Читать книгу Экзос - Тони Киппер - Страница 7

В пригороде небольшого городка, на ночных улицах не было ни души. Местные жители суеверно спешили в свои дома до наступления темноты, закрывая надёжные двери и несколько раз проверяя, заперты ли окна.

В последнее время на улицах стало небезопасно. Каждое утро где-нибудь находили бездыханное тело. За последнюю неделю полиция сбилась с ног, разыскивая таинственного убийцу. А после загадочной гибели трёх патрульных, были введены дополнительные меры безопасности.

Но череда кровавых убийств продолжилась, несмотря даже на введённый комендантский час. Теперь неуловимый преступник переключился на служителей порядка. Не было и дня, чтобы в прессе не сообщалось об очередной жертве.

Их находили в тёмных, скрытых от посторонних глаз местах, проулках, заброшенных домах с разорванными шеями и огромной кровопотерей. Эксперты терялись в догадках, недоумевая, куда могла деться кровь, ведь жертв после смерти не перемещали.

Именно сюда направлялся оголодавшей, измотанный вампир. Ему ничего не оставалось, кроме как отважиться показаться на глаза своему создателю. Её предпочтения он знал лучше, чем свои и вычислить, где она была не составило труда.

Изнывающие от жажды клыки ныли с каждым днём всё сильнее. Но нельзя… Ни в коем случае нельзя дать повод ищейкам из «Белого света» напасть на его след вновь. Раны от освящённых пуль до сих пор не зажили и вызывали нестерпимую боль.

Вампир скрывался от охотников вот уже три месяца, и за это время ему пришлось несладко. Загнанный в угол, он прятался днём в сточных канавах и канализационных шахтах, постоянно перемещаясь, с трудом удерживая оголодавшее сознание от необдуманных поступков.

Страшась вновь навлечь на себя охотников, вампиру приходилось добывать пропитание охотясь за бездомными животными, а порой и крысами. Это отнимало последние силы и приносило ничтожную пользу его израненному телу. Но напасть на человека Самюэль всё же не смел.

И вот сегодня, когда солнце зашло, и погасли его последние лучи, вампир покинул убежище в надежде встретить, наконец, ту, о ком грезил и кого страшился.

На ватных, от слабости, ногах, он, пошатываясь, брёл к выходу из своего убежища. Опираясь здоровой рукой о грязные стены, какой-то заброшенной железнодорожной станции, которая так и не была достроена. Тяжело дыша и с трудом переставляя ноги, вампир вышел на улицу и возвёл глаза к небу.

В чёрной вышине сиял полумесяц. С блаженством посмотрев на небесное светило, вампир улыбнулся самой нежной улыбкой.

– Сегодня, – прошептал он с надеждой и благоговением в голосе. – Уже сегодня я увижу её.

Прижимая левую руку к раненному плечу, давно не кровоточащему, но по-прежнему ноющему от попавшего в него освященного серебра, вампир побрёл вдоль широкой улицы, не страшась встретить кого-то на своём пути, но желая этого.

Патрульная машина стояла в проулке, между двумя высокими зданиями, скрываясь в их тени. Человек мог и не заметить её, но от глаз вампира не скрыться. Запах тёплой, живой крови не мог ускользнуть от внимания монстра.

Такой сладостный пьянящий аромат, болью отозвался в клыках обращённого вампира. С приглушённым стоном он сжал челюсти, стараясь унять боль и дрожь. Но он слишком долго противился и теперь покорно шагал туда, где теплилась жизнь.

– Кто это там? – заметив появление чёрной фигуры, спросил шофёр.

– Похож на бродягу, – предположил полицейский, что расположился на заднем сидении и собирался вздремнуть.

– Какого чёрта? – раздражённо прорычал патрульный на пассажирском сидении, – их ещё не перебили?

Он решительно толкнул дверь машины, но шофёр опустил на его плечо тяжёлую руку, больше похожую на лапу огромного зверя:

– Не торопись. Он может быть опасен.

– Да что он сделает? – отмахнулся патрульный. – Ты посмотри на него! Наркоман какой-то, – и вышел из машины.

