Читать книгу Сунь Укун – царь обезьян - У Чэнъэнь - Страница 7

в которой рассказывается о том, как зародилась в чудесной скале жизнь, как появилась на свет волшебная обезьяна, как эта обезьяна стремилась к самоусовершенствованию и постигла Великое учение

В незапамятные времена лежала на берегу великого моря страна Аолайго. Посреди моря высилась гора Цветов и плодов, а на ее вершине была чудесная скала.

Скала была открыта солнечным лучам и лунному сиянию, потому что не росли на ней высокие деревья, лишь зеленела ароматная трава да цвели цветы чжилань, которые приносят долголетие.

И вот однажды скала произвела на свет яйцо, оно было из камня. Позднее из яйца вылупилась обезьяна, тоже каменная, но наделенная всеми пятью органами чувств и четырьмя конечностями.

Она очень быстро выучилась бегать и скакать, ела траву, лакомилась плодами с деревьев, воду пила из ручьев и источников, собирала горные цветы. Была неразлучна с волками, пантерами, тиграми, барсами, ланями и оленями, ну и, конечно же, с обезьянами, своими сородичами. На ночь устраивалась где-нибудь под утесом, днем бродила по горной вершине, спускалась в ущелья.

Как-то утром, когда солнце стало сильно припекать, обезьяна и ее друзья принялись резвиться в тени деревьев и, порезвившись вдоволь, отправились к горному потоку искупаться.

Поток был бурный, и волны перекатывались, словно дыни. Поглядели на него обезьяны и стали толковать между собой. «Ведь птаха всякая и всякий зверь по-своему умеют говорить» – гласит пословица.

– Никто не знает, откуда течет эта вода, – сказали обезьяны. – Сегодня дел как будто нет, уж не отправиться ли так, забавы ради, вверх по течению, посмотреть, откуда поток берет свое начало!

Они созвали всех обезьян, и помоложе, и постарше, и, прихватив детенышей, стали с веселым шумом карабкаться вверх. Добрались до того места, где поток брал свое начало, и увидели поистине волшебный водопад.

– Ну что за чудо! Какая красота! – в один голос восклицали обезьяны, хлопая в ладоши. – Если найдется среди нас такой, кто не побоится, перепрыгнет водопад и вернется цел и невредим, мы сделаем его своим царем!

Тут выскочила вперед каменная обезьяна и крикнула:

– Я не побоюсь! Я перепрыгну водопад!

Вскричав так, обезьяна зажмурилась, присела на корточки, затем выпрямилась и перескочила через водопад. Глаза открыла, огляделась – нет ни воды, ни волн. Только огромный мост стоит необычайной красоты.

Обезьяна будто к месту приросла и затаив дыхание принялась тот мост осматривать со всех сторон. Он был сделан из железа. Вода под ним била струею из скалы и затопляла все вокруг. Обезьяна вскарабкалась на мост и вдруг увидела поистине прекрасное строение. Через окно можно было рассмотреть всякую утварь, каменные ложа, столы, драгоценную посуду.

Налюбовавшись вдоволь открывшимся ей видом, обезьяна перебралась на середину моста и тут заметила плиту из камня с надписью: «Благословенная земля на горе Цветов и плодов, пещера Водной завесы – обитель бессмертных».

Эта надпись привела обезьяну в полный восторг. Она снова зажмурилась, присела на корточки, перескочила через водопад и очутилась на прежнем месте.

– Ну и повезло нам! – закричала она.

Обезьяны окружили ее и принялись расспрашивать:

– Ну как там? Очень глубоко?

– Да там совсем нет воды, – отвечала обезьяна. – Я видела огромный мост из железа и очень красивый дом с разной утварью, каменными ложами, столами, драгоценной посудой. И еще я приметила каменную плиту с надписью: «Благословенная земля на горе Цветов и плодов, пещера Водной завесы – обитель бессмертных». Давайте отправимся туда жить. Места всем хватит. И укрыться будет где в непогоду.

Обезьяны обрадовались, загалдели:

– Мы согласны! Веди нас за собой!

И снова обезьяна зажмурилась, присела на корточки, прыгнула и скомандовала:

– За мной!

