочет купить одну, скажи, что одну купить невозможно – они продаются коробочками по шесть штук. Только У НАС НЕТ КОРОБОЧЕК ДЛЯ НИХ. И НИКОГДА НЕ БУДЕТ. Поэтому ты их просто заворачивай в папиросную бумагу. Запомнила? Коробочками по шесть. Коробочек нет и не будет. Можно смешивать цвета.

Селин, да я это в жизни никому не смогу объяснить.

#ачтотамвнутри

Мужчина обнаруживает винтажную медную японскую эмалированную баночку с крышкой, совсем недавно присланную нам из Франции коллекционеркой антиквариата. Крышка очень тугая, и нужно сильно постараться, чтобы открыть баночку.

Мужчина долго пытается открутить крышку. Ничего не получается.

Мужчина:

– Там внутри свеча?

Я:

– Нет, это просто антикварная эмалированная баночка, в которой можно что-нибудь хранить.

Мужчина:

– Свечу?

Я:

– Нет, что угодно.

Мужчина (пытается открыть баночку).

Я:

– В ней ничего нет. Там пусто.

Мужчина (продолжает открывать баночку).

Ну что ж, баночка, давай, жги, вдохновляй.

#ачтотамвнутри

Пара хипстеров. Обнаруживают антикварную баночку. Девочка пытается ее открыть. Ничего не получается.

Я:

– Лучше не пытайтесь. Вы разочаруетесь, если откроете. Внутри нет ничего.

Девушка:

– Там что-то есть. Она очень тяжелая.

Я:

– Просто она из меди, железная такая основательная банка. Точно нет ничего внутри, клянусь!

Девушка (пытается открыть):

– Там точно что-то внутри. Она не может быть просто так тяжелой.

Я:

– Синяя, эмалированная. Вы будете дико разочарованы.

Хипстеры еще какое-то время сражаются с баночкой. Ничего не получается. Уходят.

Девушка по дороге доказывает парню: там точно внутри что-то было! я тебе говорю! она такая тяжелая!

#ачтотамвнутри

Здоровенный мускулистый мужик обнаруживает антикварную баночку, пытается ее открыть. Его лицо наливается красным.

Я:

– Многие пытались. Но там ничего нет внутри. Она пустая.

Мужик (переворачивает баночку, пытается прочитать, что там написано):

Я:

– Там написана цена. Но внутри ничего нет.

Мужик (силится открыть баночку).

Я:

– Это антикварная тяжелая баночка из меди. Внутри пустота.

Мужик (нюхает баночку):

– Она пахнет?

Я:

– Нет, это антикварная пустая баночка. Она не пахнет.

Мужик:

– Там внутри свеча, да?

#ачтотамвнутри

Селин, после того как очередная покупательница ломает все ногти об антикварную баночку:

– Давай мы ее откроем, Таня. Это что-то невозможное. Я не ожидала, что так будет. Мы как будто сделали ловушку для людей. Это бесчеловечно.

(Открывает баночку.)

Я:

– Теперь все будут пытаться ее закрыть.

Селин:

– Это будет сложно. Она очень тугая. Им придется постараться.

Они будут стараться, Селин, поверь. Они будут.

Только что в бутик вбежала немного растрепанная британская певица Флоренс Уэлч, выхватила из подсвечника ярко-красную свечку-палочку и сказала: «Так, можно мне это быстро взять?! МНЕ ОЧЕНЬ НАДО, ПРЯМО СЕЙЧАС, БЫСТРО, Я ЕЕ ПРОСТО ВОЗЬМУ, И ВСЁ».

Я, конечно, немного зависла. Тут вот в чем дело. Мне все всегда говорили, что я похожа на Флоренс Уэлч! Из-за этого я уставилась на нее, как на призрака, – в нас не было вообще ничего похожего!

Это оказалась высоченная божественной красоты рыжая женщина с немного нескладными, но невероятно мягкими движениями. Поэтому я и подумала, что, раз я не такая же божественная рыжая женщина, вероятно, это все-таки не Флоренс! Флоренс я бы, так уж и быть, разрешила бесплатно взять свечку (хотя все равно немного странное поведение, но ладно). Флоренс бы меня вообще, возможно, обняла как сестру! Мы бы с ней сделали совместное селфи, конечно же! Может быть, мы бы вообще самоаннигилировались! Или застыли бы, испуганно всматриваясь друг другу в лицо – это ты? это точно ты? как такое возможно?!

Или это все-таки Флоренс? Но она совсем не похожа на меня! А на фото, особенно с челкой, – вылитая!

– Я ПРОСТО ВОЗЬМУ И ПОБЕГУ, – сказала Флоренс. Или не Флоренс?

– Ох, ну мы их продаем коробочками по шесть штук, – на автомате сказала я. – Я знаю, в парижских бутиках бренда все иначе! Там и правда хватаешь свечку и бежишь! А тут не так. Что делать?

– Ясно, – ответила Флоренс. Или не Флоренс? – У меня нет времени что-то покупать, буквально час до концерта. Пошлю кого-нибудь за свечками, чё поделать.

