Читать книгу Современная философия - В. С. Соловьев - Страница 6

Концепция марксистско-ленинской философии является наиболее полным представлением философии на современном этапе. Именно поэтому сделаем краткий анализ этого подхода к философии как науке.

Основным недостатком, который предопределяет вульгарный (примитивный) характер марксистско-ленинской философии в целом, является безапелляционный тон, лозунговый, сугубо идеологизированный язык и примат29 политических установок над логическим научным обоснованием.

Вот, например, в такой утверждающей манере, безо всяких обоснований и сомнений дается оценка рассматриваемой философской концепции: «Марксизм-ленинизм – стройное (? – В. С.), целостное (? – В. С.) учение, составными частями которого являются: диалектический и исторический материализм, марксистская политическая экономия и теория (? – В. С.) научного (? – В. С.) коммунизма. Диалектический и исторический материализм является философской основой марксизма-ленинизма»30.

Марксистско-ленинская философия включает в себя, как заявляют ее последователи, систему (? – В. С.) философских, экономических и социально-политических взглядов:

– философский материализм и диалектику;

– материалистическое понимание истории (теорию общественных формаций (? – В. С.));

– обоснование экономических законов движения капиталистического общества (? – В. С.) (теорию (? – В. С.) прибавочной стоимости (? – В. С.) и др.);

– теорию (? – В. С.) классов и классовой борьбы;

– теорию пролетарской революции (? – В. С.) и перехода к коммунистическому обществу (? – В. С.).

В действительности, во-первых, это не система, а совокупность отдельных вульгарных научных воззрений, а во-вторых, это не философия как наука, в полном и точном смысле этого понятия, в-третьих, заявленная структура философской концепции в целом логически и научно не обоснована и потому сомнительна. Если первые два раздела имеют научную интерпретацию и могут быть отнесены к философии как науке, то обоснование экономических законов движения капиталистического общества (теория прибавочной стоимости и др.), «теория» классов и классовой борьбы и «теория» пролетарской революции и перехода к коммунистическому обществу не могут быть интерпретированы в качестве теоретических научных разработок и в таком виде не могут быть включены в состав философии.

Подобный подход в большей степени можно отнести к понятию «вульгарная философия». Основными причинами этого являются следующие:

– некорректность, а порой примитивизм, используемого понятийно-категориального аппарата;

– научно необоснованная политизированность подхода к большинству рассматриваемых проблем;

– слабый (некорректный) научный и логический уровень аргументации и доказательств выдвигаемых утверждений;

– абсурдность и декларативность многих утверждений.

Рассмотрим сначала трактовку диалектического31 материализма. «Марксизм стоит на позиции материализма, т. е. считает бытие, материю первичной, а сознание, мышление – вторичными. Сознание – свойство высокоорганизованной материи отражать действительность, поэтому само оно, как свойство, не является материей и не сводится ни к одному из материальных процессов, лежащих в его основе (практическая деятельность общества, высшая нервная деятельность, вторая сигнальная система)»32. Прежде всего, бытие и материя – различные понятия: бытие означает процесс существования, или жизни, т. е. процесс постоянного изменения материи, а материя – это данная нам в ощущениях реальная действительность в виде конкретных предметов и объектов в статике; сознание – совокупные знания о чем-либо, а мышление – процесс мыслительной деятельности человека, поэтому использовать их как синонимы нельзя.

«Сознание не только отражает мир, но и изменяет его, поскольку, будучи порождено человеческой деятельностью (? – В. С.), оказывает на нее обратное определяющее влияние (? – В. С.)»33. Это выражение вообще не имеет смысла, так как совокупные знания (сознание) как результат духовной деятельности человека не могут изменять мир, тем более оказывать «обратное (? – В. С.) влияние». Изменять мир может только совместная практическая организованная деятельность людей на основе познания мира.

«Диалектический материализм рассматривает природу как целое, в котором объекты и явления взаимосвязаны и взаимообусловлены. Все в природе движется и изменяется: что-то появляется и все время развивается, в то же время что-то отмирает и исчезает. В марксизме диалектика – это наиболее общие закономерности (? – В. С.) становления и развития природы, общества, человеческого мышления». В действительности такое утверждение является декларативным, так как концепция марксистско-ленинской философии не включает вопросы этногенеза и биосферы земли, ограничившись только диалектикой общества, а точнее общества как экономической формации в рамках исторического материализма. Следовательно, исторический материализм трактуется также односторонне, неполно и некорректно. «Закономерности», в отличие от закона, предполагают количественную характеристику зависимостей в виде формул, поэтому как таковые здесь отсутствуют.

В основу рассмотрения исторического материализма были положены «…следующие принципы:

– признание первичности материальной жизни общества – общественного бытия по отношению к общественному сознанию и активной роли последнего в общественной жизни;

– выделение из совокупности общественных отношений производственных отношений как экономической структуры общества (? – В. С.), определяющей в конечном счете, все другие отношения между людьми, дающей объективную основу для их анализа;

– исторический подход к обществу, т. е. признание развития в истории и понимание его как закономерного естественноисторического процесса движения и смены общественно-экономических формаций (? – В. С.);

– идея о том, что история делается людьми, трудящимися массами, а основу и источник побудительных мотивов их деятельности следует искать в материальных условиях общественного производства (? – В. С.) их жизни.

В соответствии с этим были выделены следующие общественно-экономические формации:

– первобытнообщинная;

– рабовладельческая;

– феодальная;

– капиталистическая (? – В. С.);

– коммунистическая (? – В. С.)…».

Если названия первых трех общественно-экономических формаций могут быть использованы для характеристики общественного строя государства, то последние две вследствие вульгарности используемых понятий «капитализм» и «коммунизм» не могут вообще использоваться в философии как науке.

До возникновения марксизма во взглядах на общество безраздельно господствовал идеализм. Даже материалисты до К. Маркса не были материалистами в понимании общественной жизни. К. Марксом был сформулирован закон (? – В. С.) соответствия производственных отношений (отношений людей при производстве материальных благ) уровню развития и характеру производительных сил (совокупности средств производства и людей, занятых в производстве).

«В общественном производстве своей жизни люди вступают в определенные, необходимые, не зависящие от их воли отношения – производственные отношения, которые соответствуют определенной ступени развития их материальных производительных сил. Совокупность этих производственных отношений составляет экономическую структуру общества, реальный базис, на котором строится юридическая и политическая надстройка и которому соответствуют определенные формы общественного сознания.

