Читать книгу О сломанных людях и зверях, бродящих в темноте - Тьере Рауш, Тьере Рауш - Страница 6

Над дверью звякнул латунный колокольчик. В лавку вошел сутулый паренек с рюкзаком за плечами. В руках он держал пакет, доверху набитый отменными яблоками, купленными по заданию матушки: они требовались для пирога.

– Чем могу быть полезен? – пожилой мужчина в растянутом вязаном свитере стряхивал с груди крошки печенья, с полуулыбкой наблюдая за гостем. По телевизору под потолком, который давно уже не передает больше одного канала, показывали фигурное катание. Прелестная девушка в изумрудном костюмчике сделала четверной сальхов и толпа на трибунах взревела от восторга.

– Добрый вечер, – неуверенно пробормотал паренек, поправляя лямки тяжеленного рюкзака. Юноша подслеповато щурился, однако очки носить не собирался. Как будто мало было того, что его и так задирают в школе.

– Книги, сувениры, редкие вещицы, – пожилой мужчина повел рукой в сторону пыльных стеллажей. Паренек задумался, закусил нижнюю губу, рассматривая окружающие его предметы. В магазинчике пахло нафталином, столетним кремом для обуви, древесиной. У потолка висели кованые птичьи клетки, в которых вместо птиц были лампочки. Стены увешаны хорошенькими акварельными рисунками, пожелтевшими от времени картами мира. На картинках в основном изображены кошки, маленькие девочки с огромными бантами на головах или девочки с бантами, державшие на руках кошек. Полки ломились от книг в потрепанных обложках, подшивок выцветших журналов. Повсюду коробочки всех форм и размеров, шкатулки, прозрачные флаконы, свечи разных цветов.

– Вы кому-то подарок выбираете? – поинтересовался мужчина, поправляя свитер. На нем красовался смешной олень.

– Себе, – паренек хотел было поставить пакет с яблоками на пол, но не стал. Слишком пыльно, там словно не убирались годами. Юноша подошел поближе к стойке, где находился кассовый аппарат и за которой стоял мужчина.

– По какому поводу? – продавец краем глаза посматривал на телевизор, где очередная фигуристка, только уже в синем костюме, выполняла тройной тулуп и чуть не упала в конце исполнения элемента. Толпа разочарованно охнула, как и продавец.

– День рождения, – паренек все же поставил пакет на пол, полез во внутренний карман куртки, где лежали деньги, отложенные с того, что он заработал летом, продавая мороженое. К ним же добавились купюры, которые прислала бабушка. Пожилой продавец прикидывал в уме что можно подобрать юному покупателю.

– А чем вы увлекаетесь, молодой человек? – спросил мужчина, почесывая лысину на самой макушке. Паренек пожал плечами. Он переминался с ноги на ногу, все обводя взглядом небольшое помещеньице, в которое умудрились впихнуть столько разных вещей. Но странное дело – «Лавка редкостей», как гласила потрескавшаяся вывеска у входа, начинала ему нравиться. Сначала будто попадаешь на захламленный чердак, затем же видишь, что в беспорядке, царившем в лавке, было свое очарование. Даже продавец в смешном свитере вызывал симпатию. Он похож на соседа паренька, мистера Лиса, старика, вечно витающего в облаках. У мистера Лиса был хитрый прищур, плутовская ухмылка, он знал столько разных интересных вещей! И его квартира тоже ломилась от всевозможных старинных диковинок, которые он привозил из каждого путешествия по молодости.

– Особо ничем, – юноша лихорадочно пытался вспомнить о том, что любит делать по вечерам, но в голову почему-то ничего не шло, – читаю, телевизор смотрю.

От телевизора паренек не отлипал, если начиналось фигурное катание. Он редко запоминал имена спортсменов, однако названия элементов их программ знал на зубок. Про книги и речи не было. За уши не оттащить, если в руки попадал интересный экземпляр! По правде говоря, юноша еще и сочинял истории, но особо не распространялся про это.

– Прошу прощения за личный вопрос, – мужчина достал из кармана брюк связку ключей, примерно уже зная что посоветовать, – у вас много друзей?

Паренек мотнул головой.

– Не сказал бы.

