Читать книгу Через тернии к… дому! - Ульяна Орлова - Страница 6

– Тошка, смотри, он полетел!

– Ага, я вижу, – прошептал Антон. Не верилось.

Змей неподвижно висел в густой синеве. Горячий воздух держал его.

Над зелёной травой кружились бабочки: какое-то огромное множество белых лепестков в хаотичном танце возле ручейка. А белый змей в синей высоте покачивал длинным хвостом и опускаться не собирался.

– Здорово, да?

– Ты молодец, Шурка!

– А чего я-то? Это ведь ты придумал.

– Придумал… А кто строил?

– Тошка, я поверить не могу, что мы его сами собрали…

«Я поверить не могу, что у меня появился друг… Шурка, ты не уходи никуда, ладно?»

Тошка закусил губу и крепко сжал катушку с нитками. Не хочется, чтобы упал змей. На самом деле не хочется, чтобы Шурка убирал ладони с его плеч: вот бы стоять так и стоять на тёплой траве, поглядывать на серебристую от солнца речку и каждой клеточкой чувствовать рядом друга.

– Антон, – шепчет рядом Шурка, – Антон…

– Антон!

В момент всё завертелось и исчезло. Тошка растерянно поморгал в темноте. Проснулся.

И увидел перепуганного Славку.

– Слав, ты что?

– Антон, там огни! Посмотри! – И малыш указал на щель.

Антон осторожно посмотрел в неё и прислушался. Совсем близко слышались незнакомые мужские голоса. По бетонным сваям, тёмному песку бродили белые лучи фонарей. Один из лучей высветил в темноте невысокого мужчину в погонах. Полиция… Антон посмотрел на Славку:

– Слав, это полиция… Это меня ищут! – прошептал он.

– Что мы будем делать?

– Сиди тихо-тихо, прислонись к боковой стене. Или ляг. Я сейчас закрою эту щель.

Он достал из-под себя большую доску. Тихо-тихо поднёс к зияющей в темноте дыре. Вставил её между «крышей» и нижней доской – перегородкой. Сильно надавил – раздался негромкий щелчок: наверное, в бетоне была небольшая впадина, в которую и вошла доска. Попробовал покачать доску: она не двигалась, встала крепко. Теперь осталась лишь небольшая щель сверху, размером с кулак, но даже если туда кто-нибудь заглянет, то не увидит их, если они лягут поближе к доскам. Правда, придётся полежать на холодном песке. Антон постелил туда куртку, лёг, велел Славке лечь рядом. Малыш (вот молодец!) всё делал тихонько и молчал.

Рядом послышались шаги. Затем в щель наверху ударил яркий свет фонаря, на несколько секунд осветив закуток, доски, бледное испуганное лицо Славки. Тошка замер. Славка вцепился в его руку.

– Эй, слушайте, тут закрыто!

– Выломай!

Человек постучал ногой по доске. Доска держалась. «Господи… Хоть бы выдержала…» Вдруг рядом послышались шаги и раздался голос:

– Что делаешь?

– Ломаю.

– Зачем?

– Валера сказал, значит, надо!

– Да брось. Смотри, как тут крепко! – По доске раздались два мощных удара. – Вряд ли один пацан мог так закрыть…

– Пацан не мог, а его могли. Ну-ка, помоги!

Доска затрещала, Тошка быстро сел, упёрся спиной. Напряг все силы, а мысли сжались в комок. Всё…

«Не надо! А как же Славка?!»

– Эй, скорее сюда, смотрите, что я тут нашёл! – послышалось издалека.

Треск прекратился. Свет в щелях пометался и погас.

– Пойдём. Скажем Валере, а утром ещё вернёмся сюда и посмотрим.

Шаги стихли… Антон посидел немного, вытер со лба холодные капельки пота. Встал, выглянул в щель – темно. Вероятно, люди ушли на зов, но что будет утром?

– Слава…

Малыш повернул к Антону мокрое лицо. Вытер кулаком глаза.

– Слав, ты чего?

– Ага, чего! А если бы тебя поймали?! Я без тебя как?!

– Они ушли. Хорошо, что ты меня разбудил…

– Я как вспомнил, что ты рассказывал про Кривецкого, у меня аж мурашки пробежали… Тебя бы обратно отправили, да?

– Не знаю… Славка, давай спать. Завтра будет тяжёлый день. Надо уходить. Ложись!

– Антон, а ты почему не ложишься?

– Я посижу немного, послушаю… Спи! – строго сказал Тошка и укрыл малыша курткой.

