Читать книгу Номоари. Утраченный миф - Вадим Громов - Страница 4

Обсуждение новостей затянулось. Спрашивали о конкретных общинах и деревнях, об охоте, о людях и родственниках. Наконец, Кайрин вместе с остальными покинул гостевой дом.

– Ты слышал, что он сказал? – Маури был взволнован. – Когда такое было, чтобы какой-то охотник требовал разговора со старейшиной?

– Здесь точно что-то не так, – ответил Оттар. – Если это моа, Дайнар не допустит слухов, иначе может начаться паника. Если они что-то действительно нашли, то он захочет похоронить это как можно скорее и без лишних толков. По-тихому. Пока слух о находке не превратился в новость. Тогда люди начнут бояться проклятий. И никто не захочет жить рядом с местом, где это нашли. – Оттар огляделся, чтобы убедиться, что их никто не слышит, и понизил голос. – Под угрозой целостность общины.

– А эта часть ри Сунаи очень важна, – подхватил Маури. – Из-за Уаты и фруктовых садов. Они не так уж и далеко от того места, где вышли охотники. Мы снабжаем рыбой и фруктами большую часть общины. И торговля ими приносит хороший доход.

– Но в любом случае это не наше дело, – заключил Оттар. – Для нас же будет лучше, если никто не узнает наверняка про моа – мне и тут неплохо живётся.

– Как бы там ни было, – сказал Кай, – никто скоро и не вспомнит обо всём этом. Я уверен, что эта история скоро закончится, – он посмотрел на гостевой дом. – Ладно, мне надо бежать, я ещё должен успеть написать ответ до ухода вестника.

– Удачной охоты, – Оттар похлопал друга по плечу. – Увидимся завтра.

Они распрощались, и Кайрин направился в сторону своей хижины.

Вечер был уже в самом разгаре, когда Кайрин подходил к гостевому дому. Он нёс в своих руках небольшую тонкую дощечку с нанесённым на неё мелким текстом – обычные слова о том, как он живёт, что произошло за последнее время и что слышно вокруг. Он написал о том происшествии с охотниками, но, само собой, умолчал о своих догадках и о своём намерении пойти к моа. Кайрин не исключал, что уже завтра все послания в ри Сунаи будут читать помощники старейшины перед тем, как передать адресату – особенно, если это сообщения с южных её границ. В любом случае письменное подтверждение своих намерений он оставлять не собирался: казнили, располагая и меньшими доказательствами.

Он уже собирался войти внутрь, но заметил чуть в отдалении вестника, выводящего своего коня из стойла, расположенного по левую руку от гостевого дома. Юноша развернулся и направился к нему.

– Вестник, это в первую западную, – он подошёл и протянул дощечку. – Еле успел. Уже уходишь?

Мужчина обернулся и принял послание.

– Буду там недели через две, – он откинул верх одной из сумок и убрал дощечку к остальным. – Мне нужно посетить ещё много туа. До темноты успею добраться до нижней восточной.

– Лёгкого пути, – улыбнулся Кайрин. – А всё-таки, – вестник обернулся, – какие слухи ходят про тех охотников?

Мужчина опёрся о стремя, ухватился за переднюю луку, оттолкнулся и приземлился в седло.

– Поверь, лучше держаться от них в стороне, – с этими словами он развернул лошадь и направил её рысью вдоль невысоких хижин.

* * *

Вестник мчался на всех парах, то и дело подгоняя усталую лошадь. Был уже поздний вечер. Дорогу освещал лишь мерцающий свет факелов на стенах жилых построек. Немногочисленные жители центра ри Сунаи расступались, пропуская наездника: его зелёная накидка говорила о статусе приближённого ко двору старейшины.

Остановившись возле ворот замка, он подождал, пока охрана откроет высокие тяжёлые ворота, затем вновь погнал лошадь вперёд.

Замок ри Сунаи представлялся городом внутри города. Из-за своих поистине огромных размеров он требовал постоянного внимания многих десятков человек самых разных профессий. Все эти люди в основном жили на его территории, в небольших каменных постройках среди высоких деревьев и мягкой густой травы. Широкая утоптанная тропа вела мимо этих домов, петляла, подводя вестника постепенно ко входу в просторные недра замка.