Мужчина вышел из-за стойки, направился к высокому шкафу со множеством выдвижных ящичков, подставил к нему табурет. Взобравшись на него, продавец отпер один из ящиков, вытащил небольшую коробку.

– Держите, – продавец спустился с табурета, протянул коробку юноше. Он осмотрел ее со всех сторон. Паренек не знал из какого дерева она была изготовлена, но цвет понравился ему до ужаса. Черно-коричневый, кое-где даже красноватый. Юноша слабо улыбнулся, легонько потряс коробку, чтобы на слух определить ее содержимое.

– Что это? – спросил паренек у продавца.

– Чёртов выдумщик, – ответил мужчина. Лицо юного покупателя вытянулось.

– Чего-о? – протянул он, пытаясь вспомнить слышал ли он такое раньше. Определенно не слышал. Продавец жестом велел дать ему коробочку, нажал на крышку и спустя мгновение, с мерзким хихиканьем, из коробки выскочила жутковатая игрушка. Юноша нахмурился. Чёрт, самый настоящий.

– Вы знаете, он так себе, если честно, – юноша рассматривал чёрта, на мордочке у которого застыл оскал, – может, посоветуете нечто иное?

От оскала чёрта у юноши мурашки по спине побежали. Надо же, кто делает такие страшные игрушки? И тут спохватился: слишком взрослый он в игрушки играть! Оскал теперь пугал меньше всего.

– Берите, – продавец запихнул чёрта обратно в коробку, – и даже не сомневайтесь! Это отличная штуковина, исключительной редкости!

Юноша с сомнением смотрел на коробку.

– Что в ней такого исключительного?

Отдавать деньги за какое-то там страшилище в коробчонке не казалось ему отличной идеей, но опять же – как и в самой лавке, в этой уродливой игрушке было что-то неуловимо очаровательное.

– Давайте так, – продавец достал бумажный пакет, сложил туда коробку, – возьму с вас только половину стоимости, если через неделю по какой-то причине вы принесете его обратно, то я верну вам деньги.

– Идет.

Выйдя на улицу и вдохнув морозный воздух полной грудью, юноша собирался уже направиться к дому, как пакет порвался и яблоки, огромными красными жемчужинами, покатились по снегу. В свете золотисто-фиолетовых сумерек яблоки казались багряными, припорошенные сахарной пудрой. С бархатных небес просыпались крупные белые хлопья. Прежде чем броситься собирать главный ингредиент для пирога, юноша какое-то время любовался ими.

Паренек обернулся на лавку, на витринах которой были выставлены старинные фарфоровые куклы. Ему давно хотелось заглянуть во внутрь, да только все не решался. А теперь у него в рюкзаке лежала «исключительная редкость», купленная в лавке. Надо будет показать мистеру Лису.

– Ян, это ты? – послышался мамин голос, когда юноша вошел в прихожую.

– Кто же еще, – отозвался Ян, запирая дверь. В квартире было темно, только из кухни лился свет. Юноша потянул носом воздух. Мама что-то готовила.

Ян скинул ботинки, поставил рюкзак на пол. Из зеркала, усыпанного наклейками, небольшими открытками, на него смотрел нелепый худощавый паренек с копной непослушных кудрей. Ярко-рыжие, тяжелые и строптивые. Одна беда с ними. Расчесать невозможно, даже шапка, которая всегда приглаживает волосы другим людям, не помогала. На острых скулах алел румянец. Ян нахмурился и отражение тоже сдвинуло густые брови к переносице.

– Помой руки и садись ужинать, – велела мама, – я накрыла на стол.

– Сейчас, – Ян был слишком занят разглядыванием носа с горбинкой. Покачал головой.

Прежде чем отправиться в ванную, юноша притащил на кухню пакет с яблоками. Увидев эти чудесные, крупные красные рубины, мама ахнула и всплеснула руками.

– Ну надо же! Где ты купил такие красивые?

Ян гордо вздернул подбородок.

– Места знать надо.

Мама заулыбалась, но тут же нахмурилась:

– Марш руки мыть, думал, отвлечь меня яблоками? Как бы не так!

