Читать книгу На грани теней. Повесть - В. Ермаков - Страница 9

Приехав в управление, Устинович набрал телефон своего приятеля Лебедева. Тот занимался частной практикой в качестве гипнолога-регрессиониста.

– Привет, Гриш, – как можно более беззаботно поздоровался Александр, – можешь уделить мне полчаса своего драгоценного времени лично для меня?

– Неужели следователь решил проверить свое прошлое? – раздался смех на другом конце линии.

– Не злорадствуй, просто нужна консультация.

– Полчаса говоришь. Если где-нибудь около девяти, не раньше.

– Хорошо, ровно в двадцать один ноль ноль я буду у тебя. И если нальешь чаю, то я захвачу твои любимые круассанчики со сгущенкой.

– А что, на более солидное подношение денег не хватает? – рассмеялся Лебедев.

– Хватает, но сейчас нужна очень ясная голова и трезвое рассуждение.

– Понятно. Ну, приходи трезвенник, налью тебе чаю.

– Спасибо, Григорий, – капитан положил трубку. Достал из сейфа дело Сокольникова.

«Участок земли в городе лакомый кусочек для многих в нынешнее время. И охотников на него будет с избытком. И уж если мэр был убит из-за этого кусочка, то мелкие сошки здесь не в счет, сотрут в пыль. Кто-то очень серьезный положил глаз на эту добычу и отступаться не намерен. А если губернатор отмахнулся от затеи Сокольникова с аквапарком, то ли ему нет никакого дела до аквапарка, что весьма сомнительно в его положении, либо на него тоже надавили или намекнули. Хм, интересно. Еще не убедился в правдивости слов пациента доктора, а уже новая версия сложилась и довольно интересная версия, хоть сейчас в разработку. Сокольников говорил, тьфу ты, пациент говорил, что в комитете по приватизации почти все были против него при принятии важных решений. Только зам его поддерживал. Может попробовать с Викентия Павловича? Уж он на многое теперь может пролить свет. Правда с ним уже встречался и что-то в нем не понравилось, слишком он открытый, дружелюбный, почтительно вежливый. Сейчас исполняет обязанности мэра до выборов. А если напрямую спросить его об этом участке земли? И тем самым навлечь на себя, может быть, пристальное внимание, которое в таком деле пока ни к чему. Прав доктор, теперь у нас есть душа Сокольникова, самый что ни на есть свидетель. Да, если так рассуждать, то я, пожалуй, могу стать пациентом доктора.»

Капитан включил компьютер и еще раз внимательно просмотрел запись. Затем запустил программу обработки видеофайлов и вырезал звук. Лебедеву не обязателен звук, ему нужны мимика и жесты. Звук здесь теперь вещдок, огласке не подлежит.

Ровно в девять вечера Александр сидел на диванчике для посетителей перед кабинетом Лебедева. Гипнолог-регрессионист Лебедев смог убедить своего приятеля нейрохирурга в том, чтобы тот на время выделил ему кабинетик в своем центре, для изучения спроса на новые услуги. Лебедев в недалеком прошлом, неплохой гипнотерапевт, работал в городской клинике и имел неплохую клиентуру. Лечение гипнозом в последнее время было очень популярным среди людей среднего достатка. Появление за границей нового течения гипноза с регрессией в прошлые жизни заинтересовало незашоренного Лебедева и он, не долго думая, уехал на стажировку в Америку, где довольно успешно освоил методы нового направления. Получил степень гипнолога-регрессиониста и вернулся в свой город. Но главврач не захотел заниматься подобными экспериментами в своей клинике и посоветовал ему обратиться в какую-нибудь частную клинику. И вот теперь Лебедев, растеряв половину своей клиентуры, пытался внедрить в сознание оставшихся новые методы лечения с глубоким погружением в прошлые жизни. Он иногда рассказывал Александру о своих некоторых удачах и очень сетовал на излишнюю осторожность своих пациентов, которые желали за довольно приличную оплату получать более серьезное и осязаемое лечение. Далекое прошлое за пределами настоящей жизни мало кого увлекало. Некоторые, побывав там, относили это к обычному сновидению, но довольно яркому и подробному. Григорий не раз приглашал Александра на подобную процедуру, тем более, что Александр сам в свое время увлекался «Дианетикой», где погружение в прошлую жизнь тоже имело место. Мало того, он извлек значительную пользу от прочтения этих книг и даже мог объяснить некоторые черты своего характера, основываясь на полученной информации. Но излишняя религиозность «Дианетики» отпугнула его, в которой он увидел черты сектантства, да и характер его работы не предполагал занятия в этом направлении.

Наконец, на пороге кабинета возник Григорий, провожавший своего пациента, довольно солидного по прикиду мужчину. Они вежливо попрощались и Лебедев, сразу расслабившийся, махнул Александру:

– Заходи.

Они прошли в кабинет, Григорий щелкнул чайником:

– Давай свои круассанчики. Сначала чай, потом все остальное. Ты знаешь, иногда довольно интересная ситуация складывается. Попадаются такие клиенты, которые так живо и красочно описывают свои видения, что я невольно сам начинаю видеть их образы и уже вместо стандартных фраз «Что вы видите?» или «Что вы слышите?» начинаю задавать вполне конкретные вопросы: «Какой длины копья у солдат и какого цвета их одежда?». Что еще более способствует погружению пациента в созерцание видения, вплоть до мельчайших подробностей, что уж никак нельзя отнести подобное явление к сновидениям. Я бы и сам не прочь еще раз прогуляться в свое прошлое. Только где найти у нас опытного гипнолога? Здесь любители-дилетанты опасны, как, впрочем, и в любом другом деле.

