Читать книгу Любовь за гранью 7. Осколки безумия - Ульяна Соболева - Страница 3

Нику казалось, что он заснул за все пятьсот лет своей сущности, и ему снится кошмар. И самое страшное, что он не проснется. Реальности просто нет. Вместо нее есть черная дыра, и она засасывает их всех в проклятую пустоту. Они ехали в машине, молча. Вел как всегда Ник. Влад сидел рядом с ним. Позади Кристина с Габриэлем. Какая ирония. На ней все еще свадебное платье. Ник бросал на брата тревожные взгляды, но король оставался бесстрастным. Никто не верил. До последнего. Даже Ник. Хотя Серафим не мог ошибиться. Более того, он сообщил, что провел все необходимые манипуляции по реанимации. Королевская семья имела удивительную привилегию – ищейки носили при себе черный ящик с пробирками, содержащими пробы крови каждого члена королевской семьи. В таких ситуациях, как эта, можно вернуть к жизни кровью близкого родственника в течение часа после смерти вампира. К сожалению, они опоздали.

 Ник вел машину по инерции. Потому что надо. Потому что кто-то должен. Фэй осталась с Марианной, которая не знала о страшном известии.  Ник не хотел думать о том, что будет с его девочкой, когда ей сообщат о смерти Лины. Смерть. Сколько раз он слышал это слово за долгие годы своей вечности, и лишь дважды он его боялся. Сейчас настал третий раз, смерть коснулась их снова черными липкими щупальцами, коснулась всех. Ник посмотрел в зеркало дальнего обзора. Крис не двигалась, застыла как каменное изваяние и вцепилась в руку Габриэля. Хотя бы за нее можно быть спокойным. Вольский будет рядом. Соберет ее по кусочкам, если понадобится. Марианна пока что в неведении. Как долго? Несколько часов у них есть. Больше всего беспокоил Влад. На него было страшно смотреть. Нет, он не бился в истерике, не нервничал, он выглядел слишком спокойным. Это и настораживало больше всего. Они затормозили возле нескольких полицейских машин, территорию склепа оцепили и оградили желтыми лентами. Еще никого не допускали: ни журналистов, ни человеческих полицейских. У Серафима все под контролем. Вначале королевская семья должна дать согласие на огласку, и только потом здесь начнется привычная процедура расследования, допустят репортеров и журналистов.  Влад первым вышел из автомобиля. Серафим шел ему навстречу.

Но Влад прошел мимо, Ник последовал за ним, обернулся к Габриэлю и кивнул в сторону Крис. Пусть придержит ее. Потом впустит. Не сейчас. Они отодвинули каменную дверь склепа и вошли внутрь. Тут же замерли – повсюду свечи. Влад пошел вперед. Ник уже видел два тела. Мертвая Лина лежала прямо на могильной плите, ее глаза были широко распахнуты, на лице застыло странное выражение умиротворения. Словно она, в момент смерти, испытала невероятное облегчение. Тело Марго лежало неподалеку, на боку, в луже черной крови. Ник стал позади Влада и положил руку ему на плечо. Прошло несколько минут. Оба молчали. Ник судорожно глотнул воздух. Ему стало страшно. Невероятное чувство дикой пустоты. Когда-то Лина значила для него очень много. Несмотря на то, что его любовь к ней переросла в братскую, он помнил о своих чувствах. Она была дорога ему. Слезы застряли в горле. Он не имел права сейчас плакать, рядом с Владом, которому больнее в тысячу раз. Ник сильнее сжал плечо брата.

– Оставь меня с ней ненадолго, – голос короля скорее напоминал тихий шелест. Ник кивнул сам себе. На негнущихся ногах вышел из склепа, и ему тут же захотелось зажать уши руками.

– Пусти меня! Пусти меня к ней, Габриэль…сейчас, я хочу…пусти…

Крис билась в руках мужа, а тот упрямо сжимал ее в объятиях и не давал вырваться, по его щекам текли слезы. Ник видел, что сам Габриэль едва держится. Ник пришел ему на помощь, привлек Кристину к себе.

– Тихо… тихо…Ты увидишь ее. Мы все с ней попрощаемся.

– Нет! Нет! Я не хочу прощаться, черт тебя раздери! Вы лжете! Вы просто …

– Крис, посмотри на меня, – Ник сжал руками залитое слезами лицо, – Отец хочет побыть с ней наедине. Пару минут. Прошу тебя…дай ему пару минут.