Пока паренек мыл руки и умывался, его мама принялась раскладывать яблоки на широком кухонном подоконнике. На улице их сосед, мистер Лис, выгуливал свою собаку. Увидев маму Яна из окна, сосед помахал ей рукой. Женщина махнула в ответ.

Ян вернулся из ванной и сел на свое привычное место в торце стола, взял в левую руку ложку, вдохнул аромат супа в тарелке, стоявшей прямо перед ним. На отдельном блюде лежало несколько кусков домашнего хлеба. И лучше этого хлеба не было ничего в целом мире. Мама пекла его в хлебопечке, но Ян тоже пробовал однажды приготовить хлеб, и получилась у него несъедобная штукенция, больше похожая на кирпич. У мамы же хлеб выходил воздушным, как облачко.

– Завтра с утра встанешь, а пирог уже будет готов, – сказала мама, любовно разглядывая яблоки. Затем она, прихрамывая, подошла к столу, села напротив сына, придвинула к себе тарелку.

– Чем ты занималась сегодня? – спросил Ян, привстав и перегнувшись через стол, чтобы взять сметану в соуснике. Мама начала рассказывать про то, что почти закончила шить куклу, что смотрела выступления фигуристок, которые показывали по телевизору, что успела прибраться в гостиной. Когда она завершила рассказ, то пришел черед Яна говорить о почти прошедшем дне. Юноша не хотел смотреть в ясные глаза мамы.

– Да как обычно все, – Ян старательно отводил взгляд, внимательнейшим образом рассматривая свою тарелку, умалчивая о том, что паренька снова заперли в женском туалете, а когда получилось оттуда выбраться, то его рюкзак запихнули в мусорное ведро. На последний урок он не пошел, оттирал рюкзак влажными салфетками. У мамы было слабое здоровье, именно поэтому на работу она не ходила, шила на дому нарядных кукол, за которыми выстраивалась очередь. Мама ужасно радовалась тому, что ее творения настолько популярны, подумывала о том, чтобы начать шить игрушки в виде зверят.

После ужина мама направилась к себе в комнатку-мастерскую, дабы завершить эскиз куклы, которую она начнет шить на следующий день. Ян же, после того, как помыл посуду, вернулся в прихожую за своим рюкзаком, потом отправился в свою спальню. Когда он полез в рюкзак за тетрадями, то тут же вспомнил про коробку, купленную в лавке. Выпустив чёрта из нее еще раз, Ян спрятал игрушку обратно и поставил коробку на книжную полку рядом с часами.

Ян проснулся оттого, что что-то упало. Оторвав голову от учебника, который последний час служил ему неудобной подушкой, юноша потер глаза. Горит настольная лампа, от чьего света нагрелись тетради. Ян осмотрелся по сторонам. Сколько времени вообще? Он поднял глаза к полке. Десять вечера. Юноша зевнул, потянулся. Можно приготовить чаю, отложить домашние задания и часок-другой поторчать в интернете. Видео на «ютубе» сами себя не посмотрят.

Паренек хотел было встать, но вдруг заметил, что коробки с чёртом, стоявшей возле часов, нигде нет. Ян покрутился на месте. Сон как рукой сняло. Неужели так ненадежно поставил, что она свалилась? Ему тут же стало немного не по себе. Некрасиво как-то, а вдруг сломается? Только купил же вот.

Коробка обнаружилась почти у самой двери в спальню, что странно. Упала так далеко да еще и без посторонней помощи. Ян выглянул в коридор. Свет в маминой мастерской горел. Наверное, опять решила допоздна засидеться. Паренек подобрал коробку и ему стало совсем нехорошо. Крышка была открыта, игрушка испарилась. Больше всего пугал тот факт, что если игрушка валяется где-то в коридоре, то ее легко раздавить, прежде чем доберешься до выключателя, а полную стоимость Ян еще не отдал.

Из глубины квартиры доносилось приглушенное пение. Мама частенько слушала радио, пока шила, потому Ян не удивился. Ладно, он же за чаем собирался.

