Читать книгу Ангола: Путешествие во времени. Часть третья - Вадим Дёмин - Страница 9

Этот старый партийный лозунг14, как знамя реявший долгие годы над нашей экономикой в восьмидесятые годы, и не приведший к ее оздоровлению, оказался всего лишь очередным пропагандистским мифом. По-видимому, он тоже был взят «на вооружение» в Анголе.

Завершившийся в сентябре 1990 г. 4-й раунд переговоров между представителями ангольского правительства и УНИТА, не дал положительных результатов – соглашение о прекращении огня так и не было подписано.

Это свидетельствовало о том, что, по крайней мере, в течение ближайших нескольких месяцев страна будет по-прежнему жить по законам военного времени, и не давало серьезных оснований для значительного улучшения экономического положения в НРА.

Вопреки очевидным фактам президент страны Ж. Э. душ Сантуш заявил о возможности достижения целей экономического развития и в условиях войны с УНИТА. Под этим он подразумевал, что отдельные экономические объекты, как, например, нефтепромыслы в Кабинде, алмазные прииски в Северной Лунде, строительство ГЭС в Капанде, могут функционировать при обеспечении соответствующей их охраны.

Но он не учел одного: если ограничить экономику такой огромной страны как Ангола развитием только отдельных отраслей, то это не может компенсировать потери от ухудшения показателей в остальных отраслях. Именно это и произошло. Чрезмерные расходы на оборону «съели здравоохранение, образование, пенсии и пр.».

Подтверждением тому явилось заявление Президента страны, признавшего объявленную ранее 3-летнюю программу финансово-экономического оздоровления (ФЭО) нереалистичной. Страна по-прежнему продолжала жить ТОЛЬКО за счет доходов от добычи нефти, внешних займов и безвозмездной помощи. На 4,5% сократился выпуск промышленных товаров, уменьшилось сельскохозяйственное производство, не удалось в должной мере активизировать деятельность частных предпринимателей, а также привлечь иностранных капиталовкладчиков.

Быстрый прирост населения (5—8% в год), огромный рост расходов на оборону (50% госбюджета) и содержание управленческого аппарата (11% госбюджета) приводили к постоянному падению реальных доходов населения (только за 1989 г. на 3%).

Тяжелым грузом на экономику легла внешняя задолженность, по обязательствам которой ежегодно выплачивалось более 1 миллиарда ам. долларов, в то время как дефицит госбюджета составлял 1,7 млрд. долларов США. Задолженность государства по выплате заработной платы рабочим и служащим составила 117 млн. долларов США.

Правительство Анголы предпринимало попытки стабилизировать экономическое положение. Одной из таких мер явилось решение о проведении в самом ближайшем будущем девальвации15 кванзы на 100%, курс которой (1 ам. доллар=30 кванзам) не менялся с 1975 года. Такая мера должна была повлиять, по мнению руководства страны, на конвертируемость ангольской валюты, поскольку ее обменный курс на «черном» рынке составлял отныне 2 000 кванз за 1 американский доллар.

Правительство Анголы намеревалось в самом ближайшем будущем обратиться к Международному валютному фонду (МВФ)16 и Парижскому клубу за новыми кредитами.

Кроме того, во второй половине 1990 года в связи с потребностью увеличения импорта было принято решение о приостановке выполнения финансовых обязательств по средне- и долгосрочным кредитам. Выплаты должны были производиться только по уже отсроченным платежам западным странам и Кубе (!). Россия в этот список не вошла!

Для исправления положения в госбюджете намечалась стандартная в таких случаях политика повышения доходов и уменьшения расходов. Планировалось повысить доходы за счет увеличения цен на горючее, жилищные и коммунальные услуги, налоги на импортные автомобили, алкогольные напитки и таможенную пошлину на 10%.

Вскоре должен быть введен следующий режим цен: твердые цены (на основные продукты питания и предметы широкого потребления), коммерческие и свободные.

Уменьшение расходов (на 15%) планировалось достичь за счет закрытия некоторых посольств и сокращения ангольского персонала во всех дипломатических миссиях за рубежом, сведения до минимума служебных поездок за границу и пр.

Кроме того планировалось почти в 2,5 раза сократить управленческий аппарат (со 120 000 до 50 000 сотрудников), что должно было сэкономить казне дополнительно около 330 млн. долларов в год. Нетрудно подсчитать, во что в среднем обходился государству каждый такой сотрудник ежемесячно – около 400 долларов.

Учитывая все это, можно было предположить, что новая программа ангольского правительства позволит на некоторое время удержать экономику страны от разрушительных последствий, приостановить ее деградацию. Но для коренного ее изменения и дальнейшего подъема необходимы были кардинальные меры, и, прежде всего, незамедлительное политическое решение национального конфликта. Пока военные расходы не уменьшатся до разумных пределов, и народное хозяйство не перейдет на мирные рельсы, говорить о стабилизации экономической ситуации в стране было рано.

