Читать книгу Найди меня, держи в своих руках – не отпускай. Серия «Ведьмы замуж не выходят» - Токарева Ольга - Страница 7

Весь вечер Наоли не отходила от постели Имрана, в очередной раз, намочив ткань в холодной воде, отжав ее, положила на горячий лоб брата. – С тобой обязательно будет все хорошо, братик, – она заботливо прошлась рукой по мокрым от жара рыжим волосам, изменившим свой цвет с огненно-рыжего на темно-ржавый..

Шмыгнув носом, девушка села в кресло, подобрав под себя ноги, вздохнула, чувства тревоги смешались с сегодняшними событиями.

Смахнув со щеки слезу горечи, Наоли закрыла глаза, шепнув. – Какая я была глупая. Как смогла влюбиться в чудовище? Богиня Ирида, спасибо, что уберегла меня от беды…

Тяжесть сновидений, навалилась внезапно, Наоли пыталась им сопротивляться, но вскоре уступила, полетев навстречу радужному небу над цветущим лугом.

Дух Рахта Акронского с грустью улыбнулся, смотря на спящую девушку, повернулся, посмотрел на праправнука.

– Ох, как рано пробудился дар…

– Дедушка, – едва слышно прошептал Имран, не понимая, почему губы такие сухие, болят и совсем не слушаются его.

Рахт подлетел к кровати, с заботой посмотрел на праправнука.

– Ты лучше помолчи, у тебя губы все опухли и потрескались, потерпи немного, сейчас станет намного лучше.

Дух Акронского завис над кроватью, за его спиной разгоралось золотое свечение, преобразовываясь в Золотого дракона.

Расправив крылья, дракон потянулся, хотел взлететь, но осмотрев небольшие размеры комнаты, с непониманием посмотрел на хмуро смотрящего хранителя магического источника. Пролетев сквозь него, завис над Имраном, покрутил головой, изучая наследника рода. – Рахт… ты только посмотри на это свечение! Никогда такого не видел!

– Я тоже не видел и меня это немного пугает.

– Где его отец?

– Далеко от сюда, спасает детей. А нам с тобой нужно сберечь мальчика, поделись с ним своей силой, успокой неизвестную нам магию.

По чешуе дракона прошлись золотые всполохи, они играючи переливались, осветив всю комнату дивным светом. Взмахнув крыльями, магический дракон бережно обнял наследника рода, поместив его в созданный янтарного цвета кокон.

Потрескавшиеся губы Имрана разошлись в улыбке, было так хорошо и спокойно находиться в полупрозрачных крыльях, от которых шло необычное тепло. Еще интересней было осознавать, что он не лежит на постели, а зависает в воздухе. Любопытно было ощущать, что перепончатые крылья дракона не жесткие, а словно пуховое одеяло со светящимися желтыми нитями.

Тонкие золотые плетения, едва ощутимо покалывая, проникали под кожу, бежали ласковыми потоками по телу в центр сосредоточения незнакомой магии. Коснувшись ее, не ощутив агрессии, влились в серебряно-белое свечение, успокаивая, даря свою любовь, объясняя. «Что ее владелец совсем еще маленький мальчик и его организм еще не был готов к пробуждению магии в нем. Просил Золотой дракон у бесформенного сгустка энергии сверкающей серебряной пылью, потерпеть, не терзать тело ребенка».

Незнакомая магия, понежилась в силе золотой энергии, успокоила свои всполохи агрессии. Объясняя, что рвалась в то место, куда были направлены все мысли ее хозяина, хотела показать, на что она способна, но ее отталкивали, не понимали и не давали выхода.

Огненная магия Золотого дракона медленно потекла по энергетическим каналам наследника рода. Пожирая отработанную черную магию, излечивая истерзанное маленькое тело мальчика. Магия дракона с любовью стелилась, звала за собой, показывая пути выхода, новой, необычной, захватывающий даже его дух, магии.

Золотой дракон, бережно высвободил из захвата своих крыльев Имрана, заботливо опустил его на постель. Зависнув с Рахтом над наследником рода, они наблюдали, как серебряно-белая паутина окутала тело мальчика, вспыхнула переливающимся блестяще-белым шаром в центре своего сосредоточения, пустилась по широким чистым каналам, сверкнув, окутала кисти маленьких рук ребенка светом лунного камня.

Рот Имрана расплылся в счастливой улыбке, неокрепшие плечи поднялись от тяжкого вздоха. – Как хорошо.

Дракон и Рахт переглянулись, у обоих в глазах читалось облегчение.