Способ производства (? – В. С.) материальной жизни обусловливает социальный, политический и духовный процессы жизни вообще. Не сознание людей определяет их бытие, а, наоборот, их общественное бытие определяет их сознание»34.

Утверждается, что производительные силы определяют производственные отношения и соответствие производственных отношений уровню производительных сил необходимо для нормального функционирования и развития производительных сил.

Если рассматривать производительные силы как совокупность, а точнее, как систему средств производства и работников, занятых в производстве, то производственные отношения между работниками в процессе производства материальных благ, объективно складывающиеся независимо от их воли, строго соответствуют технико-технологическим требованиям системы техноценоза (средств и условий производства). Поэтому утверждение о том, что «…развиваясь в рамках данных производственных отношений, производительные силы на известной ступени (? – В. С.) своего развития приходят с ними в противоречие», совершенно неверно. «Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы (? – В. С.). Тогда наступает эпоха социальной (? – В. С.) революции. С изменением экономической основы более или менее быстро происходит переворот во всей громадной надстройке»35. В действительности производственные отношения никогда не могут вступать в противоречие с производительными силами, так как они предопределяются производительными силами вследствие технико-технологической основы последних.

Производительные силы – это средства производства и работники, приводящие их в движение и обладающие определенными знаниями, опытом и навыками к труду. К производительным силам относят также естественные производительные силы – плодородие почвы, энергию рек, ветра, солнца и т. д. Уровень развития производительных сил характеризуется степенью общественного разделения труда и соответствующим развитием средств труда, прежде всего техники36, а также степенью развития производственных навыков и накопленных научных знаний. Кроме того, в условиях современного научно-технического прогресса непосредственной производительной силой является наука. Таким образом, производительные силы неправомерно отождествлять только с техникой или только с элементами природы. По сути, производительные силы – это овеществленные материализованные элементы организационных производственных систем37, связанные между собой жесткими функциональными связями производственных процессов. Производственные отношения – это совокупность отношений между работниками, складывающихся в процессе общественного производства, обмена, распределения материальных благ и услуг. Основу производственных отношений составляют технико-экономические (или организационно-экономические) отношения, которые предопределяются жесткими, формализованными технико-технологическими отношениями системы техноценоза. Социально-экономические отношения по поводу формы собственности лежат за пределами производственных отношений и никак не соотносятся с производительными силами. Таким образом, собственно производственные отношения как технико-технологические всегда объективно соответствуют уровню развития производительных сил, так как производительные силы являются основой производственных отношений. Поэтому производственные отношения могут быть одинаковыми для любого общественного строя при одинаковом уровне технического развития.

Следовательно, базисом (основой) политических, юридических и других общественных отношений и институтов являются не производственные, а социально-экономические отношения. Совокупность производственных и социально-экономических отношений в их функциональной реализации образует производственную экономику общества.

деятельности: машины, механизмы, технологическое, грузоподъемное оборудование, транспорт, трубопроводы, кабельные и воздушные электрические сети, здания, сооружения, транспортные и инженерные коммуникации, средства связи, оргтехнику и т. п.

Совокупность исторически определенных производственных и социально-экономических отношений составляет социально-экономический базис общества, в основе которого находятся отношения собственности на средства производства и результаты труда и система распределения результатов труда. «Экономическому базису каждой исторически определенной стадии общественного развития соответствуют определенные идеологические представления и основанные на них политические, правовые, социальные учреждения (институты), называемые надстройкой общества. Ведущее место в надстройке занимает государство»38 (? – В. С.).

Таким образом, совокупность производственных и социально-экономических отношений выступает в качестве объективного критерия для определения различных конкретно-исторических типов общества (общественно-экономических формаций). Все это верно только с некоторыми принципиальными и существенными поправками.

В достаточно распространенной трактовке общественного строя, которая использовалась в коммунистической идеологии, общественный строй определялся как исторически сложившаяся общественно-экономическая формация (тип общества), в основе которой лежит только экономическая интерпретация определенного способа производства, основанная на понятии «капитал» и «теории (? – В. С.) прибавочной стоимости». Однако понятия «капитал» и «теория прибавочной стоимости» К. Маркса с научной точки зрения не выдерживают никакой критики39. Нельзя согласиться с К. Марксом, что только способ материального производства40 обусловливает все социальные, политические и духовные жизненные процессы. Способ производства свидетельствует только о способе хозяйствования, а без соотнесения с системой распределения продуктов производства вообще не может применяться для характеристики общественного строя. Безусловно, именно общественное бытие определяет сознание, политическую систему, правовые и нравственные отношения, культуру и идеологию. Но общественное бытие непосредственно определяется прежде всего не организационно-экономической системой производства, а социально-экономической системой распределения продукции, которая ориентирована на интересы или всего народа (общества), или отдельных привилегированных групп, т. е. исходя из сущности общественного устройства.

Когда мы рассматриваем производственные отношения неразрывно на всех стадиях «жизни» продукта: производство, распределение, обмен и потребление, скрываются некоторые существенные особенности этих отношений. На стадиях производства и потребления социально-экономические отношения объективно осуществляются в строгом соответствии с обезличенными технико-технологическими особенностями функциональных (регламентированных, алгоритмизированных, нормативно заданных по способам, последовательности операций) процессов производства и потребления, где работник используется как безличностный элемент системы наряду с другими вещественными элементами используемой техники и условий производства. Характер социально-экономических отношений на стадиях распределения и обмена обусловлен не столько технико-технологическими особенностями производственных процессов, сколько экономическими отношениями, и прежде всего отношением к собственности. Именно на этих стадиях проявляется социальная ориентация «производственных» отношений и соответственно равенство или неравенство прав и характер (суть) производственных отношений в целом. При рассмотрении производственных отношений в целом без выделения социально-экономических отношений происходит завуалирование (намеренное сокрытие) сущности социально-экономических отношений. Неслучайно в дальнейшем, при рассмотрении общественно-экономической формации производственные отношения заменяются только системой производства. Поэтому при определении общественного устройства государств целесообразно выделять экономическую систему распределения и рассматривать производственные отношении раздельно по сферам производства и распределения.

