Читать книгу Заложница артефакта - Ульяна Гринь - Страница 2

Голова гудела, как мартеновская печь. Правда, Алиса в жизни не стояла даже близко к такой штуке, но везде читала, что гудит она страшно. Вот примерно так, как и башка…

Не открывая глаз, Алиса попыталась поменять позу, уложить голову по-другому – а вдруг поможет – но толку из этого не вышло. Боль только усилилась, прибавилась тяжесть в желудке и ко всему прочему захотелось в туалет. Мышцы сотрудничать решительно не желали, и Алиса застонала с раздражением: ну как можно было так напиться?!

Рядом зашуршало, кровать скрипнула под тяжёлым телом. Алисино сердце остановилось на миг, потом забилось в режиме «бешеный моторчик». Осторожно разлепив веки, она скосила глаза налево и обомлела. Рядом похрапывал парень. Незнакомый. И красивый.

Ну как – красивый… Симпатичный. Чёткий такой блондин с классической арийской внешностью: льняные волосы, нос с лёгкой горбинкой, чувственный рот, белёсые ресницы. Лицо правильное, без особых примет… Тьфу, спасибо, папа, аукается твоё воспитание!

Алиса закрыла глаза, чтобы не любоваться на незнакомца, и во внезапном озарении полезла рукой под одеяло. Так и есть – голая, даже трусов нет, липкая между ног… Чудесно! По пьянке переспала с неизвестным без презерватива, отдала девственность первому встречному-поперечному… И что самое противное – даже воспоминаний не осталось, только обрывки.

Сосредоточившись, она принялась шаманить, вызывая из тумана ощущения, касания, ласки… Словно увиденный мельком сон: губы на её губах, рука, сжимающая грудь, жаркое дыхание, возбуждающее сильнее всякого алкоголя… Он был хорош, а вот она! Пьяная девушка в постели – это ужас. Надо быстренько вылазить из-под одеяла и сматываться отсюда, чтобы не краснеть перед этим мальчиком с обложки!

Благие намеренья так намереньями и остались. Едва она двинулась в сторону, парень зашевелился и открыл глаза. Боже милостивый – голубые, прозрачные, тёплые и глубокие! Алиса подтянула одеяло выше на грудь, больше всего на свете желая спрятаться под ним с головой. Парень зажмурился пару раз, словно она была видением, но не желала исчезать, и сказал хрипло:

– Привет! Сколько времени?

– Не знаю, – так же хрипло отозвалась Алиса и откашлялась: – Часов девять…

– Рано, – он зевнул, как большой ленивый кот, и придвинулся ближе, обнял её за талию, укладываясь головой на плечо: – Давай ещё поспим, а потом продолжим?

От такой наглости Алиса растеряла все мысли. Неужели ему так понравилось? Так, это неважно, надо валить по-быстрому! Но парень не пустил, прижал крепче и с усмешкой спросил:

– Не спится? Ладно, тогда давай знакомиться. Фёдор! А ты?

– Алиса, – почти прошептала она, сгорая от стыда, а потом опомнилась: – Как-то глупо знакомиться уже после того, как переспали, не находишь?

– Ну когда-то ж надо! – фыркнул он, поворачиваясь, чтобы взглянуть ей в глаза. – Работаешь, учишься?

– На первом курсе педагогического. А ты?

– Пятый, международные отношения, – небрежно бросил Фёдор, наблюдая за её реакцией. А у Алисы аж дыхание перехватило. Пятикурсник МГУ вот так рядом с ней в постели… Небось, богатый, родители в Думе сидят или олигархи какие… Откуда его только Мариша притащила? Хотя Маришин папа не последняя шишка в родной полиции – полёт не той высоты…

– Ну и как там, на пятом курсе? – Алиса очень сильно постаралась придать голосу независимый и отстранённый тон, хотя далось ей это нелегко, учитывая неутихающую головную боль и нарастающее давление в животе.

– Да такая же мутотень, что и на первом! – Фёдор снова усмехнулся. – Голова болит? У меня тоже, блин! Пойти, что ли, лекарство поискать…

«Иди, – мысленно согласилась Алиса. – И исчезни. Совсем.» Но вслух сказала:

– Да, аспиринчика бы не помешало! И минералки бутылку.

