Читать книгу Путь скульптора Владимира Егорова - Вадим Гривский - Страница 8

Егоров был не только принят в 1956 г. в члены Союза художников СССР, но и вскоре стал в 1957 году членом Всесоюзного Выставкома СССР. В Выставкоме все вставали, когда он заходил. Кто-то забавно пошутил тогда на эту тему: «И все биндюжники вставали, когда в пивную он входил!..» Его называли лауреатом Сталинской премии, он бы стал таковым, но эти премии уже отменили. Его следующей звёздной работой стал скульптурный портрет «Умелец Н. Д. Татауров»12, также с большим успехом экспонировавшийся на всероссийской и всесоюзной и других выставках13, приобретённый вскоре Нижне-Тагильским музеем изобразительных искусств. Опять же за работой уральский старый мастер Николай Дмитрич из рода камнерезов Татауровых. Но тема подана по-новому, обретая черты жанровости. Татауров изображён в полный рост, хоть и сидящим, фигура в полторы натуры, передник, толстые ботинки, хитроватый взгляд поверх очков… В Татаурове нет некоего природного аристократизма Зверева, гордой посадки головы, но есть обаяние простого русского человека, влюбленного в свою работу, выражено то, что Бажов с большой симпатией назвал «живинкой в деле». Опять успех на выставках. Эту работу приобрел Нижне-Тагильский музей изобразительных искусств14.

Портрет умельца Н. Татаурова

Они, тагильские музейщики, тогда особенно старались приобрести в свою экспозицию громкие произведения современных уральских авторов.

Это было время, когда едва ли не каждая выставка произведений свердловских художников становилась открытием одного -двух -трех произведений, принесших честь и славу нашего изобразительного искусства в масштабах РСФСР, СССР и даже мира. Как здесь не назвать полотен «К сыну за помощью» А. Бурака, «Зоя» И. Нестерова, «Плотогоны» Е. Гудина, «Литейщики» И. Симонова, скульптур «Димка» П. Сажина, «Ярославна» М. Заскалько, «Мальчик с голубями» Г. Петровой…

До постройки Дома художника на Куйбышева 97 Свердловская организация Союза художников находилась в здании Дома литературы и искусства, сокращенно ДЛИ на ул. Пушкина (впоследствии Дом работников культуры, а нынче – Дом писателей). Здесь жизнь била ключом. Проводились выставки, распределялись заказы, обсуждались разные события и вопросы художественной жизни, отмечались дни рождения, проходили веселые сходки и капустники. В кафе сидели до глубокой ночи. Здесь постоянно бывали и не только художники, но вообще цвет творческой интеллигенции города. В том числе – пожилой уже главреж Театра музкомедии грузинский князь Георгий Иванович Кугушев и кумиры публики этого театра Анатолий Григорьевич Маренич, Полина Александровна Емельянова, крупнейший архитектор Константин Трофимович Бабыкин и его приятель – светило медицины профессор Борис Павлович Кушелевский, писатель Семен Николаевич Самсонов, композитор Виктор Николаевич Трамбицкий… Блистал многогранным даром музыкальной и поэтической импровизации художник Борис Александрович Семенов. Он просто фонтанировал экспромтами в адрес друзей (и недругов): «Любитель пива, вин и дум – поэт Куштум, поэт Куштум»… Семенов с Егоровым распевали: «Обязательно, обязательно, обязательно женюсь! Обязательно, обязательно выберу жену на вкус. Что б она была семипудовая и пыхтела, как паровоз! Обязательно, обязательно, чтобы рыжий цвет волос!» А еще: «Два певца на сцене пели: Нас побить, побить хоте-ели!.. Так они противно выли, Что их, и в правду, отлупили!»). Егоров был членом правления ДЛИ и «уполномоченным связным» с Центральным Домом работников искусств – ЦДРИ в Москве.