Подобная трактовка общественного строя, в основе которой лежит только способ производства, и некорректное определение самого способа производства неизбежно привели коммунистических теоретиков к вульгарному типологическому разделению общественного строя и государств на капиталистические и социалистические41. Между тем основной недостаток рассмотренных понятий заключается в том, что подобные трактовки не отражают сущность (социальную направленность) общественного строя и не позволяют выделить основания, по которым можно было бы характеризовать общественный строй, проводить корректное типологическое и классификационное разделение государств по общественному устройству. Причем во всех случаях используются конъюнктурные вульгарные трактовки понятий «капитализм», «социализм» и «коммунизм». Капитализм определялся как общественно-экономическая формация, основанная на частной собственности на средства производства и эксплуатации наемного труда капиталом42. Более того, использование вульгарной трактовки понятия «капитализм» в коммунистической идеологии, основанной на теории К. Маркса о прибавочной стоимости, привело к тому, что капиталистический способ производства оценивался крайне негативно с социальной точки зрения и провозглашался как основа устройства всех «капиталистических» государств, в которых интересы народа ущемлялись в пользу капиталистов. Между тем, если снять идеологическую шелуху в отношении прибавочного продукта и прибавочной стоимости, наиболее эффективным способом организации общественного производства является именно капиталистический способ хозяйствования43. Не углубляясь в историю, необходимо отметить, что в настоящее время капиталистический способ хозяйствования, основанный на индустриализации, концентрации, монополизации, механизации и автоматизации производства за счет использования виртуальных финансовых средств в качестве капитала44, является основой развития экономики любого государства. Более того, при капиталистической форме хозяйствования и частной собственности на средства производства и результаты труда может быть реализована социальная ориентация системы распределения независимо от формы власти (например, монархия ОАЭ, королевство Швеция и др.).

Парадоксальным является тот факт, что в основе развития экономики Советского Союза и других стран социалистической направленности лежал именно капиталистический способ хозяйствования, так как социалистического (общественного) способа производства как основы социалистического строя попросту не существует. Капиталистический способ хозяйствования может выступать в качестве основы любого общественного строя. В отличие от экономики других стран, использующих капиталистический способ хозяйствования, советская экономика базировалась не на частной, а на общественной собственности, поэтому распределение общественного продукта осуществлялось не согласно размеру частного капитала, а в соответствии с установленными государственными (общественными) нормами, подобно тому как капитальное строительство и развитие экономики осуществлялись не в интересах частных собственников капитала, а исходя из общественных интересов в целом. Таким образом, по способу хозяйствования, или по способу производства продукции, большинство развитых государств являются в принципе одинаковыми – капиталистическими, а по способам распределения продукции могут существенно различаться.

Однако до сих пор понятие «капитализм» используется применительно к общественному строю. Вульгарное разделение государств на капиталистические и социалистические, введенное коммунистическими идеологами, формально заимствованное из так называемого учения Маркса – Ленина, в действительности не имеет научного обоснования.

Принципиальной особенностью капиталистической формы хозяйствования в советской экономике являлось то, что вместо прибыли предприятий, формируемой за счет необоснованного увеличения цен45, как это происходит в условиях частной строительства, т. е. реконструкции, модернизации существующей и строительства новой материально-технической базы жизнедеятельности общества.

собственности, использовалась экономия затрат («социалистический доход») на основе планируемого (устанавливаемого, задаваемого) и фактического снижения себестоимости продукции каждой организацией в результате повышения эффективности производственной деятельности за счет различных организационно-технических мероприятий. Полученная экономия затрат предприятий и амортизационные отчисления объединялись и централизованно использовались как капитал (фонды капитального строительства) в соответствии с общественными и государственными нуждами на основе долгосрочных планов.

Следовательно, основанием «эпохи социальной революции» для смены общественного устройства выступает, прежде всего, не экономическая капиталистическая система производства продукции, которую нужно не ликвидировать и отменять, а развивать, а экономическая система распределения совместных результатов деятельности. Изменение именно экономической системы распределения продукции составляет причины и сущность социальной революции. Утверждение «переход от одной формации к другой осуществляется через социальную революцию, которая всегда есть результат и высшее проявление борьбы классов» было актуально и достоверно в начале ХХ в., когда численность рабочих и крестьян составляла более 80 % населения страны, в том числе в армии находилось около 5 % крестьян. В настоящее время вследствие коренного изменения структуры населения общества, смены жизненной парадигмы с личностного развития на идеологию потребительства, наживы и накопления, повсеместного построения экономики государств на принципах монетаризма положение в обществе кардинально изменилось.

В результате научно-технического прогресса, вследствие индустриализации, механизации, автоматизации и кибернетизации производства численность рабочих крупных заводов, занятых в основном производстве, объективно сократилась в десятки раз (с 70–80 до 7 – 10 %)46 и составляет во многих организациях не более 9 % (всего по народному хозяйству РФ квалифицированных рабочих – 26 %, неквалифицированных рабочих – 9 % от общей численности работающих)47. Высвободившаяся часть работающих нашла себе применение в отраслях торговли (20 % общей численности работающих) и в сфере услуг (30 % общей численности работающих), которые лишь увеличивают стоимость продукции без увеличения объемов ее производства. Кроме того, появилось большое количество организаций квазидеятельности48, которые или вообще не занимаются производством социальной продукции потребления (финансовые организации, валютные и фондовые биржи (9 % общей численности работающих), посреднические, игровые организации и т. п.), или производят продукцию, не востребованную обществом (например, рекламная, политическая деятельность). Появилась большая прослойка населения, которая вообще не работает и живет на принципах рантье. Увеличилось количество занятых в оборонных и правоохранительных отраслях, органах власти, государственных учреждениях (7,5 % общей численности работающих49), а также численность нетрудоспособного населения (пенсионеров – 29,7 %, инвалидов – 9 % общей численности населения), беспризорных, число социальных бездельников (1,1 % численности работающих)50, безработных (5,7 % численности занятых), бездомных и т. д. Численность занятых в неформальном («теневом») секторе экономики составляет около 20 % численности всех занятых. Все это свидетельствует о том, что активная «революционная» часть населения (пролетариат, крестьянство, служащие в армии бывшие крестьяне – матросы и солдаты) практически исчезла. Более того, наряду с буржуазно-олигархическим классом появилась довольно значительная мелкобуржуазная прослойка из клерков, служащих, работников сферы услуг и теневого бизнеса противодействующая или пассивно относящаяся к различным изменениям. С учетом того, что всю нормативно-законодательную систему организации жизнедеятельности общества создают олигархическая верхушка и власть имущие исходя из частнособственнических интересов, в настоящее время социальная революция в форме классовой борьбы практически невозможна. Положение усугубляется тем, что по уровню личностного развития рабочий класс и сельские труженики неспособны осуществлять государственную властную деятельность. И самое главное, в настоящее время изменилась жизненная парадигма в обществе: ориентация на личностное развитие человека заменена потребительской идеологией индивидуального накопительства и наживы51. Без кардинальной смены идеологических установок и морально-этических принципов жизни никакая социальная революция невозможна.