Фёдор сел, откинув одеяло и явив Алисиному взгляду (а так хотелось сказать – миру, но они были одни) спину с безупречными трапециями мышц, прямо как в рекламе супер-тренажёров. А когда этот ирод встал, ничуть не смущаясь и даже не думая прикрыться, Алиса едва сдержала стон. Перед ней была самая прекрасная мужская задница в мире! Не то чтобы ей пришлось видеть много задниц, но те, что красовались в интернете и в подмётки не годились этой, принадлежавшей случайному любовнику и, что греха таить, первому мужчине Алисы.

Фёдор же с минуту побродил по комнате, заглядывая под кровать, потом поднял глаза к потолку:

– Надо полагать, мы сюда уже раздетыми поднялись. Ладно, пошёл, заодно и шмотки поищу.

Когда за ним закрылась дверь, первым порывом Алисы было вскочить, завернуться в простыню и и убежать вот так, в простыне, домой. Но умная мысль была задавлена в зародыше. В феврале по снегу босиком не набегаешься. Тем более, голышом. Да и в туалет неплохо бы сначала… И в душ: смыть с себя остатки этой ночи. Ну что ж, придётся делать хорошую мину при плохой игре. Всё равно этот красавчик-международник забудет их встречу не далее, чем после обеда.

Кряхтя подобно столетней старушке, Алиса кое-как сползла с кровати и обернулась в выдёрнутую из-под одеяла простыню. Туалет на втором этаже был – это точно известно, она ведь была здесь уже много раз. Только бы не ошибиться дверью: мало ли сколько парочек тут по комнатам затихарилось!

В коридоре было темно и пыльно. Имя проектировщика дачи затерялось в веках – а жаль. Найти бы его и прибить шваброй… Возможно, Маришин папаня просто напихал перегородок в просторный деревенский дом. Как бы то ни было, гостям приходилось в первый раз нехило блуждать между комнат. Но сегодня Алиса нашла совмещённый санузел с первой попытки. Никакого люкса: Маришины предки олигархами не были от слова совсем. Унитаз, совдеповская раковина и душ со стеклянными створками. Которые, кстати, заедали через раз.

Стоя под упругими струями тёплой воды, Алиса с натугой вспоминала вчерашний день. Её почти насильно притащили на дачу к Марише: собирались праздновать успешную сдачу сессии. Алисе праздновать не очень хотелось. Повода радоваться не было. Сессию-то она сдала, но вот на личном фронте дела были хуже некуда. И даже не в том проблема, что она нашла Сашку в весьма недвусмысленной позе с соседкой. Покаялся бы – простила. Но он не покаялся, а саму Алису и обвинил. Типа: она недотрога, хочет до свадьбы остаться девочкой, а он мужик, ему надо удовлетворять потребности!

Мужик! Слово-то какое! Как мужлан. Да, на принца Сашка явно не тянул, даже до случая с соседкой. Помнится, Мариша в машине бросила: «У нас такие мальчики будут – Сашку своего тут же забудешь!» Алиса не нашлась, что ответить. Да и Сашка уже был не «свой», а чей-то чужой. Может, и соседкин, чтоб её ни один мужик до конца жизни не поимел! А вот этот ночной принц с пятого курса МГУ пока не Алисин. Да и, чтобы не врать самой себе, никогда Алисиным и не станет. Ночью, скорее всего, она просто хотела самоутвердиться с его помощью. Ну перестаралась немного, с кем не бывает… Но ведь самоутвердилась. Сомнительно, но верно. Да пошло оно всё!

Алиса вытерлась чистым на вид полотенцем, висевшим на крючке у зеркала, и провела по запотевшему стеклу ладонью. Поморщилась, увидев припухшую от алкоголя мордочку, истерзанные поцелуями губы, набрякшие веки… Явиться в таком виде домой – значит, дать маме повод бухтеть целую неделю на тему «тыжедевочка», «тыжебудущаямать» и «вотвнашевремя»…

Глубоко вздохнув, Алиса поплелась обратно в комнату. Принц уже сидел на кровати перед ворохом одежды. Всё ещё без трусов. Подняв взгляд на Алису, он блеснул белыми зубами:

– О! Душ здесь есть? Это хорошо!

И протянул ей любимую сумку из кожи молодого дерматина:

– Ваша, Будимирова Алиса Валентинна?

– Ты что, рылся в моей сумке?! – она вырвала торбу из его руки и попыталась испепелить его взглядом. Не вышло: Фёдор просто пожал плечами:

– А как бы я узнал, что это твоя? Бирки ж на ней нету!

