Читать книгу Дети-одуванчики и дети-орхидеи - Томас Бойс - Страница 6

Что, если бы дети, которые вызывают у нас особое волнение, оказались самыми перспективными? Что, если бы детей, чья жизнь сопровождается неурядицами и трудностями, на самом деле ждало самое яркое и оригинальное будущее? Что, если бы внешне проблемный и склонный к разрушению ребенок в условиях поощрения и поддержки стал бы не просто взрослым с заурядными достижениями, а вдохновляющим примером процветания и успеха? Что, если бы тяжкое бремя необычной для ребенка хрупкости превратилось бы в определенных обстоятельствах в ощутимое преимущество взрослой жизнестойкости? Что, если бы можно было исправить хрупкость и неуверенность детей при помощи алхимии заботливой семьи или общества и трансформирующего воспитания?

Книга, которая лежит перед вами, представляет собой историю именно такого удивительного превращения. Это повествование родилось из многочисленных исследований детского развития и почти целой жизни наблюдений некогда молодого педиатра, которому повезло стать отцом, потом дедушкой и в конце концов ворчливым и отлично промаринованным детским и семейным консультантом. Эта история, научная и личная, – мой дар ободрения и надежды всем, кто учит детей и заботится о них, волнуется за них, а также тем, кто с детства пытается понять источник своего недуга – отличия от других людей. Если ваша жизнь в какой-то степени напоминает мою, то вы непрерывно беспокоитесь о благополучии и будущем своих детей и размышляете о том, каким образом их стремления и чаяния могут произрастать из ваших собственных. Вас охватывает трепет от их успехов и мастерства, вы живете их страстями, вы гордитесь их достижениями и переживаете из-за их проблем и печалей.

Когда моя невестка была беременна нашим первым внуком, однажды ночью нас с моей женой Джилл разбудил резкий телефонный звонок. Звонил сын, который находился за тысячи миль, в нью-йоркском районе Бруклин. Его молодая жена не могла заснуть из-за периодических приступов острой боли в области бока и таза. Сын с женой сильно беспокоились, будучи новичками в этом деле.

Пытаясь стряхнуть сон, Джилл (по профессии она медсестра) и я собрали неясный, но достаточно подробный анамнез этой боли, пытаясь точнее определить ее локализацию, характер и возможную причину. Больше всего мы оба боялись, хотя не говорили этого вслух, что речь идет о преждевременных родах и появлении на свет недоношенного, тридцатидвухнедельного ребенка, с сопутствующими опасностями и для матери, и для малыша. Однако, узнав больше подробностей, мы пришли почти к однозначному выводу, что причиной боли было мышечное напряжение, возможно из-за того, что худенькая женщина с непривычно большим животом слишком резко повернулась в кровати. Мы убедили юных супругов, что боль, скорее всего, пройдет сама и ее облегчит согревающая подушка и отдых в постели.

После того как мы закончили разговор, я повернулся к Джилл и устало заметил: как ни здорово, что наши дети нашли себе спутников и пустились в самостоятельное плавание, это повлекло за собой неожиданный эффект – количество людей, о которых мы беспокоимся, удвоилось. Мы почти тридцать лет с переменным успехом варились в котле проблем и болезней наших двоих детей, а теперь к ним добавилось еще трое – невестка, зять и тридцатидвухнедельный зародыш-внук – за которых мы тоже вынуждены переживать! Очень, конечно, радостно, но так неспокойно…

Но это все мирные, традиционные заботы – вроде обязательных мин на пути воспитания: двухлетняя дочь упала и разбила губу, пытаясь пописать в раковину; пятилетний сын плакал, почувствовав себя одиноким и покинутым в детском саду; ученик средней школы за один год потерял пять курток и четыре ключа от шкафчика в раздевалке; двенадцатилетний парень страдал от издевательств «друзей», которые засовывали его в мусорный бак; пятнадцатилетняя девушка направо и налево раздавала приглашения на вечеринки в загородном доме родителей, вызывая их раздражение и смятение. Это банальные проступки, с которыми сталкиваются почти все родители в той или иной форме. Хотя иногда о чем-то смешно вспоминать, в момент совершения эти вещи могут вызвать огорчение и расстройство.