Вместе с тем смена общественного устройства с переводом частной собственности в общественную и изменением жизненной парадигмы в обществе может быть осуществлена только «силовым» путем. В этих условиях «социальная революция» по смене общественного устройства государства возможна не в форме классовой борьбы, а только в форме вооруженного переворота на основе установления государственной власти в форме военной диктатуры52. При этом единственная сложность – это усвоение (социализация) генералитетом всех армейских и силовых структур идеологических установок равноправного общественного устройства и общественной собственности на средства производства и результаты труда, т. е. социализма.

Другой причиной объективной невозможности социальной революции в форме вооруженного восстания является изменение сущности государственных экономик, построенных на монетаристских принципах, при этом реальная производственная деятельность заменяется квазидеятельностью и происходит повсеместная замена жизненной парадигмы личностного развития на парадигму потребительства, наживы и накопительства. Таким образом, все основания, на которых в философии марксизма-ленинизма базировались определения социальной революции для смены общественно-экономической формации, исчезли. Тем более что такого разделения общественного устройства, как капитализм, империализм, коммунизм, в принципе не существует. Поэтому цель – свержение капиталистического строя исчезает, а социальная революция без четкой конкретной целевой ориентации невозможна в принципе.

В настоящее время во всех развитых странах используются капиталистический способ хозяйствования и монетаристская модель экономики. Основополагающими тезисами монетаристской теории являются следующие два: «Деньги делают деньги» и «Деньги – основа всего сущего». А в саму основу монетаристской теории положено понятие «капитал»53, которое К. Маркс определил как «самовозрастающую стоимость». Уже сам термин лишен смысла и абсурден по своей сути. Стоимость – это всего лишь абстрактный показатель, характеризующий экономическую оценку какого-либо конкретного объекта или вещи. Любой показатель, выраженный параметрально (количественно): размеры, вес, мощность, химический состав, стоимость и т. п., сам по себе без изменения предмета изменяться не может. Однако К. Маркс пытается доказать свой тезис довольно странным способом.

Определений капитала достаточно много. Существует множество видов «капитала» (? – В. С.) (физический, производственный, оборотный, постоянный, переменный, денежный, финансовый), однако все они подчеркивают взаимосвязь капитала с получением дохода или прибыли. В классической политической экономии под капиталом обычно понимается физический (реальный, производственный) капитал, используемый для производства товаров и услуг средства производства: машины, оборудование, здания, сооружения. Заметим, что называть фабрики, заводы и другие производственные предприятия капиталом, т. е. стоимостью, – абсурд. Даже К. Маркс считал, что трактовать любые средства труда как физический капитал неверно, и характеризовал термин «капитал» как «самовозрастающую стоимость»54 (курсив наш. – В. С.). Он подчеркивал значение комплекса общественных отношений, которые рассматривал как необходимое условие самовозрастания стоимости. Однако такое определение капитала не менее абсурдно, чем определение физического капитала. Самовозрастающей стоимости в принципе быть не может, о чем свидетельствуют следующие достаточно путанные и странные по логике положения самого К. Маркса.

По мнению К. Маркса, «…средство труда может стать капиталом и принесет (? – В. С.) стоимости больше, чем его собственная стоимость (? – В. С.) только тогда, когда его владельцы прямо или косвенно вступят в экономические отношения с владельцами рабочей силы»55. В действительности стоимость станка, независимо от того, работает на нем рабочий или нет, не меняется. Например, сам по себе металлорежущий станок «не приносит» его владельцу не только новой стоимости, но и стоимости вообще. Последняя – абстрактная экономическая характеристика станка и ничего более. «Использование станка лично владельцем не превращает станок в капитал. Даже если владелец не потребляет продукцию сам, а продает ее, одна часть выручки будет амортизацией оборудования, а вторая часть – оплатой труда работавшего хозяина станка, которая не является прибылью. Капиталом (т. е. стоимостью? – В. С.) станок становится лишь после найма рабочего или сдачи станка в аренду, так как лишь в этой ситуации полученное сверх амортизации56 разделяется на выплаченную заработную плату и прибыль владельца станка»57. Однако в действительности «полученное сверх амортизации» не разделяется на заработную плату и прибыль, а наоборот, «полученное» складывается только из амортизации и заработной платы. А прибыли при этом просто не возникает, так как неизвестен ее источник.

Итак, во-первых, непонятна логика рассуждений К. Маркса: почему при соединении стоимости станка с рабочей силой в форме заработной платы появляется новое понятие «капитал» как «самовозрастающая стоимость»? Во-вторых, как можно методологически сложить стоимость станка с заработной платой? Как при этом считать заработную плату за час, смену, неделю, месяц, год или за весь срок службы станка? В-третьих, «самовозрастающая стоимость» чего? Стоимость обычно является экономической характеристикой какого-либо конкретного предмета или вещи.

Однако К. Маркс продолжает свои рассуждения: «Капитал возникает лишь там, где владелец средств производства и жизненных средств находит на рынке свободного рабочего в качестве продавца своей рабочей силы»58. «Капитал – это не вещь, а определенное, общественное, принадлежащее определенной исторической формации общества производственное отношение (? – В.С.), которое представлено в вещи и придает этой вещи специфический общественный характер (? – В.С.). Капитал – это не просто сумма материальных и произведенных средств производства (? – В.С.). Капитал – это превращенные в капитал средства производства (? – В.С.), которые сами по себе столь же являются капиталом, как золото или серебро сами по себе – деньгами»59. Странный вывод: капитал – это капитал, потому что золото и серебро – это деньги. Однако золото и серебро являются деньгами только тогда, когда эти деньги изготовлены из золота и серебра, хотя сами по себе золото и серебро могут обладать стоимостью.

Самовозрастание капитала К. Маркс объясняет теорией «прибавочной стоимости», суть которой сводится к следующему. Свою работу «Капитал» классик начинает с определения товара как «…внешнего предмета, вещи, которая, благодаря ее свойствам, удовлетворяет какие-либо человеческие потребности… ˂…˃ …полезность вещи делает ее потребительной стоимостью (курсив наш. – В. С.). Потребительные стоимости образуют вещественное содержание богатства, какова бы ни была его общественная форма (? – В. С.)»60. Именно на этих постулатах построено все дальнейшее изложение теории К. Маркса.