Вестник спешился и прошёл внутрь. Тут же подоспела прислуга; его лошадь взяли под уздцы и увели в стойло, а самого гостя проводили в зал ожидания. Через минуту принесли свежие фрукты и воду в глиняном кувшине. Ожидание могло занять время, однако вестника всегда старались принять как можно скорее, откладывая порой даже важные встречи. И в этот раз, едва он успел отхлебнуть из чаши, двери отворились, и в зал вошла смуглая служанка в простом белом асуте.

– Дайнар готов вас принять. Пойдёмте.

Они поднялись вверх по изогнутой деревянной лестнице, прошли до конца наполненного цветами коридора и остановились возле двойных дверей, украшенных крупной резьбой с изображением высоких гор, равнин и широкой реки, пересекающей всё это великолепие.

Служанка вошла первой, поклонилась, пропустила гостя и вышла обратно в коридор.

Комната, в которую попал вестник, была поистине великолепна. Сделав два шага по каменным ступеням, он почувствовал под ногами толстый мягкий слой рыхлой земли. Укутанная мягким светом больших факелов, она была устлана сочным ковром из густой податливой травы; здесь же, в окружении невысокого кустарника и вездесущих вьюнов, перед огромным окном, ставни которого были распахнуты настежь, возле широкого деревянного стола сидел пожилой седовласый мужчина в красном с белыми лентами асуте. Это был старейшина.

Дайнар поднял взгляд. Его жгуче-голубые глаза, казалось, видели гостя насквозь, отчего тот почувствовал себя совсем маленьким, ничтожным и незначительным, но тут же вспомнил весть, с которой прибыл. Это придало ему уверенности, и он даже расправил плечи. Хотя вестник и был по своему статусу приближен ко двору Дайнара, но самого правителя ри Сунаи он видел впервые.

– Проходи, садись.

Дайнар широким жестом указал на резной стул с высокой спинкой напротив. Вестник поклонился и прошёл по мягкому полу, оставляя за собой отчётливые следы. Когда он сел, старейшина отложил дощечку с роната и внимательно посмотрел на гостя.

– Какую весть ты принёс?

– Я прибыл из второй южной, – он взял себя в руки и теперь говорил уверенно. – Боюсь, речь пойдёт о моа.

Дайнар закрыл глаза и вздохнул.

– Продолжай.

– Трое охотников этим утром нашли место. Подробностей я не знаю, но один из них покалечен. Они хотели видеть вас. Только вам они готовы всё рассказать.

– Ты уверен, что это моа?

– Прямо никто не говорит. Но я сам видел этих людей, я пытался что-то узнать, и я уверен, что это не хищник и не что-то ещё. Люди напуганы.

– Ты везёшь с собой их письма?

– Да… я сразу же помчался сюда, письма не успел передать.

– Ты должен отдать их мне.

– Как?.. Что, все? – удивился вестник.

– Да, все.

– Зачем?.. – начал он, но осёкся.

– Вопросы ни к чему. Иона проводит тебя. Ей ты передашь письма.

Дайнар зажёг свечу, взял маленькую дощечку и разогрел её на огне. Затем вывел на её поверхности несколько слов и протянул вестнику.

– Возьми. Это награда за твой труд. Можешь выменять себе всё, что захочешь, в пределах ри Сунаи.

Вестник кивнул и взял табличку.

– Иона ждёт тебя возле дверей.

Он встал и, поклонившись ещё раз, вышел из комнаты-сада.

Дайнар повернулся к окну и несколько секунд сидел неподвижно, в задумчивости глядя на звёзды. Затем он встал, подошёл к стене и отодвинул в сторону деревянную пластину, обнажив небольшое чёрное отверстие. Такие «тоннели в стенах» пронизывали замок и служили старейшине средством для экстренной связи с прислугой и советниками. Использовать их приходилось не часто, но сегодня был именно такой случай.

– Соберите всех через два часа в комнате для совещаний. Пусть ко мне зайдёт Армир. Срочно.

Дайнар задвинул дощечку и медленно вышел в коридор.

* * *

Кайрин шёл по утоптанной тропе, связывающей два поселения – его и верхнее южное. Ему было необходимо немного пройтись: движение помогало в размышлениях и позволяло привести мысли в порядок. Вечерний ветерок заставлял развиваться его асут и был весьма кстати после столь жаркого и насыщенного дня.