Но с этим не сравнить тревогу людей, чьи сын или дочь действительно сбились с пути – наркотики, преступления, разрушительная дружба и прочее. Родители почти физически ощущают боль, наблюдая, как ребенок идет кривой дорожкой, которая все дальше уводит его от нормальной жизни. Это ощущение «тяжести в животе», паника и тошнотворное отчаяние, которое ведет к безумию и ужасу, оборачивается бессонницей и проблемами на работе. Оно способно разрушить даже самый прочный брак из-за недопонимания, недоразумений и раздражительности. Когда вы видите, как ребенок погружается в серьезные психологические и учебные проблемы и зависимости, совершает правонарушения – это почти неописуемая агония. Хотя в моем родительском опыте не было волнений такого рода, я не могу забыть, как всю жизнь был свидетелем подобных страданий из-за моей сестры.

Больше всего на свете я бы хотел, чтобы эта книга принесла утешение, а также подарила надежду таким же страдающим «родственникам»: родителям, учителям, братьям и сестрам, и всем потерявшим уверенность в возвращение своих детей; а также тем, чья вера во врожденное добро и потенциал ребенка несколько подорвана. В истории о той фигуре речи, из которой книга получила свое название – я имею в виду метафору орхидеи и одуванчика, – скрыта глубокая и важная правда о происхождении недуга и спасении каждой отдельной жизни.

Большинство детей – у вас в семье, в классе, в городе и районе – более или менее похожи на одуванчики. Они процветают и благоденствуют почти повсеместно там, где растут. Как и у одуванчиков, благополучие многих детей практически гарантировано присущими им от природы силой и выносливостью. Но есть и другие, больше похожие на орхидеи. Они могут увядать и сохнуть без заботливого ухода, однако, подобно орхидеям, способны вырасти в создания удивительной красоты и изящества, если встречают на своем пути доброту и сострадание.

Обыденная, хоть и неоднозначная мудрость гласит, что дети в столкновении с испытаниями, которые готовит им мир, делятся на два типа – «ранимых» и «неунывающих». Но наши и другие исследования приносят все больше доказательств того, что противопоставление «ранимый – неунывающий» представляет собой ложный (или, по крайней мере, дезориентирующий) дуализм. Это ошибочное разделение, которое приписывает слабость или силу – хрупкость или напористость – отдельным подгруппам молодых людей. Искажение состоит в том, что дети просто разные, как орхидеи и одуванчики, у них разная чувствительность и восприимчивость к окружающим условиям. Большинство наших детей способны, подобно одуванчикам, процветать в любых обстоятельствах, кроме самых суровых и зверских. Но есть и другие, их меньшинство, и они, словно орхидеи, либо ярко цветут, либо вянут, к вящему разочарованию, – в зависимости от того, как мы заботимся о них и ухаживаем за ними. Здесь-то и раскрывается спасительный секрет нашей истории: эти самые дети-орхидеи, которые увядают и опадают, могут выживать и процветать удивительным образом.

Есть и другие причины, чтобы вы, читатель, захотели узнать излагаемую здесь научную историю. Возможно, вы, будучи отцом или матерью, приходите к печальному выводу, что «каждому – свое» и нужен разный подход к воспитанию удивительно разных детей из одной семьи. Может быть, у ваших детей серьезные проблемы в школе или в жизни, несмотря на ваше глубокое внутреннее убеждение, что они выдающиеся и многообещающие молодые люди. Или, возможно, вы школьный учитель, который старается лучше понять этот безумный зверинец, который вы обязаны учить и контролировать. А может быть, метафора орхидеи и одуванчика описывает вашу ситуацию: вы ее всегда ощущали, но никогда не высказывали вслух и не понимали.

