Читать книгу Доктор, у меня чешется мир - Тимур Соколов - Страница 2

ПРЕАМБУЛА

После появления данного рассказа, а также ему подобных текстов, меня предостерегают. «Будь осторожен! – пугают меня. – Все написанное материализуется! Ты что же? Хочешь, чтобы наша Страна развалилась?» Отвечаю: нет, не хочу. Более того: сам настойчиво предостерегаю своей «Фортунократией» всех-всех-всех. Демонстрирую, что бывает, когда… в общем, сами увидите. Я показываю: как НЕ надо делать.

История – как кусок мокрого мыла, который выскальзывает из рук и улетает, непослушный, куда-то под ванну. По самой непредсказуемой траектории, в глубокую темень, что таится под огромным чугунным белым резервуаром…

Ну а поскольку История скользит в ту сторону, что менее всего предсказуема, считайте сей рассказ моим вкладом в величие России. И в единство Страны. Идейное и физическое.

КОНЕЦ ПРЕАМБУЛЫ

* * *

– Девушка, дайте, пожалуйста, один билет «Эксклюзив-шанс», – молодой человек, переминаясь с ноги на ногу и пряча шею от утреннего ветерка, сунул ассигнацию в окошко киоска.

– Опа! Двадцать пять штук! – обрадовался счастливец. – Девушка, опять два билета, пожалуйста.

Поковыряв следующие, парень обрадовался еще больше: – По полтиннику каждый!

«Купить еще? – подумал он. – В любом случае, сбудется то, что предначертано».

– Еще четыре, девушка…

– Опа… А где выигрыш? – разочаровался наивный.

* * *

А в это время рухнула Советская Империя. Рассыпалась, как горох из дырявого пакета, и одной из горошин явился красивый, но Вольный Город Прекрасноярск…

Новые правители (старый Крайсовет) собрались в Зале бывшего Краевого исполкома.

– Слово предоставляется главе Движения «Свободный Прекрасноярск» Владиславу Бибикову, – объявил спикер с бесстрастным лицом.

Бибиков взошел на трибуну.

– В период борьбы с прежним режимом, – начал тот, подергав узел галстука, уж очень не вязались сия удавка и пиджак с его диссидентской бородой, – мы выступали под знаменем антикоммунизма. Большевистский режим пал, их идеология сдохла. В головах граждан возник известный идеологический вакуум. Дабы укрепить свой авторитет среди населения, предлагаю придумать идеологию. Иначе у власти мы не удержимся. Если хотите – можно придумать религию… Коммунистам присущ красный цвет, фашистам – коричневый. Идеалы же демократии – бесцветны. Мы, наша партия, все это время были в одном стане с демократами, но вскоре они все перегрызутся… Чем кормить народ будем? Я не хлеб и не зрелища имею в виду, а идею, за которую и умереть не стыдно. У меня все.

– Слово предоставляется Кридскому Анатолию Ивановичу.

– Предлагаю не изобретать велосипедов, а вернутся к доброй старой идее Монархии. Самая, на мой взгляд, подходящая мысль. Император, Царь или Князь – как угодно назовите, – только монарх станет знаменем, под которым может слиться воедино наше разобщенное общество, простите за тавтологию. Только он может быть верховным арбитром, поставленным Самим Богом над нами. Богом – а не каким-то безликим «vox populi».

Следующий оратор (забыл фамилию) – верещал об идеалах Демократии, сыпав такими словами, как «по Партийным спискам», «Ветви власти», «Верхняя и Нижняя Палата», «Правовое Государство», «Президент», «Парламентская Система», «Ветви власти» (опять!) и закончил длинной тирадой об «Американской мечте», которую предложил перекрасить в «Русскую».

Следующий:

– Нельзя дважды войти в одну реку! «Пан тайер» – «все течет, все изменяется». Да и что за мода? Что значит «придумать Государственную Идею»? Что за навязчивость? Идея должна возникнуть сама. Снизу. Пусть народ выбирает кандалы по вкусу… Насчет кандалов – шутка. Простите.

– Нам давно известно об остроумии предыдущего оратора, поэтому обижаться не будем. А здоровое зерно в его словах есть. Предлагаю объявить конкурс на лучшую Национально-Государственную Идею…

* * *

Утром во всех газетах на первых полосах здоровенным жирным шрифтом, а также по радио и по телевидению было объявлено «…идеи присылать по адресу: Главпочтамт а/я 1625».

* * *

Сидит комиссия за длинным столом, заваленным конвертами. Сидит и корчится от смеха, аж до боли в животах.