Крис обмякла в его руках и застонала, обхватив шею Ника. Мокану посмотрел на Габриэля. Тот держался. С трудом, но держался.

– Почему, Ник? Почему Марго это сделала? Почемууу… это я виновата…это моя вина…я.

– Ты не виновата, Крис.

Они обернулись и увидели Фэй, она стояла позади них бледная, дрожащая.

– Это мы…мы убили Витана. Я и Лина.

В этот момент Влад вышел из склепа с телом жены на руках. Ветер трепал его длинные волосы и зеленое шелковое платье Лины. Влад укутал ее в свой плащ.

– Мы увозим ее домой, – сказал он Серафиму, и тот кивнул. Дал распоряжение снять оцепление и распустить всех по домам. Кристина подошла к отцу и обняла их обоих. Несколько минут они стояли втроем, в тишине. Душераздирающее зрелище. Ник еще никогда не чувствовал горе настолько. Даже смерть отца не потрясла его так, им двигали ярость и желание мстить. Самое страшное, что сейчас им некого ненавидеть, и вся боль подтачивала изнутри ядовитым червем безнадежной усталости и отчаянья. Лина…рыжая бестия, которая невольно вернула его в лоно семьи. Из-за нее он начал меняться и понимать иные ценности в жизни. Благодаря ей Ник стал тем, кто он сейчас. Никто не смел нарушить тишину. Все, словно, замерли.

 Пока где-то рядом не щелкнул фотоаппарат. Через секунду репортер уже замертво упал в траву, а еще через несколько минут чистильщики вынесли его тело, упакованное в мешок для трупов. Ник проводил их взглядом и вытер окровавленный рот тыльной стороной ладони. Убийство принесло короткое облегчение. Мимолетное, как глоток воды в мертвый зной.

– Я сам скажу Марианне, – нарушил тишину Влад, прижимая к себе труп жены и глядя пустыми глазами в никуда.

– Нельзя говорить, – прошептала Фэй, сдерживая слезы.

– Она должна знать. Мы обязаны сказать. Она имеет право попрощаться. У нее есть всего час до восхода солнца.

Все знали, что с первыми лучами тело Лины  превратится в пепел. Ник вцепился в руль и стиснул челюсти. Кристина уже не кричала, она плакала молча, гладила Лину по голове и тихо всхлипывала. Габриэль крепко держал ее за плечи.

Фэй сидела рядом с Ником. Она больше не произнесла ни слова. Только Ник все еще слышал ее признание. Они убили Витана. Вот почему Марго так жестоко отомстила. Когда-нибудь Влад об этом узнает.

***

Ник метался как зверь в своей спальне, он слышал крики. Слышал, как Марианна кричит, и его сердце выворачивало наизнанку. Твою мать, почему он не может быть рядом в этот момент? Он бы успокоил ее, поддержал, он бы…черт, он бы носил ее на руках как ребенка, он бы вытирал ее слезы и не отходил ни на шаг. Он бы прошел через это вместе с ней. Слышались быстрые шаги по коридорам, хлопанье дверей, тихие голоса. Внизу скрипели покрышками подъезжающие автомобили. Все собирались проститься. Они привыкли. Похороны у вампиров всегда стремительные. Нет времени подготовиться, нет времени оплакать, иначе хоронить будет некого. Это знали все. Суета заставляла забыть о горе.

Но не его. Ник судорожно сжимал и разжимал пальцы. Его тянуло туда, где плачет и страдает его женщина. Он обязан сейчас быть рядом с ней. Наконец-то пришла  Фэй, и Ник схватил ее за плечи.

– Как она?

– Я дала ей сильное успокоительное. Она будет в сознании, будет все понимать, но ее эмоции притупятся. Она в шоке. Для нее губительно это потрясение. Я не знаю, какие будут последствия. Придется держать ее на транквилизаторах постоянно. В течение недели, а то и месяца.

Ник медленно разжал пальцы.

– Кто убил Витана – ты или Лина?

– Лина…я помогла организовать.

Ник тяжело вздохнул. Им придется пройти и через это. Хотя он поступил бы точно так же.

– Влад?

– Он в порядке, – ответила Фэй, – Держится. Ему будет плохо потом. Через время. Он еще не осознал. Всегда происходит щелчок. У кого-то сразу, и он бьется в истерике, у кого-то этот щелчок будет спустя время. Пойдем, Ник. Все, кто смогли, уже приехали. Я помогу Марианне одеться и еще… Ник, держи себя в руках, когда увидишь ее, пожалуйста. Просто сделай это ради Марианны.