– А ты ко мне еще прилетишь? – В детских глазах было столько мольбы. Имран дрожащими пальцами, чуть прикоснулся к золотым чешуйкам.

– Не переживай, ты будешь всегда ощущать мое присутствие, я оставил частичку себя в тебе. Ты единственный из всех когда-то живущих и живых Дар Акронских с кем я поделился своей частицей души. Запомни праправнук, только в очень крайнем случаи ты можешь призвать в себя дракона и перевоплотиться в него ненадолго. Не каждому под силу удержать в себе его силу. Не удержишь – сгоришь. Запомнил?

– Я запомнил. Я буду беречь своего дракона. А, что со мной произошло?

– В тебе пробудилась магия.

– Магия?!

Имран привстал на кровати с восхищением и неверием переводил свой взгляд с деда на Золотого дракона.

– Да, магия, правда, мы не поняли ее стихии, думаем, что ты со временем разберешься с этим вопросом. А сейчас правнук, ложись, закрывай глаза и отдыхай, восстанавливай потраченные силы.

Веки Имрана налились тяжестью, положив голову на подушку, он зевнул, закрыл глаза и со счастливой улыбкой на лице погрузился в сладкий сон.

Дверь спальни осторожно приоткрылась, в комнату тихо вошла леди Гарингерб. Ее сонливость мгновенно улетела от вида парящих бестелесных тел над постелью мальчика.

Духа Рахт Акронского ей уже доводилось видеть, а вот легендарного Золотого дракона сосредоточение силы магического источника их королевства, увидела впервые.

Рахт сделал поклон головы, выражая уважение самой строгой леди их академии, подмигнув, исчез, за ним следом растворился в воздухе Золотой дракон.

Сивилия захлопала в недоумении ресницами. «Каков нахал! А еще призрак! А еще хранитель! А еще, его именем академию назвали! А еще когда-то был таким красивым мужчиной, за которым наверно все девушки королевства увивались…». Возмущенно тряхнув головой Гарингерб, скинула ненужные мысли, подошла к постели Имрана. Осторожно прикоснулась ладонью к его лбу, прислушалась к спокойному дыханию ребенка, из ее груди вырвался вздох облегчения. «Выходит не зря над своим праправнуком зависали… исцелили».

Поправив заботливо одеяло, Сивилия посмотрела на спящую девушку, осторожно прикоснулась к ее руке, шепнув.

– Наоли… девочка моя, просыпайся…

Наоли резко открыла глаза, первые мгновения не понимая, где она находится и почему перед ней стоит леди Гарингерб.

– Леди Сивилия…?!

– Тише девочка, Имрана не разбуди.

Наоли резко повернула голову, вскочила с кресла.

– Тише, тише моя хорошая, с ним все хорошо… он спит, а ты ступай в свои покои, приляг, поспи, до утра далеко.

– А как же вы?

– Я вон на той кушетке прилягу, в мои годы часто не спится, так чего попусту потолок изучать, присмотрю за мальчиком. И еще, девочка… ты прости меня. Я ведь понимаю, первая любовь, столько ожидания и надежд…

– Нет, нет, что вы леди Сивилия, вы ни в чем не должны себя винить!

Наоли схватила, прохладные ладони Гарингерб. – Я наоборот, очень вам благодарна.

Синие глаза девушки поблескивали от влаги выступивших слез. – Я не предполагала, что он настолько высокомерен и эгоистичен… я чуть не погубила свою жизнь. И если бы не вы… – всхлипнув, Наоли припала к груди Сивилии.

Гарингерб тяжко вздохнула, погладила рукой вздрагивающую спину девушки. – Не стоит он твоих слез, а свое счастье ты обязательно встретишь, я в этом полностью уверена.

Наоли отстранилась, шмыгнув носом, улыбнулась с грустью в глазах. Вытерев ладонями мокрые от слез щеки, бросилась к леди Гарингерб, быстро прикоснулась своими губами к ее щеке, отстранилась и неслышно поспешила на выход.

Когда за Наоли закрылась дверь, леди Сивилия, вновь подошла к постели Имрана, прислушалась к его спокойному, ровному дыханию, улыбнулась. Бесшумно ступая по мягкому ворсистому ковру, закрывающему пол в комнате, подошла к кушетке. Бросив мягкую подушку, прилегла, накрылась легким пледом. Мысли как круговорот, налетели, закружили, бросили в пережитые мгновения недавних произошедших событий. Сердце леди Гарингерб иногда едва слышно стучало, от перехвата дыхания, а иногда пускалось вскачь от негодования бурлящего внутри немолодого тела хозяйки. В который раз, перекрутив в уме события, леди Сивилия пришла к утешительному выводу.