– Спасибо, – прошипела Алиса сквозь зубы, проверяя содержимое сумки. Мобильник на месте, паспорт, студенческий, кошелёк, косметичка… Вроде всё на месте. Но мало ли… Принцы всякие бывают.

Она склонилась над ворохом одежды, выискивая свои джинсы со свитером, но их там не оказалось. Алиса вопросительно глянула на Фёдора, но тот снова пожал плечами:

– Я свои шмотки тоже не нашёл. Поищем кого-нибудь вменяемого, чтобы рассказал, что мы вчера вытворяли! А пока…

Он сунул ей в руку откупоренную бутылку пива и таблетку:

– Пей!

– А это что? – Алиса подозрительно оглядела пилюльку со всех сторон.

– Парацетамол, – усмехнулся Фёдор, заглатывая такую же и запивая пивом. – Не лучшая смесь, но иногда можно.

Он встал, словно ненароком поигрывая мышцами живота, и сообщил в пространство:

– Схожу в душ, а ты лечись пока…

И вышел. Алиса изобразила в его честь почти классический фейспалм, чуть не выронив парацетамол. Лечиться… Будем лечиться, чего там.

Таблетка скользнула в горло под напором «Балтики», и Алиса просто мгновенно почувствовала, как ей полегчало. То ли коктейль подействовал, то ли сработал эффект плацебо. Как знать. Если не помрёт сегодня от таких адских смесей, больше никогда не будет пить!

Новый знакомый обернулся неожиданно быстро. Обычно такие красавчики принимают душ по часу… Вошёл – и на Алису пахнуло свежестью тела, дежурным гель-душем с мужским ароматом. Она присела на кровать, держась подальше от Фёдора, размышляя, где могла оставить одежду в лихом пьяном угаре. А он небрежно растянулся на постели и спросил:

– Почему ты пошла в педвуз?

– Детей люблю, – рассеянно ответила Алиса, пытаясь вспомнить, не спускалась ли в сауну.

– Настолько? – удивился Фёдор. – Нет, я понимаю – своих, но любить свору сопливых, драчливых, крикливых чужих обормотов… Это выше моего понимания!

– Каждому своё! – отрезала она. – Дети намного искренней взрослых, с ними легче общаться, если им не врать.

– А ты что, никогда не врёшь?

– А зачем?

– Как зачем?! Все врут когда-нибудь в жизни…

– Не вижу смысла.

Алиса не видела смысла и в этой беседе. Что толку задавать ей вопросы, если скоро они расстанутся навсегда, и он забудет о её существовании!

А вдруг не забудет? Может, она так показала себя ночью, что он влюбился безоглядно и на всю жизнь? Алиса глянула на белокурого принца из-под приопущенных ресниц и мысленно покачала головой. Нет, тут полный облом. Никаких шансов…

Федор внезапно подсел к ней, запустил руку в волосы, лаская её затылок:

– Может, хватит болтать?! Займёмся более приятным делом?

Алиса от неожиданности не успела воспротивиться, и её губы встетились с его губами. Поцелуй оказался нежным, хоть и немного собственническим, властным, по-мужски сильным, опьяняющим сильнее всякой водки… Алиса попыталась сопротивляться, чисто из вредности – чего он тут с ней мачо строит – а потом внутренне махнула рукой. Гулять так гулять! Хоть один раз, но с таким красавчиком…

Вышло раз, и ещё раз, и ещё… Нет, не много-много, всего три. И после третьего раза Алиса снова отправилась в душ, а вернувшись, заявила Фёдору:

– Ты, конечно, на высоте, но больше меня сегодня не трогай!

– Сливаешься? – он снова показал белые зубы в улыбке. – Я думал, ты выносливей!

– Завтра продолжим, если будет желание! – Алиса в ответ подразнила его языком, особо ни на что не надеясь. К её величайшему изумлению, Фёдор с усмешкой кивнул:

– Завтра так завтра. Сделаешь мне массаж? Прямо сейчас?

– О как! – Алиса медленно заправила выбившуюся из-за уха прядь и облизала губы. Боже, что она делает?! Но спросила низким томным голосом:

– Нормальный или на всё тело?