Григорий достал две расписные фарфоровые кружки из шкафа.

– Одна из Парижа, другая из Монако. Из какой будешь?

– Давай Париж. После некоторого, недавно услышанного описания, я заочно полюбил этот город.

– Заочно! – расхохотался Лебедев, – его не заочно любить надо. Там надо побывать и в душе надолго поселится тоска по нему. Париж, а не Стамбул – город контрастов. Вот где раскрываешься полностью. И любовь к круассанам оттуда. Вот ведь как устроена человеческая память. Достаточно взять кружку из Монако, например, и я уже вижу гвардейцев в белых мундирах перед дворцом, старинные орудия у его стен и великолепный вид на море с дворцовой площади. А вот каким образом человек видит свою прошлую жизнь и видит иногда в мельчайших подробностях? Вот где загадка. Не так все просто в нашем измерении.

Григорий разлил кипяток по кружкам, бросил по пакетику чая.

– И ты кого угодно можешь «прогулять» в прошлую жизнь или даже в этой жизни вернуть пациента на несколько лет назад?

– Во-первых, не кого угодно, а только очень желающего. Во-вторых, не каждого. Есть такие, которые ждут, что из этого получится. Они все в ожидании, в напряжении, экспериментаторы своего рода. С такими ничего не получается.

– Да, любопытное занятие, – Александр задумчиво мешал сахар ложечкой в своей кружке, – не создавая и не способствуя созданию никаких материальных ценностей.

– Обычное заблуждение обывателя, – живо парировал Лебедев, – это вам так кажется. Фактически, я ищу в прошлых жизнях и в истоках настоящей, проблемы, которые мешают жить человеку в настоящем. Страх беременной школьницы, всяческие ухищрения в сокрытии своего живота напрямую ведут к различным страхам ее ребенка и к неосознанному желанию его постоянно быть в тени, не на виду, в настоящем. Могут быть причиной заболеваний. Так называемая психосоматика.

– Это, конечно, интересно, но ты, похоже, опять сел на своего любимого конька. Давай лучше один сюжет посмотрим, коротенький, и ты, как специалист, дашь свое заключение, неофициальное, – Александр протянул флэшку Лебедеву, – съемка тоже неофициальная, звука нет. Снимали через стекло, но это не важно. Необходимо определить, кто из двоих людей, участвующих в разговоре, говорит неправду. Тебе же это пара пустяков, а нам для подстраховки.

– Что ж, давай посмотрим твое кино, – Лебедев запустил ролик.

Он внимательно, без слов, отсмотрел сюжет, откинулся на спинку своего роскошного кожаного кресла и забарабанил пальцами по столу.

– Ты может не знал, но я еще и специалист по артикуляции и даже понял о чем идет речь. А содержание речи говорит о том, что встречаются два брата и один из них чиновник. Тот, который поменьше и в пижаме. Вот он говорит живо и все его поведение и мимика лица говорят о том, что то, о чем он говорит, его очень беспокоит. Говорит правдиво и в тоже время он ищет понимания и поддержки у второго, полноватого, высокого. Он весь в неподдельном ожидании. Все его поведение, его эти обнимания очень и очень правдивы. А вот второй, наоборот ведет себя очень скованно, настороженно и самое главное – недоверчиво. Слова словно выдавливает из себя и лицо при этом выглядит так, будто он пересиливает себя. И вот объятие, которое там было, хорошо показывает, что он тяготится своего брата. Он только руки развел в стороны и так не обнял его. А лицо – это просто трагедия по Шекспиру. Да, вообще это и не специалисту хорошо видно.

– Так, так, – покачал головой Александр, – но в кино хороший артист, в роли, тоже говорит весьма убедительно. Иногда его игра за душу берет.

– А что, этот щупленький хороший артист?

– Вот это бы и хотелось узнать, – многозначительно произнес Александр.

– Давай еще разок промотаем сюжет, – предложил Лебедев, – я теперь сосредоточусь только на нем.

– Давай, – встрепенулся Александр.

Лебедев повторно запустил ролик и буквально впился в монитор. Через некоторое время он опять откинулся на спинку кресла и смущенно произнес:

– Либо я ничего не понимаю, но сдается мне, что это действительно очень хороший актер и, похоже, он косит под нашего мэра. Но мэра я знал лично. Теперь я могу понять смущение второго. Слушай, что за показ ты мне устроил? – вдруг настороженно спросил Григорий, – ты хочешь, чтобы я помог тебе в расследовании убийства мэра. Не на того напал. Его грохнули солидные люди, наверняка, за этот клочок земли, про который он тут говорит. Я у них на пути мешаться не собираюсь. А это что за постановка? – вопросительно вперился в Александра Лебедев, – что за концерт? Говорит он вполне убедительно и если бы я не знал нашего мэра, то мог вполне констатировать, что это самый настоящий мэр.

Он достал сигарету, закурил:

– Что ты молчишь? Говори. Что за кино?

– Этого я пока тебе сказать не могу. Это выходит за рамки следствия и чтобы немного успокоить тебя, я прихватил еще и успокоительное, на всякий случай, – Александр достал из сумки коньяк, – пойдет?

– Пойдет, еще как пойдет.

– И я прошу тебя, Гриш, никому про это кино не рассказывай. Мало того, я бы хотел, чтобы ты помог мне в другом деле, больше связанном с твоей профессиональной деятельностью.