И быстро-быстро убежала в сторону улицы Весенней, сверкнув на прощание татуировкой с глазом на предплечье.

Черт, это все-таки Флоренс!

Почему я растерялась и просто не разрешила ей взять эту чертову свечку бесплатно! Все из-за того, что мы оказались максимально не похожи! А вдруг в обмен на свечку она бы мне подарила билет на свой сегодняшний концерт Florence And The Machine в Бруклине? Но увы, билета у меня нет, а ее прекрасная идея вечернего концерта при одной-единственной свече не состоится из-за моей скупости и нерасторопности! Как я когда-то где-то уже писала – иногда судьба через цепочку чудесных совпадений длиной во всю жизнь приводит тебя к встрече с конкретным определенным человеком, а когда наконец-то встреча происходит, ты с ужасом понимаешь, что человек – не тот.

Пора, кажется, открывать свой телеграм-канал о невероятно странных совпадениях, которые никуда не ведут и о которых даже рассказать толком не получается.

#тарелочкинеприклеены

Японская девочка в золотом пиджаке и юбке в серебряных звездах рассматривает свечки-столбики, которые стоят на медных тарелочках-подставках. Это всегда травматичная история, потому что медные тарелочки и свечи – разные объекты. Свечи стоят на медных тарелочках, но тарелочки к ним, как бы это сказать… не приклеены. И покупатели всегда, как один, зачем-то хватают эти свечи-столбики руками и переворачивают их – если не успеть предупредить, что тарелочка отдельно и не приклеена, как правило, происходит вот что: свеча поднимается вместе с тарелочкой (поскольку тарелочка прилипает), а потом тарелочка отпадает и с адовым сатанинским грохотом и звоном катится по полу: хорошо еще, если стеклянные купола-клоши не заденет.

Обычно у меня есть выбор – предупредить покупателя сразу (это всегда выглядит немножко грубо: осторожно! держи тарелочку! стоп! не хватайте! подождите! извините! позвольте, я вам помогу! – невозможно найти быстрое слово для того, чтобы человек перестал пытаться поднять свечу и перевернуть ее – мы с Селин долго делились опытом насчет того, какое использовать стоп-слово, и никакое не работает наверняка) или подождать, пока тарелочка сама не отвалится с грохотом и звуками адских колоколов и с покупателем не случится сердечный приступ и он уже не будет ничего больше трогать (что нам на руку).

В случае с этой девочкой я понимаю, что ее лучше предупредить. К тому же у меня с утра чудовищная мигрень.

Но тарелочка отваливается и с диким грохотом падает на другую свечу, стол, антикварное кресло и пол.

Японская девочка (бледнеет):

– Извините, пожалуйста. Пожалуйста, извините. Простите, пожалуйста. Мне жаль. Мне жаль.

Я:

– Все хорошо. Не волнуйтесь. Тарелочки не приклеены к свечам. Они – отдельно. Я должна была предупредить сразу же, когда вы обратили внимание на свечи-столбики. Но побоялась, что это будет невежливо. И я не знала, захотите ли вы поднять свечу. Пожалуйста, будьте осторожны. Лучше, поднимая свечки-столбики, придерживать тарелочку. Или поднимать свечку вместе с тарелочкой.

Девочка:

– Хорошо. Спасибо. Извините.

(Смотрит свечи-столбики побольше. Находит на полке те, что стоят на крупных, тяжелых стеклянных тарелочках. Если такая разобьется, это будет ад. Поднимает свечу. За свечой тянется прилипшая тарелочка.)

Я:

– Пожалуйста!!!!!!!

Девочка:

– Ой. Простите. Извините.

Хватает и удерживает тарелочку в полете. Я выдыхаю.

Я:

– Вы тоже простите. Я просто не знаю, как БЫСТРО сказать – осторожно! Понимаете, если поднимать свечу просто так – упадет тарелочка. Она не приклеена. Она поначалу приклеится к свечке на полсекунды – это же воск, он липкий, – а потом отвалится из-за воздействия гравитации, вот как предыдущая. Пожалуйста, осторожно.

Девочка (совсем испуганно):

– Да, простите. Извините меня. Пожалуйста. Мне очень стыдно. Извините.

Я:

– Да все хорошо! Не переживайте! Вы просто постарайтесь их не поднимать. Если вы хотите рассмотреть близко, скажите, и я вам ее сама сниму и покажу. А если вы сами поднимаете – умоляю, следите за тарелочкой.

Девочка изучает остальные свечки-столбики. Ей нравятся большие столбики, которые стоят около шестидесяти-семидесяти долларов. Они установлены на довольно крупных медных тарелочках. Это искушающе, я понимаю. Тарелочка сама себя не уронит.

Девочка (борется с желанием потрогать большую свечу-столбик. Не выдерживает, гладит ее пальцами. Приподнимает, не придерживая тарелочку. Тарелочка послушно влечется вслед за свечой, чуть-чуть приклеившись к ее восковому донышку).

Я:

– ДЕРЖИ!!!!!

Тарелочка падает на стекло, все гремит, моя голова взрывается.

