Читать книгу Траун. Союзники - Тимоти Зан - Страница 8

– Сейчас я снижаюсь к поверхности Батуу, – проговорила Падме в микрофон, пока ее корабль подлетал к залитой солнцем поверхности планеты. – Я сообщу, как только найду Дуджу.

Она задумалась, не стоит ли добавить: «Люблю тебя».

Но нет, лучше не надо. Энакин может быть не один в тот момент, когда получит это сообщение, да и к тому же оно пройдет не по Голосети, а через непроверенную общественную службу связи. Кто знает, что происходит с сообщениями в этой службе перед отправкой.

Падме остановила запись и запустила передачу. На экране высветилось подтверждение, что служба связи получила ее сигнал и, как она надеялась, отправила его адресату.

Больше от нее ничего не зависело. Пора отыскать Дуджу и узнать, почему находка, сделанная ее бывшей служанкой, настолько важна.

Она надеялась, что события еще не летят галопом и она не опоздала. Падме добиралась сюда дольше, чем планировала, потому что база данных ее навигационного компьютера устарела и проложенный курс оказался небезопасным. Ей дважды пришлось проложить новые участки маршрута, и оба раза она жалела, что не приняла предложение мужа извлечь нужную информацию из джедайских архивов.

По крайней мере, дело пойдет быстрее, когда девушка узнает, что происходит. Настроив панель связи на частоту Дуджи, она наклонилась к микрофону.

– Дуджа, это Падме, – позвала она. – Я здесь.

Ответа не последовало.

– Дуджа? – снова позвала она. – Пожалуйста, Дуджа, ответь.

Ничего. Нет даже эха от приемопередатчика.

Падме нахмурилась, в душе зашевелились первые ниточки беспокойства. Дуджа была одной из лучших, как в разведке, так и в бою. Если кто-то сумел вывести ее из игры…

Она глубоко вздохнула. Ладно. Дуджа не отвечает, но это не значит, что случилось нечто непоправимое. Скорее всего, ее просто нет на корабле, а связь она отключила по какой-то чрезвычайно веской причине. Поселок, который ее бывшая служанка назначила местом встречи, – Черный Шпиль, – не так уж и велик. Падме сможет осмотреть его за час-два.

Посадочная площадка оказалась небольшой, что неудивительно, учитывая размер всего поселка. Почти в ее центре стояла всего лишь пара средних по размеру грузовозов, что оставляло достаточно пространства для яхты Падме. Она предусмотрительно выбрала место в стороне от них и, приземлившись, перевела все корабельные системы в режим ожидания. Внешние датчики показывали, что снаружи холодновато, поэтому девушка надела светло-зеленую куртку с тонкой полоской коричневой парчи, идущей наискось от левого плеча до пояса. Спрятав под ней бластер, она распахнула люк и вышла.

Когда Падме выводила из кормового трюма свой мотоспидер – специальную модель для разведопераций, – она услышала окрик на незнакомом языке.

Девушка обернулась. У трапа ближайшего грузовика сидел на корточках грузный гуманоид, чью видовую принадлежность она определить не смогла.

– Что, простите? – отозвалась она.

– Ему понравился ваш прекрасный корабль, – закричал человек, появившийся на трапе. – Прошу извинить, но ваш общегалактический – не родной мне тоже.

– Ничего, – крикнула в ответ Падме, подавив понимающую ухмылку. Лжец. Он изо всех сил старался – честно говоря, даже чересчур – притвориться, что говорит на чужом для себя языке. Но слова, да и построение фраз на общегалактическом выходили у него немного легче и свободнее, чем надо.

– Какого?.. – снова заговорил человек. – То есть какой расы?

– Расы? – переспросила Падме. – О, вы имеете в виду модель! Это нубийская яхта типа Н. Скажите, вам знакомо имя Кусеф Джови?

– Не знаю такое имя, – ответил человек. – Она должна была встретить вас?

В сознании Падме прозвенел предупредительный звоночек. Почему он решил, что названное ею имя принадлежит женщине?

Если только в Черном Шпиле не появлялась неизвестная женщина, которая привлекла их внимание.

– Он, – поправила девушка. – Я должна передать ему новый корабль.

– Неплохо, – бросил незнакомец. Он спустился по трапу, не сводя глаз с ее корабля. Одежду сбоку что-то оттопыривало – возможно, спрятанный там бластер. – Мило. Что он заплатил за него?

