Читать книгу Три сапога пара - Тимофей Царенко - Страница 4

– Тут была дверь…

Ричард подошел к своему компаньону и подозрительно его обнюхал.

– Вы где были? Объясните человеческим языком.

– Так нас от выхода позвал какой-то мерзкий старик, круглый весь, он попросил торопиться, так как кого-то давно не кормили, и это может быть опасно, потом он выспрашивал меня, у себя в кабинете, про род занятий, задавал какие-то странные вопросы и сказал, что он твой много раз прадедушка.

– Я ничего не видел! Салех, вы точно ничего тайком от меня не принимали?

– Нет…

– Чертовщина какая-то. Как выглядел этот человек?

Рей описал внешность незнакомца.

– Хм…

– Клянусь могилой матери, это был твой родственник! Вы даже, сука, хмыкаете одинаково, одинаково относитесь к людям, и даже говорите одними и теми же словами! Особенно про коньяк! – разозлился Рей, махая руками в сторону стены.

– Так, так, помедленнее. К кому мы одинаково относимся? К каким людям? И причем тут коньяк?

– Что ты, что он, сказали мне те же самые фразы при знакомстве, на моей памяти только ты настолько отбитый, чтобы мне, мне! – говорить, что я, сука, стремный, и что мне надо сдохнуть при такой внешности. И этот коньяк! – на предложение его охладить он назвал меня моральным уродом!

– Так это и есть моральное у… – что-то во взгляде Салеха было такое, что Ричард предпочел не заканчивать свою фразу. – Ладно, ладно, я понял. А я точно такое говорил? Вам не послышалось?

– Нет!

– Тогда приношу свои извинения. Это поведение недостойно истинного джентльмена. Обычно я более… изящен в своих оскорблениях. Сейчас бы я сказал…

Что сейчас бы сказал Ричард мы, к несчастью, так и не узнаем. Как и не узнаем, что произойдет с головой графеныша, если в нее прилетит кулак Рея, а также не сможем узнать, как это согласуется с условиями заключенного между компаньонами договора. В общем, много чего интересного не произойдёт из-за того, что Ричард заткнется.

– Джентльмены? Вы заблудились?

Джентльмены испуганно заозирались, пока не увидели владелицу голоса, миловидную женщину в строгом платье, чью голову украшала небольшая шляпка, покрытая цветами.

– Да, у вас тут очень запутанные коридоры, – честно признался Рей.

Девушка рассмеялась, словно услышала отличную шутку. Салех огляделся, чувствуя подвох. Небольшой холл, метров четырёх в поперечнике. Входная дверь, коридор, из которого показалась незнакомка. Пара высоких окон. Все. Никаких анфилад (по которым успел побродить Ричард), никаких теряющихся в бесконечности коридоров, никаких кабинетов со странными господами.

– Следуйте за мной. В этом году вы первые. Вы что-нибудь уже знаете про то место, где будете учиться?

– Да.

– Нет.

Голоса приятелей зазвучали хором.

– У этого места богатая история. Изначально комплекс зданий принадлежал ордену Остролиста, – лекторским тоном начала вещать незнакомка. – Этот орден объединял искателей бессмертия. Ученых, магов, просто энтузиастов, во всей ойкумене. Примерно пять сотен лет назад Орден прекратил свое существование.

– Они все умерли? – решил блеснуть остроумием Салех.

– Нет, от чего же? Орден достиг своих целей и был распущен. А в здании разместилась наша академия. В те времена волшебников считали чем-то навроде недомагов. Не полноценная магия, а так – ошибка природы. Проявленная в разумных блуждающих заклинаниях. Так продолжалось достаточно долго, первые упоминания о волшебниках встречаются еще в ранних письменных источниках. Но шесть сотен лет назад ордену Остролиста удалось выяснить, что атрибуты волшебников можно развивать. Это было побочное исследование, и ему не придали особого значения. Вплоть до момента роспуска ордена. Тогда все полученные знания стали наследием Северной империи. И на государственном уровне было принято решение поставить на поток обучение волшебников. Слишком убедительным выглядел результат работы ордена.

