Читать книгу Семь ключей от будущего. Песнь Пирата - Вадим Фарг - Страница 2

В своей замасленной мастерской, заваленной инструментами и запчастями, старый механик Грамм недовольно отхлебнул из кружки что-то, отдалённо напоминавшее кофе. Официальный отчёт о гибели младшего инженера Редфорд вызвал у него глухое, медвежье раздражение. Девчонка была талантливой – с искоркой в глазах и руками, растущими из правильного места. Слишком умной, чтобы так глупо погибнуть, нарушив приказ. Что-то в этой истории явно не сходилось.

Внезапно его личный терминал, старый как сама галактика, издал тихий писк. Грамм нахмурился – этот канал связи он не использовал уже много лет. С тех самых пор, как отдал своего старого робота-помощника внучке того сумасшедшего инженера, который его собрал.

На потрёпанном экране появилось сообщение: «ВХОДЯЩИЙ ПАКЕТ ДАННЫХ. ИСТОЧНИК: МАЙЗЕР_7. СИГНАЛ КРИТИЧЕСКИ ПОВРЕЖДЁН».

Сердце старого урсида пропустило удар. Он торопливо открыл пакет. Большинство данных превратилось в хаотичный набор символов – битый код, цифровой мусор. Но даже сквозь этот хаос Грамм сумел выцепить несколько ключевых фрагментов. От них у него по седой шерсти на загривке пробежал холодок.

ПРОТОКОЛ_ПОСЛЕДНИЙ_ШАНС_АКТИВИРОВАН

СОЗНАНИЕ_КОПИРОВАНИЕ_ЗАВЕРШЕНО

КООРДИНАТЫ_ПЕРЕМЕЩЕНИЯ: [ДАННЫЕ ПОВРЕЖДЕНЫ]

СТАТУС: АСКА_РЕДФОРД_ЖИВА

СТАТУС: НЕИЗВЕСТНЫЙ_ЧЕЛОВЕК_ЖИВ

Грамм откинулся на спинку стула, который жалобно скрипнул под его весом. Жива. Девчонка была жива! А это означало только одно – лейтенант Максимилиан Вест лжец. И, скорее всего, убийца.

Прямых доказательств у него не было. С этим набором битых данных его даже на порог капитанской каюты не пустят. Но Грамм не был бы лучшим механиком флота, если бы не умел решать нерешаемые задачи. Он вставил носитель в дешифратор и принялся за работу. Его огромные пальцы с удивительной ловкостью забегали по клавиатуре. Он должен был восстановить координаты. И найти способ связаться с ней – тайно, в обход всех официальных каналов.

Старый урсид работал всю ночь, разбирая искалеченный код по байтам. Каждый восстановленный фрагмент приближал его к истине. К рассвету картина стала проясняться – координаты планеты с двумя солнцами в заброшенном секторе. Место, куда не залетают имперские патрули.

* * *

Лейтенант Максимилиан Вест стоял перед голографической картой звёздной системы Грейвмайр и самодовольно улыбался. Расследование его «трагического инцидента» зашло в тупик, как он и планировал. Никаких улик, никаких свидетелей. Капитан Валериус был вынужден снять с него все подозрения и восстановить в должности.

Теперь ничто не мешало ему приступить ко второй части плана. Он уже наметил несколько ключевых узлов в системе жизнеобеспечения корабля. Небольшая поломка в каждом из них приведёт к значительной задержке миссии. Достаточной, чтобы его люди успели добраться до артефакта первыми.

Всё шло идеально. Кайден мёртв, назойливая девчонка-инженер тоже. Путь к сокровищам Предтеч был свободен. Максимилиан чувствовал себя победителем, гениальным стратегом, который переиграл всех.

Он даже не подозревал, что в это самое время в мастерской старого механика мерцал слабый сигнал экстренной связи.

* * *

Надежда – забавная штука. Минуту назад она сияла, как новенький кредитный чип, освещая нашу пыльную пещеру и обещая спасение. А теперь, когда передатчик снова превратился в бесполезный кусок металла, она скукожилась до размера догоревшей спички. Особенно под тяжёлым взглядом моего нового… компаньона.