– Понятия не имею, – откликнулась Падме. – Я всего лишь курьер. Есть идеи, кто может знать, как его найти? Меня могут забрать в любой момент. Я хочу поскорее передать товар клиенту.

– В поселке есть кантина. – Собеседник указал на дорогу, извивающуюся сквозь заросли. – Если он здесь, кто-нибудь оттуда его знает.

– Спасибо, – поблагодарила Падме, усаживаясь на мотоспидер.

Выезжая с посадочной площадки, она затылком чувствовала, как незнакомец провожает ее взглядом.

Она думала, что Черный Шпиль будет походить на остальные приграничные городки, которые она успела повидать за время своих путешествий: отвоеванное у дикой природы пространство, где вдоль крупных улиц – хотя слово «крупных» было преувеличением – более-менее упорядоченно выстроены дома и магазины, а прочие здания беспорядочно разбросаны там, где вздумалось их владельцам.

Но у этого поселения обнаружилась отличительная черта: древние развалины давно исчезнувшей цивилизации, по соседству с которыми колонисты и построили свой городок. Несколько домов были частично или полностью вмурованы в остатки старинных построек, а еще одно-два здания притулились к ним, словно в поисках тепла или защиты.

Но больше всего заинтриговало то, что черные шпили, которые она заметила по пути и которые, очевидно, и дали название поселению, оказались не строениями или башнями, а окаменевшими останками деревьев. Словно часовые, они стояли по всему городку и окрестностям, и оттого место казалось девушке удивительно красивым, загадочным и немного печальным.

Зато его население, по крайней мере, полностью соответствовало ожиданиям Падме. Идущие по своим делам пешеходы и едущие мимо водители транспортных средств приостанавливались, чтобы украдкой бросить на нее взгляд. Чужаки, видимо, были здесь редкостью.

Либо Дуджа привлекла к себе больше внимания, чем, вероятно, собиралась.

Кантина находилась на перекрестке двух основных улиц. Рядом с ней имелось странное деревянное возвышение: высотой по пояс, длиной около двух метров, с какими-то желтоватыми, похожими на соломенные украшениями по углам. Она решила, что здесь местные собирались, чтобы послушать речи, выступления или просто болтовню своих сограждан. По другую сторону от входа были припаркованы два наземных транспорта, и она направила мотоспидер к свободному месту рядом с ними.

Лишь приблизившись к двери кантины, Падме сумела внимательно рассмотреть возвышение.

Это была вовсе не платформа, а ящик около полуметра глубиной. Похожие на солому украшения оказались настоящей соломой, выстилавшей дно и стенки ящика.

На соломе лежало тело.

Деревянная конструкция являла собой вовсе не помост для общественной жизни, как решила Падме поначалу. Это был гроб без крышки, возможно, подготовленный для погребального костра.

Погребального костра Дуджи.

Падме долго и упорно работала над собой, чтобы в нужные моменты эмоции не проявлялись на ее лице и в жестах. Но оказалось, что всех этих тренировок недостаточно. Подойдя и заглянув в гроб, она едва сумела сохранить на лице выражение праздного любопытства.

Тело Дуджи было изуродовано. Лицо покрывали царапины и ушибы, одежду пропитала кровь. Аляповатая брошь ручной работы, которую она всегда носила, казалась неповрежденной, хронометр и футляр с инфокартами нетронуты. Выходит, это было не ограбление, а спланированное нападение.

В одном можно было не сомневаться: если на нее напали, без боя она не сдалась.

Падме осмелилась бросить на подругу лишь один быстрый взгляд. Но она пообещала себе вернуться. Девушка направилась к кантине, распахнула дверь и вошла внутрь.

В утренний час она не ожидала увидеть много посетителей и оказалась права. Кроме нее и бармена, в зале находились еще трое: два человека и грузный инородец – соплеменник того парня, которого она встретила на посадочной площадке.

– Желаете выпить? – спросил бармен. – Или забрать подругу?

– Подругу? – повторила Падме, всем видом показав озадаченность.

Бармен ткнул пальцем в стену кантины, за которой стоял гроб:

– Ту женщину.

– Ту жен… О нет. Вовсе нет, – заверила его Падме. – Я ищу мужчину по имени Кусеф Джови. Вы его знаете?