Пение, однако, становилось громче по мере приближения к кухне. Еще не успел включить там свет, Ян увидел, что на подоконнике кто-то сидит и жонглирует яблоками. Ноги тут же стали ватными и юноша вцепился в дверной косяк, чтобы не рухнуть на пол. Протер глаза. Нет, там действительно кто-то сидел. Пение оборвалось и у Яна к горлу подкатила тошнота. Его всегда тошнило, когда становилось страшно.

– Разве яблоки так хранят? – спросил скрипучий голос, – я слышал, что их лучше всего держать в погребе! У вас дома есть погреб?

Рука юноши нашарила выключатель и спустя мгновение на кухне вспыхнул свет, однако незваного гостя он совсем не напугал. Жонглером оказался чёрт из коробки, только куда крупнее своей игрушечной копии, соответственно, страшнее во много-много раз. Его неестественно длинные руки, покрытые короткой шерстью цвета сажи, ловко управлялись с яблоками. С подоконника свисал хвост с кисточкой. Чёрт сидел по-турецки, на его копытах красовались серебринки, будто фольга приклеилась. На страшной морде сиял оскал, в котором несложно было разглядеть заостренные зубы. Ян издал громкий вопль, затем же провалился в темноту. Последнее что он услышал, так это крик чёрта, обращенный к маме Яна:

– Ваш сыночка сейчас в обморок грохнется!

Наутро, наспех позавтракав, Ян побежал в «Лавку редкостей», чтобы сдать коробку с чёртом обратно. Юноша очнулся в своей спальне, заботливо укрытый шерстяным одеялом. Сначала увиденное ночью показалось дурным сном, правда, едва Ян вошел на кухню, как мама протянула ему игрушечного чёрта со словами:

– Валялся под столом. Не знаешь откуда это?

– Да так, – Ян отобрал у мамы чёрта, вернулся в свою спальню, положил игрушку обратно в коробку. Потом достал клейкую ленту, перемотал ею коробку. Руки тряслись так, будто они принадлежали не Яну, а запойному алкоголику со второго этажа.

В лавке вчерашнего продавца не было, его заменяла глуховатая бабуля, которая наотрез отказалась забирать коробку с чёртом, мол, вот вернется тот, кто тебе ее продавал, с ним и разговаривай.

Ян битый час проторчал возле лавки, ожидая, что вот-вот придет продавец, вчера посоветовавший приобрести коробку с сюрпризом. Потом махнул рукой и поплелся домой, собираясь вернуться завтра. А если коробку оставить заклеенной, то глядишь ничего и не произойдет больше.

Правда, когда Ян вернулся домой, то игрушка чёрта лежала на стеклянной полочке в ванной, рядом со стаканом с зубными щетками и мамиными кремами. Юноша принялся снимать клейкую ленту и когда ему это удалось, выяснилось, что коробка действительно была пуста.

– В чем дело, милый? – спросила мама, заглянув в гостиную, где Ян снова заклеивал коробку, только после того как несколько раз убедился, что чёрт внутри.

– Все отлично, мам, – пробормотал Ян, чувствуя, как рубашка прилипла к спине. Вот только попробуй выбраться.

Ближе к вечеру Ян потерял всякий покой. Он то и дело поглядывал на коробку, думая, что чёрту мало не покажется, если рискнет снова пробраться на кухню. Ситуация усугублялась еще тем, что мама все никак не отправлялась спать, потому Ян нервничал. Когда же, наконец, свет в ее комнате погас, Ян смотался на кухню, дабы вооружиться ножом. Вернувшись в спальню, юноша обнаружил открытую коробку. Злости паренька не было предела! Он же так старательно обмотал, ну что за дела!

– Для меня ножик-то приготовил? – послышался скрипучий голос откуда-то сверху. Чёрт сидел на шкафу, свесив копыта вниз. Ян икнул от неожиданности.

– Угу, – только и смог выдавить из себя юноша. Чёрт задергал хвостом.

– Как интересно!

Он вытаращил свои зеленые-презеленые глаза, чтобы как следует рассмотреть юношу.

– Давай лучше знакомиться! – предложил чёрт, – от ножей одни неприятности.

– Бывают знакомства поопаснее ножей, – неуверенно произнес Ян. Чёрт согласно закивал, спрыгнул со шкафа, мягко приземлился на ковер. Он примерно на голову оказался выше Яна.

