Читать книгу Невидимая рука. Экономическая мысль вчера и сегодня - Ульрих ван Зунтум - Страница 30

Большинство людей должны много трудиться, чтобы получить доход, на который они могут жить. У кого нет состояния, тот может предложить на рынке только свою рабочую силу. Даже прибыль в значительной мере также отражает персональный трудовой вклад предпринимателя. Во всяком случае, это относится к частнопрактикующим врачам, адвокатам или провизорам, а также к собственникам мелких предприятий.

В то же время есть люди, которые живут за счет того, что отдают свои деньги в рост. Они владеют акциями или ценными бумагами с твердым процентом или просто размещают деньги на вкладе в банке, который затем ссужает их уже по своему усмотрению. Речь при этом необязательно идет о богатых людях. В том числе и мелкие предприниматели за счет такого вложения денег нередко обеспечивают себе пенсию по старости. Как бы там ни было, мы имеем здесь дело с возникновением дохода без видимого соответствующего трудового вклада. Сюда же относится также та часть прибыли предприятия, образование которой нельзя объяснить личной трудовой деятельностью его владельца. В этом случае мы имеем дело с начислением процентов на капитал, который он инвестировал в свое производство.

К взиманию ссудного процента во все времена относились с большим неодобрением. Наряду с деньгами как таковыми ссудный процент, видимо, наиболее характерное явление для капитализма. Такое отношение сохраняется даже несмотря на то, что ссудный процент был распространен и в социалистических обществах, хотя там он не всегда выступал столь открыто.

Ссудный процент вызывал подозрение еще у древнегреческих философов. И Платон, и его ученик Аристотель (384–322 гг. до н. э.) высказывались в пользу всеобщего запрета ссудного процента. Ссуживание денег и ростовщичество были для них равнозначными понятиями, причем независимо от того, под какой процент заимодавец ссужал деньги. Аристотель включал взимание процента в состав так называемой хрематистики, под которой он понимал нечистоплотную в моральном отношении хозяйственную деятельность, поскольку она была нацелена исключительно на зарабатывание денег. Безупречную, с точки зрения морали, хозяйственную деятельность Аристотель называл экономикой, под которой он понимал деятельность, направленную в первую очередь на удовлетворение потребности в благах.

Свое отношение к ссудному проценту Аристотель аргументировал примерно следующим образом. Так же как посеянное зерно приносит доход в виде урожая, процент на первый взгляд выступает как доход от использования денег. С точки зрения отдельного человека здесь почти нет разницы. Напротив, с общехозяйственной точки зрения процент не более чем иллюзия. Если посеянное зерно в силу естественной производительности земли действительно приносит дополнительных доход, то количество денег за счет процента на самом деле не увеличивается. Единственно, кто так не считает, это сам заимодавец. В общеэкономическом же отношении его процентный доход полностью уравновешивается затратами по выплате процента должника. По этой причине, как полагал Аристотель, взимание процента противоестественно и должно быть запрещено.

Католическая церковь также долгое время выступала за так называемый канонический запрет ссудного процента. Аргументы в оправдание этой меры были разработаны в основном схоластиками раннего Средневековья, среди них в первую очередь епископом Августином (354–430), крещеным язычником, преподававшим риторику в Карфагене. После обращения в христианскую веру он в своих трудах попытался связать учение Платона с библейским посланием. В буквальном переводе «схоластик» означает «педагог». Докторами схоластики, как их тогда называли, были преимущественно монахи, профессора и исповедники. Естественно, что в этом качестве они имели большое влияние на формирование моральных ценностных представлений окружающих людей. Наиболее выдающимися представителями схоластики были монах-доминиканец Альберт Великий (1193–1280) и его ученик Фома Аквинский (1225–1274). Оба они позднее были причислены к святыми. Фома Аквинский был также талантливым экономистом. Он хорошо ориентировался в экономических проблемах своего времени и наряду с верой прославлял в качестве высшей добродетели труд. В его представлении труд не только служил обеспечению личного материального достатка и поддержке бедных, но и противодействовал лености и порокам. До настоящего времени Католическая церковь продолжает всемерно распространять эту точку зрения на место и роль труда.

Очевидно, что процентный доход, на получение которого не требовалось никаких трудовых затрат, никак не вписывался в это учение. Схоластики, находившиеся под сильным влиянием идей Аристотеля, восприняли и его идею запрета ссудного процента, хотя их аргументы на этот счет были несколько иными, свидетельствуя о значительно большем понимании истинной природы процента.