Теперь озадаченным выглядел уже бармен.

– Здесь нет никого с таким именем, – сказал он. – Вы уверены, что он здесь?

– Он просил доставить его новый корабль именно сюда, – пояснила Падме, подходя к барной стойке. – Полагаю, он может прилететь за покупкой с другой планеты, хотя не возьму в толк, почему он выбрал для сделки именно Батуу. Только не обижайтесь, – добавила она.

– Никто и не обижается, – с кислым видом заверил ее бармен. – Здесь не совсем Новая Кодия, верно?

– Не совсем, – согласилась Падме, мимоходом задаваясь вопросом, была ли эта Новая Кодия системой, планетой или всего лишь городом. В Галактике так много маленьких, никому не известных мест. – Что у вас есть?

– А что вы хотите? У нас есть пиво «Батуанское» и «Черный Шпиль», «Блурргский огонь», белый тонирей, белое андоанское, муганский чай, алкогольный и безалко… – Он выдал названия еще нескольких напитков, о которых Падме никогда не слышала. Вероятно, их предпочитали местные. Она выбрала белое андоанское – бармен достал бутыль и налил немного в маленькую обсидиановую кружку.

– А что случилось? – спросила она, когда бармен поставил кружку на стойку и забрал монету в пять кредитов. – С женщиной в гробу, я хотела сказать. Что с ней приключилось?

Бармен пожал плечами:

– Точно не знаю. Несколько дней назад ее привезла команда одного торгового судна. Они утверждали, что нашли ее в лесу – она чересчур быстро мчала на мотоспидере и перевернулась при попытке выполнить опасный маневр. Когда они добрались до нее, она была уже мертва, поэтому ее привезли сюда в надежде, что кто-нибудь в поселке ее опознает. – Он снова пожал плечами. – Но никто не опознал, поэтому мы решили подождать несколько дней, чтобы посмотреть, не явится ли кто-нибудь на ее розыски. Нехорошо это, когда кто-то распрощался с жизнью, а близкие даже не знают, как это случилось.

– Да, нехорошо, – согласилась Падме, сделав глоток. История была нелепой – Дуджа была одним из лучших мотогонщиков на памяти Падме. Скорее всего, ее бывшая служанка шныряла вокруг подозрительного корабля, а те ее заметили. Когда она попыталась скрыться, ее либо сбили, либо загнали на спидерах, и она потеряла управление, спасаясь от погони.

Тогда-то у них и возникла загвоздка.

Дуджа достаточно умна, чтобы не носить при себе настоящие документы. В результате ее убийцы понятия не имели, кто она, откуда прилетела и не явится ли кто-то ее искать. Они отчаянно нуждались в ответах на эти вопросы.

Наверняка, копаясь в ее инфокартах, они не нашли ничего полезного. Поэтому они, как могли, привели тело в порядок, привезли в Черный Шпиль и убедили жителей оставить ее возле кантины в надежде выяснить, с кем она связана.

Главный вопрос для Падме заключался в том, удалось ли им найти корабль Дуджи и обыскать его. Если удалось, больше ей здесь делать нечего.

Если же нет – если Дуджа где-то его спрятала, – еще оставался шанс переиграть врага на чужом поле.

И чем больше Падме размышляла над этим, тем более вероятным казался второй исход. Если бы убийцы получили все, что нужно, они не стали бы привозить сюда тело Дуджи в качестве приманки.

– И как вам андоанское? – поинтересовался бармен. Таинственная мертвая женщина была, вероятно, уже забыта.

– Хорошо, – похвалила Падме. Вино действительно было неплохим – для местной-то винодельни. – Как вы думаете, никто не будет возражать, если я спою ей песнь?

– Что споете? – переспросил он, хмурясь.

– Прощальную песнь, – пояснила девушка. – У моего народа есть обычай отправлять усопших в последний путь с песнями ободрения и надежды.

– Вы, вроде, говорили, что не знаете ее.

– Не знаю, – подтвердила Падме. – Но, похоже, здесь никто ее не знает. Если честно, именно странникам, оказавшимся в незнакомых чужих краях, больше всего не хватает ободрения и надежды.

Бармен махнул рукой:

– Может, и так. Хорошо, валяйте. Представить себе не мог, что кто-то будет париться по такому поводу.