– Глянь, вот например: «Предлагаю такую идеологию, при которой все есть, полные прилавки, низкие цены, высокая зарплата!»

– Или вот это: «Надо изолировать всех подонков…»

– «Отменить деньги – только натуральное хозяйство!»

– «Возродить культ Бахуса!» Вот это классное предложение!

– Смотри, тоже неплохо: «Бесплатный портвейн по субботам!»

– «Легализовать наркотики!»

– «Чтоб не было всех «черных»!

– «Чтоб сосед музыку громко не включал!» Ой, не могу… «И чтоб червонец вернул!»

– «Чтоб не было «этих»!

– «Чтоб не было «тех»!

– Детям – мороженое!

– Бабе цветы!

– Ой, блин… Смех и грех.

– С ума народ сошел, – пробормотал Бибиков, – чушь собачья… Стоп… Слушайте…

Красномордые члены комиссии, сморкаясь и вытирая слезы, еле сдерживая спазмы, притворились, что слушают.

«Уважаемые господа! Наша жизнь лотерея. Судьба правит миром, она давным-давно определила жребий каждого из нас, избежать которого не удастся, как ни старайся. Она всегда права. Античная философия, равно как и христианство, полна фатализма. Но христианский фатализм – пессимистичен, он предлагает сидеть сложа руки и ждать, ибо что ни делай – все равно свершится Воля Божья. Так стоит ли напрягаться? Античный же фатализм – вершина оптимизма: греческие герои, зная, что не миновать воли суровых мойр, совершали подвиги, воевали, путешествовали, гонялись за минотаврами. Гектор знал день и час своей гибели, но тем не менее храбро выступил навстречу Ахиллу, зная, что поединок завершится не в его пользу. Так лучше погибнуть героем, если гибели все равно не миновать. А Эдип, царь фиванский… Всем известна его история. Предлагаю Идеологию, если хотите – Религию. Фортуна – ее Верховное Божество. А вы – Ее жрецы. Жребий должен стать основным инструментом принятия решений. Судьба Сама решит за вас – что делать. Лотерея будет основным законом Государства, заменой Конституции и Уголовного права.

С уважением, «Большой любитель всяческих лотерей»

Члены Комиссии во главе с Бибиковым решили пригласить автора письма на закрытое заседание Высшего Совета Вольного Города Прекрасноярска.

* * *

Предложение было принято на «ура». Наш герой, назовем его Константин Налимов, был назначен начальником Отдела пропаганды Исполнительного Совета Вольного Города и главным идеологом правящей партии «Свободный Прекрасноярск».

Начались реформы.

* * *

…Утром 15 мая 199… года все было правильно. Дворник подметал. Редкие прохожие куда-то спешили. Прохлада проникала за воротник и пыталась отрезвить того, кто до сих пор пьян.

Вдруг на столбе возник плакат: «Колесо Фортуны! Играйте и выигрывайте! Самая захватывающая лотерея!» В нижних строках описывались условия, при которых каждый может не только выиграть, но и проиграть некую сумму. Днем к киоскам Города выстроились длинные очереди желающих испытать благосклонность Фортуны. И тем приятней победить, зная, что в любой момент можешь оказаться в долговой яме. Началась эпидемия. Люди, заражаясь новой чумой, вынуждены были снимать с себя последнюю рубаху, продавать квартиры, залезать в долги…

Следующим этапом внедрения Новой Идеологии стала прямая агитация и пропаганда: листовки, плакаты, календари, телевидение, радио, пресса…

В Городе начался бум: граждане до костного мозга отравлены фатализмом.

В августе 199… года на Главной площади был снесен памятник Ленину и воздвигнут новый: античная статуя – женщина с лавровым венком на голове, а на пьедестале надпись: «ФОРТУНА».

Вскоре судьба стала принимать непосредственное участие в общественной и государственной жизни. На Главный Балкон бывшего Исполкома выходил Исполнительный Совет в полном составе, а на площади собирался народ – посмотреть, как будет приниматься судьбоносное решение. Выносили золотую урну и два шара – черный и белый. Уполномоченное лицо показывал народу пустую урну, опускал в нее оба шара и, потрясся, не глядя доставал один. Белый – значит «да», черный – «нет».

Пару месяцев спустя Фортуна начала участвовать в выборах. Называли кандидатуру, «тянули» шар. Так выбрали префектов и депутатов Парламента. Подумали о том, что пора ввести пост Президента.