– Как звать тебя? – спросил чёрт, словно принюхиваясь к юноше. Ян часто-часто заморгал глазами.

– Ян.

– Как интересно! – присвистнул чёрт, – меня зовут Гисли.

Гисли протянул Яну правую руку, но паренек не торопился ее пожимать.

– Да ты чего! – изумился чёрт, – я руки-то мою!

– Так и я мою.

Юноша нехотя пожал руку чёрта. Ощущение было такое, будто Ян надел теплую варежку.

– Как же моешь-то? – спросил Ян. Чёрт кивнул на коробку.

– А у меня там квартира. Миниатюрная, совсем крохотная, но водопровод подведен.

– Врешь! – недоверчиво сказал юноша.

– Не вру, всего лишь немного выдумываю, – произнес Гисли и выпятил грудь, мол, какой молодец, забавность такую выдал.

– Как так вышло, что ты в коробке оказался? – Ян удивлялся сам себе. То в обморок упал вчера, то спокойно беседу ведет с этим созданием. Чёрт задумчиво почесал затылок.

– Ведьма одна меня туда определила. Насолил ей чем-то, вот и заколдовала. Только по вечерам могу выбираться.

– Так не бывает! – запротестовал Ян, вспоминая все то, что ему доводилось читать о ведьмах.

– Если ты не видел, не значит, будто такое произойти не может, – чёрт усмехнулся, – а ты как тут очутился?

Гисли имел в виду спальню и остальную квартиру, прилегающую к ней.

– С детства живу здесь, – Ян смутно помнил, как именно попал в это жилище, однако других он не знал. Глаза чёрта вспыхнули словно угли в костре.

– И зачем ты вылезаешь из коробки? – спросил Ян, чувствуя себя очень неловко под взглядом Гисли.

– Как зачем? – лицо чёрта немного вытянулось, – я же выдумщик, основное предназначение – рассказывать истории, пока цело моё обиталище! Идем-ка заварим чаю, я тебе поведаю как однажды обнаружил в лесу пещеру, полную невиданных сокровищ!

Непонятно почему, но Ян подчинился. И Гисли не обманул, он действительно поведал о пещере, доверху набитой драгоценными камнями и золотыми монетами. Юноша слушал его очень внимательно, ловил каждое слово. Недалеко от пещеры – мост, под мостом – тролль. Живет там уже много-много лет, даже лачужку себе обустроил, а из этой лачужки появилась ночлежка, где каждый путник от дождя спрятаться может. И плата пустяковая – одна интересная история с носа.

– Прямо тролль? – недоверчиво переспросил Ян, раскладывая на тарелке имбирные пряники.

– Самый что ни на есть настоящий! – Гисли закивал, – слушать будешь дальше?

Они разговаривали до самого утра, ведь помимо тролля, обнаружился еще и бывший охотник на драконов, который в ночлежке рассказывал о том, как завязал с охотой. Нашлось там место и одноглазой ведьме, что лишилась своей избушки из-за вырубки леса под строительство нового городского района.

Когда на небе забрезжил рассвет, чёрт потянулся, зевнул.

– Пора на боковую, – сказал он и поплелся в спальню, оставив Яна наедине с самим собой. У паренька в голове не укладывалось как такое может происходить в реальности. Но не верить причин у Яна не было. Ведь вот сидел перед ним чёрт Гисли, историями делился. И юноша не спал! Вся его левая рука исщипана докрасна, он все пытался себя разбудить. Правда или нет, Ян первым делом направился за блокнотом, куда записал все услышанное.

С трудом дождавшись пока наступит время открытия большинства магазинов, Ян снова побежал в лавку. И снова неудача – табличка на входной двери говорила о том, что сегодня они не работают. Чего ж делать? Юноша хотел расспросить продавца как следует о покупке, про возврат уж и думать забыл. Пришлось идти обратно, только вот маме на глаза лучше не попадаться – Ян вчера школу прогулял, прогулял и сегодня. Потому встреча с мистером Лисом на скамейке у подъезда была кстати.