Шофёр и оставшийся полицейский переглянулись и принялись внимательно следить за происходящим.

– Стой, приятель! – приказал патрульный вампиру. Он выглядел спокойным и уверенным, но в груди внезапно появилось непонятное зудящее чувство тревоги. Рука сама потянулась к кобуре, готовая в любой момент выхватить оружие.

Бродяга подчинился и замер на месте. Его лицо скрывала тень, но патрульному казалось, будто глаза незнакомца светятся, как у животных. Шофёр включил фары, и этот странный эффект пропал.

Перед ним стоял невысокий мужчина, чрезмерно бледный, выглядевший больным и слабым. Под глазами залегли тёмные круги и стоял он как-то неуверенно, переминаясь с ноги на ногу.

«Точно наркоман», – мысленно успокаивал себя полицейский.

Бродяга нервно сглотнул и заглянул за спину патрульному, но яркий свет не позволил разглядеть сколько человек оставалось в машине. Поэтому пришлось довериться инстинктам.

Часто дыша от слабости и возбуждения, он крепко обнял себя за плечи, стараясь сдержать дрожь и не потерять рассудок от опьяняющей жажды.

– Зря ты выбрался из своей берлоги, парень, – сочувственно проговорил патрульный, рассматривая молодого человека. На вид ему едва ли можно было дать двадцать пять. – Придётся отвезти тебя в участок. Даже если ты ничего не сделал, бродяжничество запрещено.

Вампир продолжал молча рассматривать, возможно, будущую жертву. В его сознании патрульный всё ещё оставался человеком, убийство которого шло в разрез с его принципами, но инстинкты монстра и жажда постепенно брали верх. Он слишком долго сдерживал себя. Слишком долго отрицал своё состояние.

Чтобы хоть как-то совладать с собой он принялся что-то бормотать себе под нос:

– Он человек, такой же, как и я. Я не должен думать о нём иначе. Я не могу убить его.

А между тем клыки ныли всё сильнее. Обоняние будто обострилось в тысячи раз и запах крови и живой тёплой плоти дурманил сознание. Челюсть непроизвольно стала выдаваться вперёд и как бы сильно вампир не сжимал её, ничего не помогало. Клыки жаждали пронзить живую плоть. Инстинкты монстра медленно подавляли сознание человека. Вампир продолжал повторять одно и тоже, будто спасительную молитву, в то время как всё его тело выворачивала на изнанку дикая ни с чем не сравнимая боль, словно кости поворачивались внутри, отрываясь от плоти и выворачивались на изнанку.

– Чокнутый, – сделал вывод полицейский, но руку от пистолета не убрал.

– Он человек, – продолжил шептал Самюэль, – такой же, как и я. Он человек, такой же как. Он человек, такой…

И в этот момент, хлипкий на вид бродяга, на неустойчивых ногах стремительно бросился на патрульного.

Полицейский выхватил пистолет, но не успел даже прицелиться, как острые клыки вонзились в тёплую плоть.

Тёплая волна пробежала по телу Самюэля, стремительно распространяясь и принося с собой блаженство избавления от боли. Инстинкты ликовали, замершее много лет назад сердце теперь бешено билось в такт с напуганным сердцем жертвы. Тепло пульсировало во всём его теле. И даже ужаснувшееся было сознание на мгновение испытало волнительное блаженство.

«Я жив! – пронеслось в его голове. – Я снова жив!»

Патрульный сопротивлялся, пытался вырваться из железных тисков, но всё без толку. Страж с заставлял его сердце быстрее перекачивать кровь. Он даже не подозревал, что таким образом только помогает монстру быстрее насытиться его кровью. Даёт ему ни с чем не сравнимый допинг, но и отдаёт вампиру свою жизнь.

На помощь из машины выскочили его напарники и, не раздумывая выстрелил в нападавшего, попав прямо в раненое плечо. От неистовой боли вампир выпустил свою добычу и взвыл будто зверь.

– Что за?! – в ужасе воскликнул второй патрульный спеша на помощь напарнику, шофёр остался в машине, готовый в любой момент тронуться с места. – Эй, ты как?