«Что в итоге: честь семьи Ир Куранских не пострадала, незваные гости хоть и были недовольны, но ушли, не причинив никому телесного вреда. Наследник рода спокойно спит в своей кровати. Ректору академии не в чем будет ее упрекнуть. Хотя чего душой кривить, Аронд Ир Куранский, большой души человек, таких как он, она не встречала на своем жизненном пути. А как он любит свою жену! Да и она его не меньше. Когда взгляды этих двоих пересекаются, дыхание перехватывает, так сгущается вокруг них магия. Иногда даже щелчки слышатся, когда магия огня сближается с ведьминой силой. Еще бы магия Ир Куранского не кружила возле такой красавицы. Любой мужчина был бы рад видеть леди Вириди возле себя. Но ниодному из них не пришло бы в голову сделать ее своей женой, ведь, ведьмы замуж не выходят. А вот как лорд Аронд сумел провернуть это дело, только можно удивляться и гадать? Да ведь только никто и не скажет, а как – все-таки любопытно…».

На последней мысли сон сморил леди Гарингерб, губы духа Рахта Акронского чуть приподнялись в улыбке. «Красивая леди, столько мужества и силы не у всякого мужчины имеются. Хорошего зама себе правнук выбрал, если бы не она неизвестно чем бы все закончилось? Прямой угрозы наследнику рода не было, поэтому я и вмешаться не мог. Спи спокойно Сивилия, обещаю, с этой ночи бессонницы у тебя не будет. Нашей грозе-академии нужна светлая голова и много, много сил на обучение магов-полукровок».

Рахт подлетел к правнуку, убедился, что он сладко спит, пошел проверять ведьмочек. Что-то из лабораторной комнаты дымом попахивало, наверно опять Лиран очередное зелье изобретает. Нужно проверить, подзатыльников надавать и спать отправить, вот уж неугомонное создание…

Леди Гарингерб распахнув глаза, лежала, с удивлением осознавая, что она прекрасно выспалась. Такой внутренний подъем она, пожалуй, испытывала лишь в свои молодые годы.

Резво вскочив с кушетки, Сивилия осторожно подошла к постели Имрана. Наследник Ир Куранского сладко спал, стараясь не разбудить его, она покинула покои. Впереди предстоял насыщенный рабочий день с заботами и хлопотами об академии, но Гарингерб уже не представляла себя вне ее стен.

Лучи дневного светила, поиграли с плотно сжатыми черными ресницами ребенка, пробежали светом по его лицу.

Имран потянулся, открыл глаза, резко подскочил, с удивлением смотря на ясный солнечный день за окном. Вот это он поспал!

Дверь комнаты, чуть скрипнув, приоткрылась, в проеме появилась светло-русая голова, в больших серых глазах бурлил интерес. – Имран – ты как?

Широкие губы мальчика разошлись в улыбке.

– Брат, заходи.

Соржа не нужно было приглашать дважды, он ужом проскользнул в открытый проем, прикрыл дверь, пробежал через комнату, запрыгнул на кровать к брату, прищурившись, разглядывал его с интересом в глазах.

– Ты чего Сорж?

– Вся академия гудит, говорят, у тебя магический дар открылся.

– И ты, разглядывая меня так усердно, решил узнать какой?

Имран хихикнул.

Сорж обиженно надул губы. – И чего ты лыбишься, вдруг во мне тоже магия проснется, и я увижу все ее потоки.

Имран рассмеялся в голос. – Ну и каша у тебя в голове, – отсмеявшись, проговорил он.

– Чего ты смеешься, нас ведь еще магии не обучали, вот и говорю, что знаю.

– Да ты не обижайся, я и сам мало знаю.

– А я вот знаю, что магию нужно мысленно призвать к ладоням, – Сорж уставился на руки брата.

Имран тоже посмотрел на свои руки, но ничего сделать не успел, дверь распахнулась и в комнату вошла леди Гарингерб.

– Адепт Сорж, объясните мне, что вы делаете в комнате лорда Имрана Ир Куранского?

Сорж нахмурил брови, пробурчал. – Я, между прочим, тоже лорд Ир Куранский.

– Я не забыла об этом, но вы должны исполнять, то, задание, которое я вам выдала.

– Да куда эти конюшни денутся? – Сорж недовольно слез с кровати, поплелся на выход с опущенной головой.

Имран резво вскочил с кровати.