Кайден сидел, прислонившись к прохладной стене. Он с мрачной сосредоточенностью ковырялся в ране каким-то острым обломком, вытаскивая из неё мелкие камни. Его штанина уже пропиталась кровью, но он, казалось, совершенно не замечал боли.

– Ну что, инженер, – его голос прозвучал хрипло и сухо, как песок за пределами нашего укрытия. – Твой летающий консервный нож оставил нам что-нибудь полезное? Может, чертежи телепорта прямиком в ближайший бар? Я бы не отказался.

Я вздрогнула. Не от его тона, а от того, как небрежно он говорил о Майзере. Я как раз перебирала то, что от него осталось – горстку проводов, покорёженные платы и оплавленный корпус. Ощущение было такое, будто я копаюсь в останках лучшего друга.

– Его звали Майзер, – отрезала я, не поднимая головы. Мои пальцы осторожно отсоединяли уцелевшую медную трубку от того, что раньше было системой охлаждения. – И он спас нам жизнь. В отличие от твоего дружка Макса, который пытался нас поджарить. Так что прояви хоть каплю уважения.

Я демонстративно выложила на кусок ткани свои трофеи: несколько метров проводов, помятый радиатор, ту самую медную трубку и пару термоэлектрических пластин.

– И да, я пытаюсь собрать из этого «хлама» хоть что-то полезное. Чтобы мы не умерли на этой красивой, но безжизненной планете. Нужен еще один дистиллятор. Хотя, если ты предпочитаешь пить собственный пот, я могу оставить всё как есть.

Он издал звук, похожий на хмыканье. Кажется, перспектива обезвоживания была единственным аргументом, который он готов был принять.

«Вероятность успеха при сборке примитивного дистиллятора из данных компонентов в текущих условиях составляет не более семнадцати процентов», – прозвучал в моей голове до боли знакомый, монотонный голос Майзера. Воспоминание, не более.

– Семнадцать – это уже кое-что, – прошептала я, обращаясь к призраку. – Лучше, чем ноль.

Кайден, морщась от боли, с кряхтением поднялся. Он опёрся о стену, его лицо на мгновение исказилось, но он упрямо сделал шаг к выходу из пещеры, где бушевало марево от двух палящих солнц.

– Я осмотрюсь. Не собираюсь сидеть тут и ждать, пока твой плюшевый друг-механик пришлёт за нами личный крейсер с оркестром. Это плохая стратегия.

Он исчез в ослепительном свете. Я осталась одна, в компании голоса в голове и груды металлолома, который был моим единственным шансом. Работа захватила меня. Я зачищала контакты, соединяла провода, пыталась приладить хрупкие термопластины к погнутому радиатору. Это была отчаянная импровизация, задачка со звёздочкой, которую мой дед-инженер точно бы оценил.

Прошло, наверное, часа два, прежде чем Кайден вернулся. Он тяжело дышал, его лицо покрылось слоем пыли, а в руках он держал несколько уродливых, грязных клубней, которые отдалённо напоминали картошку. Он молча бросил их к моим ногам.

– Съедобно, – коротко бросил он и снова тяжело опустился на своё место, откинув голову к стене.

Я лишь кивнула, не отрываясь от своего творения. Он нашёл еду, я должна найти воду. Простое разделение труда. Выживание в чистом виде.

К вечеру, когда одно из солнц уже коснулось горизонта, окрасив небо в невероятные фиолетово-оранжевые тона, моя адская машина была готова. Я осторожно вынесла её наружу. Радиатор установила на ещё горячий камень, а другую часть конструкции оставила в прохладной тени пещеры. Внутрь примитивного испарителя я закинула один из клубней, предварительно нарезав его на мелкие кусочки ножом Кайдена. Теперь оставалось только ждать.

Мы сидели в полной тишине. Кайден методично точил свой нож о плоский камень, высекая тусклые искры. Я же, затаив дыхание, гипнотизировала медную трубку, ведущую к единственной уцелевшей металлической кружке. Напряжение можно было резать ножом. И вдруг…

Кап.

