Читать книгу Наука мудрости - Томас Гилович - Страница 2

«Переводим мы любовь с итальянского», – написал в советские пуританские времена бард Юрий Кукин. С любовью положение явно изменилось, а вот за знаниями по социальной психологии по-прежнему обращаемся за рубеж и переводим с «американского»: там много книг, не уступающих по качеству шедеврам итальянского кино.

Одна из них у вас в руках. Два крупнейших социальных психолога взялись рассказать о главных открытиях социальной психологии, об основных идеях, которые формируют современный взгляд на внутреннюю жизнь и поведение людей. Уже этого было бы достаточно для интереснейшего текста, но авторы еще решили показать, как изложенные ими идеи применяются в решении практических задач. Этот прагматический поворот многократно повышает ценность книги, а читателя побуждает с еще бо́льшим вниманием отнестись к описанным в ней научным достижениям.

«Наука мудрости» – книга, адресованная всем, кому хочется лучше понимать людей (включая себя) и сделать более успешным взаимодействие с ними в семье, на работе, в общественной жизни. Эта книга рассчитана на образованного читателя и стимулирует к размышлениям, но специального психологического образования не требует. Во всяком случае, переводчик Максим Колопотин и редакторы старались сделать все возможное, чтобы книга была как можно более понятна. Изложение новейших достижений социальной психологии, полученное «из первых рук», наверняка также будет интересно специалистам и тем, кто осваивает эту науку в университетах. Книга пригодится и практическим работникам в сфере образования, социальной работы, разрешения конфликтов, защиты окружающей среды – они смогут почерпнуть полезные знания и готовые рекомендации в четырех прикладных главах книги.

В первой части книги Томас Гилович и Ли Росс представляют читателю пять фундаментальных идей социальной психологии, которые они рекомендуют взять на вооружение и учитывать в практической деятельности:

1. Люди считают свою картину мира правильной, не осознают своих заблуждений и переоценивают согласие окружающих с их взглядами («принцип наивного реализма»).

2. Влияние ситуации многократно превосходит влияние различий между людьми в чертах характера («власть ситуации»). Ситуации задают человеку ограничения и наиболее доступные способы действия.

3. Люди по-разному интерпретирует одну и ту же объективную ситуацию в зависимости от того, какими словами она описана и «преподнесена» («субъективная интерпретация реальности»).

4. Действия и поступки людей обладают большой властью над их чувствами, ценностями и взглядами и если не согласуются с ними, то могут их значительно изменить («первичность действия»).

5. Люди не располагают доступом к полной и точной информации о событиях, они видят их как бы через замочные скважины, фильтры и линзы – и не осознают этого («ограничения информационной доступности»).

В первой части книги – это видно из краткого перечня содержащихся в ней идей – речь идет о человеческих несовершенствах: систематических ошибках в восприятии и понимании реальности, податливости информационным манипуляциям, в том числе со стороны средств массовой информации, слепой вере в собственную правоту, готовности подчиняться преступным приказам, оправдывать свои плохие поступки… Да, люди не идеальны, и мудрость состоит в том, чтобы принять эту неутешительную мысль и наилучшим способом наладить жизнь вот таких реальных людей со всеми их интеллектуальными и моральными несовершенствами.

Вопрос в том, как обеспечить «наибольшее счастье наибольшего числа людей». Об этом – вторая часть книги. В ней говорится о том, как изменить мир и жизнь каждого из нас с учетом открытий социальной психологии относительно человеческой природы. В шестой главе речь идет о том, как улучшить эмоциональное состояние людей и сделать их более счастливыми. В седьмой – как разрешить или смягчить конфликты между враждующими социальными группами, в восьмой – о повышении успеваемости школьников и студентов, а также о том, как сократить число тех, кто выпадает из учебного процесса («отсеивается»), сходит с перспективных жизненных траекторий и теряет шансы на социальную мобильность. И, наконец, в последней главе авторы заинтересованно обсуждают, что можно предпринять для мобилизации человечества на борьбу с глобальной проблемой изменения климата.

