Читать книгу Ромео и Джульетта - Уильям Шекспир, William Szekspir, the Simon Studio - Страница 8

Могу ль уйти, когда я сердцем здесь?

Вернись назад, тяжелый прах, найди

Свой центр.

(Перелезает через стену сада.)

Кузен Ромео! эй, Ромео!

Я поклянусь, что он ушел домой

И лег в постель.

Он побежал сюда

И перелез чрез эту стену сада.

Зови его, Меркуцио.

Я буду

Не только звать, но даже заклинать.

Ромео! страсть, влюбленный, сумасшедший,

Блажной! явись пред нами в виде вздоха,

Произнеси хоть рифму – «кровь-любовь»,

Хоть слово в честь болтушки Афродиты,

Иль прозвище смешное дай ее

Наследнику и сыну Купидону,

Проказнику-мальчишке, что так ловко

Стрелу пустил, что царь Кофетуа

Вдруг в нищую влюбился. Он не слышит,

Не движется, – скончалась обезьяна!

И заклинать его я принужден.

Явись же нам; тебя я заклинаю

Блестящими глазами Розалины,

Ее челом, пурпурными устами

И ножкою, и трепетным бедром,

И всем, что там найдется по соседству, –

Предстань пред нами в образе своем!

Рассердится, когда тебя услышит.

Из-за чего? – Он мог бы рассердиться,

Когда бы я в ее волшебный круг

Заклятием другого духа вызвал

И там его оставил до тех пор,

Пока она б его не отогнала;

Резон бы был; мое ж заклятье честно:

Я, именем возлюбленной Ромео,

Явиться нам Ромео заклинаю.

Он скрылся здесь, среди деревьев этих,

Ушел во мрак холодной, влажной ночи:

Любовь слепа и любит быть во тьме.

Когда б слепа была, то не могла бы

И в цель попасть. Он где-нибудь сидит

Тут под кустом кизиловым, мечтая

О милой. – Эй, Ромео! Я желаю,

Чтоб она… et cetera… Прощай,

Спокойной ночи! Ну, а я – на койку;

Спать на земле – уж слишком холодно!

Идем ли, что ль?

Идем, – совсем напрасно –

Искать того, кто прячется от нас.

Над ранами смеется только тот,

Кто не бывал еще ни разу ранен.

Но, тише, что за свет в ее окне?

Оно – восток, и в нем Джульетта – солнце.

Всходи, всходи, прекрасное светило,

И свет луны завистливой затми;

Она уже от скорби побледнела,

Завидуя, что ты, ее слуга,

Ее красой далеко превосходишь.

Не будь ее слугою; ведь она –

Завистница и девственная риза

Весталки – и бесцветна, и бледна, –

Безумным лишь носить ее прилично.

О, брось ее… Да, то моя любовь,

Владычица; когда б она то знала!

Вот говорит она, иль нет, еще

Не говорит; так что же? Говорят

Ее глаза, – я отвечать им буду.

Я слишком смел: не для меня их речь:

Две самые прекрасные звезды