– Почему в школу не идешь? – спросил сосед со своим привычным хитрым прищуром. Узловатые пальцы мистера Лиса крепко держались за фигурную трость. У ног соседа вертелась собачка. Ян не очень хорошо помнил как звали домашнего любимца мистера Лиса. Что-то вроде Синички или еще какое птичье прозвище. Почему? Юноша не знал.

– Не хочется, – Ян уселся рядом с соседом.

– Раз не хочется, то пошли покажу чего.

Кряхтя и опираясь на трость, сосед поднялся на ноги, достал из кармана ключи от квартиры.

В жилище мистера Лиса царил полумрак, но из гостиной, где они обычно пили чай с малиновым вареньем, на пол коридора расстилался голубоватый свет.

– Иди, иди, – мистер Лис возился со своими ботинками, собачка металась по коридору. Ян быстро разулся и пошел смотреть на источник света. Им оказался огромный аквариум, в котором плавали пестрые рыбки. Юноша невольно улыбнулся. Ему вдруг пришла идея написать историю про полуженщину-полурыбу, живущую в большущем аквариуме у бедного художника. Художник этот спас свою гостью на побережье, куда несчастную вынесло приливом. Ее хвост поранило и вернуться в морскую пучину, таившую в себе чудовищ древних и вполне современных, она не могла. Эта идея настолько захватила ум юноши, что ему не сиделось спокойно на месте, пока мистер Лис угощал паренька лимонными булочками.

Чёрт Гисли выбирался из своей коробки каждый вечер и они вместе с Яном разговаривали до самого рассвета. Однажды их обнаружила мама паренька, случайно заглянув на кухню, чтобы попить воды. Чёрт встал со стула, галантно поклонился маме, самозабвенно мурлыча комплименты ее чудесным куклам и домашнему печенью, если такое имелось. Мама стояла ни жива, ни мертва, только испуганно открывала рот, как вытащенная из воды рыба.

– Благодарю, – приложив руку к груди, сказала мама, когда поток комплиментов иссяк. Гисли, невероятно довольный собой, сел обратно на свое место, налил себе еще чаю.

– Милый, почему ты мне не говорил о новом знакомом? – стараясь не смотреть на чёрта, спросила мама, кутаясь в домашний халат, словно пытаясь спрятаться от зеленых огоньков глаз.

– Так уж получилось, – Ян виновато улыбнулся, – если хочешь, то присоединяйся. Гисли рассказывает про драконов!

– Про драконов? – охнула мама и села на стул, стоявший позади нее.

– Да, про тех, чья чешуя сверкает ярче изумрудов, и про тех, что прячутся в подводных пещерах! – оживился чёрт. Мама, все еще пребывающая в шоке, как-то непонятно мотнула головой.

– Ну раз про драконов, то и я послушаю.

И слушала, не перебивая. А когда перебивал Ян, то мама грозила ему пальцем, мол, как неприлично, я вроде учила тебя хорошим манерам. Гисли же не обращал внимания, если его перебивали, он рассматривал это как возможность смочить пересохшее от долгого разговора горло.

Наутро мама отправилась не досыпать и не досматривать сны, она отправилась в свою мастерскую, чтобы сделать новый эскиз. Совсем скоро к ассортименту изделий добавятся плюшевые драконы с глазами из перламутровых бусин.

Мама теперь иногда тоже присоединялась к ночным беседам. Ян уже не стеснялся пользоваться блокнотом прямо во время рассказов Гисли, а тот и рад – надо же, все слова записывают. В школу паренек стал ходить с удовольствием, его не тревожили насмешки и издевки, он теперь научился даже отпор давать, после того как чёрт рассказал ему, что в драку лучше не лезть, но и не обращать внимания на обидчиков не выход. Нужно уничтожать врага его же оружием. Найти уязвимое место и бить по нему словами, которые, как известно, ранят лучше любого ножа.

Однажды Ян поинтересовался у Гисли:

– Гисли, а ты из тех, что душу просят в обмен на какие-нибудь вещи?

– Как интересно! – чёрт наматывал на руку хвост, невидящим взглядом уставившись куда-то на кухонные ящики. Он частенько так делал, когда задумывался.

– Ты меня слышишь вообще? – Ян помахал рукой перед глазами у чёрта и тот сразу сфокусировался на собеседнике.