– Брат! Подожди! Я сейчас оденусь и тебе помогу!

Схватившись за штаны. Имран стал быстро надевать их на себя.

Большие серого цвета глаза Соржа оживились и сразу потухли после грозного голоса леди Сивилии.

– Адепт Имран, отставить, одевание! Немедленно ступайте в ванную комнату, приведите себя в порядок, а после этого отправляйтесь на завтрак. До появления ректора академии Аронда Ир Куранского, вы освобождаетесь от всех работ. Если будет скучно, можете зайти в библиотеку и взять книгу для чтения, книги о магии пока брать не советую.

Адепты, вы ясно поняли мои распоряжения?

– Поняли…

Одновременно пробурчали два брата и разошлись выполнять указания леди Гарингерб.

Выйдя из ванной комнаты, Имран быстро оделся, его живот издал жалобное голодное урчание. «Права была леди Сивилия, сначала нужно подкрепиться».

Выйдя из комнаты, Имран побежал на первый этаж, повариха Васхи, всегда баловала его различной выпечкой, наверняка у нее найдется чего-нибудь вкусненького.

Васхи накормила его до икоты: сначала поставила чашку с кашей, не забыв положить сверху большой кусок сливочного масла, затем поставила тарелку с творожной запеканкой с маленькими синими изюминками внутри белой массы, маковая булочка со стаканом компота шла в завершение завтрака.

Выйдя из кухни, Имран направился не спеша по коридору замка, его взгляд остановился на двери гостевой залы, в которой произошли вчерашние события. Осторожно взявшись за ручку двери, он потянул ее на себя.

Открыв дверь, переступил порог, почему-то сразу вспомнились синие полные боли глаза Наоли. Сердечко Имрана учащенно застучало, дыхание стало сбивчивым. Голову терзала одна единственная мысль. «А правильно ли он поступил? Имел ли право решать судьбу сестры?».

– Наоли, – слетело с его губ. До боли захотелось вернуться во вчерашний день, перебрать каждое его мгновение, выяснить. А можно ли было поступить по-другому?

Имран сжал со всей силы ресницы и кулачки, неожиданно почувствовал где-то внутри себя едва ощутимую прохладу, покружив, как зимняя метель она устремилась по телу, рванула в его руки. От неожиданности он разжал пальцы и распахнул глаза оторопело, увидел, как с его ладоней понеслись завораживающие воображение сверкающие серебром, потоки. Облетев комнату, они осыпались серебряно-белой пылью. В гостевой зале стали появляться люди, которые вчера находились в ней. При виде сестры протянувшей руку к кольцу, он чуть не закричал, на его лбу выступили капельки холодного пота, вытерев их трясущейся рукой, тяжело сглотнул.

По человеческим телам прошла рябь, они задрожали и рассеялись в воздухе. Хлопая ресницами, Имран с изумлением смотрел на пустое помещение, кроме мебели и его самого в ней больше никто не находился.

На непослушных ногах, Имран вышел из гостевой залы, голова нестерпимо разболелась, чтобы утихомирить боль, он отправился к могилке сестры.

В самый первый день их прибытия в замок, он увязался за матерью и отцом, несшего на руках небольшой сундук. Отец объяснил, что в сундуке лежит маленькая нерожденная девочка, его старшая сестра Сари, которую вытравили из чрева матери заговором.

Имран был настолько потрясен, что не замечал льющихся по щекам слез, когда помогал отцу рыть ямку. Смотря на сундук, опущенный в яму, он все ни как не мог взять в толк, как его сестра поместилась в таком маленьком ящичке? Ведь она сейчас должна была выглядеть как Наоли, бегать, смеяться и немного грустить, пряча глаза. А не понимал он этого только по тому, что не мог принять факта смерти сестры, да еще в таком крохотном возрасте, хотя какой там возраст всего несколько месяцев и то не от роду.

Место выбрали недалеко от замка на высокой покрытой разнотравьем возвышенности, склоны которой резко обрывались вниз. Вид с холма открывался просто впечатляющий. Словно на ладони лежали простирающиеся поля с ровными рядами посаженных виноградных лоз. Вдалеке виднелись скалистые горы с шапками заснеженных пик. Смотря вниз склона, можно было любоваться небольшой бегущей горной речушкой. К ее берегам трудно было подойти из-за высокой темно-зеленой травы, на ее зеленом ковре росли невпопад лилового и желтого цвета полевые цветы.

На следующий день, они с отцом смастерили небольшую лавочку, для того чтобы можно было прийти и посидеть у могилы Сари. А по весне посадили, невысокое деревце ивы. За два года оно так выросло, что под его кроной можно было спрятаться от жарких лучей дневного светила.