Падме не стала торопиться с исполнением песни: пусть она и чувствовала, что время утекает сквозь пальцы, но, если она поведет себя чересчур взволнованно или суетливо, это привлечет к ней лишнее внимание. Полчаса спустя, осушив еще один бокал белого андоанского, она наконец была готова приступать.

Бармен все это время украдкой наблюдал за ней – либо по чьей-то указке, либо просто от скуки. Когда она допила вино и взяла со стойки планшет, он снова подошел к ней.

– И что теперь? – спросил он. – Хотите, я приведу кого-нибудь, чтобы были зрители?

– Можете привести, если хотите, – не стала упираться Падме. Ей не нужны были зеваки, но отказ мог бы показаться подозрительным. – Хотя необходимости в этом нет. Я буду петь только для нее, так что никто ничего не услышит.

Бармен хмыкнул:

– Понял. Тогда я пойду готовиться к обеду. Хорошего дня.

Выйдя из бара, Падме заметила на улице нескольких местных, но все они занимались своими делами и лишь скользнули по ней взглядами. Она встала у изголовья гроба, держа планшет прямо над Дуджей, и начала петь.

Строки песни были составлены так, будто она обращалась к незнакомцу. Но за неопределенными словами и простой мелодией ее сердце разрывалось от потери подруги и бывшей телохранительницы. Она вспоминала, как они вместе переживали и горе, и радости, как делились надеждами, мечтами и страхами, ныне навсегда ушедшими. Однажды Дуджа помогла ей расшифровать неразборчивое сообщение от гневного посла, и назревавший дипломатический кризис был погашен: Дуджа поняла, что послу всего лишь не понравилось, как Падме произнесла имя его коллеги-дипломата. Вспомнились и ночные разговоры, когда все остальные уже разбрелись по постелям, а две подруги наперебой делились мыслями о будущем и обо всем, что, как они надеялись, оно им принесет.

Потом случилось покушение на Корусанте, унесшее жизнь Корде. Падме и Дуджа оплакивали ее вместе.

А теперь погибла Дуджа. И Падме придется оставить ее здесь; скорее всего, она никогда не сможет устроить ей надлежащие похороны.

Дуджа бы поняла. В сложившихся обстоятельствах, конечно же, она бы не захотела, чтобы Падме рисковала жизнью ради соблюдения ритуала. Но от этого девушке не стало легче.

Она закончила петь и на мгновение вгляделась в лицо подруги. Затем, сохраняя на лице выражение сострадательного незнакомца, который всего лишь исполняет моральный долг, она достала инфокарту с записью песни и положила ее на грудь покойницы.

Вынимая руку из гроба, она незаметно зажала в ладони брошь Дуджи. В последний раз взглянув на подругу, Падме повернулась и зашагала к мотоспидеру.

Когда она добралась до своей яхты, человек и инородец все еще отирались рядом с грузовозом.

– Ну как, повезло вам? – спросил человек.

– Нет, – отозвалась Падме, заводя мотоспидер в грузовой трюм. – Буду проверять другие поселки. Может, он просто перепутал название и координаты.

– Ну, тогда удачи, – пожелал незнакомец. – Если не найдете его, возвращайтесь. Я отдам хорошую цену за ваш корабль.

– Надейтесь, – ответила Падме, заставляя себя выглядеть жизнерадостно. Дружески помахав рукой, она поднялась по трапу, закрыла люк и взлетела.

Но летела она не очень далеко. Уж точно не в другой поселок. Дуджа намеревалась встретиться со своей бывшей королевой в Черном Шпиле и спрятала свой корабль где-то неподалеку.

Теперь Падме могла его найти.

Она пролетела километров тридцать, когда заметила подходящую прогалину. Девушка посадила яхту у ее края и с бластером наготове выскочила наружу. Убедившись, что поблизости нет диких животных и ей никто не угрожает, она убрала бластер и достала брошь Дуджи.

Из-за этого аксессуара над Дуджей подтрунивали на протяжении многих лет. Многие никак не могли взять в толк, как женщина, обладающая вкусом и чувством стиля, может носить столь нелепое украшение. Брошь из мягкого пластоида была исполнена так небрежно и неаккуратно, что казалось, будто ее изготовил пятилетний ребенок.

