Читать книгу Невидимая рука. Экономическая мысль вчера и сегодня - Ульрих ван Зунтум - Страница 34

Обратимся теперь к последнему вопросу в этой связи, который имеет гораздо большее значение для понимания процента. Мы уже видели, что и деньги при этом также играют определенную роль. Широко распространена точка зрения, согласно которой центральный банк может по своему усмотрению более или менее понижать уровень процентной ставки, просто увеличивая денежную массу в экономике. Действительно, во время последнего финансового и долгового кризиса эта мера активно использовалась как в США, так и в Японии, а также в Великобритании и других странах ЕС. Если проблема решается так легко, то зачем тогда вообще нужны сбережения? По крайней мере, длительное снижение процентной ставки за счет простого печатанья новых денег, очевидно, не слишком согласуется с неоклассическим положением о том, что капитал может быть образован только за счет отказа от потребления, т. е. путем сбережений. В данном случае мы имеем дело со старым дискуссионным вопросом, является ли процент действительно реальным феноменом, или феноменом, находящимся под воздействием монетарной политики.

Чтобы ответить на этот вопрос, вначале необходимо провести важное различение, которое мы до сих пор почти не упоминали. Внимательный читатель не мог не отметить, что в этой главе время от времени говорится о капитале, а затем речь вновь заходит о деньгах. Ни одно ли это и то же? И если нет, какое отношение одно имеет к другому?

С точки зрения отдельного предприятия на этот вопрос есть скорый ответ. Деньги является лишь особенным видом капитала, а именно капитала в его наиболее ликвидной форме. Его можно легко преобразовать в другие формы, например, купив станок или фабрику. В этих случаях говорят о реальном капитале вместо денежного капитала.

С общеэкономической точки зрения деньги, однако, не являются капиталом, поскольку их нельзя съесть или произвести из них другие блага. Деньги – это сначала только напечатанная бумага, а поскольку они также существуют в виде банковских вкладов и расчетных счетов, то даже и не всегда бумага. Они важны как счетная единица, как средство платежа и объект вложения капитала для каждого отдельного человека, что является тремя существенными функциями денег. Однако в отличие от нормальных благ никто не должен отказываться от потребления, если количество денег будет увеличено. Кроме типографских издержек, которыми можно пренебречь, не потребуется никаких народнохозяйственных ресурсов, чтобы напечатать деньги в любых количествах.

Особенно бросается в глаза отсутствие какой-либо ценности денег с общеэкономической точки зрения при переходе к общей европейской валюте, евро. Та же самая купюра в 1000 немецких марок, до обмена столь востребованная, после окончательного введения в 2002 г. евро неожиданно потеряла свое прежнее значение, представляя отныне определенную ценность разве что для нумизматов. Разумеется, ее можно было обменять на соответствующую сумму в евро. Но это означало не более чем образование многотонной массы старых немецких банкнот в хранилищах европейского центрального банка. Поскольку они практически не имели никакой ценности, их можно было просто уничтожить или, что частично и происходило, переработать в строительные материалы. Деньги являются ограниченным благом только с частной точки зрения.

Это кажущееся противоречие между точкой зрения отдельного человека и общеэкономической перспективой порождает ряд проблем. Ведь понятно, что центральному банку не дано право вводить в обращение действительно любые количества денег, поскольку тогда ограниченная масса денег постепенно станет неограниченной и тем самым они утратит свою функцию. По этой же причине банк не может по своему усмотрению снижать процентную ставку, так как это раньше или позже приведет к безудержной инфляции. Уже самый первый большой эксперимент с введением бумажных денег во Франции, поставленный Джоном Ло в начале XVIII в., окончился полной неудачей. Гиперинфляция в Германии в 1923 г. также имела своей причиной неконтролируемое использование денежного печатного станка. В результате 1 триллион рейхсмарок стоил всего один доллар!

В современной экономике деньги, разумеется, не просто имеются, а они сначала должны быть введены в обращение центральным банком. Это, как правило, происходит таким образом, что центральный банк ссужает частным банкам деньги в обмен на ценные бумаги или напрямую покупает ценные бумаги на рынке капитала. До тех пор пока таким образом в обращение поступает только такое количество денег, которое – при существующем уровне цен – требуется для экономики, нет необходимости в изменении процентной ставки и уровня цен. В этом случае говорят также о нейтральном денежном предложении.

По-другому складывается ситуация, если центральный банк вводит в экономический оборот слишком много денег. Тогда сначала уменьшается ставка процента, поскольку деньги, дополнительно введенные в обращение, ищут своего применения на рынке капитала и оказывают такое же влияние, как и увеличение сбережений. Это так называемый эффект Кейнса, названный по имени Джона Мейнарда Кейнса, но также был описан шведским экономистом Кнутом Викселлем (1851–1926). Возможно, что часть дополнительных денег будет также непосредственно использована на приобретение дополнительных потребительских благ, например на основе более широкого предоставления потребительского кредита. В этом случае, о котором экономисты классической школы говорили в первую очередь, также говорят о кембриджском эффекте.