Читать книгу Летний дракон. Первая книга Вечнолива - Тодд Локвуд - Страница 4

«Витающий в облаках укротитель драконов проклят». Это было последнее, что я услышала от матери. Брошенные в гневе слова преследовали меня до сих пор.

Я остановилась на каменном мостике, который соединял расположенное на вершине скалы поместье с нашим гнездовьем. А надеяться – это тоже витать в облаках?.. Я взглянула на показавшихся впереди драконов, окутанных сероватым светом, и задрожала от предрассветного холода.

Завтра Выводковый день. За нашими дитями прибудут покупатели из Министерства. Очередной цикл завершится всеобщим празднованием. Причем нынешний год, наверное, станет для нас самым удачным. Наши драконы принесли необычайно щедрый – таких у нас еще не бывало – приплод, да и отец давным-давно хотел завести новую пару для разведения. А Министерству явно не понадобятся все малыши. Отец намеревался подать прошение о том, чтобы нам позволили оставить двоих.

Одного для Дариана. А другого для меня.

Мои предки с испокон веков разводили драконов – сперва для военачальников, а потом и для королей. А после того как нашу западную провинцию, Гэдию, захватила Империя Гурваан, мы начали поставлять драконов для драконерии Императора. Наше гнездовье отнюдь не самое крупное – это можно сказать про Кулоду на севере, где вели дела Адран с сыновьями. Они иногда нас навещали, чтобы продать яйца или обменяться новостями. Однако наши драконята пользовались спросом. Отец любил хвастаться, что на наших драконах летают даже генералы. И это чистая правда.

Нам ведь совсем не помешает новая пара драконов-родителей, верно?..

– Майя! – Дариан пробежал по мосту обратно и дернул меня за рукав. – Хватит витать в облаках, девочка. Что с тобой?

– Ничего, – я повернулась к нему и подняла взгляд. И когда брат успел так вымахать?.. – Мы изо всех сил трудились, Дар. Мы заслужили.

Дариан не ответил. Его внешность заставила меня вспомнить отца в те моменты, когда в нем закипал гнев, – хмурое лицо в обрамлении черных, как грозовые тучи, волос, прямой нос слегка морщится, темные глаза блестят. И он упорно не желал отводить взгляд. Внутри что-то оборвалось.

– Сейчас ведь самое подходящее время. Мы оба совершеннолетние, и дитей родилось больше, чем когда-либо у нас было.

– Я знаю, но…

– Но что? Что ты от меня скрываешь?

Дариан стиснул зубы.

– Не сейчас, Майя.

– А я знаю, на кого из дитей ты положил глаз, Дар.

– Коррузоновы могучие газы, Майя! Нас ждет работа. Пойдем.

И он убежал, оставив меня одну в темноте.

Я чуть не рассмеялась – у Дариана находилось ругательство на любой случай. Он поносил Коррузона, верхового дракона Императора Аримана! Коррузон, чей возраст измерялся столетиями, был одним из Авар – Высших драконов, загадочных созданий, полных силы и магии. Непохожих на обычных горных драконов, которых разводили мы, – простых животных по сравнению с ними. Высшие драконы существовали вне границ привычного нам мира. Кто-то даже утверждал, что они способны дышать огнем. Коррузон служил императорам с момента основания Империи Гурваан. Официально он являлся советником и главой Драконьего Храма, а на деле лично правил. Драконий Храм считал, что Коррузон намного древнее – что он некое воплощение создателя вселенной. Это сложно постигнуть, и ответы на мои вопросы лишь убедили меня, что он – нечто сказочное, не из нашей реальности. Что Коррузон – Бог.

Но, возвращаясь к делам насущным, я заподозрила что-то неладное. Что такого знал Дариан, а я – нет? А сейчас его и след простыл: брат растворился в предрассветной темноте…

Война шла плохо – на это намекало достаточно доходивших до нас слухов.

Повернувшись спиной к загону, я увидела, как вдали, на севере, первый алый луч рассвета коснулся водопада под названием Ревущий. В расположенной далеко внизу деревне Риат трепетали на ветру огни. Поднимающиеся из дымоходов серые клубы как будто говорили о возрождении, о грядущих переменах. Завтра благодаря нашему гнездовью в Риат потечет золото Министерства. Выводковый день – праздник и для жителей деревни. Для всех нас.

Мое внимание привлекли цокот копыт и стук колес. На мост, проехав через двор, выкатилась повозка, запряженная гнедой кобылкой. Покачивающийся на крюке фонарь высветил лицо хозяина.

– Френ!