– Нормальный, – хрипло ответил Фёдор. Простыня в районе его бёдер слегка шевельнулась. Алиса улыбнулась сама себе: неужели она сорвала куш?! Теперь главное – не переиграть! Но и не остаться обычной тихоней…

– Поворачивайся на живот!

Фёдор повиновался с явной неохотой, наверное, хотел держать её в поле зрения. Алиса поплотнее завернулась в полотенце и оседлала его ноги. Сейчас она казалась себе прожжённой гетерой, соблазнительницей высшего уровня, почти гейшей. Иллюзия опытности возбуждала и пьянила, хотя в глубине души Алиса всё так же робела перед белокурым принцем… Куш? Да поди ж ты… Но назвалась груздем – полезай в кузов. Играть придётся до конца.

Массаж Алиса делать умела и любила. Тренировалась на кошках, то есть, на папе. Когда он приходил уставший после суточного дежурства и, приняв душ, растягивался на диване лицом в подушку, Алиса усаживалась на его спину и мяла плечи тонкими, но сильными пальцами. Папа только постанывал от наслаждения, а потом говорил: «Доча, однажды в своей жизни ты сделаешь счастливым какого-нибудь балбеса!»

Быть может, именно Фёдор станет этим балбесом?

Пока он урчал от удовольствия и пытался тереться задницей о её ноги, Алиса с благоговением разминала безупречные мышцы. А потом Фёдор уломал её спуститься в кухню в одном полотенце и, чертыхаясь, варил дрянной кофе в щербатой турке. После кофе они обшарили всю дачу в поисках одежды, нашли свои шмотки почему-то в сугробе у крыльца. Сушили их перед электрическим камином, грызя самодельные сухарики из стратегических запасов Маришиных родителей, и Фёдор то и дело наклонялся к Алисе, притягивая её за затылок, целовал губами, пахнущими поджаренным хлебом, ничуть не смущаясь выползших из комы товарищей по пьянке. Алиса смеялась над его бородатыми анекдотами, ворошила растрёпанные светлые волосы и думала, что этот день останется навсегда в её памяти как самый счастливый в жизни.

Мариша подскочила сзади и обняла их обоих за плечи, затормошила:

– Дети мои! С вас хоть картину маслом пиши! На свадьбу позовёте, надеюсь?

Алиса смутилась. Какая, к чёрту, свадьба! Неизвестно, встретятся ли они с Фёдором ещё раз – а эта туда же! Свадьба!

А принц неопределённо хмыкнул, расправив плечи, ответил вопросом:

– Свидетельницей или главной свахой?

– А пофиг! – беззаботно отмахнулась Мариша и ткнула Алису в бок: – Ну! Что я тебе говорила в машине?

– В какой именно фразе какого монолога? – съязвила Алиса. – Ты ж п@здишь без перерыва!

– Ладно, замяли! – подмигнула ей Мариша. – Ща будем убирать срач – и по домам!

Когда она унеслась по своим делам, Фёдор тихо спросил у Алисы:

– Ты дашь мне свой номер? Договоримся, когда в ЗАГС идти и в какой ресторан гостей приглашать.

А вот теперь самое главное – остаться искренней и без фальшивой нотки…

– Какой ЗАГС! Мариша шутит, а ты подыгрываешь.

– А вдруг я влюбился насмерть? – шепнул он ей на ухо, щекоча дыханием шею. Алиса прикрыла глаза:

– Дай лучше ты свой номер, встретимся в городе, пригласишь меня в кафе…

– Ну давай, – согласился он, доставая мобильник. Алиса записала номер в своем телефоне и тут же нажала на иконку вызова. Из Айфона шестой модели послышался металлический лязг с претензией на музыку и хриплый голос солиста, немногим отличающийся от собачьего лая. Раммштайн! Последняя нежная любовь младшего братца-обормота! Как такое можно слушать? Это же насилие над ушами и музыкальным слухом!

Вероятно, все эти мысли отразились у Алисы на лице, потому что Фёдор быстро сбросил звонок и, кашлянув, прокомментировал:

– Надо же, какая музычка у меня стоит для незнакомых номеров! Поменять надо.

Ну да, ну да, конечно, в Айфон такие ставят как раз для музыки по умолчанию… Алиса подняла брови, и Фёдор рассмеялся, обезоруживающе, просто:

– Ну люблю Раммштайн! Побей меня тапком!

– Тапка нету! – усмехнулась Алиса. Принц всё больше нравился ей. Жаль, если они больше не встретятся.