Напарник был ещё жив и даже стоял на ногах, но находился в таком шоке, что, казалось, не слышал или даже не понимал, что ему говорят.

– Самюэль! – пронёсся над пустой улицей повелительный женский голос.

Патрульные замерли на месте. Овладевшая на миг вампиром эйфория растворилась без остатка.

Женщина появилась посреди улицы внезапно и совершенно бесшумно, будто взялась из воздуха.

Когда полицейские взглянули на неё, сердца их похолодели, а кровь, заледенев в жилах, и как бы потекла в обратном направлении, больно царапая кожу изнутри.

За горящими багровыми глазами, никто из них не смог разглядеть нежные черты лица прекрасной девы. Один лишь внушающий ужас взгляд и сковывающая аура, заставляющая слабых людей безвольно замирать при её появлении.

Бродяжка тяжело дышал, с силой зажимая кровоточащую рану. Из-за предыдущего ранения, его регенерация проходила заметно медленнее.

– Эльза, – с придыханием, едва слышно вымолвил он, протягивая к девушке здоровую руку, будто к какому-то божеству.

– Как ты посмел вызывать меня?! – с нескрываемым презрением и надменностью, произнесла она, глядя на несчастного с высока.

Сильный порыв ветра разметал её волнистые волосы, чёрные водопады локонов рассыпался по плечам и груди. Изящным движением она убрала пряди с лица и откинула за спину.

– Кажется, я говорила, что не хочу видеть такое жалкое ничтожество подле себя, – продолжила вампирша, шаг за шагом приближаясь к бродяге, а патрульных будто и не замечая вовсе. – Но ты вопреки всему всё-таки приполз. К тому же раненный. Мне противно от одной мысли, марать о тебя руки.

– Стоять! – приказал женщине патрульный, направляя на неё пистолет, изо всех сил пытаясь справиться с ужасом, который овладел им.

Но он и глазом моргнуть не успели, как вампирша уже стояла позади, а её холодные, словно созданные изо льда пальцы, нежно поглаживали его щёку и шею. С наслаждением она вдохнула носом упоительный аромат живой крови, стремительно бежавшей в теле её жертвы.

Патрульный окаменел, лишившись дара речи.

– М-м, – сладкий голос холодным ветерком коснулся его кожи, – не плохой аромат. Чуть приторный, но пьянящий.

Выстрел заставил женщину остановиться. Шофёр не смог безучастно наблюдать, как двух патрульных убивает сверхъестественные монстры и, покинув машину, пытался помочь. Но пуля не просто не попала в цель, она словно растворилась в воздухе.

Оба патрульных рухнули, будто подкошенные, в то время как вампирша уже стояла напротив шофёра. Её страстный взгляд буквально пожирал его.

– А вот это, то, что надо.

Шофёр опомниться не успел, как острые клыки вонзились в его шею, и нежные, но такие холодные губы прильнули к тёплой коже. Жертва погрузилась во тьму, так до конца не осознав, кто и как убил его.

Замершее сердце вампирши сделало пару размеренных ударов в груди и вновь затихло. Затуманенные блаженством глаза приоткрылись, сияя кровавым блеском. Изящно отерев рукой губы, она слизнула с пальцев кровь.

– А ты и сам признал свою никчёмность, раз не пытаешься бежать, – с презрением произнесла она, поворачиваясь к раненому вампиру и изящным движением вытирая остатки крови у губ носовым платком.

– Я искал тебя, Эльза, – с нескрываемым трепетом и благоговейным ужасом произнёс Самюэль.

– Даже так? Устал от вечной жизни?

– Я знаю, где Гилберт.

Вампирша замерла на месте, в одночасье, изменившись в лице. В один шаг она оказалась рядом со слугой и, схватив его за плечи, уставилась в его чёрные, налившиеся кровью глаза.

– Что ты сказал? – едва сдерживая волнение, переспросил она.

– «Белый свет», – ответил бродяга, а женщина вздрогнула, словно тот ударил её в сердце ножом, – он сейчас у них.