Славка закрыл глаза. Вскоре он уснул, а Антон всё сидел, прислонившись к доскам. Сидел до тех пор, пока щели не стали серыми…

* * *

Майор Карандашин вернулся домой лишь под утро. Тихонько открыл дверь своей квартиры, скинул ботинки. Усталость плавно, как одеяло, накрывала с головой, звала в постель. Трудный день, безуспешный день… Никаких следов. Они обыскали гаражи, стройку, весь восточный микрорайон, нашли двух бродяг. А о пропавшем мальчишке никто ничего не слышал.

Заброшенная стройка не давала ему покоя. Казалось, что что-то он упустил… Валера отрешённо смотрел на лампочку в коридоре, пытаясь вспомнить что. А, те двое новичков, которые зачем-то просили вернуться утром – что-то у них там не открывалось… Надо будет съездить посмотреть самому. Только сначала немного поспать…

Валерий умылся и вошёл с комнату. Супруга ещё спала, уткнувшись носом в подушку. «Обиделась, наверное…» – он обещал позвонить ей днём, но так замотался, что совсем забыл о своём телефоне! Хотя ведь нет, мобильник вибрировал у него в кармане… Как вот теперь ей объяснить? Ладно, она поймёт, она ведь сама… Вот это да, в суете сегодняшнего дня Валерий ведь и думать забыл о своём сыне! Это ж надо так! Наверное, оно и к лучшему: погрузившись в работу, он хоть ненадолго отвлёкся от безрадостных воспоминаний.

Чтобы не будить спящую жену, Валерий устроился на диване. Взял со стола фотографию сына. Минут пять вглядывался в родные зелёные глаза… «Сашенька, сынок… Ты простишь меня? У того мальчишки ведь тоже есть родители. Я должен его найти, хотя бы потому, что не смог разыскать тебя…»

Очень хотелось спать. Сил не было даже подняться и поставить на место портрет – Валерий так и уснул с ним в руках. Через час проснулась супруга, улыбнулась, увидев мужа дома, накрыла его пледом. Подняла упавшую фотографию, вздохнув, поставила её на стол. И ушла на кухню варить горячий шоколад.

* * *

Вскоре в закутке стало видно спящего Славку. Утренний свет пробивался сквозь потрескавшиеся серые доски. Антон вздохнул: «Надо идти… Пока отряд не вернулся».

Он наклонился к малышу. Тихонько подул на него. Прошептал:

– Слава! Слава, просыпайся! Славка…

Малыш открыл глаза. Удивлённо спросил:

– Это ты? А мне снилось, будто мама меня будила! Ты как мама говорил!

Антон улыбнулся, взъерошил Славке волосы. Достал из пакета остатки хлеба с шоколадкой.

– Давай завтракать. Нужно уходить.

– Уже?

– Славик, они сказали, что утром вернутся. Здесь нельзя оставаться. Несколько здоровых мужиков легко сломают доски…

Славка побледнел, кивнул. Не говоря ни слова взял хлеб, стал жевать. Трапеза длилась недолго. Антон допил остатки воды, сложил бутылку в пакет. Взял пакетик с бинтами.

– Давай свой палец.

Славка сморщился, но молча стал снимать повязку. Антон посмотрел и немного успокоился: краснота ушла, отёк спал. Как и вчера, он обработал палец, завязал чистый бинт. Тюбики с мазями, салфетки и нераспечатанную пачку с бинтом он сложил в карман куртки. Остатки бинтов стал наматывать Славке на ноги.

– Антон, что ты делаешь? У меня не болят ноги!

– Возьмёшь мои кроссовки. Это чтобы они тебе не натирали.

Он снял кроссовки, надел их на Славку, затянул потуже шнурки. Свои носки спрятал в другой карман куртки. Куртку надел на Славку.

– А ты?

– Надевай. Меня всё равно по ней могут найти.

– А ноги?

Антон посмотрел на Славку и промолчал.

– Давай вылезать.

– Антон, давай! Только как?

Антон покачал верхнюю доску. Потом среднюю, потом нижнюю. Все доски сидели крепко, в верхней была трещина. «Если уж ночью её не смогли выломать…» Славка, видимо, понял:

– Антон, ты ногами попробуй!

Нет, не получается.

– Славка, помоги!

Славка дёрнулся, ударил ногами о доску, ойкнул, покачал больной ногой.

– Слав, ты не бей по ней, а дави. Давай ещё раз попробуем! Только не ногами, а навались на неё, и я навалюсь…

На секунду Антону стало страшно: а вдруг не откроется? Как в западне. Он тряхнул головой, прогоняя глупые мысли: «Ничего, нас двое. А вдвоём всегда можно справиться!» Что-то хрустнуло, Антон сильнее навалился на доску – отвалилась только часть верхней доски, в том месте, где была трещина. Другая часть осталась на месте. Он сел, отдышался.