Шесть кандидатов вышли на балкон. В первом туре Фортуна сказала «да» троим из них. А во втором – одному. Им оказался начальник Отдела пропаганды – Константин Налимов.

* * *

Через три недели при помощи Всенародного Лотерендума был принят закон «О жеребьевках в Судебных инстанциях». Теперь Фортуна стала указывать, кто виновен, а кто нет. Такое изменение уголовно-процессуального права сделало нового правителя необычайно популярным.

9 декабря Парламент решил принять проект закона… Не важно какого. Президент был против. Парламент в ответ предложил провести Всенародный Лотерендум. Президент же предложил Всенародный Лотерендум на тему: нужно ли проводить Всенародный Лотерендум или нет. Тогда Парламент предложил Всенародный Лотерендум о том, нужно ли проводить Всенародный Лотерендум по поводу Всенародного Лотерендума… ну и так далее… Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы 12 декабря 199… года Налимов не разогнал Парламент и не расстрелял депутатов. Этот шаг хоть и был, мягко говоря, антиконституционным – вызвал широкое одобрение у народных масс.

Президент получил диктаторские полномочия.

* * *

После Нового года зарплату уже выдавали в зависимости от жребия, а через месяц деньги вообще отменили. Товар в магазинах стал отпускаться только так, как угодно Судьбе…

* * *

6 марта Налимов вышел к народу с «Речью с Балкона»: – Сограждане! Вчера меня посетила сама Богиня Фортуна! Которая сказала, что не только свобода человека, благосостояние и социальное положение зависят от Нее, но и жизнь человеческая. И это естественно! Как Наместник Фортуны, как русский человек, предлагаю внедрить в жизнь национальный вид лотереи – «русскую рулетку»!

Народ рукоплескал, но нашлись и несогласные. Кто-то крикнул:

– Почему вы вводите закон без жеребьевки?!!

– А как по-вашему: кто в большей мере орудие Фортуны? Я – Ее ставленник, или два глупых шара?!

Пока, в качестве эксперимента, ввели это новшество в сферу уголовного права. С тех пор подсудимому подносили шестизарядный «кольт» с одним патроном, или два стакана – один из них с ядом.

* * *

Укоренение фатализма среди народных масс вызвало резкое разделение народа на два класса. Одни плюнули на все, впали в пессимизм, бросили работу, перестали заботиться о своей внешности, бомжевали, тихо деградировали. Другие, вооружившись авантюризмом, проявляли себя на всю катушку: кто в бизнесе, кто в политике, кто в криминальной сфере… Кстати, для жуликов началась «лафа»: никаких законов, кроме законов Фортуны. В газетах росли колонки криминальной хроники. Дабы увеличить законопослушность граждан, «русская рулетка» стала применяться при любой мелочи: опоздание на работу, безбилетный проезд…

Особенно ожесточилась охота за «зайцами»: в автобус врываются автоматчики и дают очередь по пассажирам. По логике погибают только «безбилетники». Если у кого «студенческий» или «пенсионное» – тот просто обязан остаться в живых. В обычный рейсовый врываются двое автоматчиков, а в скоростной «полторушник» – трое.

* * *

В мае 199… года Президент снова вышел с «Речью с Балкона»:

– Сограждане! Отныне каждого кандидата на любой государственный пост, будь то депутатский мандат, министерский портфель или президентское кресло, будет ждать либо смерть, либо победа. Так будет справедливо. Судьба при помощи свинца отсеет неугодных.

Народ рукоплескал.

Кандидату подносили «кольт» с одним патроном. Такая система приводила наверх людей решительных и далеко не трусливых. Тем, кто жаждет депутатских привилегий, но дрожит за свою шкуру – теперь во власти делать нечего. Правда, находились «злые языки», которые проводили параллель между политиками и уголовниками – но «злые языки» отсекали.

Вскоре обнаружились злоупотребления: например – оба стакана с ядом, или револьвер с шестью патронами. За это расстреливали, но уже без всякой надежды на благосклонность Фортуны.

* * *

Летом Правительство взялось за экономические рычаги, приступив к регулировке рыночных отношений, повышая качество потребительской корзины. Рота автоматчиков врывается на рынок… Или по городу едет грузовик с солдатами: огонь по киоскам, витринам… Выживает конкурентоспособнейший.

* * *

И в третий раз вышел Налимов с Речью.