Схоластики поняли, что процент, собственно говоря, не является ценой денег, о чем свидетельствовали поверхностные наблюдения. Ведь деньги не продавались и лишь ссужались на определенное время. По этой причине процент, по сути, выступал в качестве цены за время, в течение которого кредитор не мог ими распоряжаться. Однако время принадлежит Богу. А если это так, то продавая время за процент, люди тем самым нарушали установленный божественный порядок.

Эта весьма последовательная аргументация типична для схоластического мышления, в котором строгая логика уживалась с чисто метафизическими доводами, которые в своем большинстве были заимствованы из Библии. В течение нескольких столетий шли ожесточенные споры о том, является ли кровь местом нахождения души, сколько ангелов могут уместиться на кончике иглы или возможно ли доказать существования Бога. Например, так называемое онтологическое доказательство существования Бога Ансельм Кентерберийский сформулировал следующим образом: Бог по общему признанию является тем самым большим, больше которого ничего нельзя себя представить. Поэтому необходимым образом он также должен существовать, поскольку если бы он не существовал, то это было бы, несомненно, его большим недостатком. Но обладая таким недостатком, он, очевидно, не мог бы быть самым большим.

Существование Бога в данном случае в конечном счете выводится из самого существования понятия Бога. Иммануил Кант посмеялся над этим видом логики, приведя пример со 100 талерами. Их тоже можно представить себе без всякого труда, но это отнюдь не должно означать, что они у тебя уже имеются. Тем не менее, чтобы спасти честь схоластиков, необходимо отметить, что среди них были и более прозорливые люди. Например, Уильям Óккам (1300–1350) считал, что можно или верить в Бога или не верить; однако с доказательствами это не имеет ничего общего. За эти взгляды он был отлучен от церкви. Умер Оккам, вероятно, от чумы.

К здравомыслящим схоластикам, несомненно, также относился Фома Аквинский. Так, он, в частности, пришел к выводу о том, что в том числе и сдача в аренду дома в конечном счете приносит доход, схожий с процентным доходом. Не случайно в Германии до сегодняшнего дня арендную плату также называют «арендным процентом». Такой доход, по мнению Фомы Аквинского, вполне оправдан, поскольку имеет отношению к износу здания. Напротив, ссуживание денег не вызывает их износа, так что чистый денежный процент не имеет оправдания.

Чем больше Фома Аквинский занимался реальными экономическоми процессами, тем больше исключений ему приходилось делать из базового правила запрета на выплату ссудного процента. В результате таких исключений накопилось столь много, что Аквинский был вынужден признать: это правило применимо только к процентам по чисто потребительским кредитам и к однозначно ростовщическим процентам. Так, например, он высказался за компенсацию заимодавцу его рисков финансовых потерь, которую он приравнял к компенсации за упущенную прибыль, которую кредитор мог бы получить при ином использовании ссужаемых денег. Тем самым взгляды Фомы Аквинского в этом вопросе почти совпадали с современным взглядом на эту проблему. Современная экономическая наука, однако, интересуется не столько аргументами в пользу морального оправдания ссудного процента, сколько прежде всего объяснениями того, что она наблюдает в этой связи на рынках.

И в наше время Католическая церковь все еще настороженно относится к нетрудовому доходу, полученному за счет ссудного процента, хотя Папа Пий VIII (1761–1830) без каких-либо подробных мотивировок отменил запрет на ссудный процент в 1830 г. Однако сборник церковных законов 1917 г. все еще содержал требование умеренности во взимании процента. Только после 1983 г. из него было изъяты положения, которые однозначно можно было увязать с ссудным процентом.

Другие религии также испытывают определенные сложности в восприятии ссудного процента как нормального явления хозяйственной жизни. Так, Мартин Лютер (1483–1546) высказывался за полный запрет ссудного процента, в исламе к нему относятся также неоднозначно. Хотя и здесь предпринимаются попытки следовать духу времени, прибегая к самым изощренным методам. Так, например, в исламе не запрещено, если заимодавец участвует в прибыли предприятия, которому он ссудил свои деньги. Однако при непредвзятом подходе становится очевидным, что дело здесь идет не более чем о неявном взимании процентов на ссуженный капитал.