В пятидесятые годы и долгое время потом Творческо-производственные мастерские Свердловского отделения Художественного фонда СССР находились в здания бывшего Крествоздвиженского монастыря на углу улиц Карла Маркса 31-а и Луначарского (теперь здесь снова храм и монастырь). Здесь же, кроме канцелярии и производственных цехов были мастерские скульпторов – пожилого Евгения Юкелиса, в дальнейшем всем известного Эрнста Неизвестного, Владимира Егорова и других. У Егорова мастерская в алтаре, самая импозантная. Как вспоминал потом график В. Волович: «Вечерами мы собирались в алтаре, в мастерской В. Егорова, и делали наброски. Уверенно рисовали Олег Мелентьев, Коля Засыпкин. Мастерски рисовал В. С. Зинов»15. Егоров тогда лепил изящнейшие фигурки балерин и портрет с известной молодой актрисы оперетты Людмилы Сатосовой.

Как-то забежала в мастерскую к Юкелису Евгению Лазаревичу новая сотрудница худфонда Лилия и сюда же заглянул в велюровой зеленой шляпе и пальто тоже зеленом прежде незнакомый ей Егоров. Потом он встретил ее снова, поговорили. Девушка красивая, нечего сказать, положительная. И к изобразительному искусству отношение имеет. Брат Виктор Тяжёлых с отличием окончил наше художественное училище, продолжил учебу в Ленинградском институте имени И. Е. Репина Академии художеств на искусствоведческом факультете. А подружка Лидка Лоскутова (Лиля и Лида) влюблена в их соседа и однокурсника брата Гришу Нечеухина, который здесь в штате худфонда оформителем (он одаренный, будет и членом Союза!), поступила сюда на работу, привела и ее за компанию. А брат отца дядя Алеша женат на приемной дочери Бабыкина Татьяне. Лиля обладает красивым свежим голосом (как и Виктор, брат ее), проходит кинопробы фильма по повести Д. Н. Мамина-Сибиряка «Во власти золота».

Егоровым по линии худфонда был тогда создан ряд работ, в том числе бюсты В. М. Куйбышева и изящного, похожего на карбонария В. Г. Белинского16, следы которых затерялись. Им были сделаны два памятника И. В. Сталину в города нашей области. Но ни один не был установлен, состоялся 20 съезд партии, а затем началось наступление на все, напоминавшее о «культе личности». Не раз Егорову, жившему раньше в Москве, доводилось видеть Сталина на трибуне мавзолея. И, как многим другим, ощущать, что вождь народов смотрит прямо на тебя. Море народу и все его приветствуют. Один памятник делал на сделавшем заказ заводе. Нашел где-то старенькую генеральскую шинель и по сходной цене (10 рэ в час, в шестьдесят первом это стало просто рублем, но в любом случае неплохие деньги) обрядил в нее одного из тоже старых здешних сторожей. Водрузил сторожа на поворотный круг и тот довольно быстро вошел в роль, обрел какую-то державную осанку и день ото дня стал все больше походить на оригинал. Взирал на окружающих с высоты поворотного круга прямо аж как с постамента. Наверно сторожа начальник отдела охраны завода пятидесятилетний краснолицый капитан знал, да только не в таком обличии. Он слегка вздрогнул от неожиданности, увидев стоящего возвышающегося среди цеха «генерала», потом обнаружил уже узнаваемую в глине двухметровую фигуру Сталина, как-то инстинктивно перешел на почти парадный шаг и лихо отмахнул честь человеку на поворотном круге. Сталин получился как живой.

Портрет В. Г. Белинского

В. М. Куйбышев, 1955

«Мир, труд, семья», скульптура перед входом во Дворец металлургов ВИЗа

На площади 1905-го года на демонстрации 7-го ноября 1957 г.

Вскоре как этот памятник был закончен и отлит в гипсе, Егорову позвонил представитель заказчика (раньше звонил сам директор) и предложил сломать скульптуру. «Такого не будет». – «Что ж, мы Вам не заплатим». – «Разве в договоре написано, что в случае развенчания Сталина я должен сломать свою работу и лишаюсь оплаты за нее?» – «А у вас в худфонде нет желающих сломать… за деньги?» – «Таким вопросом я не интересовался».

– «Ладно, своих фашистов найдем». Примечательно, что разрушителей скульптур Сталина в ту пору называли фашистами, произнося это слово без пафоса, спокойно, как само собой разумеющееся.