На следующих страницах я поделюсь с вами научными данными и практическими советами, которые касаются жизни не только орхидей, но и одуванчиков. Хотя одуванчики рискуют меньше орхидей, они тоже обладают уникальным набором психологических и физиологических черт, понимание которых приведет к более высокому уровню самоосознания, успеха и удовлетворения. Одуванчики тоже сталкиваются с жестокими причудами обстоятельств и условий. Мы видим это, наблюдая за растениями в природе: не важно, насколько вид крепок и устойчив, – каждый может увянуть в любой момент. И хотя эта книга посвящена восприимчивости детей к своему социально-эмоциональному миру, наши корни и чувства продолжают формировать нас на всем жизненном пути, до старости. Это не делает человеческие существа неуязвимыми, но укрепляет их силы и открывает способность к восстановлению и обновлению.

Со скромным, но серьезным намерением я предложу широкому кругу читателей полезные знания и помощь. Мы изучим истоки современных исследований, касающихся стресса и неблагоприятного влияния на развитие ребенка и его психическое здоровье. Мы увидим, отдавая должное временами случайным и неожиданным научным открытиям, как появляются первые признаки существенной разницы в нейробиологической восприимчивости к социальным условиям. Я расскажу вам, что известно об эволюционных корнях орхидей и одуванчиков, почему в одной семье вырастают совершенно разные дети и как эпигенетика буквально взорвала наше представление о взаимодействии генов со средой и о влиянии этого взаимодействия на нас, нынешних и будущих. Я постараюсь обобщить современные данные о том, как различия между человеческими орхидеями и одуванчиками пропадают, когда речь заходит о сохранении здоровья и возникновении хронических заболеваний, об эволюционных достижениях и успехах в учебе и о положительной реакции на профилактическое вмешательство. Я расскажу о том, что известно о любви, поддержке и поощрении орхидеи – будь то ваш ребенок, ученик, пациент или даже вы сами – и как великолепный потенциал человеческой орхидеи можно реализовать в той социальной среде, которую мы выдумываем и творим. Детям-орхидеям мир иногда кажется пугающим и подавляющим местом, но с любовью и поддержкой они могут, как мы с удивлением узнаем, преуспевать даже лучше, чем их сверстники-одуванчики. И в конце концов не ранимость, а восприимчивость защитит орхидею. Когда она получит правильную поддержку, эта восприимчивость превратится в огромную радость, успех и красоту жизни.

Описывая определяющие характеристики орхидей, я также буду размышлять о тех из нас, чей способ существования ближе к одуванчикам, и отмечу, как важны, жизненно важны эти люди, которых Джордж Эллиот назвал «растущим благом мира». Хотя одуванчики во многом отличаются, у них есть свои проблемы и трудности, которые важно понимать и определять. Мы также узнаем, что за полезными категориями «одуванчиков» и «орхидей» лежит настоящая реальность континуума, спектр восприимчивости мира, в котором у каждого из нас есть свое место. В итоге нас ждет замечательное взаимное дополнение орхидей и одуванчиков, которое мы захотим поддержать и дополнить: польза, часто любовь друг к другу, симметрия и взаимность их симфонических ролей в человеческой идеологии и истории, их совместная эволюция – такое необычное и вместе с тем убедительное решение непостижимой дилеммы, которую порождает жизнь.

И наконец, в более широком, глобальном смысле мы живем сейчас во времена возрождающегося пренебрежения – возможно, беспрецедентного – заботой и защитой самых беззащитных людей в мире. Все чаще во многих странах мира, и наиболее заметно, к сожалению, в моей стране, в Соединенных Штатах, беззащитность подвергается нападкам и издевательствам. Бедных стыдят за их бедность. Бездомных презирают как ленивых и неспособных. Беженцев от насилия гонят прочь. Скромность игнорируется. А самые «малые сии» забыты. Существует глобальная и печальная тенденция – отворачиваться от бедствий и нужд самых отвергнутых, лишенных гражданских прав и ранимых людей.

Главная идея этой книги заключается в том, что именно дети в нашем обществе – самые восприимчивые. У них нет силы, они самые зависимые среди тех, кто жизненно нуждается в милости и доброте для выживания. Это наши дети, которые неспособны обеспечить себя, не могут выстоять в одиночку без поддержки или помощи, самые ранимые среди бед и заблуждений народов. Хотя дети-орхидеи, как мы увидим, особенно чувствительны к манере, в которой мы обращаемся с молодежью и защищаем ее, по большому счету, все дети в мире – это орхидеи.