Читать книгу Она написала любовь - Тереза Тур - Страница 11
Глава 10
Оглавление– Аккуратнее! Аккуратнее грузи!
Эрик мрачновато поглядывал на суетящихся возле мобиля лавочника и его подручных. Должно быть, Агата скупила все кувшины с гранатовым соком, что были в магазинчике. Перевел взгляд на женщину, что замерла на переднем сиденье. Если бы не собаки, не проявляющие никакого беспокойства, он бы поклялся, что она не дышит. Как в тот злополучный вечер…
От подобных мыслей холод пробежал по позвоночнику, личина начала таять. Барон поймал на себе остолбенелый взгляд мальчишки, что грузил вместе с лавочником сок, и мгновенно взял себя в руки. Еще не хватало, чтоб все это богатство кровавой лужей разлилось посреди дороги.
Бывший канцлер испытывал двойственные чувства. То, что женщина так реагирует на любое упоминание о своем муже, определенно выводило его из себя. То, что все эти кувшины с гранатовым соком – забота о состоянии его здоровья, наполняло теплом и необъяснимой радостью.
Но если бы это было все… Что-то подсказывало артефактору, что полезный и, кстати, недешевый продукт покупается для того, чтобы он, а не кто-нибудь другой его пил. Возникает вопрос: как быть с тем фактом, что он с детства ненавидит этот… гранатовый сок? Может, удастся незаметно вылить Грону в миску?
Взгляд упал на переливающуюся в закатных лучах золотистую шерсть валльской пастушьей. Грон выразительно помотал головой, что означало: «Даже не думай!»
Настроение упало окончательно. Агата думает о муже, друг не собирается его спасать, а тут еще и дождь – первые редкие капли заставили собак встать.
– Погода испортилась, – резко бросил Эрик, подходя к мобилю. – Дождь. Я как-то не подумал о том, насколько быстро темнеет в ноябре.
– И вы устали… – безжизненно отозвалась Агата.
– А вы – нет? – еще больше рассердился он.
– И я. Тоже. Устала…
– К тому же нам надо поесть. Ночевать останемся в столице.
Агата кивнула.
Ему вдруг нестерпимо захотелось вытащить ее под ледяные капли дождя, встряхнуть, закричать: «Он не стоит твоих переживаний! Слышишь? Не стоит!»
Грон предупреждающе рыкнул. Кто-то кашлянул за его спиной:
– Мы закончили, господин!
Мальчишка, помощник лавочника, смущенно мял картуз. Эрик молча протянул ему несколько монеток.
– Не извольте беспокоиться! – поклонился мальчишка. – Мы все упаковали так, что ни один кувшин не разобьется!
Мальчишка и лавочник улыбались, кланялись, желали счастливого пути и крепкого здоровья. Еще бы! Они ж полугодовой запас этой кислятины разом продали. Ее, наверное, и не берет никто. Только те, кто очень-очень хочет поправить свое пошатнувшееся здоровье.
– Вы… чем-то расстроены? – спросила Агата.
– Ну что вы, нисколько. Возьмите вот это и приколите к воротнику. – Барон извлек из бокового кармана булавку с небольшим зеленоватым камнем.
– Что это?
– Личина. Слабенькая, но, чтобы зайти в гостиницу неузнанной и покинуть ее спокойно, вполне хватит.
– У меня…
– У вас нет денег, Агата. Я это знаю. Беру все расходы на себя и не желаю слышать ваших возражений. Это понятно?
– Да…
Агата замолчала. Довольно долго они ехали молча, и только когда мобиль выехал на центральную улицу, ведущую к Триумфальной площади, тихо проговорила:
– Как вы думаете, он так разговаривал со мной, потому что я – женщина?
Барон фон Гиндельберг не сразу понял, что она имеет в виду. Откуда же ему знать, как и почему с ней разговаривал муж? Потом, поворачивая налево, к гостинице, пропуская встречные мобили, сообразил:
– Вы… о хозяине издательства?
Сзади послышалось недовольное рычание. Эльза даже слышать не хотела ни об издателе, ни о его бестолковом литтл-херригане.
– Конечно. О ком же еще?
– Это он вас вогнал в такую тоску?
Агата смущенно кивнула.