– Так, и как же теперь отсюда выбраться?

– Ничего, я пролезу, – сказал Славка.

– Ты-то пролезешь, а я как? – Антон почесал в затылке, покосился на дырку.

– А давай, ты будешь давить с этой стороны, а я – тянуть?

– Ну, давай…

Славка стал карабкаться, Антон – помогать. Шлёп – это малыш оказался на земле.

– Антон, давай!

Антон стал давить на доску изнутри, Славка – тянуть снаружи. Несколько минут стояла тишина, нарушаемая лишь кряхтением. Под конец оба очень устали.

– Ладно, Слав, давай отдохнём немножко… Сейчас…

– Антон, а воду всю выпили?

– Всю…

Малыш вздохнул, потом спросил тревожно:

– Как ты вылезешь?

– Ничего, что-нибудь придумаем… Может, я и так…

И Антон стал протискиваться в щель. И… Немного застрял. Голова и грудь пролезли, а вот ниже… И ногами ни во что не упрёшься! У Славки округлились глаза.

– Что теперь делать?

Антону было очень неудобно и в то же время – смешно. Как Винни-Пух в мультике. Надо ж так!

– Слава, потяни, пожалуйста, меня за руки!

Славка крепко схватил его за запястья и откинулся назад. Антон выдохнул, болтнул ногами в воздухе, охнул и… вывалился на песок. Схватился за плечо.

– Больно? – испугался Славка.

– Не очень… Уф, вылезли! – Он оглянулся на закуток. – Ой, пакет мы оставили… Плохо.

– Давай я залезу, возьму!

– Не надо, вдруг ты тоже застрянешь!

– Но ведь его же найдут…

– Ну, найдут… Ладно, там же не написано, где мы будем. Так, сейчас, давай посидим на дорожку…

Славка сел рядом с Антоном. Помолчали. Малыш не моргая смотрел на солнце: оно оранжевым пятном разливалось на сизых облаках. Скоро оно поднимется и своим светом зальёт равнину… И город… Славка спросил Антона:

– А сейчас какой месяц?

– Май. А что?

– Я помню, в прошлом году у меня был день рождения, и солнце так же вставало. Рано-рано… Снег уже давно растаял. Я проснулся и вышел на балкон. Мне сестра сказала тайну, что когда встаёшь раньше всех, то можно увидеть, как просыпается солнце. И я всё хотел увидеть, как же оно просыпается, а не получалось… То день дождливый, то я просплю. А тогда вот проснулся, вышел на балкон – и увидел… Так же красиво…

– Так ты в мае родился? А какого числа?

– Сейчас, – Славка зашептал, загибая пальцы, – Антон, сколько будет столько и ещё вот столько, – он один раз растопырил ладошки полностью, а во второй раз загнул два пальца.

– Восемнадцать.

– Ну вот, значит восемнадцатого. Да, так.

– А ты ничего не путаешь?

Славка замотал головой:

– Нет. Мне Надя объясняла. Один раз десять и ещё восемь. У нас же номер дома тоже восемь…

– А Надя – это кто?

– Сестра… – вздохнул Славка и замолчал.

И Тошка замолчал. Грустно. Потому что какой праздник без подарков? Да и вообще…

Что – вообще, он объяснить не мог, он просто чувствовал, что не таким должен быть день рождения у пяти… нет, уже шестилетнего малыша. А раз так… Он порылся у себя в карманах, нащупал пистолет, подаренный Шуркой. Взял Славкину руку, вложил его в худенькую ладошку.

– Это зачем? – не понял малыш.

– Славка… Восемнадцатое мая… С днём варенья тебя! – улыбнулся Антон.

– Ой, правда?

– Ну да. Это тебе. Знаешь, он хоть и старый, но гремит как настоящий. И корпус металлический, хороший. Он меня однажды очень выручил, помнишь, я тебе рассказывал?

Славка кивнул.

– Мне его Шурка подарил.

– А Шурке его кто подарил?

– Ой, Славка, он рассказывал, что ребята из больницы, которые у них вели кружок рисования… Он с ним не расставался, а потом на мой день рождения взял и отдал мне.

Малыш вскинул глаза:

– Антон, ну он же твой!

– Нет, бери! Он меня выручил, тебя тоже выручит.

Славка сунул пистолет за пояс потрёпанных штанишек.

– Спасибо, Антон. – И улыбнулся, глянув из-под отросшей чёлки своими серыми, обычно невесёлыми глазами, в которых сейчас отражались две искорки утреннего солнца.