Японская девочка (в ужасе):

– Простите, ради бога. Простите. Простите меня. Я куплю сейчас эту свечу. Дайте мне эту свечу. Я ее куплю.

Начинает кашлять, не может остановиться.

Я:

– Это вы извините. Я же несколько раз сказала, что тарелочки не приклеены, их надо придерживать. Они будут падать всегда. Это гравитация. Мне жаль.

Девочка (кашляет).

Я:

– Да не переживайте, подумаешь, даже если что-то разбилось бы, это ерунда. Надо же было придерживать.

Девочка (кашляет еще сильнее, садится в кресло).

Я:

– Воды?

Девочка (кашляет очень сильно).

Я:

– Сейчас принесу воды!

Девочка (кивает, кашляет).

Я (испуганно приношу девочке бутылку воды, хрустальный бокал и таблетки от аллергии, раскладываю все перед ней, попутно локтями отодвигая еще какие-то свечки на тарелочках подальше, чтобы она даже не видела их больше).

Девочка (постепенно приходит в себя).

– Спасибо. Извините. Спасибо. Извините. Спасибо.

Моя мигрень становится невыносимой.

#ачтотамвнутри

Бойкие очкастые белые мужики видят медную баночку, подбегают к ней, чтобы открыть, – а она открыта.

(Сел в нее и сгорел, да.)

Заходят два болезненно веселых мужика. Они ничего не знают про бренд, но трогают всё и много шутят.

– Как смешно! «Скрипучие половицы Версаля»! Серьезно? Откуда такое название?

(Объясняю.)

– Свеча с запахом пчелиного улья? С ума сойти. Где вы такое берете? Вам надо тут иметь пчелиного спикера с французским акцентом – бзззз! бззззз! Французский акцент, он ведь: бззззз?

(Жужжат, бегают по бутику. Я совершенно теряюсь.)

Наверное, из жалости ко мне мужики покупают свечу «Скрипучие половицы Версаля». Когда один из них хватает зажигалку с прилавка и засовывает ее в рот, я не выдерживаю и говорю:

– Я, наверное, уберу зажигалку с прилавка. Каждый пытается с ее помощью убить себя. Подозреваю, возможность убить себя немедленно выглядит слишком искушающе.

Мужики теряют веселость.

– Я думал, это электронная сигарета, – угрюмо говорит тот, что потянул зажигалку в рот.

Забирают свечу «Скрипучие половицы Версаля» и уходят.

Заходит красивый турецкий мальчик.

– Привет, дорогая! Как ты? Сто лет не виделись! Как ты тут одна? Мучаешься-страдаешь? Селин уехала, одну тебя оставила? Узнаю ее! Узнаю французов! Все они такие! Ты небось и на ланч не успеваешь выйти! Замучали тебя! Бедный ты человек! А я тебе печенья принес.

После некоторого замешательства узнаю в красивом турецком мальчике Ферхана.

Ферхан считает, что отобрал у меня работу мечты. Прошлым летом он заменял меня в свечном бутике, когда я уезжала на сессию в колледж, а когда я вернулась, пытался меня сместить и вытеснить, потому что он уже много лет в лакшери-ритейле, а я какая-то пришлая писательница и не умею предоставлять идеальный customer service.

К счастью, в компании вскоре появилась крутая вакансия менеджера по дистрибуции свечек по лакшери-универмагам – и на нее взяли его, а не меня! Впрочем, я туда и не подавалась, мне было не до того, я писала диплом! Но Ферхан ничего не знал про диплом и считает, что отнял у меня крутую работу и повышение по службе. Он-то теперь распределяет свечки по универмагам! А я несчастная продавщица-труженик. Поэтому у Ферхана ко мне трепетное отношение – наверное, он считает, что испортил мне успешную карьеру.

– Как твоя работа в универмагах? – вежливо спрашиваю я.

– О боже, ты не знала? Меня уволили еще в декабре по сокращению! Вот что эти французы делают с людьми! Вышвыривают их на улицу умирать от голода! С тобой тоже так сделают, бедная ты несчастная. Я принесу тебе печенье и маски для лица, а то ты какая-то очень бледная, у меня есть маски с моей новой работы в шоуруме Джозефа Лиотты, он занимается дистрибуцией лакшери-косметики.

– Cпасибо, мне не надо…

– Надо-надо! Посмотри на себя! Тебе надо не только маску, еще сияющее масло для лица надо, и для волос маску тоже надо, и вообще, почему ты не пользуешься косметикой? Я тебе все принесу, не переживай. Ты сразу поднимешь продажи! Как могут быть хорошие продажи у такого бледного человека? У тебя там, кстати, в задней комнате есть кофемашина, я же знаю. Принеси-ка мне эспрессо! Или нет, капучино. Молоко у вас там есть? Селин купила молоко? Ах, эта Селин, вечно забывает купить молоко! Сделай мне американо!

Видимо, мы теперь друзья навек?

Дождь. Заходит пара: хрупкая женщина-эльф в белом кружевном платье на голое тело и в резиновых сапогах, в короне из цветов и листьев, мокрая насквозь; и обычный высокий парень в джинсах. Они похожи на подростков с картины Пьера-Огюста Кота «Буря» из Метрополитен-музея.