Егоровым вместе с Петром Сажиным была создана трехфигурная четырехметровая композиция «Труд, мир, семья» на площадке перед входом построенного в стиле советского ампира и открытого в апреле 1957 Дворца культуры металлургов Верх-Исетского металлургического завода. Молодая семья. Глава семьи держит над собой молот. На руках жены маленький сын, над головой их лавровая ветвь, взгляды излучают любовь и оптимизм. Скульптура плакатна и ничуть своей плакатности не стесняется. Она возглашает собой славу труду, миру и молодой семье. Эту скульптуру многие коренные свердловчане, екатеринбуржцы сейчас ностальгически вспоминают, она была гипсовая, тонированная под бронзу, руководство ВИЗа обещало попозже бронзу настоящую, да так обещания и не сдержало. А авторам уже потом не захотелось укреплять и подновлять произведение и в семьдесят втором, наверно, композиция была тихо демонтирована.

Еще одну работу тогда Егоров и Сажин должны были делать вместе – «Памятник комсомолу Урала». Для создания монумента Союз художников СССР и Свердловский обком ВЛКСМ объявили всероссийский конкурс, по итогам которого два наших скульптора разделили вторую премию. Первую по тогдашней моде Оргкомитет решил не присуждать.

На выставке 6 Всемирного фестиваля молодёжи и студентов в Москве (1957) экспонировалась очаровательная головка юной свердловчанки Лилии «Портрет девушки» (50 х35 х30 см), ставшей вскоре женой скульптора, а потом и мамой его сына Вадика и дочки Лены. В дальнейшем Лилия Германовна Егорова окончила Уральский университет и получила диплом искусствоведа, работала в картинной галерее, в вузах. На выставку фестиваля Егоровым делалась еще скульптура «Молодой строитель»17, этакий веселый бравый долговязый паренек с мастерком у возводимой им кирпичной стенки. Но в перед самым переводом в гипс политая чуть сильнее нужного глина сползла на пол.

Участники фестиваля на улицах Москвы

Егоров стал в дни работы фестиваля членом и заместителем старосты Международной студии скульптуры и рисунка, объединившей в павильоне Парка Горького художников многих стран. Контакты с коллегами из западного мира воочию показывали, что в борьбе за место в искусстве многие идут на что угодно. Как-то наши советские художники обступили работу одного американца и его самого, критикуя увиденное. Не потому, что работа была как-то идеологически чужда или далека от реализма. Просто в ней увидели откровенную пустышку и насмешку над публикой. А автор этого творения, смеясь, выхватил кинокамеру и заснял, обернувшись вокруг своей оси всю негодующую негодующую толпу: «Дома покажу какой успех я здесь имел!» – «Но мы тебя ругаем вот за эту белиберду». «Какая ж это белиберда, если привлекла столько внимания!»)) Так и пообщались. Наши по части самопиара не уступали иногда западным коллегам, но были нециничны, искренни. Эрик Неизвестный сделал интересную, хоть и очень на любителя скульптуру. В красноватом мраморе мчащиеся по горизонтали с развевающимися гривами дикие кони. Егоров и еще несколько членов выставкома проголосовали за участие этой работы в выставке фестиваля. Неизвестный на выходе в сердцах бросил работу себе под ноги. Она глухо стукнула о крыльцо и треснула надвое. Тут же, откуда ни возьмись, набежали западные репортеры и, щелкая аппаратами, сверкая фотовспышками, принялись восторженно снимать «разбитое творение талантливого, но отвергнутого молодого русского автора»..!

Пока Егоров ездил на фестиваль, Сажин уже вовсю работал над памятником уральским комсомольцам. Очень было обидно, вроде так не поступают, ведь вдвоем должны работать, ну да ладно, пришлось отступиться. А Сажин хороший памятник сделал.

Участвовал Егоров и в конкурсе на лучший проект памятника Уральскому добровольческому танковому корпусу, получил там премию. Но более высокой премии удостоились проекты В. М. Друзина и П. А. Сажина, они объединились и по праву стали создавать в дальнейшем хорошо известный свердловчанам монумент.