– Я приношу свои искренние извинения, я не представился. Сэр Ричард Гринривер. А это мой компаньон и душехранитель – мистер Рей Салех. Нас так впечатлило это место, что мы полностью позабыли о манерах, – прервал лекцию графеныш.

– Мисс Виолетта Девис. Я веду расширенный курс по истории. Рада знакомству.

– Мисс Девис, есть ли что-то критически важное, что вы можете нам поведать перед тем, как мы будем вынуждены расстаться? Я слышу голоса, значит, ваша миссия проводника скоро будет выполнена.

Салех аж заслушался. Он не обладал подобными дипломатическим талантами, а весь его опыт общения с женщинами не предполагал подобных словесных кружев. Или вообще ограничивался передачей горсти монет.

– Да, конечно. Мистер Гриривер, запомните одну вещь: тут, в стенах университета, нет сословных различий. С вами за одной партой будут учиться бывшие крестьяне, служащие, военные, представители других народов. Академия дает равные права мужчинам и женщинам. И мое уважение могут заслужить лишь достойные студенты, а не те, чье мнение о себе зиждется на длинном списке предков или размере кошелька. До встречи на лекциях, господа!

И отвесив короткий поклон, мисс Виолетта Девис ушла обратно по коридору.

– Босс, кажется, тебя сейчас грубо отшили с твоим графством, – откашлялся в кулак Салех чтобы самым мерзким образом не заржать.

Впрочем, Гринривер не выглядел хоть сколь-нибудь расстроенным.

– Мистер Салех, видимо, в женщинах вы понимаете не больше, чем я в содержании драконов. Немного общеизвестной информации и куча домыслов?

На эту реплику Салех предпочел промолчать, чтобы не попадать лишний раз своему нанимателю на острый язык.

– Запомните, мой друг, самое печальное, что может с вами произойти при общении с барышней – это равнодушие. Раздражение – первый шаг к графской постели! – самодовольно закончил Гринривер.

У Салеха возникло пару остроумных реплик насчет того, что Ричард раздражает всех, и его, Рея, в первую очередь. Значит ли это, что скоро у графского сына будет крайне бурная и разнообразная половая жизнь? Но потом до бывшего лейтенанта дошло, что может в ответ на это придумать Гринривер, и он промолчал.

Вскоре молодые люди зашли в приоткрытую дверь и оказались в просторном помещении.

Параллельно стенам в нем стояли конторские столы, три из которых на данный момент были заняты.

Сама процедура заполнения документов запомнилась Салеху разве что тем фактом, что Гринривер оказывается, был двадцати трех лет от роду, второе имя у него было Джереми.

В приемной комиссии объяснили, что студентам полагалось место в общежитии. Проживание в городе возможно только после третьего курса. Та же история касалась питания. Но, как подсказывал Салеху жизненный опыт, скорее всего, были варианты, позволяющие сделать свою жизнь намного приятнее.

После заполнения бумаг Рея пригласили в соседний кабинет, который уже давал понять, что учат в университете волшебников, а не государственных служащих.

Кабинет напоминал лавку сумасшедшего старьевщика. В нем было все: баночки, бутылочки, механизмы, клетки с мелкими животными, тубы с нанесенным рунами, связки трав, разнообразное оружие. В центре этого великолепия сидел сухой старик в очках-консервах. Он разглядывал через каскад линз что-то зажатое в пинцете.

– Так, так, так… Ну-с, с чем пожаловали? – голос живо напомнил Салеху полкового врача. Именно таким голосом он узнавал подробности заражения триппером или сифилисом.

– А?

Старичок за кафедрой вздохнул. Будущий волшебник, наконец, заметил на столе табличку: «Юлий Ремуль, профессор».

– Рассказывайте, говорю, какой у вас атрибут.

– Охлаждаю бутылки со спиртным.

– Только со спиртным?