Я (взволнованно):

– Как дела?

Женщина-эльф:

– Мы мокрые насквозь, не видно, что ли?!

Я поняла: это моя мигрень создает их, и они мне мстят за мои прошлые тексты.

Две туристки из Испании разговаривают на настоящем европейском испанском (важное уточнение). Я почти ничего не понимаю (в латина-испанском я относительно могу разобраться, хотя бы тематически, о чем речь).

Одна из девушек берет с верхней полки коробочку со свечой «Пчелка», запечатанную золотыми стикерами, и активно пытается ее открыть. Коробочка не поддается. Испанская туристка пробует отковырять золотые стикеры или оторвать их. Ни с чем подобным я еще не сталкивалась.

Я (подхожу к ней):

– Вам интересно, что внутри? Там внутри свеча, вот она стоит отдельно, та же свеча, что внутри этой коробки, но снаружи. Вот она, стоит. Специально, чтобы можно было ее рассмотреть и понюхать.

Туристка из Испании (благодарно кивает, все так же интенсивно пытается расковырять коробку).

Я (умоляюще):

– Эта коробочка со свечой – продукт для продажи. Вы рвете его упаковку, и мы его не сможем продать. Мне грустно это видеть.

Туристка из Испании (переворачивает коробку).

Я (в отчаянии):

– Эта коробка со свечой – то, что мы продаем за деньги. Она стоит сто пятьдесят долларов. Внутри – вот эта свеча, которая стоит отдельно, ее можно трогать и нюхать. Если вам интересно, что внутри коробки, – вот же она, свеча! Смотрите! Ее можно понюхать, и она пахнет!

Туристка (оставляет коробку в покое, но смотрит недоверчиво).

– Там внутри такая же свеча?

Я:

– В точности такая же! Мы именно поэтому поставили ее рядом с коробками, которые мы продаем. Вот продукт – коробка со свечой. Его покупают. А вот демонстрационная версия того, что внутри, – свеча стоит рядом. Ее нюхают.

Туристка (еще более недоверчиво):

– И вот эта свеча – она там, в коробке? Такая же?

Нет, конечно же нет, я лгу. Всё вокруг – ложь, организованная миром и мной с целью вас запутать.

Молодая женщина, директор по инвесторским отношениям в крупной компании (я иногда гуглю клиентов, когда они кажутся мне интересными, – имя можно увидеть на чеке, где они расписываются), заходит и торопливо, небрежно нюхает одну свечу за другой, снимая со свечей стеклянные колпачки и хватая свечи руками.

Наблюдая за тем, как она трудится, осторожно даю совет:

– Эти свечи удобнее нюхать, поднимая и нюхая стеклянный колпачок внутри. Свечи специально ими накрыты. Когда вы нюхаете поверхность свечи, ощущение немножко не то…

Женщина-инвестор кидает на меня полный презрения взгляд и не отвечает.

После этого она начинает нюхать каждую свечу, засовывая в нее нос.

Через какое-то время сообщает:

– Я возьму «Аргентинский грейпфрут».

Я (пытаясь спасти ситуацию проваленного смолл-тока):

– Отличный выбор! Это новая свеча в линии «Чудесные ингредиенты». Вы про нее раньше читали?

Женщина (с ненавистью):

– У меня она ЕСТЬ. У меня ВСЕ есть из этой линии.

Я (совсем теряя шанс наладить коммуникацию):

– Ой, а вы знаете, что у нас в этой линии недавно появились спички, которые…

Женщина (с отвращением):

– МНЕ НЕ НУЖНЫ СПИЧКИ.

Это провал, да.

Заходит женщина средних лет вместе с пожилой, но очень бойкой женщиной в спортивной одежде. Пожилая женщина полна активности: резво двигается от прилавка к прилавку, хватает то одно, то другое, гремит колоколами-клошами, разбрасывает всюду свечки, радуется жизни, все комментирует. Ее кроссовки при каждом шаге издают скрип-скрип, потому что наши полы Версаля умащены воском (ложь), а на улице страшный дождь. Она замечает это и начинает радостно прыгать на месте: скрип-скрип! скрип-скрип!

– НУ МАМА, НУ! – орет женщина средних лет. – НУ ЧЁ ТЫ МЕНЯ ПОЗОРИШЬ!

Мама успокаивается, но потом находит свечку с запахом марокканского чая и тащит ее дочке понюхать: смотри, чаек!

– МАМА! – дочка закатывает глаза. – НУ ПОДИ ПОЛОЖИ СВЕЧУ НА МЕСТО. Я ТЕБЯ ПРИВЕЛА В СЕРЬЕЗНЫЙ БУТИК, НУ.

Вчера в США был день матери, а сегодня, вероятно, день стыда за мать.

В двери какое-то долгое, мучительное копошение и возня. Через некоторое время в магазин почти что вползает совершенно дряхлая обвешанная украшениями бабуля в шляпе и с огромным зонтиком-тростью. Бабуля еле стоит, она фактически скатывается куда-то по двери вниз, как мешок, ее придерживает за шиворот женщина средних лет, похоже, что бабуля пытается заползти в магазин, а женщина средних лет ее оттуда вытаскивает. Я подбегаю к двери:

– Вам нужна помощь?