Имран часто приходил к могиле сестры, любил посидеть в одиночестве, открывающийся с холма вид всегда успокаивал. Часто он оказывался свидетелем сидевшей на лавочке матери, она смотрела вдаль, сквозь пелену слез и тогда Имран не выдерживал, подбегал к ней, тряс за плечо, шепча.

– Мама… только ты не плачь, а то мне тоже плакать хочется.

Она хватала его, сжимала со всей силы, уткнувшись в его худенькую грудь, всхлипнув, быстро вытирала скатившиеся по лицу слезы, подняв голову, улыбалась вымученной улыбкой, говоря.

– Прости сынок, я больше не буду.

Только в следующий раз все опять почему-то повторялось.

Присев на лавочку Имран посмотрел вдаль, заслушался стрекотанием кузнечиков, постепенно успокоился. Недавние пережитые волнения медленно стирались из памяти, подумав, что он сильно переволновался и поэтому так четко увидел события произошедшие вчера.

Успокоившись, он побрел домой, вот только не воспользовался советом леди Сивилии пойти в библиотеку и взять книгу для чтения. Вновь навалилась непонятная тяжесть и усталость во всем теле, едва добредя до своих покоев, он разделся и лег на кровать, накрывшись одеялом, сразу уснул.

Вечером леди Гарингерб зашла в комнату младшего лорда Ир Куранского, потрогала рукой его лоб, убедившись, что он не горячей вздохнула с облегчением. Но спать решила не в своих покоях, а опять на кушетке, вроде место мало и неудобно, но зато как хорошо спится.

Проснувшись утром, Имран чувствовал себя бодрым и отдохнувшим, но тревожность в груди почему-то не прошла, она недовольно ворочалась, словно спящий зимой в пещере горный медведь.

Леди Гарингерб чуть улыбнулась, увидев его проснувшимся. – Имран, твои родители пока не вернулись, поэтому можешь заняться каким-нибудь своим любимым делом.

– Можно сходить потренироваться на мечах!

Имран подскочил, спрыгнул на пол с кровати.

– О, нет! Я не это имела в виду, пока лучше обойтись без тренировок, займись лучше чтением.

– Опять, – пробурчал он и отправился в ванную комнату с понурой головой.

Выйдя из комнаты, он не застал в ней леди Сивилию, может это и к лучшему. Надев брюки и рубашку, Имран не торопясь пошел в обеденную залу, но, не дойдя до нее, остановился напротив дверей гостевой залы. Какая-то необъяснимая тяга влекла его вновь очутиться в комнате со спокойным теплым интерьером. Может от того что в его голове постоянно прокручивался тот злополучный день и мысль, что одна его старшая сестра не увидела белого света, а другая благодаря его решению осталась несчастлива.

Толкнув дверь, он переступил порог, вновь ощутил внутри себя недовольное копошение. Имран прислушался к ощущениям, они были точно такими же, как вчера и ему нестерпимо захотелось прочувствовать вчерашнюю вьюжную прохладу.

Словно почувствовав его настрой, метель с колкими иголками снега закружила, понеслась по телу, рванула к рукам, сорвалась с них, и облетев комнату снежным серебром, осыпалась искрами белого снега, превращаясь в людей.

Имран сделал шаг назад, смотря в глаза Кирану, его пренебрежительный взгляд вызвал толпу мурашек на коже. Отвернувшись от Кирана, Имран посмотрел на счастливую сестру, затем удивленно захлопал ресницами от вида себя самого вошедшего в гостевую залу. Скоро в ней стояли все участники позавчерашних событий. Присев на корточки он с изумлением смотрел на разворачивающиеся события как будто он вновь в том дне, только наблюдает за всем со стороны.

В гостиную залу тихонько вошла Наоли.

– Имран, а ты чего здесь сидишь?

Имран осторожно перевел свой взгляд на вошедшую сестру. – Наоли, а ты тоже это видишь?

– Что?!

Сестра с непониманием смотрела на брата.

– Ну…, – Имран замялся. – Себя и Кирана и этих его соплеменников.

Синие глаза девушки казалось, еще больше потемнели, она тихонько подошла к брату, присела возле него. – Здесь кроме нас двоих никого нет. У тебя наверно опять температура, – потрогав его лоб рукой, нахмурилась в непонимании. – Температуры нет. Тебя что-то тревожит?

– Нет… давай уйдем от сюда.