Но Дуджа именно этого и добивалась – чтобы брошь выглядела как поделка, сделанная с любовью ребенком, которую носит гордая и любящая мать.

При этой мысли Падме грустно улыбнулась. Дуджа мечтала о том дне, когда сможет отойти от дел и родить ребенка, который и преподнесет ей однажды такой дорогой подарок. Теперь уже этого не случится.

Возможно, однажды, если война когда-нибудь закончится, Падме и сама сможет вести подобную мирную жизнь. В этом случае она посвятила бы первую поделку своего первенца памяти Дуджи.

Но это будущее, а она живет в настоящем. Смахнув слезу тыльной стороной ладони, Падме взяла брошь – украшение, на которое ни один вор никогда бы не позарился, – и надавила на ее центр.

Дело ли тут в удаче или просто девушки так долго общались, что предвидели поступки друг друга, но Падме посадила свою яхту совсем рядом с укрытием Дуджи. Буквально через две минуты после активации спрятанного в броши маячка корабль Дуджи возник над ней и опустился на репульсорах на другом краю поляны. Люк распахнулся.

Глубоко вздохнув и снова ощутив боль утраты, Падме вошла внутрь.

Корабль Дуджи был маленьким и простым – на таких летали миллиарды простолюдинов по всей Галактике. Но его внешний вид, как это часто случается, был обманчив. Падме миновала двухъярусную койку и маленький камбуз, протиснулась в дверной проем рубки и уселась на место пилота.

– Падме Амидала, королева Набу, – объявила она. Конечно, она уже много лет не была королевой, поэтому маловероятно, что кто-то еще решит воспользоваться этим титулом в качестве кодовой фразы. – Дуджа, давай поговорим.

Возникла короткая пауза. Затем, словно призрак утраченного прошлого, из динамика раздался голос Дуджи:

– Здравствуйте, госпожа. – В голосе не осталось и следа ее привычного озорства. Только крайняя сосредоточенность. – Я обследовала этот район и, кажется, обнаружила на Мокивже завод сепаратистов.

Падме моргнула. Завод? В такой глуши?

– Я не знаю, что они производят и кто этим руководит, – продолжала Дуджа. – Но из того, что мне удалось выяснить, это совершенно секретный объект. Я нашла координаты планеты – они в прикрепленном файле, и я постараюсь разузнать как можно больше о его планировке и охране, прежде чем вы сюда явитесь.

Падме вздохнула. Эти поиски, вероятно, и стали причиной ее гибели.

– Конечно, я дождусь вашего прилета, и тогда мы будем действовать вместе. Если мы обнаружим что-то важное, то, вероятно, сможем просить о содействии даже канцлера или джедаев.

– Обязательно, – тихо пообещала Падме.

Потому что, когда Энакин узнает о гибели Дуджи, он явится сюда тотчас же – будь то по воле Совета джедаев или вопреки ей.

– Желаю вам благополучно добраться, госпожа. Скоро увидимся.

Воспроизведение завершилось.

Несколько минут Падме в молчании провела в пилотском кресле, невидящим взором глядя на лес и в последний раз прощаясь с подругой. Затем она медленно протянула руку и переписала координаты завода.

Дуджа планировала дождаться Падме и только после этого выдвинуться на Мокивж. Это плохо кончилось. И для Падме было бы разумнее отправить сообщение Энакину и дождаться его прибытия, прежде чем предпринимать какие-либо дальнейшие шаги.

Вот только сепаратисты уже вступили в игру. Они засекли Дуджу, и гроб возле кантины недвусмысленно давал понять: они ожидали, что кто-то явится за ней. Хуже того, они увидели Падме собственными глазами и, несомненно, могли сложить два и два. Если в ожидании Энакина она чересчур надолго задержится на Батуу, велика вероятность, что с ней тоже разделаются.

Даже если она избежит этой участи – скажем, если улетит далеко в космос и затаится, – что за это время станет с заводом? Она видела, как сепаратисты взрывают заводы и шахты, чтобы только не дать республиканским силам завладеть ими. И если этот объект столь секретен, может так случиться, что они с Энакином обнаружат по прибытии лишь дымящиеся развалины.

Нет. Дуджа пожертвовала жизнью, чтобы предупредить Республику об этой угрозе. Если Падме будет сидеть сиднем и ничего не предпримет в ожидании Энакина, то жертва служанки будет напрасной, а сепаратисты успеют замести следы.