Я подбежала к повозке и, забравшись, села рядом с Френом. Я знала Френа всю жизнь. Он катал меня на лошади, когда я еще только училась ходить. Обычно мы видели его лишь пару раз в год: зимой Френ доставлял нам лед для погребов, а в День выводка – щепки для гнезд. Иногда он мог заглянуть к нам с древесиной или с тушей оленя для драконов. И всегда делился с нами всякими новостями, связанными с лесом.

Я устроилась возле Френа и вдохнула аромат кедровых щепок. Отличная выйдет подстилка для гнезд.

– Как ваша тень, миледи? – Френ глянул на меня сверху вниз, широко улыбаясь, отчего морщинки в уголках его губ и глаз стали еще глубже.

– Моя тень в порядке. А ваша?

– Тоже, – рассмеялся Френ.

Мы всегда приветствовали друг друга именно так. Однажды Френ рассказал мне, что за смысл скрывался в этой фразе. У человека есть две тени: одна возникает, когда в небе светит солнце, а другая следует за нами до самой смерти, являясь отголоском наших поступков. «Позволь свету уравновесить тьму, – объяснял Френ, – ведь все, что ты делаешь, отбрасывает тень – рябь на поверхности Вечнолива».

За своей тенью нужно приглядывать – за второй, конечно. Я, правда, не представляла как. Я знала только то, что иногда говорил Френ.

– Лошадка новая, – заметил он. – Придется сегодня держаться поодаль, она пока не привыкла к драконам.

– Уверена, что привыкнет. Мы за ней присмотрим.

Я спрыгнула с повозки и направилась к загону.

– Счастливого Дня выводка, мисс Майя! – крикнул мне вдогонку Френ. – Ты в этом году многого ждешь. Но не забывай, что ты родилась в День Зарелива. Удача тебе благоволит!

Я рассмеялась, хоть и не чувствовала себя удачливой. Не сейчас, когда брат ведет себя странно, а в голове звучат матушкины слова.

Я развернулась и поспешила за Дарианом.

Грохот Ревущего заглушал стук моих ботинок по камням моста.

За высокими стенами амбара располагался загон, где вовсю кипела жизнь. Местные фермеры разгружали ящики с дынями и квохчущих кур драконам (последние предназначались на ужин), перебрасывали лопатами солому и щепки в специальные бочки. Те, кого наняли нам в помощь, подметали каждый дюйм загона. Двери амуничника были широко распахнуты, седла для вылета родителей стояли наготове. В свете фонарей поблескивала промасленная кожа.

Я повернула за угол к по-прежнему закрытой, полной малышей драконятне… и чуть не врезалась в Дариана, который остановился понаблюдать за представлением.

– Туда не ставь! – отец отмахнулся от обливающегося потом фермерского сына – тот пытался пристроить хлипкую телегу к бочке. – Эй! Ты что делаешь? Я же сказал, подожди с соломой! Ее надо в другое место!..

Тщедушный паренек с трудом натянул поводья встревоженной лошади, стараясь повернуть телегу в другую сторону. Одновременно он испуганно косился на моего отца. Бедняга, казалось, был готов хлестнуть лошадь и удрать куда подальше. Мне стало жаль его. В преддверии Выводкового дня отец становился скор на расправу. Он был высоким, крупным, его имя, Маджа, означало «могучий». Его руки были увиты татуировками, которые он получил во время службы в драконерии. Среди них, конечно, имелись знаки связи и его воинского звания, но еще была и загадочная филигрань исцеляющей вязи вокруг шрамов. Отец всегда выглядел внушительно, и тем более бок о бок с Шуджей.

Огромный, черный как смоль Шуджа с готовностью шагнул под седельную поперечину, прижав массивные крылья, выгнув длинную шею и расправив гребень.

– Ахо-ота! – обрадовался Шуджа.

Разговаривал он вообще неплохо, хотя драконий рот никак не мог произнести слово «охота» четко. Шуджа любил охотиться. Его золотые глаза счастливо блестели. Отец опустил подъемный механизм, забрался с его помощью на спину дракона и прикрепил Шудже седельные кольца, продолжая выкрикивать приказы через плечо.

Затем отец повернулся в нашу сторону и сощурился:

– Дар, где твоя сестра?

– Здесь, – я встала рядом с Дарианом, машинально отмечая, с каким облегчением выдохнул несчастный сын фермера, радуясь, что мой отец наконец-то от него отвлекся.

– Отлично. Вы двое – принести воду, искупать выводок. Вымести грязную солому из гнезд, засыпать свежие щепки. Подмести площадку, если попадутся инструменты – положить на место. Вымыть, смазать и проверить сбрую. Все должно быть безукоризненно и четко. Продажи зависят от подачи!

Типичная для Выводкового дня лекция. Я глянула на Дариана. Он, спрятавшись за ярким фонарем, беззвучно повторял отцовские наставления и при этом нелепо вытягивал верхнюю губу. Я стукнула его кулаком в плечо.