– Ага…

– Ожидайте.

Внезапно из пола выдвинулась стальная стенка и уперлась в потолок, отсекая старичка за столом от остальной комнаты. Рей удивлённо огляделся. Какое-то время постоял на месте, вслушиваясь в шуршание и позвякивания. Бывший лейтенант сел на обнаруженную табуретку и принялся разглядывать содержимое полок. А потом… потом Салех, в лучших солдатских традициях, уснул.

– Молодой человек! Молодой человек! Просыпайтесь!

– Ась?

– Просыпайтесь, говорю. Из служивых, что ли?

– Ага…

– Оно и видно, – на этой табуретке обычный человек не то, что не уснет – не сядет. Демонстрируй, давай, свою силу.

Перед старичком стояло три бутылки. К каждой из которых на крышку был прикручен термометр. Бутылки были пронумерованы кусками бумаги.

Салех взял бутыль с номером один и попробовал применить свой дар. Ничего не вышло. Повторил…

– Если не срабатывает, просто ставьте на место, говорите об этом и берите вторую, – подсказал старичок.

В итоге охладить получилось только третью бутылку. Снова поднялась штора. Снова Салех принялся ждать. Снова три бутылки.

История повторилась, только теперь Салех охладил все три бутылки.

И снова штора вверх…

После шестого раза бывший лейтенант не выдержал.

– А что мы делаем-то?

– Изучаем границы вашего дара. Способны ли вы охладить смесь спирта и масла? Нагреется ли охлаждённая смесь, будет ли работать способность без спирта? И так далее.

– И какие результаты? – глаза инвалида аж засветились от предвкушения.

– Если будет надо, вам скажут. А вы не отвлекайтесь, чем раньше закончим, тем раньше вы покинете мой кабинет.

Испытание продлилось еще почти час. В животе у Рея урчало, и он уже откровенно умаялся.

– Так, первичный анализ закончен. Результаты обследования вам выдаст куратор группы. Обращаю внимание, это именно что первичный результат. Когда приступите к учебе, нужно будет пройти еще один цикл анализа, но уже полный. Дата, форма и время проведения назначаются в частном порядке. До встречи на лекциях, думаю, мы будем часто встречаться.

– Профессор, а можно один вопрос?

– Задавайте, – Ремуль вернулся к своему занятию.

– А моя сила, ну, она…

– Сможете ли вы убивать армии? Да, сможете.

– То есть я действительно волшебник?

– Вне всяких сомнений.

– А…

– Столовая налево, до конца аллеи. По студенческому жетону питание бесплатное.

– Спасибо.

– Не за что. Хорошего дня.

Находясь в крайне приподнятом настроении, Салех покинул кабинет. На выходе ему выдали два жетона. Один для поселения в общежитие кампуса, второй для получения учебных пособий. Так же он получил ученический амулет. Он представлял собой переплетенные буквы, из которых состояла аббревиатура названия. В центре торчал большой зеленый камень.

Своего нанимателя бывший лейтенант нашел на выходе из здания. Тот развалился на скамейке, раскуривал небольшую трубку и щурился от яркого солнца.

– Я разочарован.

Этой фразой он встретил приятеля.

– И чем же? Неужели условиями содержания? – Салех опустился рядом.

– «Условиями содержания», скажете тоже. Тут не конюшня! Поймите, мистер Салех, университет готовит лучших! Людей, что вершат судьбы! А что же я вижу в итоге? Канцелярию, скучающих клерков за конторками. Словно не на чароплета пошел учиться, перед которым весь мир склоняет колени, а кусок мыла купил. Тут распишитесь! Там распишитесь!

– Кому суп жидок, а кому и жемчуг мелок, – философски заметил Рей.

– Предлагаю оценить местный общепит. Хотя после всей этой бюрократии у меня запросто может быть несварение, – подытожил Ричард.