Следует также заметить, что своевременное выполнение взятых Анголой обязательств по государственным и коммерческим кредитам было жизненно важно для нашей страны, т. к. Советский Союз сам переживал огромные экономические трудности, но несмотря на это продолжал оказывать правительству Ж.Э. душ Сантуша значительную военную и экономическую помощь.

Когда я писал эти строки тридцать лет тому назад, я, представлял себе эту страну точно так же, как представляло ее подавляющее большинство людей, впервые приехавших в Анголу или знающих о ней понаслышке. То, что здесь добывают нефть и алмазы, причем очень много, знают все.

Страна, в которой открыты, разведаны месторождения и добываются нефть, газ, руды железа, мараганца, меди, золота, алмазы, а также известны месторождения бокситов, фосфоритов, гипса серы, тантала, ниобия, апатита, урана и еще много чего, априори не может быть бедной. По запасам нефти в Африке Ангола занимает 6-е место, по железным рудам – 2-е.

Несомненно, война нанесла серьезный ущерб экономике. К 1975 Ангола занимала 5-е место среди промышленно развитых капиталистических и развивающихся стран по добыче алмазов, 3-е – в Африке по добыче железной руды и 5-е – по добыче нефти. Ангола обладает значительными запасами высококачественных железных руд, основное количество которых добывалось открытым способом, главным образом в районе Касинги.

В 1970—74 гг. среднегодовая добыча составляла 5,8 млн. т. Практически вся руда экспортировалась, но в 1975 ее добыча была прекращена. С 1977 собственность иностранных компаний, осуществлявших разработку железорудных месторождений, была национализирована, и начались работы по восстановлению железорудных предприятий.

Точно также, «волнообразно» проходила и добыча алмазов.

В 1970 году в Анголе насчитывалось 42 алмазодобывающих района, в каждом из которых действовало одно-два небольших предприятия по добыче и обогащению алмазоносной породы. До 1975 в стране ежегодно добывалось не более 2,4 млн. карат алмазов (максимальный уровень достигнут в 1971). Основная часть алмазов продавалась компанией «Diamang» на базе пятилетних контрактов с ЦСО (Центральная сбытовая организация) в Лондоне. Правительству принадлежало лишь 12% акций компании. В 1971 около 95% концессий «Diamang» было прекращено и большая их часть передана компании «Соndiama», принадлежащей на 45% «Diamang», на 45% «De Beers» и 10% правительству Анголы.

Вследствие военных действий (1975—76) в стране, а также отъезда квалифицированных кадров португальских специалистов, объём добычи алмазов сократился и в 1976 составил 340 тысяч карат. В 1978 производство Анголы получило контрольный пакет акций компании «Diamang» (60,85%). Оставшиеся 39,15% распределены между бельгийскими группами «Societe Generale» и «Sibeka» (дочерней компанией «De Beers»), а также «Diamond Соrp.» и правительством Португалии. В 1981 добыча алмазов достигла 1,5 млн. карат; сосредоточена в округе Луанда (северо-восток страны). Здесь получают главным образом алмазы ювелирного качества, которые составляют 50—60% общей добычи (средний размер камней 0,6 карат). Все работы по добыче механизированы, кроме рудника «Андрада», где преобладает ручной труд. Общее число занятых на рудниках «Diamang» в те годы составляло около 18 тысяч человек.

За 30 лет гражданской войны только прямой ущерб национальному хозяйству Анголы превысил 20 млрд. долларов, и страна сделалась одной из беднейших в мире. Сотни тысяч людей погибли, от 2,5 до 4 млн. стали беженцами. Но мир принёс Анголе и быстрое экономическое восстановление. В «нулевые» годы страна била все рекорды темпов роста ВВП: 14,5% в первом по-настоящему мирном 2002 году, 20% в 2005-м и 2006-м, 22,6% в 2007 году! Потом они существенно замедлились, но, тем не менее, и в период с 2010 по 2014 год экономика прирастала в среднем на 4,64% ежегодно.

При этом госдолг снизился со 104,5% ВВП в 2000-м до 13,9% ВВП в прошлом году. Для Анголы, по крайней мере – до последнего времени, вплоть до падения цен на нефть, было характерно огромное превышение экспорта над импортом, благодаря чему золотовалютные резервы страны выросли с ничтожных 634 млн. долл. в 2003 году до 33,4 млрд. долл. в 2012-м (правда, затем они «подтаяли» до 28 млрд. долл.).

Казалось бы, цифры экономического роста должны были отразиться и на уровне благосостояния народа. Но это не так.