– Перестань, – шепнула я.

– Хватит возни, Майя. – В глазах отца отразился свет фонаря – как будто сверкнула далекая молния. – За работу. Бегом!

Ну вот, как всегда. Дариан начинает, но почему-то обвиняют меня.

Мой старший брат, Томан, и его жена, Джем, вывели еще двух самцов. В преддверии Дня выводка мы всегда устраивали для драконов-родителей долгую охоту. Им нравилось поразмяться. Первыми на несколько часов вылетали самцы, после чего наставал черед самок, хоть они и нуждались в охоте после долгого гнездования гораздо больше, чем мужские особи. Завтра на пиру будет много оленины, но самое главное заключалось в другом. Изнуряющий день в небесах дарил им свободу, которой они были лишены месяцами. Охота позволяла родителям приглушить злость и скорбь от того, что Министерство увезет их малышей прочь.

– Пойдем, – Дариан схватил меня за локоть, – дел полно.

Мы зашагали через загон к драконятне.

– Только посмотри на них, Дар!

Я указала на трех самцов, буквально танцевавших на брусчатке. Шуджа издал глубокий, раскатистый рокот, который подхватили и остальные. Дрожь от этого звука отдавалась у меня в костях. Я попыталась его повторить – тембр, интонации, – но вышел вовсе не рокот, а отрывистое ворчание. Вдобавок оно не разнеслось повсюду, а получилось очень тихим.

– Звучит так, словно тебя сейчас стошнит, – заметил Дариан.

– Как смешно!

Я вспомнила, как мама ворковала с дитями. Она не единожды мне рассказывала, что у драконов есть тайный язык и она его учит. Ей никто не верил, но всякий раз, когда папа смеялся над ее стараниями, мама мне подмигивала. С тех самых пор я и начала прислушиваться к драконам.

Я понимала если не их слова, то чувства.

– Они знают, что детенышей вот-вот заберут, – призналась я Дару, – но они с нетерпением ждут охоту. Послушай, как изменился ритм, как сложно они… они общаются друг с другом. Мама думала, что…

– Сумасшедшая, – перебил Дариан. – Ты не умеешь болтать по-драконьи. Никто не умеет.

Дариан даже столько лет спустя тяжело воспринимал то, что мамы уже нет с нами. А я дорожила воспоминаниями о том, как она нянчилась с дитями, как светилось ее лицо. Так было проще уравновесить другое воспоминание – лучше уж думать об этом, чем о ее последних минутах.

– Может, да. А может, нет, – огрызнулась я.

Пока седлали остальных, Шуджа нетерпеливо переминался с лапы на лапу, наполовину развернув крылья. Нанятые помощники держались от него подальше, хоть с моим отцом на спине он бы их не тронул. Шуджа – самый величественный из наших драконов. Никто другой не отличался такой широкой грудью, массивными челюстями и насыщенным фиолетово-черным окрасом. Из всех наших самцов лишь он один родился не в западных горах. Шуджа и мой отец стали связаны в драконерии, на службе, и прошли бок о бок множество битв. Чешуя и дымчатое подбрюшье Шуджи покрыты шрамами. Он явный вожак среди самцов, и временами взгляд его золотых глаз… леденит кровь. С Шуджей не до шуток.

Томан опустил седло на спину своего дракона, Ранну, нашего второго по старшинству самца. Ранну был типичным представителем горной породы, с бронзовыми и серыми отметинами, коротковатыми лапами и крепкими крыльями. Он стал первым, связанным с моим старшим братом. И поскольку Томан однажды станет мастером-разводчиком, Ранну – наше будущее. Пусть он и не красавец, но его детеныши всегда вырастали сильными и способными устанавливать крепкую связь с человеком.

Ранну так и не научился выговаривать «охота», поэтому просто кивнул, одобряя вылет, и чуть не двинул Томану по голове подбородком. Я захихикала, когда Томан отскочил в сторону. Мой старший брат слишком серьезно подходил к роли наследника и будущего мастера.

Джем, чьи ярко-рыжие волосы мелькали факелом в свете фонаря, мучилась со своим молодым драконом, Одаксом. Он был диким, но контролю все-таки поддавался, хоть и с неохотой. Одакса и еще одного серого дракона отец подарил Джем шесть лет назад, на свадьбу. Одакс – серо-белый с отблесками серебра в крепких пластинах на шее и на лапах. Не обращая внимания на выговаривающую ему Джем, Одакс потеснил Ранну и ударил самца по крылу. Ранну предупреждающе заворчал: не подходи. Одакс отозвался глубоким рокотом, раздраженным и непокорным. Джем, держи его!.. Я шагнула вперед, но она тотчас нагнула его голову, схватив за гребень под ухом, и заговорила тихо и настойчиво, прямо мать, отчитывающая упрямого ребенка посреди рыночной площади.