– Слышу, просто вспомнилась мне история про перевертышей, которые хрустальные тюльпаны украли у самой богини плодородия. Это ж надо, в сад к ней забрались и не побоялись ведь!

– Так что там про душу? – Ян скрестил руки на груди. Перед ним лежал толстенный блокнот, куда он записывал истории. За окном – густая синяя ночь. Под окном пела песни пьяная компания. Летний ветер колыхал кроны деревьев, а они отвечали ему шепотом – ш-ш-ш, не трево-о-ожь. Мама досматривала десятый сон, обняв подушку. Она сильно устала, расшивая спины драконов серебряной нитью, потому не присоединилась к ночным разговорам. Летние каникулы позволяли Яну не беспокоиться о времени.

– Нет, это не ко мне, – отрезал Гисли, словно немного оскорбившись, – душу покупают только те, что в аду безвылазно сидят. Их вызвать можно, сами же они и шагу ступить не смеют из этого пекла. Скучно им, вот и изгаляются как могут, бессмертие на блюдечке подадут, молодость да красоту.

– А ты?

– Я, мой друг, пугающей наружности, несомненно. И на тех, что в аду торчат столетиями, очень похож. Да только внешне. Я как тот тролль из ночлежки, могу исполнять желания за интересные истории, души мне твоей не надо, – Гисли допил свой чай, – больше на джиннов похож. Слышал про них что-нибудь?

Ян кивнул, но чёрт все равно начал говорить про пустынные барханы и существ, там обитающих. Не только про джиннов рассказывал, про караваны торговцев говорил, про яркие шелка и искусные браслеты, что эти караваны везут на базары и ярмарки. Юноша слушал вполуха, все наблюдая за существом, которое за несколько месяцев стало для него если не другом, то уж хорошим приятелем точно.

В лавку Ян больше не бегал, однако как-то раз встретил того самого продавца на рынке, когда отправился туда прикупить ягод для пирога. Мужчина узнал юношу, отметил, что паренек стал выглядеть куда увереннее, нежели чем в тот снежный вечер. Ян спросил у продавца про коробку с чёртом, откуда взялась такая диковинка в той лавке. Мужчина ответил ему, что нашел эту коробку на чердаке у своего отца, когда разгребал хлам после похорон. Чёрта он не испугался, да только слушать каждую ночь его истории оказалось делом утомительным. Мужчина попросил чёрта сидеть тихо и не высовываться, пригрозил, что разобьет коробку. Только так получилось высыпаться. Ян улыбался.

С первой встречи Яна и Гисли прошло много-много лет. Мамы Яна уже давно нет на белом свете, мастерская же живет. Плюшевые драконы до сих пор популярны, их шьют мамины преемницы, отдавая процент с выручки Яну.

Ян же в свою очередь стал одним из хозяев «Лавки редкостей» и иногда с ним даже можно встретиться, если зайти в лавку в третью пятницу месяца. Благодаря историям, придуманным им самим, и историям, записанным за Гисли, юноша превратился из нелепого паренька в сказочника, чьи книги уже несколько раз переиздавались на многих языках.

Гисли же, старый выдумщик, с поблекшими от времени глазами, сединой на груди и белой кисточкой хвоста, до сих пор выбирается из своей коробки, чтобы поведать очередную историю. Ян не изменяет привычке записывать за ним. Блокнотов с сюжетами скопилось так много, что дети сказочника шутят, мол, пора уже отдельную комнату выделять для историй. С Гисли они прекрасно знакомы, хотя супруга Яна не одобряет ночных чаепитий – после них остается мало печенья.

Одно лишь тревожит Яна. Со временем чёртова коробочка стала разрушаться. На ее поверхности появляются все новые трещины, да и Гисли теперь не так легко оттуда вылезать. Ян уже и пытался склеить коробку, и обматывал ее клейкой лентой. Бесполезно.

Ян старается не думать о том, что совсем скоро коробочка рассыпется и тогда Гисли исчезнет. Но пока не рассказана последняя история, пока чёрт удивляет все новыми и новыми выдумками, на душе у Яна спокойно. Он не знает, являются ли рассказы Гисли правдивыми, или же это только его фантазия.