Стабильно низкий уровень жизни большинства ангольцев и продовольственная необеспеченность страны, растущее недовольство населения и использование репрессивного аппарата, проблемы с наполнением бюджета и рост внешнего долга, неразвитый промышленный сектор и острая необходимость реформ – все это результаты ресурсного развития Анголы. И виноваты в этом были война и… нефть.

Первая причина понятна: во время войны (1975—2002 гг.) необходимость ведения боевых действий заставляла делать выбор в пользу активов, которые легче контролировать. А вторая? С наступлением мира растущий высокомаржинальный нефтяной сектор вызвал «голландскую болезнь»17, препятствующую развитию других секторов ангольской экономики.

Сегодня ресурсы и рынки Анголы активно осваиваются мультинациональными корпорациями (кстати, среди них есть и российская «Алроса», разрабатывающая несколько кимберлитовых трубок, в том числе Катоку, одну из крупнейших в мире).

Добыча нефти выросла до 2 миллионов баррелей в сутки. Шальные деньги потекли в государственный бюджет и частные карманы. Как молодой бамбук, в центре города, потянулись к небу офисные высотки. Крыши и стены домов обвешаны спутниковыми тарелками, в окнах появились кондиционеры и сплит-системы, на дорогах стало больше суперсовременных автомобилей не только бизнес-, но и представительского класса. Народ стал жить лучше? Как бы не так!

Сегодня расслоение общества на супербогатых и запредельно нищих гораздо заметнее, чем это было в годы войны. Как такового «среднего класса» в Анголе не существует. Вернее, эта прослойка ничтожна мала.

Не многие, наверное, знают, что неподалеку от Луанды есть город-призрак Киламба, построенный китайской государственной корпорацией «CITIC Group» (China International Trust and Investment Corporation). Строительство было завершено за три неполных года Стоимость проекта составила 3,5 миллиарда $. Город рассчитан на 500 тысяч человек, согласно заявлению посольства КНР, за три года было построено 750 восьмиэтажных домов (из них готовы были к заселению более трети), более 100 торговых точек и несколько дюжин объектов социальной инфраструктуры: школ, детских садов и так далее.

Площадь застройки составила 5000 гектаров, и это – самый крупный из нескольких «городов-спутников», возведенных китайскими фирмами по всей Анголе. Считается также, что это один из самых масштабных проектов новой застройки на континенте.

Но… продажи квартир в этом городе шли крайне медленно – стоимость усредненной квартиры составляла около 120—200 тысяч ам. долларов (даже по нашим меркам это очень дорого – 7 822 800 – 13 038 000 рублей), в то время как почти 75% населения Анголы, которая переживает нефтяной бум, жила на 2—3 доллара в день. За год с момента начала продаж первой партии из 2800 квартир, было куплено всего 220.

Впрочем, Киламба и не была рассчитана на бедняков, говорят китайцы. Задача девелоперов18 – вытащить из Луанды, задыхающейся в пробках, чудовищной перенаселенности и разгуле криминала, пресловутый «средний класс» и их «патронов» то есть тех, кто стоит на верхушке местной «компрадорской распределительной экономики».

В Анголе нет среднего класса, только очень бедные и очень богатые, и поэтому покупать такие дома просто некому»19 – для 95% населения страны это жилье недоступно. Об этом работники местного агитпрома решили умолчать. как и то, что было раньше на этих землях. Говорят, был пустырь…

За 17 лет мирной жизни структура ангольской экономики не претерпела значимых изменений: гипертрофированный ресурсный сектор продолжал доминировать. Большую часть продуктов потребления из-за нехватки и плохого качества отечественных товаров приходится импортировать за нефтедоллары. Даже строительство и сфера услуг, которые по логике «голландской болезни» должны были в нефтяной экономике получить толчок к развитию, были по большей части импортированы из Китая. Китайцы строили дома, восстанавливали разрушенную железную дорогу, но среди местного населения по-прежнему сохранялся высокий уровень безработицы.

Китайские строители, бизнесмены вошли в Анголу в 80-х годах 20-го века и за последние 15—20 лет заняли главенствующее место на рынке. В течение 2017-го и первого квартала 2018 года Ангола занимала то первое, то второе место в поставках в Китай неочищенной нефти, а «Эксимбанк» Китая выделил около 20 миллиардов займов правительству Анголы и ангольской государственной нефтяной компании «Sonagol» на инфраструктуру и другие проекты. Эти проекты привели в страну десятки тысяч китайских рабочих и бизнесменов, сейчас свыше пятидесяти тысяч китайцев живут и работают в Анголе, эти цифры доходили до двухсот тысяч.

Ангола была и остается заемщиком китайских банков. Общим правилом кредитных отношений двух стран стала выдача займов под низкий процент через «Exim Bank», «China Development Bank» и другие государственные банки.

