Читать книгу Проблема демаркации. Учебное пособие - В. Н. Шмаль - Страница 3

Аристотель подробно описал, что означает научное знание чего-либо. По его словам, чтобы быть научным, нужно иметь дело с причинами, использовать логические доказательства и идентифицировать универсалии, которые «присущи» частностям смысла.

Использование органов чувств необходимо согласовывать с нашими научными исследованиями. Как и в Древней Греции, мы очарованы загадками окружающего нас мира. Существует удивительный мир форм и бесформенности, который так неописуем, в то время как внутри мы можем видеть сложные детали реальности и выносить суждения о том, что правильно, а что неправильно. Мы изучаем все аспекты нашего опыта и открываем универсалии и особенности нашего опыта.

Мы используем термины наших чувств, как если бы они были не чем иным, как абстрактной идеей, которую мы можем интегрировать в нашем уме, чтобы увидеть что-то или быть чем-то, но никогда не думать о ней как о физической вещи.

Здесь, по мнению Аристотеля, есть образ наук как образы друг друга. Во-первых, у нас есть собственные чувства, с которыми мы работаем, как если бы они были нашими абстрактными понятиями. Мы воспринимаем стол и поворачиваем его, чтобы увидеть действительность его твердости, вариации в его составе, наличие стульев вокруг него и разницу в цвете между ними, а затем снова поворачиваем глаза, чтобы взглянуть на нашу концепцию. Эта концепция подобна картине или фильму, и мы поворачиваем наши глаза, чтобы увидеть всю реальность этой картины или фильма.

Есть наука как картина реальности, которая использует наш чувственный опыт, но никак не связана с ним. Наши познания в физике подобны нашей науке о чувствах и поэтому состоят из многих мыслей философов и ученых, которые были до нас, которые глубоко заглянули в этот мир и увидели его красоту и ужас. Истинный образ нашей физики – это новый мир, который предлагает понимание природы природного мира, материального мира.

Есть наука как нечто, что вытекает и развивается из науки прошлого. Каждый из нас рожден с научным образованием, которое мы должны использовать для решения наших нынешних проблем и понимания того, что действительно есть в нашем опыте. Мы должны изучить все, что можем, из первой стадии науки, чувственного опыта, и использовать это знание для достижения второй стадии, а затем третьей. Только так мы можем надеяться достичь четвертой стадии, на которой мы постигаем неизвестную вселенную универсальных качеств.

Позвольте мне взглянуть на труды Аристотеля и сравнить их с современными научными и математическими журналами. Я хочу сравнить науки с другими областями знаний, такими как философия, математика и так далее.

Современные научные журналы составляются и редактируются элитной группой ученых. Их вклад оценивается на основе математических и концептуальных методов, которые эквивалентны интерпретациям Платона и Аристотеля.

Математика – хозяин всего в науке. Таким образом, все науки неполны, и только математика является абсолютом в нашем мире.

Так какое отношение это имеет к вашему тезису? Какие идеи в вашем собственном исследовании и в том, что вы говорите об этом, ошибочны? Что вы считаете неправдой и как научиться понимать мир по-другому?

Я часто задавал себе этот вопрос. Пытаясь разобраться в своих исследованиях, я обнаружил, что когда я попытался подойти к своей теме с научной точки зрения, я полностью потерпел неудачу. Когда я подошел к этому как к чистой идее, а не как к реальному, конкретному образу, оказывается, что это намного легче понять.

Каков был мой метод? Я думаю, что есть вещи, которые мы можем сделать, если подойдем к своей работе с новой точки зрения.

Мы можем использовать собственные концептуальные знания. Когда вы смотрите на что-то в реальном мире, вы можете видеть, что это такое, не пытаясь выразить это словами. Но когда вы пытаетесь выразить концепцию словами, вы видите нечто иное, и поэтому перевод не может действительно отражать реальность.

Вот почему иногда очень сложно что-то понять, даже если это нам хорошо знакомо. Когда кто-то о чем-то говорит, наш разум пытается облечь эту концепцию в простую и понятную форму, в слова. Вот что происходит на самом деле, когда мы пытаемся что-то объяснить словами. Что мы имеем в виду не то, что есть «оранжевый», но есть целая, сложная вселенная вокруг него. Но у нас нет хорошего способа описать такие вещи, поэтому мы пытаемся выразить это словами.

Это естественная вещь, и мы делаем это постоянно, когда пытаемся описать концепции жизни, денег, спорта или Вселенной. Есть представление о том, что это такое, но это не всегда одно и то же. Когда наш разум пытается выразить это словами, мы видим нечто иное. Например, когда мы пытаемся описать тарелку с едой, мы не видим тарелку, полную апельсиновых долек. Мы видим сложную систему форм, цветов и запахов. Поэтому, если мы не можем описать это словами, мы пытаемся абстрагировать это в символы. Мы используем наши знания об этой сложной системе, чтобы попытаться описать то, что мы видим.

Когда мы пишем эссе, изображения, которые мы используем, будут представлены красным, идея будет представлена зеленым, а идея абстрагирования будет представлена синим. Мы можем обозначать некоторые объекты оранжевым, некоторые синим и т.д., но способ представления этих вещей будет другим. Мы используем этот символ для обозначения различных идей. Вот как мы концептуализируем вещи, и так как мы концептуализируем их, то именно так мы их интерпретируем.

То, что мы видим, на самом деле представляет собой серию реальных и воображаемых вещей в сложном союзе. Мир – это сложная система, которая постоянно меняется, поэтому способ, которым мы пытаемся его описать, постоянно меняется. Это то, что я называю иллюзорной вселенной.

Так почему бы нам просто не увидеть мир таким, какой он есть на самом деле? Ну, потому что не можем. Мы не видим это таким, как он есть на самом деле, и не можем объяснить это словами. Вот почему мы используем слова. Это то, как мы представляем то, что видим.

Это одна из важных частей моего подхода. Я пытаюсь подойти к своей теме, рассматривая ее с другой точки зрения. Я смотрю на это с точки зрения идеи предмета, а не с точки зрения того, как он на самом деле виден. Когда мой мозг пытается объяснить это, я начинаю смотреть на это с другой точки зрения. Я начинаю видеть это как серию символов.

Как перевести это понимание? Что мы делаем, когда видим то, что не должны видеть? Мы должны абстрагироваться от этого. Другими словами, мы переходим на другой уровень и интерпретируем сцену с точки зрения символов. Мы используем символы, чтобы видеть вещи, но символы не такие, какими они видятся на самом деле.

Мы можем видеть то, что не должны видеть, поэтому интерпретируем сцену и объясняем ее символами. Чтобы подняться на один уровень выше, мы используем эти символы, чтобы абстрагироваться от сцены и объяснять ее в терминах реальности. Этот уровень абстракции – это то, что мы должны делать, чтобы облегчить понимание мира. Этот уровень абстракции – это то, что мы должны сделать, чтобы упростить объяснение мира. Смысл этого в том, чтобы помочь нам понять все, чему нас когда-либо учили, и понять все, что происходит вокруг нас.