Читать книгу Свинг для начинающих - Вадим Анискин - Страница 5

С некоторой натяжкой официальным любовником можно считать и чичисбея (от ит. cicisbeo, мн. ч. cicisbei) – так в Италии XVIII века назывался оплачиваемый секретарь и постоянный спутник состоятельной замужней дамы, с ведома мужа сопровождавший её на прогулках и увеселительных мероприятиях. Ролью любовника своей госпожи чичисбей также не гнушался.

Чичисбеем мог быть женатый или холостой мужчина, обычно из аристократических кругов. Кандидатура чичисбея, как правило, согласовывалась обоими супругами.

Такая практика, называемая чичисбеизмом, существовала, в частности, среди аристократии Венеции, Генуи, Флоренции, Рима и Ниццы.

В Испании чичисбей назывался cortejo (кортехо) или estrecho (эстречо).

По одним сведениям, наличие и статус чичисбея оговаривались в брачных контрактах, а по другим – это был всего лишь специфический обычай того времени, документально не закреплённый.

Некоторые историки рассматривают чичисбеизм как признак растущей эмансипации женщин среди аристократии XVIII века.

Мужья обычно терпели чичисбея или даже благожелательно относились к нему. Так, лорд Байрон был чичисбеем графини Терезы Гвиччоли, которая в конце концов разошлась с мужем ради великого английского поэта.

Чичисбей придерживался определённых правил поведения, обычно избегая публичного проявления чувств к своей госпоже. На увеселительных мероприятиях он часто стоял позади сидящей госпожи и что-то шептал ей на ухо (одна из версий происхождения слова cicisbeo – звукоподражание шёпоту).

Обычаи того времени не позволяли чичисбеям в свободное от работы время иметь отношения с другими женщинами. Обе стороны могли прервать отношения в любое время.

Чичисбеи присутствуют в комических операх того времени, например, у Моцарта («Женитьба Фигаро») и Россини («Итальянка в Алжире», «Турок в Италии»). Они же фигурируют в поэмах Байрона («Беппо») и Лермонтова («Джюлио»).

МЕЖДУ ТЕМ

Я прихожу в гремящий маскерад,

Нарядов блеск там ослепляет взгляд;

Здесь не узна́ет муж жены своей.

Какой-нибудь лукавый чичисбей,

Под маской, близ него проходит с ней,

И муж готов божиться, что жена

Лежит в дому отчаянно больна…

Михаил Лермонтов «Джюлио»

На протяжении XVIII века платные услуги чичисбеев считались повсеместным обычаем и социальной нормой, не связываемой с понятием супружеской неверности [27].

Некоторые авторы высмеивали чичисбеизм или описывали его как специфику итальянских нравов (см. пьесы Карло Гольдони «Благоразумная дама» и «Семья антиквара», а также гравюру Луиджи Понелато «Il cicisbeo»).

Швейцарский экономист Жан де Сисмонди в своём историческом исследовании Histoire des républiques italiennes du Moyen Âge много внимания уделил чичисбеизму, полагая, что тот был одной из основных причин упадка итальянских семейных традиций.

Но исчерпывающим образом чичисбеизм охарактеризовал создатель русской бытовой комедии Денис Фонвизин (см. его портрет на заставке к этой главе): «Театры во Флоренции великолепны как для серьёзной, так и для комической оперы. Жаль только того, что не освещены. Ни в одной ложе нет ни свечки. Дамы не любят, чтоб их проказы видны были. Всякая сидит с своим чичисбеем и не хочет, чтоб свет мешал их амуру. Развращение нравов в Италии несравненно больше самой Франции. Здесь день свадьбы есть день развода. Как скоро девушка вышла замуж, то тут же надобно непременно выбрать ей cavalière servente, который с утра до ночи ни на минуту её не оставляет. Он с нею всюду ездит, всюду её водит, сидит всегда подле неё, за картами за неё сдаёт и тасует карты, — словом, он её слуга и, привезя её один в карете к мужу в дом, выходит из дома тогда только, как она ложится с мужем спать. При размолвке с любовником или чичисбеем первый муж старается их помирить, равно и жена старается наблюдать согласие между своим мужем и его любовницею. Всякая дама, которая не имела бы чичисбея, была бы презрена всею публикою, потому что она была б почтена недостойною обожания или старухою. Из сего происходит, что здесь нет ни отцов, ни детей. Ни один отец не почитает детей своей жены своими, ни один сын не почитает себя сыном мужа своей матери. Дворянство здесь точно от того в крайней бедности и в крайнем невежестве. Всякий разоряет своё имение, зная, что прочить его некому; а молодой человек, став чичисбеем, лишь только вышед из ребят, не имеет уже ни минуты времени учиться, потому что, кроме сна, неотступно живёт при лице своей дамы и как тень шатается за нею. Многие дамы признавались мне по совести, что неминуемый обычай иметь чичисбея составляет их несчастие и что часто, любя своего мужа несравненно больше, нежели своего кавалера, горестно им жить в таком принуждении. Надобно знать, что жена, проснувшись, уже не видит мужа до тех пор, как спать ложиться надобно. В Генуе сей обычай дошёл до такого безумия, что если публика увидит мужа с женою вместе, то закричит, засвищет, захохочет и прогонит бедного мужа. Во всей Италии дама с дамою одна никуда не поедет и никуда показаться не может» [28]. Ω