Человек для поддержания своей жизни и личностного развития потребляет только искусственные продукты, т. е. продукты, произведенные его трудом в социально организованных формах. Вместе с тем он потребляет не товар как стоимостную оценку продукта и не его «потребительную стоимость», а сам продукт независимо от его стоимости. Форму товара, т. е. стоимостной оценки, продукты потребления временно приобретают на рынке, в сфере обращения. Покупатель также приобретает не товар за ценовую стоимость, устанавливаемую продавцом, а продукт потребления определенной потребительской ценности, полезности данного продукта для человека в момент его приобретения. Полезность, или ценность, потребляемых продуктов определяется не стоимостью, а совершенно другими потребительскими свойствами продукта и условиями потребления. Поэтому ценность продукта потребления для покупателя нельзя смешивать со стоимостью, а тем более приравнивать к потребительной стоимости или к цене61. Это принципиально различные категории. «Потребительная стоимость» – вообще нонсенс. Стоимость продуктов потребления независимо от формы их существования (вещной или идеальной) – это чисто умозрительная расчетная категория, определяемая условным способом расчета, и никакой объективной характеристики продукта потребления не представляет.

Основная ошибка К. Маркса заключается в его аксиоматическом утверждении, что трудом рабочего производится потребительная стоимость. Между тем в действительности трудом многих участников производственного процесса (основных и вспомогательных рабочих, инженеров, конструкторов, технологов, экономистов и других специалистов системы управления) производится не «потребительная стоимость», а продукт потребления. Все продукты производства независимо от их стоимостной оценки создаются только для использования, или потребления. Поэтому их одновременно можно обозначать и как продукты производства, и как продукты потребления. Единственное различие заключается в том, что процессы производства и потребления выполняются последовательно и разделены во времени.

Потребительская ценность продукта производства в зависимости от его предназначения определяется его конкретными потребительскими параметрами – качествами продукта (составом, полезностью, калорийностью, вкусом, техническими параметрами, дизайном, удобством потребления или использования, безопасностью, прочностными характеристиками и т. п.), но не экономической интерпретацией этого продукта. Более того, продукт производства становится товаром, т. е. приобретает экономическую оценку – стоимость, только в сфере обращения, когда он покупается (приобретается) и обменивается на деньги. «Жизнь» товара ограничивается временем нахождения его в сфере обращения. Но как только он куплен и попадает к потребителю, он вновь превращается в продукт, но уже в продукт потребления. Однако с позиций производителя и потребителя это совершенно различные продукты по своим характеристикам. Если в первом случае это технологичность производства, материалоемкость, энергоемкость продукции, простота или сложность операций, многодельность, количество технологических переделов и другие производственно-технологические характеристики, которые определяют производственные затраты, или стоимость производства, то для потребителя в этом же продукте важны совершенно другие качества, определяющие его потребительскую ценность, но ни в коем случае не потребительную стоимость как экономическую категорию.

Именно поэтому утверждение К. Маркса о том, что «богатство обществ, в которых господствует капиталистический способ производства, выступает как «огромное скопление товаров (курсив наш. – В.С.)», а отдельный товар— как элементарная форма этого богатства»62, абсолютно неверно. «Богатство общества» определяется количеством и качеством созданных трудом многих поколений продуктов производства (потребления) в натуральном виде (здания, сооружения, заводы, фабрики, дороги, продукты питания, одежда и т. д.) независимо от их экономической оценки.

Принимая частную капиталистическую собственность как естественную данность, а потребительную стоимость как результат, или продукт, труда, К. Маркс приходит к странным выводам, что часть рабочего времени работник тратит на себя, т. е. якобы создает финансовые средства для содержания самого себя как работника и своей семьи, а другую часть – на капиталиста. Эту часть рабочего времени К. Маркс обозначает как «прибавочное время» (? – В. С.). За счет этого прибавочного времени якобы создается прибавочный продукт, который увеличивает стоимость (? – В. С.) и которую капиталист присваивает себе. Разделение рабочего времени на основное и прибавочное – это нонсенс63. Рабочий (точнее, любой работник в системе кооперированного труда) производит не «потребительную стоимость», как утверждает К. Маркс, а продукт потребления, точнее – выполняет отдельные операции или группы операций в кооперативно организованной деятельности. Никаких дополнительных операций он не производит – они категорически запрещены технологией работ или инструкциями и, следовательно, никаких «прибавочных продуктов», а соответственно и «прибавочной стоимости» ни один работник (а не только рабочий) не создает. Представить, что токарь, пекарь, кассир, шофер три операции делает для себя, а две – для хозяина, абсолютно невозможно. Поэтому вся так называемая теория прибавочной стоимости является несостоятельной.

Необходимо отметить, что замена овеществленных средств и условий производства термином «капитал», по сути, неявно предполагает, что речь идет о стоимостных показателях, иначе представить «сумму материальных и произведенных средств производства» просто невозможно. Стоимость как экономическая характеристика материального или духовного продукта человеческой деятельности – чистая абстракция и потому в принципе сама по себе ничего создавать не может. Точно так же и деньги как вещественное отражение абстрактной стоимости не создают новой стоимости (новые деньги). Самовозрастающая стоимость, как и финансовый64 и акционерный капитал, – это недоразумение.

Каковы же в действительности источники получения прибыли и как она связана с понятием «капитал»?

Представим принципиальную схему формирования стоимости, цены продукции и прибыли (рис. 1). Из схемы следует, что прибыль не создается ни на одном этапе «жизни» продукта, она просто берется из «воздуха» на стадии обращения (при покупке-продаже продукта) и представляет собой, естественно, «виртуальную», «фантомную» величину. При этом размер прибыли ничем научно не обосновывается, кроме как маркетинговыми уловками типа повышенного спроса, конкуренции и т. п. Другими словами, размер прибыли в действительности определяется сугубо частными (корыстными) интересами собственников средств производства.

Для чего нужна прибыль? С экономической точки зрения (а не арифметической, как это принято определять, разницей между ценой и себестоимостью) прибыль представляет собой авансированные покупателями будущие общественные расходы на капиталовложения в развитие материально-технической базы жизнедеятельности общества. Если бы продукция производства реализовывалась исключительно по своей себестоимости (размеру затрат на производство), то в перспективе можно было бы осуществлять не расширенное, а только простое воспроизводство.