– Продолжай, – нетерпеливо приказала вампирша.

– Я узнал об этом от одного из клана «Восставших».

– Эти ничтожные кланы, – с презрением пробормотала дева и последние намёки на неземную красоту, которой одарила её природа, окончательно исчезли с бледного лица. – Позор нашей благородной крови.

– Он встречался с истинным, который называл себя Гилбертом, незадолго то того, как его пленил «Белый свет», – продолжил Самюэль.

– Быть не может! – перебила его Эльза и глаза её вспыхнули недобрым пламенем. – Гилберт ни за что не позволил бы людишкам пленить себя!

– С его помощью охотники пытаются создать то ли оружие против нас, то ли лекарство от проклятой крови, – несмотря на раздражение вампирши, закончил Самюэль.

– Что за абсурд! – буквально выплюнула она слова. – Лекарства?

– С ним были двое обращённых – немёртвых. По словам «Восставшего» братья. Одного звали Оливер и он представлялся поэтом.

– Оливер? – заинтересованно повторила вампирша. – Не припоминаю таких. Ты нашёл их? Хочу поговорить с ними. Почему эти предатели крови позволили пленить нашего создателя?

– Их убили, в ту же ночь, когда забрали Гилберта.

– А что «Восставшие»? Отсиживались в укрытиях?

– Гилберт недвусмысленно дал им понять, чтобы они не вмешивались в его дела.

– Где он? – прорычала Эльза, а лицо её исказила маска ярости.

– Где-то на севере, точнее узнать не удалось. Охотники выследили меня. Мне пришлось бежать.

Неистовый вопль вырвался из груди вампирши, и чтобы успокоиться, ей понадобилось время. Но когда это удалось, Эльза выпрямилась и как ни в чём не бывало, надменно, с высока, обратилась к своему слуге.

– Ты оказался не настолько бесполезным, как я думала, – произнесла она, по-прежнему с презрением искоса глядя на Самюэля. – Послужишь мне ещё.

Вампирша поднесла правую руку к своим губам и без толики сомнения пронзила запястье острыми клыками. Затем протянула кровоточащую руку слуге и взглядом позволила ослабевшему вампиру вкусить её драгоценную кровь.

– Но помни, – между тем произнесла Эльза едва слышно, – третьего раза не будет. Подведёшь меня вновь, и ты уже не сможешь сбежать.

***

– Прежде чем начать, я бы хотел рассказать историю появления вампиров. Кто они. И откуда пришли. – Диалей немного поёрзал в кресле, подбирая удобное положение для больной спины и отложив в сторону трость, задумчиво посмотрел на белокурую девушку, сидевшую в тени напротив. – Думаю, начать стоит именно с этого. Вампиры, о которых пойдёт речь, не похожи на привычных тебе. И не имеют ничего общего с одноимёнными чудовищами из легенд. Внешне они практически не отличались от людей. Могли находиться на солнце, пересекать реки и моря. Они рождались как люди. Как и людей, их младенцами вскармливали матери. Но, – его взгляд погас, будто бы сознание перенеслось в те далёкие времена, – отличий всё же было куда больше. Физически они превосходили древних людей, что уж говорить о современных. Тела их были крупнее и выносливее, а регенерация…

Управляющий вздохнул и, сняв очки, потер переносицу.

Тони чуть подалась вперёд, всматриваясь в его молодое, красивое лицо. Глаза её горели неподдельным интересом, отражая тусклый свет лампы на письменном столе.

– Прочная кожа служила им непробиваемым щитом, – закончил он мысль. – Но если и находилось нечто, что причиняло им вред, то раны затягивались буквально на глазах. Они были хищниками, но не мертвецами. А кровь их была горяча, словно кипела в жилах. Как и любой хищник, они обладали клыками и сильной челюстью. И питались исключительно плотью. Людской или какой другой, без разницы. Они существовали в нашем мире и жили по принципу – выживает сильнейший. На земле, я думаю, не существовало хищников опаснее их. Но всё же бессмертными они не были.