Мокану кивнул и стиснул челюсти. Он сдержится. Постарается.

Никто не проронил ни слова. Не произнес прощальной речи. В тишине слышались сдавленные стоны, рыдания. Никто не посмел подойти к королю. Все соболезновали молча. Внезапно сердце Мокану пропустило несколько ударов. Фэй привела Марианну. Нику показалось, что он летит в пропасть. Его девочка. От невероятного усилия не закричать ее имя свело скулы. Он стиснул кулаки и заставил себя молчать. Просто смотрел на нее и…собственная боль отошла на второй план. За нее было больнее. Марианна походила на призрака. Очень бледная кожа, почти прозрачная. Глаза затуманены, зрачки расширены. Действие транквилизатора. Подбородок подрагивает. Веки припухли от слез. Фэй подвела ее к отцу, и Влад рывком прижал дочь к себе. Ник тихо застонал. Это он должен сейчас обнимать ее, утешать. Это его обязанность. Почему именно в этот момент Ник не имеет права? Что они сказали ей? Как умерла Лина?

Влад разжал руки, и Марианна, пошатываясь, подошла к гробу. В тишине было слышно, как бьется ее сердце, очень медленно, словно тоже готово остановиться.

Марианна несколько минут смотрела на тело матери, потом повернулась к отцу. Ник успел подхватить ее еще до того, как она сама поняла, что падает. Это было стремительно быстро. Сиреневые глаза лишь на секунду сфокусировались на его лице и закрылись, не успев отразить ни одной эмоции кроме боли и отчаянья. Фэй тут же оказалась рядом, приложила ухо к ее груди, прощупала пульс.

– Обморок. Она не выдержала. Ник отнеси ее в дом, хорошо. Я побуду с Владом.

– Иди с ними, – голос короля донесся словно издалека. – Иди, не оставляй ее. Я в порядке.

 Ник уложил Марианну на постель и не удержался, прижал ее руку к губам, потом к щеке. Удивительно, когда он рядом с ней, становится легче дышать. Она словно его наркотик. Со стойкой, непреодолимой зависимостью на все: запах, голос, прикосновения. Держит ее руку в своей, и сердце снова бьется, в груди становится теплее. Он не просто соскучился, он истощен морально, до состояния полной прострации. Именно сейчас по его щеке скатилась одинокая слеза, и Ник быстро смахнул ее ладонью. Не время плакать. Кто-то должен быть сильным сегодня.

Фэй не мешала, она стояла рядом и наполняла шприц лекарством. Ее руки мелко дрожали.

– Она придет в себя через несколько часов. За это время мы должны увезти ее отсюда в дом родителей. Ник, вернись в склеп. Мне не нравится состояние Влада. Он слишком спокоен. Меня это настораживает. Побудь с ним. Не оставляй одного.

Ник осторожно положи руку Марианны ей на грудь и повернулся к Фэй.

– Он не простит вам лжи. Точнее, теперь только тебе. Лучше, чтобы Влад не знал о том, что вы сделали.

– Я знаю, – прошептала Фэй, – Никогда не простит. Сейчас ты ему нужен. Просто побудь с ним, хорошо.

– Конечно…Фэй…что теперь с нами будет?

В глазах Фэй блеснули слезы:

– Все изменится. Мы изменимся. Смерть не только отнимает, она так же дает возможность родиться чему-то новому, Ник.

***

 Они никогда не были эмоционально близки настолько, как сейчас. В этом самом склепе, где покоился их отец, Криштоф и теперь женщина, которая когда-то породила между ними вражду и ненависть, но в тоже время заставила их стать семьей. Ее больше нет. А им обоим слишком больно, чтобы что-то сказать друг другу. Обиды отошли на второй план. Между братьями протянулась еще хрупкая, но уже ощутимая ниточка доверия.

– Мы слишком часто стали здесь бывать, – прошептал Ник и сел рядом с Владом на каменный пол.

– Ты видел ее лицо, Ник? Она…она словно радовалась, что ушла. Почему? Она встретила смерть с облегчением. Чего я не знаю, Ник? Что происходило с моей женой? Что она скрывала от меня?

Ник облокотился о стену.

– Не знаю, брат. Она ушла. Просто ушла, как и многие из нас. Вампиры не умирают от старости.

– Я хотел разделить с ней вечность, – прошептал Влад и закрыл глаза.

– Ты разделишь с ней вечность. Пока ты ее помнишь.