Имран встал, схватив сестру за руку, повел на выход, словно боялся того, что сейчас Киран заберет ее с собой, если она останется одна в этой комнате.

На третий день все опять повторилось. Имран чувствовал разбитость во всем теле, головные боли, прекращались лишь, когда он засыпал. Едва переставляя ноги, он доплелся до могилки сестры, упав недалеко от нее в высокую траву, свернулся калачиком и лежал так, пытаясь унять озноб тела.

Аронд вышел в целительском крыле, держа на руках мальчика. Его возраст сложно было определить вследствие, неимоверной худобы и грязных лохмотьев ткани, закрывающие его кости. За ректором академии из портала вышли разного возраста дети, но их вид, ничем не отличался от незнакомого мальчика, которого до сих пор держали на руках. Завершила процессию леди Вириди, со спящей малышкой на руках, лет трех от роду.

Ведьмак насторожился, мгновенно почувствовал незнакомую магию.

– У кого?

Задал он единственный вопрос и замер в ожидании, смотря на Кария Ильзинского. Тот к его удивлению отвел взгляд, едва слышно вымолвил.

– У Имрана.

– Как у Имрана?! Ему только одиннадцать лет.

– В том то и дело. Но вы не волнуйтесь, ему уже лучше. Леди Сивилия запретила ему чем- либо заниматься и упражняться.

– Какой стихии магия? Аронд осторожно положил мальчишку на кровать, потрогал лоб рукой.

– Понимаете… – Карий отводил взгляд в сторону, мял свои тонкие белые пальцы. – Никто не знает, какая магия в нем пробудилась.

– Займитесь детьми, соберите всех целителей и ведьмочек пусть помогают. Что здесь произошло во время нашего отсутствия? И где сейчас Имран?

– Где-то в замке.

Повернув голову, Аронд посмотрел на побледневшую жену. – Нам нужно найти его немедленно.

Вириди передала девочку молоденькой целительнице, и не дожидаясь Аронда понеслась по коридорам академии, а потом и по замку. Оббежав все комнаты и не найдя в них Имрана, она с перепуганным лицом и округлившимися от отчаянья глазами закричала на весь замок.

– Имран!

Ведьмак обхватил ее руками, зашептал над ухом, у самого был вид не лучше. – Не кричи так, дочерей перепугаешь.

Вириди резко повернулась, подавленно посмотрела на мужа. – Я, кажется, догадываюсь где он может быть.

Аронд понял ее сразу, и они быстрым шагом направились к могиле Сари.

Еще не добежав до ивы, они поняли, что сына на лавочке нет, разочарование и страх сковывал их тела.

Вириди с отчаяньем повернулась.

– Имран!

Бросилась она к сыну, подбежав, упала на колени, стала лихорадочно ощупывать его, с ее пальцев срывалась зеленоватого цвета ведьмина сила.

Аронд подхватил сына на руки.

– Папа.

Открыв глаза, произнес он, улыбаясь, повернув голову, увидев мать, улыбнулся еще шире. – Мама… вы, наконец, дома. А у меня дар пробудился.

Вириди вжалась в сына, плечи сразу задергались от рыданий.

– Вириди, с сыном все хорошо, сейчас пойдем, посидим на лавочке, успокоимся и будем обдумывать сложившуюся ситуацию.

Вириди всхлипнула, одной рукой достала из потайного кармана платья платок, вытерла им мокрые от слез глаза и лицо. Другой рукой намертво вцепилась побелевшими пальцами в руку сына.

Дойдя до лавочки, они сели, Вириди ослабила немного свою хватку, осматривая сына на наличие травм.

– Мам, у меня ничего не болит. Ко мне дедушка Рахт и Золотой дракон приходили, дракон меня на своих крыльях качал. Только они сказали, что никогда не сталкивались с такой магией, а у меня иногда вот, – Имран положил ладонь чуть ниже груди. – Вот тут, словно зимняя пурга вьюжит.

Вириди подняла голову, посмотрела на мужа глазами полного непонимания и страха, который до сих пор держал ее в крепком захвате.

– Вириди… успокойся, ты же слышала, Рахт с Золотым драконом прилетали, у нашего сына ничего не болит, а вьюга… вьюга, думаю, это так проявляет себя его магия. Ты уже с ней познакомился? – обратился он к сыну.