Я хотел бы заметить, что называть их вампирами не совсем верно. Древние люди, которым довелось встретиться с ними, прозвали их инморталами, от латинского immortales – бессмертный. Свой же родной язык инморталы тщательно скрывали и очень немногие из наших предков были удостоены чести познать хоть малую часть того знания.

В то время, когда наши предки сбивались в примитивные племена и не знали о таком явлении, как огонь, инморталы уже создали свою цивилизацию. Неудивительно, что люди воспринимали их, как богов. Инморталы же относились к людскому роду, как к скоту или, в лучшем случае, как к домашним зверушкам.

Время шло. Люди развивались и благодаря примеру своих божеств уже не походили на безмозглых зверей. Они создавали свои государства, и вместе с ними цивилизации, а между тем инморталы превратились в потребителей. Людской род рос, а численность бессмертных оставалась неизменной. Мир стал меняться слишком быстро. И смириться с этим инморталы не могли. Они решили бросить своих питомцев, уверенные, что без них людей настигнет регресс, отбросив человеческую цивилизацию на многие год, а то и столетия назад. Но…

Диалей замолчал, поморщился от боли в спине, вновь поёрзав в кресле, и продолжил:

– Спустя тысячу лет, новое поколение инморталов вновь встретилось с людьми. Насколько же они были удивлены. Их предки уверяли, что люди ничем не отличаются от зверей, а на деле их прогресс шагнул намного дальше. И новое поколение уже не воспринимало людей, как недостойное зверье. Они считались с нами, если ни как с равными, но как с достойными диалога.

Да и среди людей уже не было тех, кто бы считал инморталов богами, ведь в мире появился новый бог. Единый для всех. Создавший мир и всё живое в нём. Людская вера была настолько сильна и заразительна, что инморталы, знавшие историю мира намного раньше людей, сперва согласились, что эта версия не лишена смысла, а позже и вовсе приняли её.

За тысячу лет эволюция сделала людей и инморталов похожими. Теперь отличить эти разные расы можно было только по выдающимся клыкам хищников, которые у людей были куда менее развиты. Но это не помешало инморталам затеряться среди людей. Они разбрелись по свету и использовали свои обширные знания в истории, науке и врачевании, делясь этим с людьми.

А чтобы не привлекать ненужное внимание не жили на одном месте больше десяти лет. Ты ведь уже поняла, что старели они значительно медленнее.

– Насколько дольше нас они могли прожить? – тихим шёпотом спросила Тони.

Это был первый вопрос, который Диалей услышал от неё, поэтому не смог сдержать улыбки. Мужчина вновь надел очки, чтобы лучше рассмотреть юное лицо девушки.

– В те года инморталы жили около двухсот пятидесяти – трёхсот лет.

Её глаза округлились и в них отразился восторг и трепет.

Диалей улыбнулся, удовлетворённый такой реакцией.

– И вот теперь я расскажу о вампирах, которых знает и помнит современный мир. Всё началось с некого царя, чьё имя затерялось в истории, как и следы инморталов. Чувствуя, что жизнь с каждым днём покидает его, тело слабеет и, ощущая, как смерть становиться всё ближе, царь отчаянно искал способ отсрочить неизбежное. Для этого он собрал подле себя все учёные умы, которых только смогли отыскать его верноподданные, посулив несметные богатства тому, кто сможет осуществить желание правителя – обрести бессмертие.

Уже тогда пытливые умы задавались этим вопросом, но никто из них не принадлежал к расе долгожителей. Инморталам, казалось, странным и нелепым стремление к столь бессмысленной цели. Они относились к смерти проще, как к части жизненного цикла. Исключением стал лишь один.

Представившись врачевателем, он присоединился к соискателям. Его не интересовали ни богатства, ни само бессмертие. Для него это было лишь очередной загадкой, которую предстояло решить. И в некотором роде он преуспел.

Он хотел проверить свою теорию. Хотел узнать, что будет, если соединить кровь инмортала с людской. В истории, на тот момент, не было ни единого случая, когда человек и инмортал родили бы ребёнка. Какими бы способностями он обладал? Был бы слабее или сильнее своих родителей? Жил бы дольше или наоборот? И это не значит, что не было таких прецедентов. Нет, инморталы вступали в связь с людьми и даже пытались заводить семьи. Но всегда всё заканчивалось одинаково – этим двум расам не суждено было иметь потомство. Думаю, причина была в банальной несовместимости ген.