Внезапно Влад повернулся к Нику, его глаза лихорадочно блестели:

– Что-то не так, Ник. Я это чувствовал, все годы. С ней было что-то не так, а последнее время. Она…словно жила по инерции.  Лина так и не стала одной из нас…и у нее были тайны от меня.

Влад протянул Нику окровавленный клочок бумаги.

– Записка Марго. Прочти.

Ник поднес бумагу к глазам и тяжело вздохнул.

– Ты не удивлен? Ты знаешь, что эта сука имела ввиду?

Ник отвернулся.

– Скажи мне. Скажи все, что ты знаешь, Ник. Я должен знать.

– Просто Марго лишилась всего. Это ее фантазии, ее домыслы. Это ничего не значит. Поверь. Совсем ничего.

Влад отобрал записку и спрятал ее в карман.

– Значит. Моя жена многое от меня скрывала. Я чувствовал, но не лез. Каждый имеет право на свое пространство.

Ник сжал руку брата.

– Просто ты сейчас ищешь виноватых, Влад. Так легче справиться. Так легче смириться. Но ты заблуждаешься, я уверен, что Лина ничего от тебя не скрывала.

– Скрывала, – Влад судорожно сжал руки и снова закрыл глаза, – Неделю назад я получил уведомление из Румынии о том, что ее посылка передана адресату.  И знаешь что?!…Адресатом была она сама. Лина отправила посылку и сама же получила ее в Румынии. Тогда, когда я думал, что она уехала по делам братства. Зачем? Что было в этой посылке? Что она отправила сама себе? Я должен узнать.

Ник чувствовал, как сжимается его сердце. Что-то новенькое? Сочувствие брату? Незнакомые эмоции, странные и давящие на грудь.

– Поезжай туда и найди ЭТО. Возможно, тогда ты успокоишься. Лина любила тебя, брат.

Они посмотрели друг другу в глаза, и вдруг король тихо произнес:

– Тебя она тоже любила.

Слова повисли в воздухе, как камень. Воцарилась тишина.

– Сейчас не самое подходящее место и время…, – начал Ник.

Влад вдруг сжал плечи Мокану.

– Почему она, Ник? Почему сейчас, когда в нашей жизни наступило долгожданное счастье и покой?

Ник чувствовал его боль физически. Пожалуй, это был самый сближающий момент за всю их жизнь. Даже смерть отца не сблизила их настолько.

– Пойдем. Нам нужно быть там с теми, кому тоже больно. Короли не имеют права на одиночество.

Влад резко встал с пола.

– Я больше не король. Что я за правитель? Я не смог уберечь своих дочерей, я не смог уберечь свою жену. Братству не нужен такой, как я.

Ник напрягся, он смотрел на Влада и видел мрачную решимость на его лице.

– Ты заменишь меня. Я отдаю правление братством тебе и ухожу от дел. Как наш отец. Мое время закончилось, Ник. Ты обязан взять все в свои руки. Габриэля поставишь на свою должность. Он справится.

Ник хотел возразить, но Влад сделал предостерегающий жест:

– Не спорь. Мы оба знаем, что я прав. Я сейчас не в состоянии править братством. Я должен быть со своей семьей. Габриэль и Крис переедут в наш с Линой дом и побудут с Марианной. Я уеду в Румынию, а потом поживу у Мстислава с Дианой вместе с детьми. Мне нужно это время. Твоя очередь взвалить все на себя.

Ник обнял Влада и сильно сжал его плечи. Он чувствовал дрожь. Король больше не держал себя в руках, он сломался. Это было самым тяжелым зрелищем из всех, что Нику доводилось видеть. Самый сильный в их семье, несгибаемый, правильный. Он сломан и сдается. Ник с трудом сдержал стон сожаления.

– Мы справимся вместе, как всегда. Как все эти годы.

– Нет…ты справишься сам, а я помогу, чем смогу. Завтра я оглашу новый указ, и тебя коронуют ровно через неделю. Мы выдержим время траура, и ты возьмешь на себя все обязанности. Хоть раз сделай так, как я тебя прошу. Ник…я просто не смогу сейчас править братством…я задыхаюсь, брат…Мне плохо…Я…

Ник посмотрел Владу в глаза и словно увидел отражение собственных глаз много лет назад, когда решил, что Марианна ушла от них навсегда.

– Хорошо…я согласен. Я приму все обязанности.

Смерть Лины заставила братьев цепляться друг за друга, именно в этот момент они перестали быть врагами. Словно давнее соперничество, ненависть и ревность умерли вместе с ней и были похоронены именно в этом склепе.