Те, что посмелее, прыгнули, трусливые же то и дело вытягивали шею, чесали за ушами, терли щеки от волнения, но прыгнуть не решались. После расхрабрились, прыгнули всей стаей и очутились по ту сторону водопада. Там они вскарабкались на мост, ввалились в дом, стали друг у друга вырывать чашки и тарелки, передрались из-за кроватей, поразбросали вещи. Словом, вели себя, что называется, по-обезьяньи и лишь тогда утихомирились, когда устали. Тут наша обезьяна взгромоздилась на возвышение и, приняв чинный вид, сказала:

– Друзья мои! Пословица гласит: «С тем, кто обманет, не следует водиться». Не вы ли сами говорили, что сделаете своим царем того, кто перепрыгнет через водопад и возвратится невредимым? Но я не только перескочила через водопад и возвратилась невредимой, я вас сюда с собою привела. Теперь у вас есть убежище, вы можете спокойно отдыхать, спать – словом, наслаждаться истинным благополучием. Почему же вы не признали до сих пор меня своим царем?

Упрек был справедливым. Обезьяны поспешили почтительно сложить ладони и выразить свою покорность. Затем выстроились в ряд по старшинству, низко поклонились и воскликнули:

– Пусть здравствует многие лета наш великий государь!

С этих пор обезьяна стала величать себя: Прекрасный Царь Обезьян.

Итак, возглавив обезьянье царство, царь обезьян разделил всех своих подданных на сановников и их помощников. Днем обезьяны разгуливали по горе Цветов и плодов, а с наступлением ночи устраивались на ночлег в пещере Водной завесы. Жили они дружно, от птиц и зверей держались особняком. Что же до царя обезьян, то сердце его было исполнено радости – ведь он стал не кем-нибудь, а полновластным государем!

Несколько веков подряд наслаждался царь обезьян простой, бесхитростной жизнью, но однажды, когда обезьяны пировали, предаваясь веселью, он вдруг загрустил и разразился слезами. Увидев, что царь плачет, обезьяны встревожились, выстроились перед ним в ряд и, почтительно склонившись, спросили:

– Что опечалило вас, великий государь?

– Думы о будущем, – отвечал царь, – Даже среди веселья они меня не покидают.

– Не угодишь на вас, великий государь, – засмеялись в ответ обезьяны. – Живем мы в благословенном месте, не подвластны ни Единорогу, ни Фениксу, ни царям, которые правят людьми. Что ни день, предаемся веселью, пируем. О чем же вам печалиться, великий государь?

– Вы правы, – молвил государь. – Никто не страшен нам – ни звери, ни птицы, ни люди. Один только Яньван, владыка преисподней. И если мне не удастся достичь бессмертия и навсегда остаться среди небожителей, он призовет меня к себе, как только я состарюсь.

Услышав такие речи, обезьяны закрыли лицо руками и стали горько плакать, сетуя на свой смертный удел и бренность жизни. Вдруг одна из них выскочила вперед и крикнула:

– Тревога о будущем, великий государь, – знак того, что в вас зародилось стремление познать Путь Истины – дао! Из всех тварей земных только Будды, бессмертные и мудрецы неподвластны владыке преисподней, не подчиняются законам перевоплощения и разрушения; они вечны, как небо и земля, как горы и реки.

– А где они живут? – спросил царь обезьян.

– Они живут в стране Джамбудвипа, в древней пещере священной горы, – отвечала обезьяна.

Услышав это, государь возликовал.

– Завтра же, – сказал он, – я с вами распрощаюсь и отправлюсь вслед за облаками. До самого края земли дойду, а бессмертных найду, выведаю у них тайну вечной жизни и навсегда избавлюсь от власти Яньвана!

На следующий день обезьяны устроили своему повелителю прощальный пир. Когда же пир был закончен, они срубили несколько сосен, соорудили плот и сделали шест из ствола бамбука.

Царь обезьян взошел на плот, оттолкнулся от берега и поплыл по волнам. С попутным ветром он очень быстро добрался до страны Джамбудвипа. Вскарабкался на берег и увидел множество народу. Одни ловили рыбу, другие охотились на диких гусей, третьи вылавливали ракушек и устриц, сушили соль.