Бабуля (бойко кричит):

– У ВАС ЕСТЬ ЮВЕЛИРКА?

Я:

– Нет, только антикварные канделябры и свечи.

Женщина средних лет (злобно тащит за воротник бабулю обратно из бутика, бабуля упирается):

– ВОТ, МАМА, Я ЖЕ ТЕБЕ ГОВОРИЛА! ТУТ ЖЕ НАПИСАНО: СВЕЧИ, АНТИКВАР. КАКАЯ ЮВЕЛИРКА? АНТИКВАР – ЭТО НЕ ЗНАЧИТ ДРАГОЦЕННОСТИ, СКОЛЬКО МОЖНО ПОВТОРЯТЬ!

Я:

– Если вам интересна ювелирная продукция, вы можете свернуть на улицу Весеннюю, а потом…

Женщина (продолжая тащить бабулю наружу):

– НЕТ, НАМ НЕИНТЕРЕСНО.

(Вытаскивая бабулю, которая почти падает и как-то медленно оседает на крыльцо):

– МАМА, КАК ТЫ УЖЕ ЗАДОЛБАЛА С ЭТИМИ УКРАШЕНИЯМИ, Я ЖЕ ТЕБЕ СРАЗУ СКАЗАЛА, ЧТО ТУТ СВЕЧИ, ТУТ НИЧЕГО НЕТ! ПОЛУЧИЛА ТЕПЕРЬ? УВИДЕЛА, ЧТО Я БЫЛА ПРАВА?

(Тащит бабулю куда-то на себе, попутно отчитывая ее.)

День стыда за мать в полном разгаре, смотрю.

Телефонный звонок.

– Я звоню из Миннесоты! Я хочу пожаловаться! У меня ваша свечка! Я ее жгу! И вот она пахнет плохо. Совсем ужасно. Я хочу ее поменять! Это свеча «Мельхиор». Золотая.

– Золотая свеча «Мельхиор» – из коллекции 2014 года. Когда вы начали ее жечь?

– Несколько дней назад! Она стала старая? Она выветрилась?

– Ну, за пять лет такое может произойти, если честно.

– Я хочу, чтобы вы ее поменяли. Это возмутительно.

– Это невозможно. Это старая свеча из старой коллекции. У нас ее нет. Да ее уже ни у кого нет. Как она к вам попала?

– Я ее у кого-то купила! Она ужасно пахнет!

– То есть она не из нашего магазина? Хотя нет, три года назад магазина в Нью-Йорке вроде как не было.

– Не из вашего! Я уже не помню, где я ее взяла. Это возмутительно! Вы собираетесь с этим что-нибудь сделать?

– Мне ужасно жаль, но я совершенно ничего не могу с этим сделать. Видите ли, у свечей есть срок годности, и свеча, которой уже много лет, в самом деле не будет пахнуть так, как пахла бы свежая и новая. В инструкции к свече написано, что у нее есть срок годности.

– Я купила свечу без коробки! У нее не было инструкции! Так вы что, не можете ее поменять?

– Мне невероятно жаль, но это невозможно. У нас просто уже давно нет этой свечи в продаже, она очень старая.

– Это возмутительно! Я заплатила огромные деньги!

– Да, мне очень жаль. Наверное, вы ее купили на «Амазоне» или у каких-нибудь перекупщиков. К величайшему нашему сожалению, мы не можем контролировать, когда кто-нибудь продает нашу старую продукцию из прошлых, древних и выветрившихся коллекций.

– Это невероятно. Я столько заплатила! И как же вы намерены возместить потраченные мной деньги?

– К огромнейшему моему разочарованию, я не вижу никакого способа возместить ваши расходы, ведь покупка не была сделана в нашем магазине и речь идет о товаре, которого у нас уже много лет нет.

– Я хочу поговорить с вашим менеджером.

– Менеджер, к моему бесконечному сожалению, скажет вам то же самое.

– Вы сами напросились, дайте мне менеджера.

(Селин, которая все это время кивала и демонстрировала знаками: отлично! все правильно говоришь! – таращит глаза и мотает головой, показывая мне, что она убьет меня, если я передам ей трубку.)

– Понимаете, дело в том, что менеджер будет говорить то же самое, что и я, теми же словами. Серьезно.

– Я НЕ ВЕРЮ ВАМ! ДАЙТЕ МЕНЕДЖЕРА! Я ХОЧУ ГОВОРИТЬ С ВАШИМ МЕНЕДЖЕРОМ.

Даю трубку Селин и убегаю в туалет, чтобы она меня не убила.

Возвращаюсь.

Селин говорит:

– Я начала ей объяснять всё то же самое ровно теми же словами, что и ты, но она почему-то страшно взбесилась и кинула трубку.

Ждем отзыв на сайте.

Звонок от очень представительно звучащего мужчины.