Ввести кровь в тело тоже не представлялось лёгкой задачей. Знания тогда и сейчас значительно отличались. Поэтому врачеватель из расы инморталов решил представить царю свою кровь в склянке под видом лекарства, заверив, что оно дарует выпившему его если не бессмертие, то долголетие.

Старый, измученный болезнями царь принял панацею, не желая слушать советников, призывавших проверить питьё на рабе, и выпел его залпам. Но вопреки, даже самым смелым предположениям учёного, правитель скончался мгновенно в ужасных муках. А его невольный убийца ещё долго не мог оправиться от роковой неудачи. Его схватили, не встретив сопротивления, и отвели в подземелья дворца. Палачу приказали пытать отравителя всю ночь до рассвета, после чего казнить.

Но на утро палач сам едва не оказался на плахе.

Наследник царя спустился в подземелье, рассчитывая найти там изнеможённого, едва живого убийцу, но вместо этого, его взору предстал растерянный, полный ужаса палач и связанный цепями совершенно невредимый пленник, без конца бормотавший что-то себе под нос.

Позже стало известно, никакие пытки не могли причинить вреда отравителю, огонь не оставлял ожогов, плети не рассекали плоть, ножи тупились о кожу. В страхе новый царь приказал немедленно четвертовать колдуна.

Только тогда до сознания инмортала дошло происходящее, и он поддался инстинктам. Разрывая всех и каждого на своём пути, он бежал и ни одна лошадь не смогла его догнать. Но на этом всё не кончилось.

После, когда жители дворца и окрестностей ещё не успели оправиться от ужаса, перенесённого утром, в час, как только последние лучи солнца зашли за горизонтом, в покоях убитого царя открыл глаза первый истинный вампир. Бессмертный монстр, чья жизнь была обречена на вечные муки неутолимой жажды.

Желание царя исполнилось, но цена за это, оказалась непомерной, для всего его народа.

– А что стало с врачевателем? – затаив дыхание тихо прошептала девушка.

– О деяниях его стало известно сородичам, – дальнейшая часть этой истории не вызывала в Диалее интереса, поэтому говорил он нехотя и отрешённо. – Его поймали и вырвали клыки, обрекая на голодную смерть, после чего изгнали. Но исправить ничего уже было нельзя. Ужасная эпидемия захлестнула древний мир.

– А где теперь инморталы?

– От их расы не осталось и следа, – помрачнев, ответил мужчина и отвёл взгляд в сторону. – А вместе с ними исчезла и надежда на спасение от их проклятой крови.

Тони распахнула глаза. В спальню сквозь неплотно зашторенные окна пробивался солнечный свет. С улицы доносился щебет птиц и шелест листвы.

Она огляделась кругом. Никого. Девушка была совершенно одна в своей огромной спальне.

Потерев заспанные глаза, Тони вновь откинулась на подушку и укрылась одеялом до самого подбородка.

– Я не забыла, – тихо пробормотала она в одеяло. – С того вечера я больше ничего не забыла.

Светлая улыбка коснулась её губ, и она блаженно закрыла глаза. Впервые за долгое время ей приснился не кошмар.

– Габриэль…

Она вскочила и огляделась кругом.

Никого.

Вот только чувство, будто из темноты за ней пристально наблюдает пара кровавых глаз, вновь надёжно поселилось в её душе.

Девушка бросилась к окну и, превозмогая боль от солнечных лучей, раскрыла шторы, а затем огляделась.

Никого. Солнце хорошо осветило всю спальню, даже самые дальние уголки. Никого.

Потирая ожоги на лице и руках, Тони вынула из кармана брюк бутылёк с таблетками и выпила сразу три.

Боль не ушла сразу, но при свете дня кровавые глаза не были столь отчётливы.

– Я не помню, – убеждала она себя. – Не помню! Не помню!