Приблизившись к ним, царь обезьян стал выделывать разные штуки. Все в страхе разбежались, побросав свои сети и корзины. А один так испугался, что даже и бежать не мог, словно прирос к месту. Царь обезьян сорвал с него одежду, напялил на себя и с важным видом стал ходить из города в город, из селения в селение, разгуливая там по площадям и рынкам. Он во всем подражал людям, научился их языку, повадкам, привычкам. В то время как помыслы царя обезьян были устремлены к бессмертным и тайне вечной жизни, люди, к великому его удивлению, стремились лишь к выгоде и славе. О бренности земной жизни не думали.

Время летело незаметно. Прошло уже девять лет, а царь обезьян так и не нашел бессмертных. И вот однажды он, продолжая свои поиски, очутился у Западного океана. За этим океаном, подумал царь, непременно должна быть обитель бессмертных. Подумав так, царь соорудил такой же плот, какой у него был когда-то, и поплыл по Западному океану. Плыл долго и наконец достиг страны, которая называлась Западной землей. Сойдя на берег и оглядевшись, царь обезьян увидел очень красивую и очень высокую гору, поросшую густым лесом, и стал на нее смело взбираться, потому что не боялся ни волков, ни тигров, ни барсов.

Вдруг он услышал человеческий голос и поспешил в ту сторону, откуда он доносился. Вошел в чащу, прислушался повнимательней: кто-то пел песню про священную книгу «Хуантин».

Царь обезьян очень обрадовался. «Вот где обитель бессмертных», – подумал он, прошел еще немного вперед и увидел дровосека, который рубил кустарник.

– О высокочтимый Бессмертный! – обратился к нему царь обезьян. – Ваш ученик приветствует вас!

Дровосек тотчас же положил топор и, ответив на приветствие, сказал:

– Я не Бессмертный, я простой дровосек и едва зарабатываю себе на пропитание.

– Почему же в таком случае вы пели про книгу «Хуантин»? Ведь эта священная книга проповедует учение дао!

– Ну что же, не стану обманывать вас, – с улыбкой отвечал дровосек. – Этой песне меня и в самом деле обучил Бессмертный и посоветовал, как нагрянет беда, тотчас же спеть ее, чтобы стало легче. Вот я и пел ее сегодня, чтобы утешиться. Откуда мне было знать, что кто-то есть рядом?

– А почему ты не пошел в ученики к Бессмертному, – продолжал допытываться царь обезьян. – Разве не хочется тебе узнать тайну вечной молодости?

– Не до того мне, почтенный. Чересчур тяжела моя жизнь, – отвечал дровосек. – Девяти лет я потерял отца. Ни сестер, ни братьев у меня нет. Я у матери единственный кормилец. Как же мне бросить ее?

– Ты, я вижу, почтительный сын, а значит, и достойнейший человек, – сказал царь обезьян. – И за это в будущем будешь, конечно, вознагражден. А вот мне очень хотелось бы повидать Бессмертного.

– Он живет недалеко отсюда, на горе Священная терраса, в пещере Косых лучей луны и трех звезд, и прозывается Суботи. Есть у него сейчас душ тридцать – сорок учеников, а прежде было еще больше. Вы идите вон по той горной тропинке на юго-восток, пройдете семь-восемь ли и увидите его дом.

Царь обезьян простился с дровосеком и отправился к Бессмертному. Прошел примерно восемь ли и действительно увидел пещеру.

Дверь в пещеру была на запоре. Вокруг царила тишина, ничто не напоминало о присутствии человека. Оглядевшись, царь обезьян заметил на краю скалы камень с надписью: «Гора Священная терраса, пещера Косых лучей луны и трех звезд».

«Не обманул меня дровосек, – с радостью подумал царь обезьян. – И гора с таким названием, и пещера – все на месте».

Долго стоял у двери царь обезьян, все не решался постучаться. Потом залез на верхушку сосны, стал срывать сосновые шишки и забавляться. Немного погодя скрипнула дверь, и на пороге появился божественный отрок необыкновенной красоты. От всего его облика так и веяло благородством.

– Кто посмел нарушить здесь тишину? – грозно крикнул отрок.

Тут царь обезьян спрыгнул с дерева и почтительно поклонился:

– Я пришел сюда для того лишь, почтеннейший, чтобы постичь тайну бессмертия. Так дерзну ли я бесчинствовать и нарушать тишину?