Мне полегчало на душе. На моей памяти наши самцы ни разу не дрались. Пора бы Джем с ним совладать.

Одакс с недовольным видом плюхнулся на землю – так, чтобы не задевать Ранну, но все равно быть поблизости. Выглядел он при этом как огромный, крылатый и крайне опасный щеночек.

Отец, пристегнув ремни к седлу Шуджи, повернулся к нам. Дариан мигом нырнул в драконятню.

– Майя! Что я тебе сказал делать? – помрачнел отец.

Выслушивать очередную лекцию мне не хотелось. Я шагнула в двери драконятни и споткнулась о фонарь, который Дариан оставил прямо за порогом. Фонарь ударился об стену и отлетел в сторону. Вскрикнув, я бросилась за ним и поймала его! Он не успел разбиться и залить все вокруг горящим маслом.

Снаружи донеслось удивленное ворчание Одакса… и я выронила обжегший мне руки фонарь. Стекло разлетелось на кусочки, вспыхнул огонь – ровно в тот момент, когда Френ направил свою повозку с щепками мимо драконов. Одакс зарычал и отшатнулся. Лошадь испуганно заржала и бросилась вперед. Повозка врезалась в хвост Одакса и перевернулась. Френ вылетел из нее и приземлился на хвостовой гребень. Одакс, взревев от боли, смахнул Френа лапой – так люди отгоняют назойливых мух. От удара Френ пролетел футов двадцать и рухнул на землю ничком.

Обезумевшая от страха лошадь пронеслась по переполненному двору, утаскивая за собой опрокинутую набок повозку. Я помчалась к Френу. Отец что-то кричал, Шуджа взмахнул крыльями – а я ощутила порыв ветра. Френ! Я рухнула на колени, сдерживая тошноту. Френ с трудом сел и, схватившись за грудь, уставился на камни остекленевшим взглядом. Все вокруг было залито кровью. Шуджа придавил лапой повозку, Томан пытался совладать с лошадью. Джем держала Одакса за нос. Дариан набрасывал на огонь мешки, стараясь поскорее потушить начавшийся пожар.

Френ посмотрел на меня.

– Не навредите лошади! – прохрипел он и завалился на бок.

Я уложила Френа на спину и, осторожно убрав ладони с его груди, распахнула порванную рубаху. На меня накатила волна тошноты, и я сглотнула. Когти Одакса вспороли тело Френа от плеча до бедра. Из раны хлестала кровь, густая и теплая, она стекала по моим рукам, собиралась лужицей на камнях. Авар! Я сорвала свою куртку и, свернув ее, прижала к ране так крепко, насколько могла. Ткань потемнела, из-под нее показались новые алые струйки. Кровотечение не останавливалось. Я надавила сильнее, и Френ застонал. Ко мне подбежала Джем и тоже прижала ткань. Глаза Френа закатились. Неужели он умирает?.. Я всхлипнула.

– Дариан… бери грабли и убирай бардак. – Отец опустился на колени рядом со мной. – Дай посмотреть. – Он отпихнул мои руки, стянул с раны пропитанную кровью куртку. Присвистнул. – Шрамы будут знатные.

– Он выживет?

Отец не ответил. Он приподнял Френа, чтобы Джем сумела привязать мою куртку к ране оторванными от его же окровавленной рубашки лоскутами. А потом отец легко взял Френа на руки и отнес его к подъемному механизму, свистом подзывая Шуджу. Томан привел механизм в движение, и отец с Френом оказались у Шуджи на спине.

– Мы отнесем Френа в Храм, – обратился отец к Томану, даже не глянув в мою сторону. – Уводите самцов, хорошенько их погоняйте. Я присоединюсь, как только смогу. – Он обратил свой ледяной взор на меня. – Проклятье, Майя, и почему ты не способна сосредоточиться на работе?!

Отец пригнулся, и Шуджа взмыл в воздух. Мощный взмах крыльев – и дракон, перелетев через стену загона, устремился в долину. Вскоре дракон и всадник превратились в зыбкий силуэт на фоне предрассветного неба.

Я стояла оцепеневшая. Ошеломленная.

– Я пнула фонарь совсем случайно.

Джем сжала мое плечо. Она была бледной и еле сдерживала слезы.

– Не волнуйся. Тут куда больше виновата я, чем ты.

Двор притих – все взгляды были обращены на меня.

Проклятье, Майя, и почему ты не способна сосредоточиться на работе?!

Меня охватило страшное предчувствие. Как будто моя мать шевельнулась в могиле.

Витающий в облаках укротитель драконов…