Каждого читателя прикладных разделов книги привлечет что-то свое. Лично меня больше всего восхищает рассказ о том, как очень простые психологические воздействия повышают веру человека в собственные силы и ведут его к успеху. Например, если в ходе эксперимента убедить ребенка, что способности к выполнению задания не зафиксированы раз и навсегда и их можно развивать, это мобилизует его энергию и ведет к росту достижений. Если же, наоборот, внушить ребенку, что успех в задании зависит от неизменных способностей, которые «даны» или «не даны» человеку, это его деморализует (эксперименты К. Дуэк и ее коллег). Радует, что найден такой точный и эффективный способ повысить веру ребенка в свои силы, но я вижу в этих результатах и более широкий смысл. Не только дети, но и многие взрослые в России убеждены, что живут в мире устойчивых и не поддающихся нашему влиянию сущностей. Самые частые фразы в устах россиянина – «ничего-нельзя-изменить» и «это-от-меня-не-зависит»…

На память приходят распространенные утверждения об «устойчивых российских традициях», «скрепах», «культурном генотипе», «культурном коде», «архетипе». Весь этот букет представлений о якобы не поддающихся изменениям сущностях, как и в экспериментах с детьми, деморализует людей, отбивает желание что-то менять в стране, дает индульгенцию на ничегонеделание. Пафос книги в том, что многое из того, что кажется неразрешимым, решению поддается, и не так уж трудно мобилизовать людей для достижения этих целей. Главное – убедить их, что мир препятствий, равно как и мир способностей к их преодолению, отнюдь не стабилен и неизменен, способности можно развивать, а препятствия можно разрушить. Когда вы слышите разговоры о неизменности препятствий или способностей к их преодолению, это сигнал насторожиться и попытаться проверить альтернативную гипотезу о податливости изменениям.

Описанные в книге прикладные исследования и практические рекомендации базируются на фундаментальных теоретических идеях, конкретные прикладные проблемы решаются не ad hoc (то есть не применительно к каждому отдельному случаю), как это чаще всего делается, а исходя из общих принципов и закономерностей. Получается, что и в социальной психологии, как и в других – более продвинутых – науках, «нет ничего практичнее хорошей теории».

Представляя читателю книгу, я понимаю, конечно, что основные ее герои – американцы. В США живет и работает большинство социальных психологов. Америка, безусловно, лидирует в этой области науки, и именно испытуемые-американцы являются участниками большинства проведенных в мире социально-психологических экспериментов[1]. Но это не значит, что речь идет о какой-то особой, американской психологии: основные социально-психологические механизмы и закономерности у россиян и американцев имеют много общего, мы гораздо более похожи, чем это может показаться на первый взгляд.

Некоторые эмпирические подтверждения подобной общности были получены еще в советское время. В последние годы становятся популярными специальные международные проекты, цель которых – проверить на выборках из разных стран устойчивость результатов классических социально-психологических экспериментов. Российские ученые тоже активно включились в данную работу, и скоро на страницах психологических журналов можно будет познакомиться с итогами межстрановых сопоставлений. Но уже и сейчас есть свидетельства того, что на российской выборке воспроизводятся знаменитые социально-психологические эффекты. Студенты департамента психологии НИУ ВШЭ провели небольшие эксперименты, стараясь в точности повторить процедуры американских исследователей, и в итоге обнаружили, что россияне так же, как и американские испытуемые, демонстрируют конформность, когнитивный диссонанс, фундаментальную ошибку атрибуции и некоторые другие феномены, описанные в данной книге (придумала этот проект и руководила им моя коллега, преподаватель НИУ ВШЭ Елена Агадуллина).

На мой взгляд, присутствующий в книге американский колорит придает ей дополнительный интерес. Мы узнаем много нового о Соединенных Штатах Америки, о настроениях и поведении американцев, о тех социальных и социально-психологических проблемах, которые там существуют, и, главное, о том, как отвечают на эти вызовы ответственные и образованные граждане этой страны. Американские интеллигенты, замечательными представителями которых являются Гилович и Росс, не только фиксируют и научно документируют проблемы (что тоже, конечно, немало), но и делают все, чтобы мобилизовать имеющиеся интеллектуальные ресурсы для их решения.

Для меня большая честь представить авторов этой книги.