– Ты хочешь постичь тайну бессмертия? – со смехом спросил отрок.

– Хочу, – последовал ответ.

– Перед тем как приступить к чтению проповеди, учитель сказал мне: «Там за дверью стоит некто, желающий заняться самоусовершенствованием, выйди ему навстречу». Это он, наверно, о тебе говорил?

– А то о ком же! – сказал царь обезьян.

– Ступай за мной! – приказал отрок.

Царь оправил на себе одежду и пошел вслед за отроком. По мере того как они углублялись в пещеру, покои становились все просторнее. Жемчужные залы сменялись перламутровыми. Наконец они приблизились к возвышению из зеленой яшмы, на котором восседал сам Суботи. Вокруг стояли его ученики – тридцать бессмертных.

Царь обезьян, не переставая отбивать земные поклоны, бормотал:

– О учитель! Твой ученик со всем почтением приветствует тебя!

– Прежде скажи, откуда ты родом, как прозываешься, а уж потом кланяйся.

– Я из страны Аолайго на земле Пурвавидеха, из пещеры Водной завесы на горе Цветов и плодов, – отвечал царь обезьян.

– Гоните его вон! – вскричал Суботи. – Он лжец и обманщик! А еще толкует о самоусовершенствовании!

Царь обезьян оторопел, но стоял на своем:

– Все, что я сказал, – сущая правда.

– Ты сказал, что прибыл из Пурвавидехи, – продолжал патриарх, – а Пурвавидеха находится за двумя океанами и Южным материком.

– Я переплыл оба океана, более десяти лет странствовал по суше и вот наконец добрался сюда.

– Ну, раз переплыл два океана да еще десять лет скитался по суше, тогда дело другое, – промолвил Суботи. – А как твое родовое прозванье?

– Нрава я смирного[6], – отвечал царь обезьян. – Не обижаюсь, когда ругают, не сержусь, когда бьют. Вот и все.

– Да я не про нрав твой спрашиваю. Я спрашиваю, как прозывается ваш род, – сказал Суботи.

– А я безродный, – отвечал царь обезьян.

– Что же это, у тебя ни отца, ни матери не было, на дереве ты, что ли, вырос?

– Не на дереве, – отвечал царь обезьян, – меня скала породила. Есть на горе Цветов и плодов такая священная скала. В положенный срок она раскололась, и я появился на свет.

– Ну, тогда и впрямь ты порождение Неба и Земли, – молвил Суботи. – Встань и пройдись, я погляжу на тебя.

Царь обезьян вскочил на ноги и вразвалку прошелся несколько раз.

– Скроен ты как-то неладно, – засмеялся Суботи, – точь-в-точь обезьяна хусунь. И следовало бы тебя поэтому наречь Ху. Но иероглиф «ху» состоит из трех частей: первая обозначает «животное», и ее можно не принимать во внимание. Вторая значит «древний», третья – «луна». Древний – все равно что старый, луна – темное начало в природе. А как известно, ни старое, ни темное перевоспитанию не поддаются. Поэтому лучше наречь тебя Сунь. Иероглиф «сунь» тоже состоит из трех частей. Первая обозначает «животное», и ее можно отбросить. Вторая и третья значат «ребенок» и «отпрыск», что вполне тебе подходит. Итак, отныне ты будешь прозываться Сунь.

– Никогда не забуду вашей милости! – воскликнул облагодетельствованный царь обезьян. – Но раз уж вы осчастливили меня прозваньем, осчастливьте еще и именем!

– Есть двенадцать иероглифов, которыми мы обозначаем имена.

– Что же это за иероглифы? – спросил царь обезьян.

– Гуан, да, чжи, хуэй, чжань, жу, син, хай, ин, у, юань, цзюэ, что значит: широта, величие, мудрость, даровитость, истина, уподобление, натура, океан, разум, понимание, совершенство и просвещенность. Ты будешь зваться У, что значит «Понимание». Еще мы наречем тебя буддийским именем Укун, что значит «Постигший тщету всего окружающего». И будет твое полное имя Сунь Укун. Согласен?

– Еще бы! – воскликнул царь обезьян.

Если хотите узнать, как преуспела обезьяна на пути самоусовершенствования, прочтите следующую главу.