Аронда немного потряхивало от потери сил и трех наисложнейших дней, в течение которых они спасали приютских детей. В новую обитель к настоятельнице, попал семнадцатилетний юноша, он успел рассказать о больных детях живущих далеко отсюда в Мирском королевстве. Сам он в пятнадцать лет сбежал из приюта и отправился искать справедливости. Их директор, забирал практически все деньги, выданные государством на содержание приюта. Дети содержались в очень жестких условиях, голодали, многие умирали от голода и холода, вот и сбежал юнец. Как он жил с такими черными магическими каналами Литисия не понимала. Скорей всего, поддерживали мысли, о желании спасти воспитанников приюта, да сила воли помогали ему не умереть. В новую обитель он попал, когда уже кашлял кровью. Всякого довелось видеть Литисии, но такого вида человеческого тела (костей обтянутых кожей), ей довелось осматривать впервые. Паренек умер. Ведьмак, держа юношу на руках, сжимал его со всей силы, сдерживая рвущейся крик души. Отдав мертвого ребенка настоятельнице, он не вытерпел, взревел. Зрачок расползся, покрывая чернотой белок глаз, выхватив мечи из ножен, Ведьмак открыл и вступил в первый портал. Их было несколько, прежде, чем он добрался до нужного места. Когда он выходил из портала, чтобы добраться до другого, люди вокруг затихали, многие прижимались к стенам зданий, лишь бы не попасться под его горячую руку.

До нужного места его подвез отважившийся мужичок и даже плату с него не взял. Вид детей практически таких же, как мертвый юноша, затмил разум ненавистью, грудь жгло огнем, не говоря ни слова, ведьмак взмахом руки снес голову директору приюта. Выйдя из кабинета, прикрыл дверь, наложил заклинание, чтобы никто не вошел в комнату и принялся за дело…

Через некоторое время в приют приехали, Вириди, Литисия и несколько целителей. За три дня Аронд прикорнул всего лишь несколько часов, помимо лечения и запечатывания магии у детей, приходилось еще разбираться с властями за убийство. Но его особо не осуждали, назначили нового директора, а ведьмак, зажав его в угол, пообещал, что будет очень часто наведываться в приют и не забудет другие приюты проверить. Много говорить не стал, знал, что страх сделает свое дело, а слухи лишь его приукрасят.

Прижав сына к себе крепче, Аронд тяжко вздохнул. – А ты видел, какого цвета твоя магия?

– Видел, она словно малюсенькие звездочки серебра, но вместе с белыми снежинками.

Вириди вскочила, нервно заходила, вновь подсела к сыну, вскинув голову, посмотрела на мужа.

– Белая магия, это магия-предсказания. А, что означает серебро, я не знаю.

– Вириди успокойся, сейчас наш сын расскажет нам все по порядку. Имран расскажи, что тебя так потрясло?

Имран прижался к отцу сильнее, словно извиняясь за то, что совершил. – Приезжал Киран, просил Наоли выйти за него замуж, а так как главного из рода Ир Куранских не было, то леди Сивилия сказала, что я должен ответить Кирану, отдаю я свою сестру за него или нет… Я не отдал, – едва слышно прошептал он. – Папа, он хотел сделать ее своей наложницей, – подняв голову, Имран с тревогой в глазах посмотрел на отца.

Аронд прижал рыжую голову к себе, поцеловал. – Ты все сделал правильно, я бы никогда не отдал нашу дочь этому надменному, горделивому снобу.

Имран издал вздох облегчения, вновь поднял голову на отца. – Тогда почему я их всех вижу?

Вириди и ведьмак с изумлением смотрели на сына. – Кого видишь? – в голос спросили они.

– Всех, кто был в тот день в гостиной зале, и себя даже вижу. А вчера стоял, на сестру смотрел, это был тот момент, когда она хотела кольцо у Кирана взять, в комнату вошла настоящая Наоли, я у нее спросил. « Видит ли она, Кирана и себя?». Она ответила, что никого не видит.

– Скажи сынок, что происходит, когда ты начинаешь видеть те события?

Имран вздохнул, отвел взгляд. – Я очень переживаю, что поступил неправильно и Наоли теперь плачет по Кирану. Меня словно тянет в гостевую комнату, в которой произошли те события. Внутри меня как будто закручивается вьюга, она бежит, едва ощутимыми иголками по телу к моим рукам, а потом срывается с ладоней, облетает комнату серебристыми снежинками, а когда осыпается белой пылью, появляются люди. Я не понимаю, что со мной происходит, и у меня все время болит голова и слабость во всем теле.

Аронд сжал сына, посмотрел на жену со спокойствием в глазах. – Не переживай сынок. Я впервые слышу, как проявляет себя магия-времени.

– Магия-времени! – воскликнула Вириди и сразу прикрыла рот рукой, боясь выдать свой страх.