– Добрый день. Меня зовут Эдвард, я из Коннектикута. У меня такая проблема. Я заказал на вашем сайте много всего, и в том числе чайные свечи-огоньки, четыре в коробочке, и вот…

(Пытаюсь что-то сказать, не получается вклиниться, потому что человек говорит потоком.)

– И вот дело в том, понимаете, что мне не нужны чайные огоньки на самом деле, я вместо них хотел купить восковые камеи, так вот, не могли ли бы вы изменить мой заказ, и не вкладывать в посылку чайные огоньки, и поменять их на…

(Продолжаю пытаться что-то сказать.)

– На восковые камеи, например грейпфрутовые или какие еще, скажите, что у вас есть, и я выберу. Вышло так, что мне не нужны чайные огоньки, и вот изменить заказ у вас на сайте я не могу почему-то, может быть, потому что он оплачен, и просто возьмите мой заказ сейчас, и…

(Перебиваю.)

– Простите, пожалуйста. Тут такое дело. Бутик в Нью-Йорке и онлайн-магазин – это два разных офиса. Ими занимаются разные люди. Я, кажется, ничем не могу вам помочь.

– Но вы можете взять мой заказ и просто вынуть оттуда чайные огоньки, которые мне не нужны, и…

– Мне правда очень жаль. Понимаете, это две разные компании. Я работаю в бутике в Нью-Йорке. Онлайн-магазин – это склад в Нью-Джерси. У меня даже контактов их нет, кроме обычного бизнес-номера. Наверное, надо связаться с ними напрямую и обо всем попросить.

– Они не берут трубку…

– Так это потому что суббота! Слушайте, ну хотите, я поговорю с нашим менеджером Селин – у нее есть контакты людей из онлайн-магазина, она с ними может связаться во вторник. Хотя нет, давайте лучше она сама вам позвонит во вторник. Так и сделаем. Оставьте свой номер, пожалуйста.

– Она может даже не звонить, просто пусть она скажет им, чтобы они взяли чайные огоньки, убрали их из моего заказа и заменили их на две коробочки сейчас я выберу чего, подождите…

– Она не скажет, мы этим вообще не занимаемся. Это другой бизнес! В смысле, там работают другие люди. Давайте она просто вам позвонит. Но вы напишите онлайн-магазину тоже. И наберите их в понедельник.

– А давайте ВЫ их наберете в понедельник? И скажете, чтобы они убрали мои чайные огоньки? Я сейчас скажу вам номер заказа…

Да, давайте. Я еще могу позвонить для вас в Амазон, в техподдержку Apple и в «Сестру дядюшки Буна», чтобы вам доставили замечательный пад тай с креветочками.

Мужчина приносит пустой стаканчик от свечи «Корсика», которая пахнет фиговым деревом, и говорит:

– У вас же экологическая программа ресайклинг? Вот я принес. Ресайклинг, экология. Хочу купить такую же свечу со скидкой.

Я (радостно):

– Да, ресайклинг! У нас это и правда есть! Вам скидка десять процентов за то, что вы бережете природу! Вот вам свечка «Фиговое дерево» со скидкой! Спасибо! Спасем планету вместе!

Беру потом стаканчик, который он принес, чтобы добавить его в ресайклинг-пакет, смотрю, а там внутри – штук 15 горелых черных спичек, жвачки и сигаретные окурки.

Наш любимый покупатель Джон Калинка приобретает свечу «Пчелка», долго и увлеченно рассказывает мне про новые ароматы в Byredo (видимо, ему кажется, что я парфюмерный специалист), после чего с видом дарителя ценного подарка подносит к моему лицу свой полный бледный локоть с редкими коричневыми волосками:

– Вот понюхайте! Замечательный запах, правда? Сандал, тубероза и нероли!

Чтобы не обидеть Джона Калинку, я учтиво нюхаю ему локоть.

В эту секунду несколько старушек, почти зашедших в бутик, отчего-то передумывают, разворачиваются и молча уходят.

Заходит красивый, холеный и накачанный черный мужик в шортиках, шлепанцах и майке-алкоголичке с изображением жопы в стразах. Разговаривает ужасно жеманным голосом, как бы красуясь и играя мышцами.

– Я хочу купить эти вот маленькие восковые штучки! Штученьки! Эти вот по четыре в коробочке! Что у вас есть из штучек?

Я (оживленно):

– Это восковые камеи! Вот есть «Жозефина», «Фиговое дерево», «Команданте Че», «Смертная Любовь», «Жанна д’Арк», «Архангел Гавриил» и «Прекрасная маркиза»!

Мужик (взволнованно):

– «Фиговое дерево»! О боже, бэйби, «Фиговое дерево», это потрясающе, да! Я беру «Фиговое дерево». О НЕТ, Я ВИЖУ, ТУТ У ВАС ЕСТЬ КОМНАТНЫЙ СПРЕЙ С ЭТИМ ЗАПАХОМ, о боже, боже, неееет! Покажите его, о нет, какой он красивый, какой ребристый, какой зелененький весь, с ума сойти, это невыносимо! Так, у вас есть пустая бутылочка эта вот зелененькая? Просто подарите мне пустую бутылочку, и я налью в нее какую-нибудь хрень. Вы сделаете мою жизнь прекраснее.