Томас Гилович – профессор психологии Корнеллского университета, действительный член Американской академии наук и искусств. Он родился в 1954 году в Калифорнии, закончил бакалавриат в Калифорнийском университете в Санта-Барбаре и поехал в Стэнфорд учиться на юриста. Прослушав там лекции Амоса Тверски и Даниэля Канемана (будущего лауреата Нобелевской премии 2002 года), он решил поменять специальность и в 1981 году защитил диссертацию по психологии. Гилович – автор множества знаменитых статей и нескольких книг, особым успехом пользовались его книга «Как мы приходим к неверным знаниям»[2]. Популярная книга «Психологические ловушки денег. Почему умные люди не умеют управлять своими деньгами – и как это исправить» (в соавторстве с Гэри Бельски) переведена на русский язык[3]. Т. Гилович является также членом Комитета скептического анализа (Committee for Skeptical Inquiry), задача которого – «критически анализировать претензии на спорные и необычные открытия» и противостоять распространению в обществе и медиа разного рода ложных теорий и верований.

В исследованиях систематических ошибок человеческого познания, в работах по психологии счастья и поведенческой экономике Томас Гилович обнаружил целый букет новых явлений, которые прочно ассоциируются с его именем. Это эффект горячей руки (вера в то, что за успешным результатом в какой-либо деятельности, чаще всего в спорте, последуют новые успехи), эффект прожектора (эгоцентрическое представление человека, что он более заметен окружающим, чем это есть на самом деле), более сильное сожаление о несовершённых, нежели предпринятых действиях, предпочтение приобретенных впечатлений приобретенным вещам и др. С подробным обсуждением многих из этих явлений мы встретимся на страницах книги.

Ли Росс – профессор психологии Стэнфордского университета (США), один из основателей Стэнфордского центра по изучению конфликтов и переговоров, действительный член Американской академии наук и искусств и Национальной академии наук. Он родился в 1942 году в Канаде, его предки по материнской линии – выходцы из Российской империи. Росс учился в университете Торонто, а затем поступил в аспирантуру Колумбийского университета в Нью-Йорке, где его наставником стал известный американский психолог, ученик Л. Фестингера (который в свою очередь был учеником Курта Левина) Стэнли Шехтер. В 1969 году Росс окончил аспирантуру и с тех пор преподает и ведет исследования в Стэнфордском университете в Калифорнии. Перу Росса принадлежат десятки высоко цитируемых статей и несколько книг. Его книга «Человек и ситуация» (в соавторстве с Ричардом Нисбеттом) переведена на русский язык[4].

Исследования социального познания выдвинули Росса в число лидеров происходившей в 1970–1980-х годах. когнитивной революции в социальной психологии. Статья «Интуитивный психолог и его несовершенства: искажения в процессе атрибуции»[5], в которой впервые было сформулировано понятие фундаментальной ошибки атрибуции, стала одной из самых цитируемых в социальной психологии. Среди наиболее знаменитых открытий Росса – феномены ложного консенсуса, враждебных медиа, реактивной девальвации, наивного реализма. Продолжая свои исследования психологических несовершенств человека, он обратился к сфере, где эти несовершенства выражены, пожалуй, наиболее ярко и имеют наиболее пагубные последствия, – к социальным конфликтам[6]. При этом он стремился не только описать и понять психологию социальных конфликтов, но и внести посильный вклад в их разрешение. Он участвовал в организации и проведении переговоров по разрешению или смягчению острых противостояний на Ближнем Востоке (между представителями Израиля и Фронта освобождения Палестины), на Кавказе (между участниками армяно-азербайджанского конфликта) и в Северной Ирландии (между противостоящими общинами католиков и протестантов). В 1981 году Росс посетил Санкт-Петербург и стал первым американским ученым, прочитавшим курс лекций по социальной психологии в Советском Союзе.

Хочу поблагодарить издательство Individuum, взявшееся за публикацию русского перевода, а также своих друзей Ирину Умнову, Ксению Киселеву и Евгения Когана, которые помогли этой книге проложить дорогу в Россию. По разным темам книги меня щедро консультировали коллеги, и я искренне признателен за ценные советы и комментарии Елене Агадуллиной, Леониду Ганкину, Владимиру Гимпельсону, Ольге Гулевич, Марине Егоровой, Маргарите Жамкочьян, Марии Курбак, Асе Магун, Наталье Пискуновой, Максиму Рудневу, Виктории Сакевич и Маргарите Фабрикант.

В заключение напомню, что российский мудрец Михаил Михайлович Жванецкий призывает нас «переживать неприятности по мере их поступления». Думаю, эта книга понадобится читателям надолго, и они будут всякий раз обращаться к ней по мере поступления и осознания наших проблем.

Владимир Магун,

кандидат психологических наук, заведующий лабораторией сравнительных исследований массового сознания Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», руководитель сектора исследований личности Федерального научно-исследовательского социологического центра РАН.