– Да, только не будущего, а прошлого.

– Это как, – подняв голову, Имран с удивлением посмотрел на отца.

– А вот так, – улыбаясь Аронд, слегка щелкнул сына по кончику носа. – У тебя самая удивительная магия, о которой я когда-либо слышал. А плохо тебе от того, что ты пока не научился ею пользоваться, слишком много расходуешь сил, поэтому и голова болит и слабость в теле. Не переживай сынок, будем с тобой потихоньку осваивать азы по ее изучению.

Вириди с недоумением слушала мужа. – Но почему у него проявилась эта магия, да еще в таком раннем возрасте.

Широкая улыбка расползлась на лице ведьмака. – Вириди, неужели – не догадалась?

Аронд покачал головой, смотря на недоумевающее лицо жены.

– Вижу, что нет. А все, потому, что у него мама – ведьмачка. Ты когда нибудь слышала, чтобы ведьмы сыновей рожали…? Увидев, как надулись притягательные губы жены, подмигнул ей. – Правильно мыслишь, ведьмы рожали всегда только девочек и передавали им свои знания и силу. У тебя по части предсказания, кто силен был?

Вириди села на лавочку, посмотрела вдаль на заснеженные горы. – Мама, только я ее мало помню, меня бабушка воспитывала. Отучившись, первый год в академии, приехала к ней в гости, а ее уже нет… умерла.

Ведьмак обнял жену свободной рукой, прижал к себе, поцеловал рыжую макушку сына. – Как же сильно я вас люблю!

Они еще посидели немного, каждый думая о своем.

– А теперь Имран, для тебя наступает сложное время.

Имран подняв голову, с удивлением захлопал своими черными ресницами.

– Понимаешь сынок, твоя магия она кладезь, ведь с помощью ее можно узнать о многих произошедших событиях прошлого, найти потерянное.

– А разве это плохо? – Имран сразу сжался, не понимая, почему отцу не понравилась его магия.

– Что ты сынок, – Аронд поспешил успокоить сына. – Как я уже сказал, у тебя удивительная магия, может даже единственная во всем мире Эйхарон. Поэтому ею могут заинтересоваться влиятельные люди, а это нам пока ни к чему.

– Что же нам тогда делать?

Вириди поняла, почему Аронд не хочет, чтобы о магии сына узнала общественность. Король непременно захочет заполучить их сына в свою тайную канцелярию. А это пожизненное рабство.

– Думаю, от целителей мы не сможем скрыть цвет магии, которая пробудилась у Имрана. Поэтому всем скажем, что у него дар предсказания, но так как, в нем очень много серой магии, которая заглушает основную магию, то и предсказывать он скорей всего, никогда не сможет.

Имран понуро опустил голову. – Надо мной все будут смеяться.

– Почему ты так думаешь? Аронд нахмурив брови, смотрел на сына.

– Так у всех настоящая магия: они воду в шарики превращают, вихри разные из воздуха, огонь запускают, лианы выращивают, даже у ведьмочек, ведьмина сила, а у меня магия-времени о которой нельзя говорить и которую никто не видит.

Худенькие плечи ребенка дернулись, обида комком подступила к горлу, душила.

Аронд в который раз прижал сына, стараясь его успокоить, понимая, насколько он еще мал, и не разумеет всего того, что на него свалилось. – Сынок, не обижай свою магию, она все чувствует. Поэтому я буду с тобой заниматься по управлению ею. А на счет огневых шаров, то можешь не переживать, года через три у тебя обязательно пробудится дар стихии огня, и еще один дар, о котором я тебе расскажу когда ты подрастешь. Договорились?

Широкие губы Имрана разошлись в улыбке, глаза горели от охватившего восторга. – Я ни кому не скажу, какая у меня магия.

– Вот и отлично, а сейчас, пойдемте домой, нам с твоей мамой нужно умыться с дороги и переодеться. В целительскую зайти, проверить состояние здоровья детей, которых мы сегодня привели.

– Детей. Они тоже маги-полукровки?! – Имран с удивлением посмотрел на отца.

– Большая часть, остальные очень сильно истощенны и еще они братья и сестры по отцу. Не было смысла их разлучать, поэтому будут дожидаться пробуждение магии в стенах академии. Так что, давайте поднимайтесь. И помни, о чем мы здесь с тобой договорились.

– Я никому не скажу.

– Вот и молодец.

Аронд снял с колен сына, взял его за руку, обнял жену, и они не спеша пошли по протоптанной дорожке.