Одна-единственная, мутная, но абсолютно драгоценная капля сорвалась с конца трубки и с тихим звоном упала в кружку.

Потом ещё одна. Кап.

Я неверяще уставилась на неё. Оно работало! Медленно, мучительно, но работало! Я чуть не рассмеялась от облегчения.

Кайден перестал точить нож и поднял голову. Его единственный здоровый глаз и красный огонёк импланта отражали фиолетовые отблески заката. Он ничего не сказал, но в его взгляде больше не было той едкой насмешки. Только глухая усталость и… что-то ещё. Что-то похожее на неохотное признание.

Я дождалась, пока на дне кружки наберётся хотя бы пара глотков, и, не говоря ни слова, протянула её ему. Он на мгновение замер, его взгляд метнулся от кружки к моему лицу и обратно. Потом он медленно протянул руку и взял её. Он сделал один маленький, осторожный глоток и вернул кружку мне. Вода была тёплой и отдавала землёй, но в этот момент мне казалось, что я никогда не пила ничего вкуснее.

* * *

Дни, похожие один на другой, слиплись в один нескончаемый, раскалённо-фиолетового кошмар. Мы просто шли. Другого выбора у нас не было, потому что остановиться здесь, посреди этой бесконечной жаровни, означало просто лечь и умереть. Мой самодельный дистиллятор, которым я так гордилась, давно превратился в бесполезный хлам. Тонкие термопластины не выдержали диких перепадов дневной и ночной температур и просто-напросто треснули. Последние драгоценные капли воды мы разделили ещё вчера, и теперь во рту стоял такой привкус, будто я наелась ржавого песка, а губы превратились в одну сплошную кровоточащую корку.

Кайден упрямо шагал впереди. Его рана, похоже, не собиралась заживать в этой грязи и пекле, и он заметно прихрамывал, опираясь на длинную, обугленную палку, которую нашёл у подножия какой-то скалы. Он молчал. Это было на него не похоже. Никаких саркастичных замечаний, никаких колкостей в мой адрес. Мы оба инстинктивно экономили не только силы, но и остатки влаги во рту. Надежда, которую зажгло короткое, прерывистое сообщение от Грамма, почти истлела под безжалостными лучами двух солнц. Сколько мы ещё протянем? День? Может, два?

«Анализирую. Вероятность выживания в текущих условиях без доступа к источнику воды снижается на двенадцать процентов с каждым часом», – услужливо проскрипел в моей голове внутренний голос, идеально копируя монотонные интонации Майзера.

– Спасибо, дорогой, очень полезная информация, – прохрипела я в ответ обжигающему воздуху, чувствуя, как от этого простого движения трескается кожа на губах.

Именно в этот момент Кайден замер так резко, что я едва не врезалась в его спину. Он медленно поднял руку, указывая куда-то вперёд, на линию горизонта. Я сощурилась, пытаясь сфокусировать взгляд, который то и дело расплывался от обезвоживания. Там, где дрожащее от жары небо сливалось с фиолетовой пустыней, ввысь поднималась тонкая, едва заметная струйка сероватого дыма.

Это могло быть что угодно. Обычный пожар. Выход вулканических газов. Или просто мираж, жестокая шутка нашего измученного воображения. Но в то же время это был шанс. Наш единственный шанс на сотни и сотни километров вокруг.

– Дым, – констатировал Кайден очевидное. Его голос напоминал скрип двух камней, трущихся друг о друга. – Может, там поселение. А может, просто ловушка для таких идиотов, как мы.

– В любом случае, это куда лучше, чем медленно превращаться в две хорошо прожаренные мумии, – ответила я, и в моём голосе прозвучала решимость, удивившая меня саму. Мы, не сговариваясь, сменили направление и побрели к далёкой струйке дыма, которая стала нашим новым маяком.