Однако объективные законы развития общества и научно-технина продукцию. ческий прогресс требуют постоянного строительства новых и совершенствования, реконструкции и модернизации существующих материально-технических условий жизни и деятельности. Именно для этих целей, т. е. для капитального строительства, нужны специальные денежные средства, или капитал, одним из источников которого может выступать прибыль. Как добавка к стоимости продукции производства она возникает не на стадии производства, а в сфере обращения на рынке при покупке-продаже производственной продукции.

В связи с тем, что источником формирования прибыли является все население страны (покупатели), прибыль априори по своей природе является социальной и потому может использоваться только в общественных интересах, а не в интересах частных владельцев собственности, как это происходит в настоящее время. Капитал, или капитальные вложения, формируемые за счет прибыли, представляет собой стоимость еще не созданных материально-технических условий жизнедеятельности, поэтому является «виртуальными» финансовыми средствами, фиатны-ми деньгами65, не отражающими стоимость никаких реальных продуктов (результатов человеческого труда). Эти средства нельзя использовать для текущих расходов и формирования средств накопления, так как на них не создано никаких материальных и духовных продуктов (ценностей).

Рис. 1. Принципиальная схема формирования стоимости и цены на продукцию.

При таком подходе под «капиталом» можно понимать не вообще все имеющее стоимость, а только «виртуальные» финансовые, или денежные, средства, предназначенные для капитальных вложений, включающие стоимость проектно-изыскательских работ, проектирования (разработки проектно-сметной документации), строительства (строительно-монтажных работ), пусконаладочных работ и ввода в эксплуатацию объектов материально-технической базы жизнедеятельности. По мере выполнения работ, связанных с капитальным строительством, размер капитала уменьшается и по завершении строительства и ввода объектов в эксплуатацию полностью исчезает, замещаясь овеществленным объектом. Однако при этом ни сам капитал как «виртуальное» обозначение стоимости капитала66, ни созданные за счет использования этих средств овеществленные объекты никакой дополнительной стоимости (прибыли) «не приносят», так как используются только как материально-вещественные условия для производства продуктов потребления67.

Таким образом, капитал в стоимостной форме «виртуальных» денежных средств существует лишь временно, только на период осуществления строительства. После его завершения капитал овеществляется и исчезает, его нет даже в форме «виртуальных» финансовых (денежных) средств. Поэтому акции и облигации в действительности являются не ценными бумагами, а лишь свидетельствами, справками об истраченных «виртуальных» денежных средствах. Поэтому эти справки реально никакой стоимости и ценности не имеют и не могут менять «курс» своей стоимости и «приносить» их обладателям прибыли и убытки68. Тем не менее в настоящее время (для определения размера богатства буржуазии и олигархов и их рейтинга) под капиталом понимаются любые стоимостные показатели денежных средств на банковских счетах, ценных бумаг (акции, облигации, векселя и т. п.), внеоборотных активов (стоимость производственных организаций, зданий, сооружений, оборудования и других материально-технических объектов), ценных металлов (золото, платина, серебро и др.), драгоценностей. В действительности эти богатства в качестве стоимости являются «виртуальными» и мнимыми, в большей степени «мифическими» («фантомными»)69, а не реальными. Однако именно такое представление капитала позволяет буржуазии, олигархам и их семьям паразитировать в обществе как рантье, используя рентные платежи с банковских вкладов.

В чем же секрет возникновения ренты, т. е. «возрастания» стоимости как таковой? Если деньги хранятся непосредственно у себя дома, то никакого увеличения, или приращения, стоимости, естественно, не возникает. Однако как только деньги помещаются на хранение в банковские учреждения, вместо оплаты затрат за хранение денег последние выплачивают депонентам проценты, т. е. оказывается, что размер денежных средств сам по себе увеличивается. В действительности «прирост» денег осуществляется за счет того, что эти денежные средства банк временно использует как собственные в качестве ссудного капитала и как кредитные средства, взимая с пользователей кредита проценты, намного превышающие выплаты процентов депонентам и собственные затраты по хранению денег в несколько раз, Таким образом, источником прироста денежных средств и прироста капитала являются спекулятивные и ростовщические операции.

Можно сделать вывод о том, что в действительности капитал не доход, а наоборот, формируется за счет прибыли. Соответственно система хозяйствования, в основе которой лежит использование капитала в форме «виртуальных» денежных средств для обеспечения развития материально-технической базы жизнедеятельности общества, может обозначаться как игр на основе азарта, мошенничества и блефа и, по существу, является не деятельностью, в результате которой создаются продукты производства (потребления), а простым (пустым) времяпрепровождением. К тому же типу квазидеятельности относятся все ростовщические финансовые операции, валютные спекуляции.

капиталистическая, или капитализм. Таким образом, в Советском Союзе, как и во всех развитых государствах, основой развития экономики являлся капитализм и даже, более того, монополистический капитализм как наиболее эффективная форма использования капитала. Однако на этой основе называть общественный строй капиталистическим нельзя.

Способ производства вовсе не характеризует общественный строй, он свидетельствует только о способе хозяйствования, а без соотнесения с системой распределения продуктов производства вообще не может применяться для характеристики общественного строя. Безусловно, именно общественное бытие определяет сознание, политическую систему, правовые и нравственные отношения, культуру и идеологию. Но общественное бытие непосредственно определяется не столько системой производства, сколько системой распределения продукции, которая ориентирована на интересы или всего народа (равноправная система), или отдельных привилегированных групп (неравноправная система), т. е. исходя из сущности (направленности) общественного устройства.

На начальных стадиях развития производственной деятельности, когда ее основу составляли ручной рабовладельческий труд, ремесленное и мануфактурное производство с невысоким уровнем разделения и кооперации труда, используемая терминология отражала существующие экономические отношения, основанные на частной собственности на средства производства, труд работника и результаты его труда70. В современный век развития индустриализации и автоматизации производства, высокой степени операционального разделения, специализации и кооперации труда, когда создание продукции представляет собой множество технологически и организационно связанных специализированных производственных процессов, в которых участвуют десятки и сотни (а иногда и тысячи) исполнителей, не только основных и вспомогательных рабочих, но и других специалистов и управленческих работников, понятия труда, затрат индивидуального труда (трудового вклада), результата и оценки труда, готовой продукции, стоимости продукции и др. существенно изменились. Более того, в готовой продукции отражается не только труд живущего в настоящее время поколения, но и труд предшествующих поколений (в виде различного рода знаний, открытий, теорий и опыта). Таким образом, в этих условиях любой результат труда объективно приобрел такой уровень социальности (обобществленности) по трудовым вложениям, участвующим в его создании, что прежние представления и соответственно понятийно-категориальный аппарат для описания экономических отношений стали непригодными для формирования экономических теорий организации жизнедеятельности общества.

Однако, к сожалению, вместо обновления понятийно-категориального аппарата в современных условиях хозяйствования произошла его вульгаризация. В настоящее время вряд ли можно считать научными такие понятия, пришедшие к нам из XVII–XIX вв., как «прибавочный продукт», «прибавочная стоимость», «рыночная экономика», «прибыль», «капитал», «цена трудовых ресурсов». Вместе с тем, как это ни парадоксально, до сих пор не определены такие базовые понятия, как «труд», «работа», «результат труда», «заработная плата», «оценка (стоимость) труда», и показатели их измерения. Более того, многие прежние термины существенно изменили свой смысл, а порой и утратили его (например, «инфляция», «деньги»). Появившиеся новые термины, такие как «бизнес», «домашнее хозяйство», «финансовый капитал», «оценка бизнеса», «курс акций», «курс валют», «прибыль», «нематериальные активы», «интеллектуальная собственность» и т. д., к сожалению, также крайне примитивны. Основной причиной этого являются попытки защитить представления о частной собственности как основе экономики общества в современных условиях и получения необоснованных доходов собственниками капитала в форме прибыли. Это приводит к абсурдности применяемых терминов, которые вообще утрачивают понятийную основу: металлургический комбинат, электростанция, нефтяная скважина, автомобильный концерн и т. п. обозначаются как домашние хозяйства; оказывается, они создавались не для производства продукции населению, а для получения прибыли предпринимателем.

Особенно много спекуляций в современных экономических построениях в отношении понятий «капитал»71, «доход» и «прибыль». Апологеты частной собственности считают ее естественным компонентом жизнедеятельности общества и именно на этой основе строят свои концепции экономики, используя соответствующий понятийно-категориальный аппарат.

Таким образом, в настоящее время все существующие концепции экономики, которые реализованы на практике, и все теоретические разработки используют монетаристский подход, в основе которого лежат частная собственность как основа богатства общества, потребительская идеология и накопительство. Основаниями такого подхода служат некорректный понятийно-категориальный аппарат и мифологические конструкции типа «Свободная конкуренция – основа развития экономики», «Спрос рождает предложение», «Реклама – двигатель торговли» и т. п., принимаемые на веру.

Реализация основных девизов монетаризма: «Деньги решают все» и «Деньги делают деньги» – привели к сокращению реального сектора экономики и непомерному развитию торговли, посреднических услуг, финансовых и кредитных операций, основанных на мошенничестве, спекуляции и ростовщичестве. На первый план вышли сферы и виды деятельности, позволяющие наполнять государственный бюджет за счет «мифических», «пустых» денег. Это привело к тому, что была сформирована антисоциальная антигосударственная система финансово-кредитного обеспечения, которая требует немедленного реформирования.

В настоящее время все экономические концепции, применяющиеся в практической деятельности, нельзя отнести к отраслям научных знаний, построенным на теоретических разработках, вследствие ряда причин. Прежде всего, в качестве теоретической основы всех экономических построений безосновательно принято понятие частной собственности на средства производства и результаты кооперативной деятельности, которое противоречит самой сущности объективно совместной организации жизнедеятельности человеческого общества. Более того, в целях укрепления института частной собственности извращена сущность денег. Вместо универсального стоимостного показателя – эквивалента любых результатов человеческой деятельности – деньги стали использоваться как самостоятельный продукт и товар. В результате богатство и благосостояние общества стали оцениваться и измеряться абстрактными «фантомными» деньгами, вульгарно называемыми капиталом.

Акцент в экономике в интересах собственников сместился в сторону отраслей, суть которых составляют финансовые, торговые операции и рекламная деятельность, позволяющие зарабатывать деньги без каких-либо полезных социальных результатов в виде реальных социальных продуктов потребления. Вследствие этого появились слои населения, паразитически живущие не на трудовые доходы, а как рантье – на проценты с капитала, доходы от игровых спекуляций на биржах и т. п. Обоснование такого положения нашло подтверждение в широко распространенном монетаристском подходе к экономике. При этом накопление и увеличение «виртуального» и «мифического» частного капитала происходит независимо от динамики экономики производства реальных продуктов потребления.

Фетишизация денег и ориентация экономики на финансовое благополучие незначительной части населения, очевидно, отражают идеологию буржуазного и олигархического классов и асоциальную суть экономических подходов.

Удовлетворение извращенного индивидуального потребительского спроса власть имущих и богатейших слоев населения, а не насущных социальных потребностей населения в целом, в корне меняет сущность построения экономики общества. В основе подобного построения экономики лежат частные (локальные), а точнее, частнособственнические интересы отдельных производителей и предприятий торговли в получении «виртуальных» (нереальных) и «фантомных» («мифических») денежных доходов в форме прибыли от реализации продукции, нетрудовых доходов от различных форм хозяйственных отношений (штрафы, пени, компенсация неполученных доходов, упущенной выгоды и т. п.). Естественно, при монетаристском подходе на первый план выходят квазидеятельность72, связанная с нетрудовыми доходами (реклама, валютные спекуляции, ростовщичество, операции с «ценными» бумагами, ссудным капиталом и другие финансовые операции, лотереи, государственные облигации, азартные игры, включая игровые автоматы73), сфера торговли, где наиболее удобно и легко производить манипуляции с ценами, занимаясь спекулятивной деятельностью. Распространение этих сфер деятельности в определенной степени обусловлено и объективными причинами. В результате научно-технического прогресса вследствие механизации, автоматизации и компьютеризации производственных процессов в структуре экономики сокращается количество работников, непосредственно занятых в материальном и другом реальном производстве, при одновременном увеличении числа занятых квазидеятельностью или посреднической, коммерческой (торговой) деятельностью и предоставлением различного рода услуг. Все это, безусловно, приводит к росту стоимости продуктов потребления без увеличения их количества и физического объема, к росту «мифических» финансовых средств.

Еще больший масштаб замены производственного сектора экономики отраслями, не производящими реальный продукт, прослеживается в рамках мировой экономики в так называемых развитых странах Европы, Северной Америки, где вместо реального сектора экономики74 (перемещенного в страны Латинской Америки, Азии, Африки) гипертрофированно развивается сфера услуг (торговля, посреднические, консалтинговые, юридические услуги, рекламная деятельность, средства массовой информации и т. п.), деятельность которой не увеличивает массу товаров народного потребления, а только необоснованно увеличивает ее стоимость, формируя огромные массы «фантомных» («мифических») денежных средств, не подкрепленных реальным национальным валовым продуктом. Кроме того, огромные сверхприбыли частнособственнического капитала в форме денежных средств, не подкрепленных реальной произведенной массой товарной продукции, также представляют собой «мифические» средства.

Огромный объем «фантомных» денег в виде так называемых ценных бумаг, реально не обладающих никакой ценностью (акций, векселей, облигаций, долговых обязательств), создается в отраслях финансово-кредитной деятельности. Объем «фантомной» денежной массы, дополненный различными заменителями денег – квазиденьгами (ценные бумаги, облигации, векселя, акции и т. п.75), настолько велик, что деньги, с одной стороны, превращаются в товар, который поступает на финансовый рынок (не в сферу обращения, т. е. превращения денег в товар – продукт потребления), где с ним совершаются спекулятивные операции, ростовщические (кредитные) операции, а с другой – используются для игровых операций с заменителями денег на фондовых биржах. Несмотря на то что в этой сфере занято огромное количество людей и бесполезно тратятся огромные материальные, финансовые и трудовые ресурсы, подобные занятия представить как разумную человеческую социально полезную и необходимую деятельность нельзя, так как при этом не производится никакого полезного социального продукта потребления.

Между тем социальные и экономические последствия такой квазидеятельности гораздо глубже, чем бесполезная трата человеческой энергии и жизни людей, занятых в этой сфере76.

Прежде всего, когда появляются «пустые» деньги, принципиально изменяется сущностная основа денег как всеобщего универсального эквивалента при осуществлении взаиморасчетов в сфере обращения: деньги превращаются в средства для спекулятивных и ростовщических операций, формирования финансовых пирамид. Наполнение экономики большим количеством «пустых бумажек», называемых деньгами, обусловлено еще и тем, что национальные валюты многих стран в настоящее время не обеспечены ни золотым запасом, ни другими материальными ценностями казны и потому представляют собой простые печатные банкноты денежных знаков. Положение усугубляется тем, что в качестве основной резервной валюты в мире признан доллар, который также является просто красивой бумажкой, не более того77, так как он реально ничем не подкреплен.

В действительности деньги в соответствии со своим функциональным предназначением должны выполнять чисто расчетную (абстрактную, «виртуальную») функцию экономической (стоимостной) интерпретации результата производственной деятельности – готовой продукции в форме товара – только в сфере обращения для перевода его в продукт потребления. Товар – это реальный продукт человеческой деятельности, предназначенный для реализации (обмена), основной характеристикой которого в сфере обращения является стоимость (экономическая характеристика), это временная форма существования продукта производства в сфере обращения, ограниченная временем процесса превращения товара в продукт потребления. Продукт производства поступает на рынок в форме товара и теряет эту форму после реализации товара и превращения его в продукт потребления. Деньги же не являются ни продуктом (результатом) деятельности (производства), ни продуктом потребления.

Превращение денег в товар – это основа инфляционных процессов, когда объем денежных средств, не обеспеченных товарной массой валового национального продукта, постоянно и бесконтрольно растет и естественным образом приводит к финансовым кризисам в мировом масштабе. Кроме того, наличие большого количества «пустых» денег и легкость их приумножения без всякого производительного труда порождает целую гамму финансовых схем их приложения в различных формах финансовой квазидеятельности (валютные спекуляции, ростовщичество или кредитование, спекуляции ценными бумагами и т. п.), доведенных до полного абсурда в так называемом ипотечном кредитовании сроком до 20–25 лет. Формирование реальной экономики и организации жизнедеятельности в текущем времени за счет оплаты их в будущем возможно только в условиях, когда финансовые средства приобретают «мифический», «виртуальный» характер и не связаны с реальной экономической оценкой произведенных материальных ценностей78.

Таким образом, монетаризм современных экономических «теорий» заменяет производительный труд, составляющий реальную основу существования и развития общества, абстрактной финансовой деятельностью79, а результат труда в форме произведенных продуктов потребления – пустыми мифическими финансовыми накоплениями в форме финансовых пирамид. «Фантомность» финансовых пирамид обусловлена тем, что в качестве основного источника финансовых накоплений совершенно необоснованно принимаются «мифическая» стоимость ценных бумаг и прибыль, не имеющие под собой никакого реально созданного продукта и потому не обладающие реальной стоимостью.

Еще одним порождением монетаристской системы является формирование антисоциальной80 финансово-кредитной системы, построенной в основном на принципах спекуляции и ростовщичества – самых уродливых форм взаимоотношений в обществе, полностью оправдывающей основной лозунг монетаризма «Деньги превыше всего».

Финансово-кредитная деятельность – это абстрактная, сугубо информационная деятельность, в принципе не создающая никаких социальных продуктов потребления, а лишь обслуживающая реальное производство, и потому она не может быть источником баснословных прибылей, тем более «мифических» средств81. Однако морально-нравственные устои в монетаристской теории заменены вульгарной жаждой наживы, для достижения которой хороши абсолютно все средства, попирающие стыд, совесть, честь и даже разум.

Таким образом, в основу современных концепций в области экономики, построенных на принципах монетаризма и стихийного рыночного регулирования, положено понятие частной собственности на средства производства и результаты совместной организованной человеческой деятельности, что отражает сугубо классовый подход олигархической верхушки общества. С этих позиций подобные подходы не могут использоваться в качестве теории социальной, или социально ориентированной экономики.

Социально ориентированная экономическая система производства и распределения может быть построена на основе общественной (обобществленной, государственной) собственности на средства производства и результаты производственной деятельности. При этом единственным объективным условием реализации такой экономической системы является равноправная система производства и распределения продукции (без привилегий в пользу какого-либо класса, сословия или группы лиц), так как исчезает основа неравноправия – частная собственность на средства производства и результаты общественного труда. Подобный общественный строй может быть определен как социализм, а государство может называться социалистическим.

Почему попытка построить социализм в Советском Союзе провалилась? Хотя были все предпосылки создания такого общества: общественная собственность на средства производства, государственная власть в форме Советов в основном из представителей народа.

Совершенно иные принципы организации жизнедеятельности были основой построения социалистической экономики в Советском Союзе, когда большинству производственных организаций (за исключением отраслей образования, здравоохранения, социального обеспечения, правоохранительной и судебной систем и ряда других82) устанавливались плановые задания по снижению себестоимости продукции, как правило, в размере 7 – 12 % от планируемых индивидуальных нормативных затрат83