– Сограждане! Братья и сестры! Вчера меня посетила Фортуна и еще раз напомнила, что жизнь человека в ее ведении. Только она имеет право решать, сколько каждому отпущено на грешной земле. Каждого гражданина должна коснуться Ее справедливейшая длань! Прямо сейчас Она сойдет к вам, братья и сестры, и удостоит каждого из вас своим вниманием!

…Пауза. Несколько секунд… Никто ничего не понял… Вдруг толпа ожила и разродилась бурными аплодисментами. Никто не заметил, что Площадь окружена полком ВДВ. Через мгновения овации потонули в треске автоматных очередей. На площади паника: кровь, визг, вопль, стоны… Через пятьдесят секунд десантники невозмутимо покинули площадь. В живых остался тот, кому улыбнулась Удача.

Началась Эпоха Великого Страха.

Люди как никогда стали бояться ударов Судьбы. Свинцовых ударов. Улицы опустели. Каждый дрожал за свою шкуру, сидя в четырех стенах. Но и это часто не спасало: в любой момент могла ворваться полиция, выбив, или взорвав дверь.

Нашлись некоторые отчаянные, решившие, что двум смертям не бывать, а одной не миновать. Смерть, мол, придет – и на печке найдет. Эти типы сколачивали шайки себе подобных, занимались разбоем, грабежами, насилием. Город был поделен между бандитскими группировками. Началось большое «мочилово». Население Вольного Города заметно сокращалось. Дома обезлюдели. Армия и полиция развалились: любой лейтенант становился сам себе генералом. Некоторое время спустя вожди отдельных отрядов стали рваться к верховной власти. Одновременно в городе было от 300 до 500 претендентов, каждый из которых считал себя наместником самой Фортуны, а свой АКМ – орудием Судьбы… Настоящий же Наместник – хозяйничал теперь только в собственной Дворце (бывший Исполком).

К концу декабря от миллионного Прекрасноярска осталось только около 9000 «избранных». К апрелю – 1500, к концу августа – 230. И каждый из оставшихся так или иначе считал себя правителем: кто президентом, кто царем, кто консулом…

На 16 сентября 199… года оставалось 8 Наместников Фортуны плюс усыпанный трупами и овеянный смрадом Город.

* * *

…Президент Налимов по-прежнему сидел во Дворце, и довольно неплохо. Много раз соперники пытались взять резиденцию штурмом, но безуспешно: у Костика был неплохой арсенал, а также запас консервов и выпивки. Водопровод не работал. Отопление тоже. Наместник разводил костер из мебели – прямо посреди собственного кабинета. Коньячок тоже приходился «в жилу»… Раз в неделю Налимов совершал вылазку в город – на охоту за конкурентами. Остальное время сидел в осаде, жевал консервы, пил и отстреливался. Нужду справлял прямо в коридоре.

Вот и в этот холодный осенний день Костик стоял под обшарпанной лестницей затаив дыхание. Ветер, врывавшийся в окна, что в стиле «сталинский ампир», гонял по коридорам газетные комки.

Заслышав осторожные шаги, Президент увидел тень, выдающую хозяина, затем возник рукав кожаной черной куртки. Налимов выскочил из укрытия и в упор дал очередь из «калаша». Враг был застигнут врасплох и рухнул лицом вниз на бетонный пол…

– Последний… – удовлетворенно произнес Костик, опустив ствол автомата. – Итак, кто Ставленник и Любимец Фортуны? Налимов! Кого она оставила в живых? Налимова! Кто есть законный Президент? Налимов! Как зовут тебя, мой первый зам? – Президент перевернул труп и увидел худое заросшее черной бородой лицо. – Коль ты пережил всех, кроме меня – то достоин быть вторым лицом в государстве. Назначаю тебя вице-президентом. Посмертно, – Налимов глупо захихикал.

Медленно, разговаривая сам с собой, он побрел наверх к себе в кабинет. По привычке Костик так и не расставался с оружием.

– А теперь… Я выступал, как Перст Фортуны, решая участь сограждан? Выступал. Но я, прежде всего, сам гражданин – и должен испытать Волю Судьбы на себе. Так будет справедливо.

Открыв ящик стола, Президент вынул револьвер с одним патроном, крутанул барабан и прислонил металл к виску…

– Черт побери, веду себя как голливудский злодей из низкокачественного боевика! – усмехнулся Налимов.

Раздался выстрел…

Город окончательно опустел.

* * *

Через двадцать лет Прекрасноярск вновь будет заселен и отстроен, и уже совсем другой парень стоит у киоска «Спортлото», то радуясь, то огорчаясь – в зависимости от настроений капризницы-Фортуны.

июнь 1997