Читать книгу Ближе к воде. Удивительные факты о том, как вода может изменить вашу жизнь - Уоллес Николс - Страница 7

Помимо эволюционно обусловленной привязанности к воде, люди чувствуют с ней глубокую эмоциональную связь и инстинктивно стремятся находиться рядом. Вода радует и вдохновляет нас. По словам чилийского поэта Пабло Неруды, «мне нужно море потому, что оно учит меня». Вода утешает нас и пугает. Например, Винсент ван Гог говорил: «Рыбаки знают, что море опасно, а шторм ужасен, но никогда не считают эти опасности достаточной причиной для того, чтобы оставаться на берегу». Вода вызывает у нас чувства благоговения, мира и радости. Вот слова из песни американской рок-группы The Beach Boys: «Поймай волну, и вот ты уже на вершине мира».

Почти всегда, думая о воде, или слыша ее звуки, или видя ее, или погружаясь в нее, или ощущая ее вкус и запах, люди что-то чувствуют. Это «инстинктивное и эмоциональное реагирование… имеет место независимо от реакции рациональной и когнитивной», – пишет известный профессор городского планирования Стивен Бурасса в своей новаторской статье, опубликованной в 1990 году в журнале Environment and Behavior. Эта эмоциональная, или даже аффективная, реакция на среду рождается в старейших участках мозга и нередко возникает еще до включения когнитивных психических процессов. Таким образом, чтобы разобраться в своем отношении к окружающей среде, мы должны понять, в чем состоит суть как нашего когнитивного, так и эмоционального взаимодействия с ней.

Для меня все это имеет большое значение, потому что я всегда интересовался историями и научными фактами, объясняющими, почему люди сильно любят воду. Будучи еще аспирантом и изучая эволюционную биологию, экологию дикой природы и экономику природопользования, я попытался включить понятие об эмоциях в свою диссертацию о взаимосвязи между экологией морской черепахи и поведением людей, живущих в прибрежных регионах. Однако, как оказалось, в научном мире практически нет места для чувств и эмоций. «Молодой человек, лучше держите свои неясные концепции при себе и подальше от науки», – в один голос советовали мне научные консультанты. Эмоции ведь не поддаются рациональному объяснению, и их нельзя измерить. Значит, они не имеют к науке никакого отношения.

Сегодня ситуация в научном мире кардинально изменилась. Ученые, занимающиеся изучением когнитивных процессов, уже знают, как эмоции управляют практически всеми принимаемыми нами решениями – от того, что съесть на завтрак, до того, с кем сесть рядом на званом ужине, – а также как зрение, обоняние и звуки влияют на настроение. Сегодня наука, стремящаяся подвести физиологическую основу буквально подо все – от политических пристрастий до цветовых предпочтений, – находится на гребне волны. Чтобы наблюдать за тем, как мозг человека реагирует на музыку, искусство, любовь, медитацию, как в нем зарождаются предубеждения, и за многими другими психическими процессами, используются сложные технологии вроде ЭЭГ, МРТ и фМРТ. Каждый день исследователи-новаторы находят все новые и новые объяснения того, почему человек взаимодействует с окружающим миром определенным образом. Уже сейчас они изучают, какие процессы, протекающие в мозге, лежат в основе взаимосвязи человека с водой; причем эти исследования проводятся не только из научного интереса, а имеют важное практическое значение для самых разных областей деятельности человека, включая здравоохранение, туризм, торговлю недвижимостью, творчество, развитие детей, городское планирование, лечение наркомании и психических травм, бизнес, политику, религию, архитектуру и прочее. И самое главное, эти открытия, возможно, дадут нам более глубокое понимание того, кто мы и как наш разум и эмоции формируются в результате взаимодействия с самым распространенным веществом на нашей планете – водой.

Поиск ученых или просто людей, мечтающих разобраться в этих вопросах, привел меня от мест обитания морских черепах на побережье Нижней Калифорнии в аудитории медицинских школ Стэнфорда, Гарварда и Эксетерского университета в Великобритании, в лагеря серферов, рыбаков и байдарочников, организованные в Техасе и Калифорнии для ветеранов войн с посттравматическим стрессовым расстройством, а также к озерам, рекам и даже бассейнам, разбросанным по самым разным уголкам мира. И где бы я ни был, переезжая с места на место – даже в воздухе, – я выслушивал людей, которые охотно делились со мной своими историями о воде. Каждый раз, когда они описывали, как впервые увидели озеро, пробежались под дождевателем в саду, поймали черепаху или лягушку в ручье, забросили удочку или гуляли по берегу с другом, их глаза горели огнем.

Очень скоро я убедился, что такие рассказы чрезвычайно важны для науки, так как они помогают лучше разобраться в фактах и поместить их в понятный контекст. Настало время ради самих себя и нашего будущего перестать разграничивать эмоции и науку. Так же как реки сливаются друг с другом на пути к океану, чтобы в полной мере постичь суть Голубого разума, нам нужно собрать воедино отдельные потоки: анализ и любовь, эксперимент и вдохновение, голову и сердце.

Во время учебы в аспирантуре Аризонского университета я не раз возил подростков индейской народности тохоно-оодхам через границу на море Кортеса. (Тохоно-оодхам, что в переводе с языка индейцев означает «люди пустыни», – коренные жители, проживающие по большей части в пустыне Сонора на юго-востоке Аризоны и северо-западе Мексики.) Многие из них раньше никогда не видели океана, поэтому оказались абсолютно не готовыми к такому опыту ни эмоционально, ни даже в плане выбора необходимых вещей для путешествия. Например, на одну из таких экскурсий сразу несколько ребят не взяли с собой ни плавки, ни шорты – в их гардеробе просто не было ничего подобного. В итоге мы остановились на пляже неподалеку от Пуэрто Пеньяско, и я ножом укоротил длинные штанины их брюк. А однажды на мелководье мы надели на ребят маски и трубки и провели с ними небольшой урок, обучающий дыханию через трубку. После этого они вошли в воду, чтобы посмотреть, что там на дне. Потом я спросил одного из подростков, нравится ли ему то, что он видит. «А я ничего не вижу», – заявил он. Оказалось, мальчик находился под водой с закрытыми глазами. Я сказал ему, что он может, ничего не опасаясь, открыть их. Он опять погрузил лицо в воду и стал смотреть. Потом он вдруг вынырнул и, сорвав с лица маску, начал кричать, что видел рыбу. Смеясь и плача одновременно, он воскликнул: «Моя планета прекрасна!» А затем снова натянул маску, опустил голову в воду и не поднимал ее почти час.

Я помню тот день до мельчайших подробностей. Могу побиться об заклад, хоть и не знаю наверняка, что тот мальчишка – тоже. Любовь к воде оставила на нас неизгладимый отпечаток. Я, как и он, почувствовал себя так, словно это была моя первая встреча с океаном.