Столовая обладала той же монументальностью, что и остальной университет. Длинные деревянные столы, кажется, застали еще прежних владельцев здания. В центре зала располагался гигантский очаг, сейчас потухший. Стены, местами, были забраны гобеленами такой грубой выделки, что становилось понятно их истинное предназначение – защита от промозглого холода зимой.

В отличие от здания приемной комиссии, в столовой было довольно много народу.

– То есть вы серьезно утверждаете, что это вот – еда? – Ричард с болезненной брезгливостью смотрел на содержимое подноса.

– А что не так? – Рей, наоборот, был предельно счастлив. Во-первых, на раздаче были котлеты из мяса. Во-вторых, их можно было накладывать неограниченно.

– В нашем поместье чем-то подобным кормят собак! – достаточно громко прокомментировал Ричард.

Вокруг стало тихо.

– Вы гость в этих стенах и оскорбили стол, что вам накрыли. Попрать старые законы может только тот, у кого нет чести.

Рей огляделся. Реплика исходила от парня, чья внешность выдавала в нем уроженца степей. Длинные волосы, собранные в пучок на затылке. Острое лицо, раскосые глаза. Длинное черное одеяние, напоминающее халат.

– У северных народов существует традиция, есть полупереваренные оленьи фекалии, извлеченные из кишечника. У шумацев есть религиозный закон, согласно которому они едят печень своих стариков: так те, кто уходят за грань, могут поделиться с потомками своей мудростью. У зелтарийцев есть традиция: добавлять пару капель своей крови в вино гостя. Кочевники пьют мочу мальчиков до десяти лет. Их законы я тоже должен соблюсти? – всё это Ричард произнес, не поворачивая головы.

– Мудрость предков несет в себе отпечаток созидающей силы. Глупец идет против законов человеческих, безумец против законов божественных. Подлец попирает их прилюдно, – так же спокойно ответил студент.

– А те, кто плевал на эту замшелость, придумали туалетную бумагу. И научили ею пользоваться даже восточных дикарей. Как может рассуждать о чистоте чести тот, кто не в силах подтереть себе задницу?

В руках спорщика появилась чернильница и кисть. Так быстро, что Салех даже не успел уследить за движением. Студент поднялся из-за стола и сделал первый шаг.

Школа волшебства. Оскорбленный человек делает что-то непонятное. Бывший лейтенант не знал ничего про волшебников и их возможности. Но хорошо разбирался в драке. Он выхватил из кобуры пистолет и выстрелил владельцу чернильницы в колено.

Тот рухнул на пол с жалобным криком. Теперь в столовой замолчали все.

– Мистер Салех, одолжите мне свой тесак? – Гринривер не выглядел чем-то удивленным или недовольным. Скорее наоборот.

Инвалид оглядывался по сторонам, в поисках угрозы. Оружие он толкнул своему нанимателю через стол.

С крайне мерзопакостной улыбкой Ричард сделал первый шаг к стонущему на полу студенту.

– Не убивайте его, Ю-Вонг не собирался нападать на вас! – раздался полный отчаяния девичий голосок. – Он всего лишь хотел пошутить.

Салех оглянулся и увидел обладательницу голоса. Миловидная блондинка с коротким каре золотистых волос. Девушка была облачена в какую-то странную робу, а за поясом у нее торчали запачканные грязью плотные перчатки. В глазах девушки стояли слезы.

Гринривер отвесил ей приветственный поклон. И опустился на корточки перед неудачливым шутником.

– Ю-Вонг значит? Пошутить хотели? Ничего плохого не замышляли?

Раненный парень судорожно закивал, а потом так же судорожно закрутил головой.

– Юная леди, на что вы готовы ради того, чтобы я не сделал этим замечательным ножом какой-нибудь весьма ужасной вещи?

Молчание было ответом.

– Ах, плебс так развращен. Бедная девушка уже напридумывала себе невесть чего. Леди, не надо так краснеть и бледнеть. В обмен на жизнь этого недоумка я запрошу с вас всего лишь свидание. Большего он не стоит. В людном месте, можно при свидетелях. Вы согласны? – голос Гринривера стал мягок.