Ангола стала самым крупным реципиентом китайских кредитов в Африке. Здравоохранение и образование также получали адресную поддержку. После окончания войны на выданный китайским правительством грант был построен самый большой госпиталь страны. Другие медицинские центры и больницы на территории страны подверглись реконструкции и частичному техническому обновлению. Кроме того, Китай стал посылать наиболее редкие медикаменты в ангольские медицинские учреждения. Китайские компании строили и обновляли университеты и школы в городах Анголы, в том числе крупнейший Университет им. Агостиньо Нето в Луанде.

Китай финансировал покупку сельскохозяйственной техники и строительство ирригационных систем в традиционно земледельческих провинциях Уамбо, Уила и Мошико.

Растущая добыча нефти служила залогом кредитоспособности Анголы. Начавшаяся в 2004 году китайская экономическая экспансия демонстрировала небывалые темпы роста. В  2007—2008 годах Китай удвоил импорт (с 1,2 до 2,9 млрд долларов) и стал вторым по величине импортером после Португалии.

Китайские нефтяные компании получили непосредственный доступ к нефтедобыче и стали активно инвестировать в этот сектор. «Sonangol» и китайская «Sinopec» образовали совместную компанию «Sonangol Sinopec International» (SSI), через которую во второй половине 2000-х были приобретены доли в нескольких существующих проектах (50% в блоке 18 у Shell, 20% в блоке 15/06 у ENI, а также 27,5 и 40% – в блоке 17/06 у французской «Total» и блоке 18/06 у «Petrobras» соответственно).

Нефтяное богатство Анголы сделало возможным привлечение дешевых кредитов на послевоенное восстановление. Но за 14 лет мирной жизни экономика страны так и не была диверсифицирована, а зависимость от экспорта нефти только усилилась. После войны Ангола получила разрушенную инфраструктуру, слабое сельское хозяйство и промышленность, отсутствие квалифицированной рабочей силы и одну из самых слабых в мире систем здравоохранения.

В преимущественно аграрной Анголе жить в провинции во время войны было слишком опасно, а вести фермерское хозяйство – бесполезно. Антиправительственная группировка УНИТА держала в страхе регионы, грабила крестьян, сжигала деревни, забирала молодых парней для пополнения своих рядов. В стране начался голод, в лесах пропали даже звери – их съели. Беженцы стекались в находящиеся под контролем правительства города, в первую очередь – в Луанду. О городском планировании речь уже не шла. Заселялись куда получится: в брошенные португальские особняки, отведенные под снос здания или самодельные кимбы – глиняные домики-сараи с крышами из листов жести или шифера, прижатых камнями, – чтобы не улетели. В городе появились гигантские муссеки – похожие на гетто скопления кимб. Электричество и вода добывались обитателями таких районов самостоятельно и не всегда легально, канализация вела прямо на улицы, туда же выкидывался мусор.

Немалый ущерб нанесла и сформировавшаяся за десятилетия правления бывшего президента страны Жозе Эдуарду душ Сантуша (занимал этот пост в течение 38 лет – с 21 сентября 1979 г. до 26 сентября 2017)20 система коррупции в государстве.

После нескольких десятилетий авторитарного правления страна наконец получила шанс на реальные перемены. Избранный в сентябре 2017 г. президент страны Жоау Мануэл Гонсалвеш Лоренсу запустил процесс по решению давно назревших реформ. Первое, с чего он начал – объявив войну коррупции, насквозь пронизывающей как правительственные структуры, так и предприятия с участием государственного капитала.

Начал он с наиболее очевидного: сместил детей бывшего президента душ Сантуша с влиятельных должностей. В ноябре 2017 г. он уволил его дочь, Изабель душ Сантуш из государственной компании «Sonagol», контролирующей добычу нефти и природного газа в Анголе. Вскоре после этого сын экс-президента Жозе Филомено душ Сантуш, бывший глава суверенного инвестиционного фонда, был обвинен в растрате и мошенничестве при перечислении 500 млн. долларов из центрального банка в Великобританию. Также Лоренсу уволил несколько высокопоставленных правительственных чиновников, включая руководителей разведывательной службы, полиции и центрального банка, девятерых послов и директоров всех трех государственных информационных агентств. Помимо борьбы с коррупцией, Лоренсу произвел девальвацию национальной валюты, призвал к репатриации денежных средств, незаконно выведенных ангольцами за рубеж и т. д.

Обращаясь к народу с речью во время инаугурации, Лоренсу заявил: «Вхождение Анголы в мировую экономику подразумевает углубление двусторонних и многосторонних отношений со всеми странами». Установление таких связей должно стать активной и деятельной частью нового пятилетнего плана государственного развития. После нескольких десятилетий авторитарного правления страна наконец получила шанс резко сменить курс в сторону международной рыночной экономики».

Так что, между далеким 1990-м и нынешним 2019-м в истории Анголы было много взлетов и падений…