Путь занял весь остаток дня. Когда мы, шатаясь от усталости, наконец, добрались до места, два солнца уже клонились к закату, заливая пустыню густыми, кроваво-красными тенями. Поселение оказалось не миражом. И оно было ещё более диким и пугающим, чем я могла себе вообразить. Его окружал высокий, грубый частокол, но сделан он был не из дерева, которого здесь просто не было, а из гигантских, выбеленных временем костей каких-то доисторических чудовищ. Огромные, изогнутые рёбра торчали прямо из песка, словно клыки давно умершего бога, а над единственным входом, заменявшим ворота, висел массивный череп с пустыми, тёмными глазницами.

Мы замерли в тени одинокой скалы, переводя дух и наблюдая.

– Итак, какой у нас план, капитан? – прошептала я, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.

Кайден окинул мрачную костяную крепость долгим, оценивающим взглядом. Его единственный здоровый глаз и красный огонёк холодно блеснули в сгущающихся сумерках.

– План простой. Старайся выглядеть максимально жалкой и безобидной. У меня, боюсь, это плохо получается.

Мы вышли из-за скалы и, пошатываясь, медленно побрели к воротам. Нас заметили мгновенно. Из-за костяного забора бесшумно, как змеи, выскользнуло с десяток фигур. Это были высокие, поджарые гуманоиды с серо-зелёной чешуйчатой кожей и вытянутыми, хищными мордами, как у ящериц. Их тёмные, абсолютно немигающие глаза уставились на нас с неприкрытой враждебностью. В своих когтистых лапах они сжимали длинные копья с наконечниками из блестящего чёрного обсидиана и грубо сделанные каменные топоры.

Нас окружили в мгновение ока. Кайден медленно поднял руки, демонстрируя пустые ладони.

– Мы пришли с миром, – произнёс он на общегалактическом торговом диалекте. Его голос, на удивление, звучал ровно и спокойно. – Нам нужна вода. И помощь.

Один из воинов, который, видимо, был у них за старшего, что-то гортанно рявкнул в ответ на своём щёлкающем, шипящем языке. Он то ли не понял, то ли просто не захотел понимать. Он сделал резкий выпад, и тупой конец его копья больно ткнул Кайдена в грудь, заставив того пошатнуться. В тот же миг двое других подскочили ко мне. Жёсткие, когтистые пальцы мёртвой хваткой вцепились в мои руки, а второй воин грубо вырвал из моих ослабевших пальцев сумку с инструментами – всё, что у меня осталось от прошлой жизни. Я инстинктивно дёрнулась, но хватка была железной.

Нас грубо втолкнули внутрь частокола и потащили через всё поселение. Я, спотыкаясь на негнущихся ногах, лихорадочно вертела головой, стараясь запомнить каждую деталь. Жалкие, примитивные хижины из натянутых на костяные каркасы шкур, дымные костры, над которыми коптились туши каких-то непонятных животных, настороженные и враждебные взгляды женщин и детей, выглядывающих из-за укрытий. Воздух был пропитан запахом дыма, вековой пыли и чего-то кислого, неприятного.

Нас приволокли на центральную площадь и без всяких церемоний бросили на колени перед самым большим шатром, который был украшен черепами помельче и какими-то выцветшими, нарисованными от руки символами. Воины с копьями встали за нашими спинами, не оставляя ни единого шанса на побег.

Полог шатра резко откинулся. На пороге появилась огромная фигура, полностью заслонившая собой багровый диск заходящего солнца. Вождь. Он был как минимум на голову выше остальных своих соплеменников, его чешуя имела более тёмный, почти чёрный оттенок, а вытянутую морду пересекал глубокий, уродливый шрам. На его мощной шее висело ожерелье из огромных клыков какого-то местного хищника. Он медленно, с достоинством, спустился по невысоким ступеням и остановился прямо перед нами, скрестив на широченной груди свои мускулистые руки. Его тяжёлый, немигающий взгляд впился сначала в Кайдена, а потом в меня, изучая, оценивая, словно решая, что с нами делать. В наступившей мёртвой тишине я слышала только гулкий стук собственного сердца и тихое, змеиное шипение, которое издавал вождь при каждом выдохе. Наша судьба теперь была в его когтистых, безжалостных лапах.