– Да! – кажется, девушка была готова бухнуться в обморок.

– Ну, значит, убивать вас я не буду, – с сожалением протянул аристократ.

– Вы не посмеете! – просипела жертва графеныша.

– Еще как посмею! Но не сейчас, сейчас мне предложили хороший выкуп. И плату с тебя я возьму, – мелькнул тесак, и в руках Гринривера оказался срезанный пучок волос. – Мистер Салех, пройдемте, поедим в другом месте. Леди, мой поверенный свяжется с вами позже. Господа! – это уже Ричард обратился ко всем зрителям. – Честь имею.

Рей с сожалением взглянул на поднос, полный еды, и последовал на выход.

Шли молодые люди в полном молчании.

– Мистер Салех, примите мою искреннюю благодарность. Именно такого поведения я от вас ожидаю в дальнейшем. Вы совершенно правильно разобрались в ситуации и предприняли совершенно правильные, и, главное, своевременные действия, – пучок волос Ричард завернул в платок и сунул в карман, а нож отдал обратно Рею.

– Не слишком ли жестоко? Студиоз навряд ли хотел тебя оскорбить. Ричард, черт возьми, это была столовая при кампусе. Студентик, облил бы он тебя чернилами… – бывший лейтенант испытывал какое-то мерзкое чувство. Словно пнул котенка.

– Вы неверно истолковываете произошедшее. Аристократа может оскорбить только аристократ. А черни надо указывать на ее место. И если бы вы в глубине души этого не понимали, то не прострелили бы этому студентику коленку. У вас хорошие задатки и славные инстинкты. Не противьтесь им.

– А нас за произошедшее не отчислят? – запоздало поинтересовался бывший лейтенант.

– Не забивайте себе голову пустяками. Свидетели подтвердят, что было что-то очень похожее на нападение. Вы превентивно устранили угрозу, при этом у нас вами контракт. Плюс ваши многочисленные контузии, плюс связи отца.

– Этому Ю-Вонгу предстоит долго лечиться, не факт, что он сможет нормально ходить.

– Ну, я наслышан о возможностях волшебников на поприще медицины, так что сомневаюсь, что ему угрожает что-то серьезное. А если и нет, то какое вам дело?

На это инвалид не нашел что ответить и весь оставшийся путь до общежития они проделали молча.

Переговоры с комендантом общежития Ричард взял на себя. Он просто захлопнул дверь кабинета перед носом Салеха и какое-то время общался там с мистером Ясоном (имя которого поведала табличка на двери).

В итоге крайне довольный Гринривер, позвякивая ключами, поднялся на третий этаж, увлекая за собой приятеля. Комната, которую им выделители, находилась на третьем этаже и выходила окнами в сад. Обстановка была скромной, но добротной. Две массивные кровати, пару стеллажей с книжными полками, столы, обитые зеленым сукном. На входе небольшой гардероб. Туалет и ванна с лейкой душа в отдельных комнатках. Газовые фонари на стенах. Вода из-под крана текла, правда, только холодная, но Ричард уверил что этот вопрос будет решен в самое ближайшее время. Рею обстановка понравилась.

– Сарай, конечно, но это лучшие апартаменты во всем университете. Представляете, комендант просто отказался брать больше! Так что дойдите до цирюльника, и проследите, чтобы наши вещи перевезли сюда. Ах да, и добудьте мне стеклянную банку, посимпатичнее. Надо упаковать трофей, – и Гринривер помахал завернутым в платок пучком волос, поясняя, о каком трофее идет речь.

В этот момент в дверь настойчиво постучали.

Визитером оказался массивный мужчина в костюме дворника. Габаритами он превосходил даже Салеха, а на поясе у него болталась дубинка, сверкающая рунными цепочками.

– Господа! Вас срочно вызывает проректор по безопасности. Собирайтесь, я вас провожу.

«Опять не пообедаем» тоскливо подумал бывший лейтенант. Тон дворника не предполагал препирательств.