Конечно, она не собиралась нападать на завод в одиночку. Многие годы ей приходилось идти на риск, и, бывало, она спасалась лишь чудом, когда все висело на волоске. Падме понимала, что не может считать себя неуязвимой.

С другой стороны, усиленные щиты и тяжелое вооружение, скрывающееся под непритязательным внешним видом корабля Дуджи, давали Падме преимущество, которого сепаратисты никак не могли ожидать. Она определенно могла наведаться туда и попытаться хотя бы выяснить, что там происходит.

Она снова коснулась пульта и дала команду для быстрой предполетной диагностики. Надо взять кое-что с яхты да отправить весточку Энакину, и тогда она будет готова. Быстро слетает на Мокивж, осмотрится и вернется. Вероятно, еще до того, как прилетит ее муж.

Выбираясь из рубки, она улыбнулась про себя. Ей редко удавалось удивить Энакина. Но делать это было всегда приятно.

В хвостовой части грузовоза обнаружились еще два дроида. Но Энакин был готов: легко выманил их в отсеки, где им было трудно развернуться, и разделался с обоими. После двух стычек они с Трауном добрались до грузового трюма.

К сожалению, там обнаружилось мало полезного.

– Если этикетки не врут, здесь находится спиртное, – прокомментировал Траун, когда они медленно шли между штабелями ящиков, обмотанных для пущей безопасности сеткой. – Для ваших сепаратистов такой груз видится странным?

– Не особо, – бросил Энакин. – Сепаратисты пьют так же, как и все остальные.

Он выбрал ящик тевракийского виски, освободил его от сетки, при помощи Силы снял с полки и поставил на пол.

– Повышенной взломостойкости, – пробормотал Траун, разглядывая замки. – Где-то поблизости должен быть инструмент, который их открывает.

– Не берите в голову, – посоветовал Энакин и аккуратно срезал световым мечом крышку ящика.

В тусклом свете перед ним блеснули вовсе даже не бутылки. Вместо них ящик заполняли ровные ряды тонких слитков металла, переложенные пластоидными прокладками.

– Любопытно, – проронил Траун. – Кажется, это золото.

– Вы правы. – Энакин провел пальцем по одному из слитков.

– Этот металл считается ценным в ваших мирах?

– В некоторых из них – да, – ответил джедай. – Но в основном он используется в промышленности. Слитки такой малой толщины, вероятно, будут использованы для изготовления проводов или частей высокопроизводительных микросхем.

– Изделия такого рода имеют много применений.

– Верно, – согласился Скайуокер. Если это действительно корабль Техносоюза, золотые слитки подразумевают производство дроидов. Но Траун прав: провода и микросхемы используются повсюду, от бытовых плит до крупных линкоров. Тот факт, что сепаратисты перевозят металл, сам по себе ничего не доказывает.

– Но все же пункт назначения грузовоза – производственное предприятие, а это говорит нам о многом, – указал Траун. – Значит, Батуу не просто перевалочный пункт на маршруте перевозки готовой продукции. А еще эту планету явно используют не для транзита данных и персонала.

– Похоже на то, – согласился Энакин. Прекрасно, это говорило им больше, чем он думал. – Полагаю, на этом все.

– Может быть, и больше.

– Можете торчать здесь, сколько хотите, – прорычал юноша. – Я вернусь в рубку и проверю, нашел ли что-нибудь R2-D2.

Он направился к выходу из отсека.

– Секундочку, – окликнул его Траун.

Энакин обернулся, подавив вспышку раздражения. Он ведь только что сказал, что здесь больше нечего ловить.

– Что?

Чисс остановился перед другим ящиком:

– Узнаете его?

– Конечно, узнаю. – Энакин из сил выбивался, чтобы не сорваться. – Я узнаю их все. Это ящики, которые мы только что осмотрели.

– Верно, – сказал Траун. – Любопытно, что этот мы видели дважды.

– Вы о чем?

– Ящик с такой же маркировкой был в одной из наземных машин контрабандистов.

– В том, что на похожей упаковке есть похожая маркировка, нет ничего необыч…

– Вовсе не похожая, – перебил его Траун, – а одинаковая.

Нахмурившись, Энакин медленно подошел к спутнику: