Читать книгу Слепой мир. Повести и рассказы о любви - Вадим Андреев - Страница 4

Прежде чем выйти на улицу, я стал наблюдать за людьми в дверь парадного. Они словно слепые брели по тротуару, проезжей части, постоянно спотыкаясь и нащупывая дорогу перед собой ногами. Некоторые, как я заметил еще из окна, шли вдоль стен домов, ощупывая их и используя в качестве поддержки, когда тоже спотыкались.

Я вышел, наконец-то, за дверь и на меня налетел какой-то мужчина.

– Осторожнее, – буквально рефлекторно сказал я ему.

– Вы видите? Видите? – радостно спросил он, крепко ухватив меня за руку. – Здесь есть видящий. Скорее, скорее. Помогите его удержать! – крикнул он в пространство улицы.

В нашем направлении повернулись и направились почти все, кто брел по улице. ТАК!!! Это становится опасно. Если они ВСЕ за меня схватятся, то не факт, что не разорвут на части. Им каждому нужен поводырь. Почему они все стали слепыми, мне еще предстояло выяснить. Но я не собирался быть растерзанным толпой. Толпа надвигалась со всех сторон, проскочить мимо них скорее всего уже не удастся. Я вырвал у него руку и отскочил в сторону, натолкнувшись на другого прохожего.

– Где? Кто? Где видящий? – завопил я, делая вид что ощупываю пространство вокруг себя, сознательно натыкаясь руками на бредущих в моем направлении людей, хватая их за руки, одежду, лица. Чтобы они не поняли, что это именно я видящий. Зрячий. Могущий стать их поводырем при пленении. И стал постепенно тем самым пробираться через хаотично движущуюся толпу на вход из нее.

Вновь стоя в дверях парадного, я уже внимательно осмотрел улицу. Толпа сначала собралась в том месте, где меня попытался схватить прохожий, а потом после некоторого времени совместного обсуждения и сожаления, что упустили меня, стала столь же хаотично расходиться в разные стороны. Выйти или не выходить? Пока я принимал решение, вдоль стены стала приближаться миловидная женщина в разорванном платье, на ощупь пытаясь определить место своего нахождения. Но, судя по ее задумчивому виду, ощупывание стен не давало ей нужной информации.

– Вам нужна помощь? – шепотом произнес я за ее спиной. – Только отвечайте как можно тише. Иначе меня схватят другие и отнимут у Вас.

– Да, нужна. Я заблудилась и не могу найти свой дом. Можете мне помочь? – она назвала мне адрес по соседней улице. Я взял ее под локоть и мы медленно пошли вперед, обходя с моей помощью препятствия.

Я только теперь заметил, что на тротуаре и на дороге много мертвых тел. Видимо, люди выбрасывались из окон, как и Лина, осознав свою беспомощность. Теперь они лежали, словно разбитые манекены, и никто не убирал их. Да и кто из этих несчастных слепцов, мог их убрать?

– Меня зовут Сара. Вы поможете мне добраться до квартиры? – снова шепотом спросила моя спутница. – Мне и страшно, и я не уверена, что сама смогу дойти туда.

– Хорошо, хорошо. Помогу. Только назовите мне точные координаты. Как найти Вашу квартиру.

Мы прошли до перекрестка и перешли на параллельную улицу. Сара крепко держалась за мой рукав, и я подумал, что в случае провокации с ее стороны, просто скину свою легкую курточку и снова останусь на свободе. Вновь притворившись в толпе слепым. Но она уверенно и тихо поднялась на крыльцо своего дома, отперла своим ключом дверь подъезда и стала подниматься по лестнице. Оставив открытой дверь в квартиру ждала меня внутри. Я огляделся на входе, нет ли там ловушки, и потом зашел в прихожую и запер дверь изнутри.

– Кто-то еще есть в квартире? – спросил я ее.

– Родители уехали перед выходными в деревню, потому мы одни. Положите в карман запасные ключи от квартиры. Они висят над тумбочкой, на крючке, около входной двери, – я так и сделал. – И помогите мне привести себя в порядок. Я так часто падала по дороге домой. И, кажется, разорвала платье. Всё это не соответствует этикету у воспитанной женщины для общения с мужчиной.

Блин! Она еще заботится об этикете!.. Сама слепая, как крот, а про разорванное платье не забывает. И наблюдал, как она аккуратно наощупь расшнуровала ботинки и так же наощупь поставила их на предназначенное место.

Сара по стенке прошла к двери в душевую, включила там воду и позвала меня.

– Боюсь, что я смогу сама раздеться, но потом должным образом ни помыться, ни снова одеться в чистое не смогу. Могу я попросить тоже раздеться, помочь помыться мне и самому освежиться тоже?

Я скинул одежду на стул в прихожей и тоже вошел в душевую. Под струями душа было не много места, потому, не прикасаясь друг к другу, мы просто не смогли бы там стоять. Сначала она рассказала, где взять мыло, мочалку, куда их потом поставить после использования. Я намылил ее туловище со спины, потом повернул к себе и намылил грудь и живот, особое внимание уделив каждой молочной железе. Заметив при этом, что соски напряглись и уставились в моем направлении. Снова повернул ее к себе спиной и стал намыливать ее таз, бедра, промежность. Сара, чтобы помочь мне, наклонилась вперед, предоставив мне удобный доступ к бедрам и промежности. Я всё намылил, а потом подтолкнул ее в спину, призывая нагнуться еще ниже и…

Да, я одним толком вошел в Сару благодаря намыленному входу во влагалище, совершенно легко раздвинув членом половые губы. Она не удивилась и не сопротивлялась. Только уперлась руками в каменную стенку душевой и прижалась ягодицами мне в промежность, сильнее насаживаясь на член.

Толчок, еще толчок внутрь нее членом. Потом серия толчков с нарастающей частотой. Потом небольшой перерыв и снова серия толчков. Сара не переставала выпячивать мне навстречу свой таз, молча давая мне понять, что согласно на сношение. Потом она склонилась еще ниже и уперлась руками в свои колени. К тому времени душ уже смыл с нас последние остатки мыльной пены, и я уже мог крепко взяться за ее таз, который и стал насаживать на член быстро и вдохновенно. С силой проникая в нее снова и снова. Насилие? Не думаю. Возможно, это был своеобразный крик о помощи, последняя песня, прощание с жизнью… Не знаю, что про себя думала женщина, и не хочу знать. В настоящее время я занимался даже не всем ее телом, а промежностью и одним внутренним органом за этой промежностью.

Член хорошо чувствовал ее стенки, складки поперек движения члена. Я не доставал до матки, как это было иногда с другим женщинами, но это не всегда и надо. Она не стонала, не называла меня по имени, – да и не говорил я ей своего имени, – не извивалась на члене, как некоторые в такой позе. Складывалось впечатление, что она просто выполняла работу, ожидая пока работа закончится.

Головка члены выстрелила в нее своим соком и вскользнула наружу.

– Есть хочешь, – спросила Сара почти сразу после этого. – Там на кухне в холодильниках есть всё, что душа пожелает. Ты иди, приготовь нам что-нибудь, а я пока понежусь под душем.

Я вышел из кабинки, вытерся одним из найденных полотенец, накинул на плечи банный халат синего цвета и полюбовался розовым халатом, висящим рядом. И так в халате и пошел на кухню.

Когда обед был готов и шумы кухни затихли, я поймал себя на мысли, что звуков льющейся вводы уже не было слышно. В душе никого не было. Но от душа в сторону входной двери в квартиру были лужи воды. Словно кто-то, с кого стекала вода после душа, быстро прошел к дверям и вышел через нее. Я глянул на вешалку в душевой, и увидел, что розовый хала продолжал висеть на вешалке.

Выскочил в подъезд, – никого. Бегом спустился по лестнице, – никого. Выглянул на улицу, но никакую голую босую женщину не увидел по улице. Искать надо одетым, а не в мокром халате. Я еле успел остановить закрывающуюся дверь в квартиру, чтобы она не захлопнулась на автоматическую защелку. И теперь стоял в прихожей и раздумывал, почему Сара так ушла…

Впрочем, какая разница теперь. Судя по виду мокрых пятен в прихожей, она сбежала сразу после моего ухода на кухню. Это был ее личный выбор. В данной ситуации исправить что-то я уже и не мог. Только проверить, хорошо ли заперта входная дверь.

Вернувшись на кухню, я сел обедать. Потом нашел спальню и лечь там. Теперь помимо своей у меня есть еще две квартиры в качестве пристанища, или логова, или схрона. Называй как тебе больше нравится…