Я:

– Если бы! Была бы пустая бутылочка, я бы ее себе забрала уже давно.

Мужик:

– О нет, о неееет! Мне, что ли, придется ее купить? Муж меня убьет, муж просто убьет меня! Я всегда что-нибудь такое покупаю, и он орет на меня страшно! Я пришел сюда за маленькими восковыми штученьками – и тут я припираюсь с комнатными духами «Фиговое дерево» в винтажной бутылке за двести тридцать долларов! Он меня изобьет! Я всегда такое вытворяю! Выхожу в магазин за хлебом – возвращаюсь с антикварной лампой ар-деко! Иду за восковыми штученьками – и тут эта огромная бутылка! Мне пиздец! Он будет меня избивать!

Я (уважительно):

– Ну, мышцы такие. Какое там изобьет, вы просто выпендриваетесь.

Мужик:

– Ты сразу всё про меня поняла! Да! Я выпендриваюсь! Я всю жизнь выпендриваюсь – но что поделать, если меня томит, мучает, манит, всю душу мою подлую, неискреннюю высасывает эта винтажная бутылочка! Боже, какой у нее тактильный пуфичек для спрея! Побрызгай меня из пуфичка! О нет, нет, это слишком прекрасно, мое сердце разрывается, меня душит жаба, это невозможно, 230 долларов – это гигантские, сука, деньги! Что мне делать? Это вообще хороший комнатный спрей? Какой он? Опишите его, расскажите о нем.

Я (искренне):

– Божественно красивый и невероятно бесполезный.

Мужик:

– Ты сейчас в точности описала ВСЕ ОБЪЕКТЫ У МЕНЯ ДОМА. И ВООБЩЕ ВСЮ МОЮ ЖИЗНЬ. Что же мне делать? Мне нужен этот спрей?

Я:

– Конечно же нет. И поэтому вы его купите. С чего бы вам покупать полезное.

Мужик:

– Да, он мне абсолютно не нужен. И поэтому я его куплю! Муж всегда орет на меня, что я несу в дом бесполезное. Я недавно знаешь что купил в гостиную? КОВЕР ИЗ ГОРНОГО КОЗЛА. Ну вот такой ковер-шкуру, в смысле. И что? И мы теперь его обходим, чтобы не дай боже не наступить на него или не сесть. Места стало меньше, все тревожные пиздец, все боятся наступить на горного козла. А он, сука, белоснежный! Красивый-красивый! Запредельно нефункциональный!

Я:

– Очень вас понимаю. Смотрите, я вот что придумала. Давайте вы купите комнатный спрей, а я вам в утешение дам восковые штученьки-камеи бесплатно, из сэмпликов.

Мужик:

– Да! И все равно он будет на меня орать! Дай мне их побольше, чтобы не было домашнего насилия, чтобы предотвратить абьюз и токсичную маскулинность, ГОРУ МНЕ ПРОСТО НАСЫПЬ, я буквально имею в виду – гору! Вот натуральную гору!

Я:

– Конечно! Вот два, четыре… шесть… восемь – получается гора?

Мужик:

– Да! Да! Восемь! Только если там есть то, что вы сейчас жжете в магазине, уберите это нахуй, я этот запах ненавижу, он мерзкий, как тлен. Что это?

Я:

– Грейпфрутик.

Мужик:

– Вот, нахуй грейпфрутик. Положите вместо него «Марокканский чай». Ой боже-боже, бедный я бедный несчастный, он меня убьет! Он убьет меня! Он будет орать на меня! Он реально будет орать, ох, вы не знаете, как он орет на меня, что я несу в дом всякую дрянь! Вы не можете представить, как он орет! Он всегда орет! Я ему звоню – и сразу слышу вопли! Он просто сразу начинает общение с крика!

(Расплачивается, причитая: «Нет, не эта кредитка, он следит за покупками по этой кредитке… давайте вот эту… это моя тайная кредитка, секретная».)

Я (участливо):

– Я могу дать вам сэмплы духов. Все пять. Вдруг это сделает вашу жизнь выносимее.

Мужик:

– НИЧТО НЕ СДЕЛАЕТ ЕЕ ВЫНОСИМЕЕ, ОН ВСЕ РАВНО БУДЕТ ОРАТЬ.

Я:

– Ну, смотрите, зато у вас теперь пакет с горой подарочков! Штучки из воска, духи, реально гора ароматного дерьма. И потом, когда вы выльете всю ароматизированную воду, у вас останется винтажная бутылочка, хорошенькая, как чучело козла! Разве не прелесть!

Мужик (в истерике хохочет):

– Прелесть! Да, прелесть! Мне пиздец! Мне пиздеееееец!

Выходит из магазина, кому-то звонит. Слышно, как на него начинают орать.

Рыжий мужчина в кепке:

– Что у вас есть для мужчин?

Я:

– Для мужчин? Вы что имеете в виду?

Рыжий мужчина в кепке:

– Ну. Мужское. Или у вас только (брезгливо) свечи? А для мужчин?

Я:

– А, духи! У нас вот есть пять духов. Но они унисекс. Мы не делим на мужчин и женщин.

Рыжий мужчина в кепке (теряет интерес, уходит).

Очень приятная высокая женщина с короткой платиновой стрижкой, похожая на Дэвида Боуи, тянется на самую высокую полку, где стоят декоративные, не пахнущие тестеры, берет духи, нюхает. Удивленно смотрит.

Я (извиняясь):

– Простите, это просто тестер. Пустышка. Духи тут все ниже стоят, их можно понюхать прямо из баночек.

Женщина нюхает духи, потом ее взгляд падает на антикварную пустую баночку. Баночка закрыта. Видимо, ее закрыла Селин в свои рабочие дни. Женщина бойко открывает баночку, нюхает. Морщится.

Я (извиняясь):

– Простите, это просто антикварная баночка. Она не пахучая. Мы продаем еще и антиквариат.

Женщина смущенно благодарит. После подходит к витрине на окне и нюхает муляж грейпфрута.

Я отворачиваюсь и делаю вид, что высчитываю что-то на калькуляторе. Нет моих сил больше смотреть. Нет моих сил.

Хочу набрызгать духов в антикварную баночку, а также полить ладаном и святой водой муляж грейпфрута.

Звонит очень тихий вкрадчивый мужчина из Калифорнии, у него индийское имя. Каждую фразу он произносит медленно, с чуть вопросительной интонацией. Все это звучит как самый медленный в мире сериал с драматичным финалом, но чтобы без спойлеров.

– Как проходит ваш день?

– Хорошо проходит. А ваш?

– Отлично. Тут вот какое делоооо. У меня появилась ваша свечааа. Откуда-то она у меня появилаааась. Большая такая свеча с тремя фитилямиии. Может быть мне ее кто-то подарил, я не знаю? Но она точно вашаааа. Название свечи я не очень хорошо помню?..

– Угу…

– Три фитиля, большая свечаааа. Я так полагаю, что надо поджигать все трииии…

– Угу.

– И вот, значит, у моей мамы был день рожденияаа. Большой праздник. Мы все собралиииись. Все приехалиии. Я живу в Калифорнии. Была большая вечеринкааа. Приехали все родственники. Многие были с детьмииии.

– Угу…

– И вот мы зажгли вашу свечууу. Потому что мы просто в праздник хотели жечь хорошую дорогую свечуууу. Это была ваша свечаааа. Она горела где-то три часаааа.

– Так…

– И вот три часа вечеринки она просто горела и все было нормально… Мы все делали правильно по инструкции. Мы не делали ничего, чего не было в инструкции. Мы не следили за свечой, потому что она просто горелааа. Было много гостей, около пятидесяти человек. Это был загородный дооом. Свеча была на верандеее. Прогорело где-то уже два дюйма свечиии.

Господи, ну же. Ну же. Мать твою. Давай.

– Так…

– И вот в самый разгар вечеринкииии…

– Так…

– ОНА ВЗОРВАЛАСЬ.

Переснимите восьмой сезон, короче.

Селин приобрела для интерьера магазина антикварное кресло цвета лежалого лосося. Ему, наверное, 200 лет или больше, то есть лосось нормально так полежал. Кресло такое узенькое, что меня кое-как вмещает (110 фунтов!), а Селин уже нет.

– По идее, кресло выглядит почти детским, так что покупатели должны догадаться, что сюда удобно ставить пакеты, – говорит Селин. – К нам часто заходят люди с кучей пакетов. И вот удобно поставить их на креслице. Ты, главное, следи, чтобы здоровые мужики не пытались взгромоздиться жопой в это кресло. Оно слишком хрупкое, и оно сломается. Поэтому смотри, чтобы здоровые мужики не усаживались в него, хорошо? Если мужик сядет – выгоняй.

Понятно, что из этого вышло. Каждый раз, когда в магазин заходит цисгендерная белая гетеросексуальная семейная пара, в составе которой есть мужик с огромной жопой, он ВСЕГДА первым делом пытается влезть этой жопой в кресло. Когда ему это удается, он открывает телефон и начинает что-то там листать. Это происходит с такой удивительной регулярностью, что я даже не могу поверить, что это не один и тот же мужик. Я, как правило, подхожу и говорю:

– Это антикварное кресло. Оно очень хрупкое. Оно чтобы ставить сумочку.

Мужик со скрипом пытается вытащить жопу из кресла. Ему неловко.

Не робей, мужик. Ты уже пятый такой сегодня.

Заходит мама лет пятидесяти с девочкой лет одиннадцати. Нюхают свечи. Особенно им нравится свеча «Тоскана».

– Это как оргазм, – восторженно говорит девочка.

– Да, именно! – говорит мама.

(Покупают свечей на $1300, уходят.)

Гуглю маму: жена греческого миллионера, самого могущественного брокера на Уолл-стрит, филантропа, который обеспечивает стипендиями молодых людей в Гарварде, учащихся на регенеративных биологов.

ПОЖАЛУЙ, ДА, ЭТО КАК ОРГАЗМ.