Его очень огорчало то, что ему пришлось скрыть правду от лучших друзей. Конечно, Кай понимал, что так будет лучше, но всё же что-то терзало его душу. Кроме всего прочего, он не успел обойти деревни, чтобы найти ту девушку. Вестник помешал его планам, но он хотя бы получил весточку от своих родителей. Ещё его волновала завтрашняя охота. Его план поиска моа пугал, заставлял суеверный страх подниматься из глубин его сознания и словно шептал: «Брось эту затею!» Но он уже принял решение.

Кай посмотрел на яркие звёзды над своей головой. Что он найдёт завтра? Найдёт ли? Стоит ли бояться моа или это всего лишь старые предрассудки и сказки? Или наоборот – моа настолько страшно, что едва не погубило опытного охотника и обратило в бегство ещё двоих? Неизвестность пугала и манила. Как и любая тайна, словно свет костра для мотылька, она заставляла идти на свой зов, а сердце – биться чаще в предвкушении разгадки. Будь Кайрин не настолько смел и безрассуден, он наверняка не стал бы так рисковать, опасаясь наказания и всех тех проклятий, которыми пугали детей с самых первых дней. Но в таком случае это был бы уже не он, а совсем другой человек.

Дорога не отнимала сил. Звёзды ярким ковром застилали небеса, а тихий шорох листьев успокаивал и ласкал слух, словно звуки прекрасной и чистой мелодии, музыки самой жизни. Кайрин остановился и сел на одно колено, прислонив ладони к земле. Он закрыл глаза и ощутил спокойную силу, сокрытую в её недрах. Как и многие поколения до него, Кай почувствовал совершенное равновесие и баланс живого мира вокруг. Он словно заново наполнялся энергией, как росток черпает свои силы из толщи земли и потоков света.

Юноша открыл глаза и встал. Усталость исчезла, сменившись ясностью в мыслях и чувством покоя. Кайрин продолжил свой путь, то и дело обдумывая свой план. Он не сомневался, что претворит его в жизнь, но что будет потом? Что будет, если другие узнают? Кай мысленно отмахнулся от этих вопросов. «Не узнают».

Уже вскоре он увидел на горизонте редкие огни вечерних костров соседней деревни. Близилась ночь, но Кайрин решил не поворачивать обратно, а всё же дойти до цели – и если он встретит в древне охотников, то постарается разузнать, в какие районы они завтра направятся, чтобы избежать неожиданностей. Его не должны увидеть вдали от запланированного маршрута охоты, иначе могут возникнуть лишние вопросы.

Кайрин пересёк границу деревни. В такой поздний час хижины стояли одиноко: детей уже уложили спать, женщины заканчивали дела по дому, и все были готовы встречать новый день, полный забот и привычных мелочей. Юноша прошёл ещё вперёд и хотел было повернуть обратно, как заметил вдалеке силуэт человека возле небольшого костра напротив одной из хижин.

Кайрин бывал здесь нечасто. Он знал пару охотников из верхней южной туа, но назвать их друзьями было сложно. Просто знакомые. Он несколько раз ходил с ними в команде и едва перекинулся парой фраз. Юноша чаще бывал в первой южной – она была ближе и располагалась практически у самой реки, поэтому каждый раз, когда Кайрин выпадало отправляться на берег Уаты с сетями, он встречал там добрую половину её жителей.

Он прошёл вперёд и в свете костра разглядел молодого человека примерно одного с ним возраста. Обратив ладони к небу – знак добрых намерений, – Кайрин вышел в свет.

– Приветствую тебя в этот поздний час. – он остановился и опустил руки. – Меня зовут Кайрин. Я проходил мимо и увидел костёр.

Незнакомец с опаской посмотрел на гостя, но, убедившись, что тот не держит в руках оружия, подошёл ближе.

– Ты странник? Почему налегке?

– Нет, – улыбнулся Кай. – Я из второй южной. Решил немного развеяться перед завтрашней охотой. Ты будешь с нами? Прости, не знаю твоего имени.

Признав земляка, молодой человек сменил настороженный тон и улыбнулся.

– Найгор. Нет, я иду через два дня. Воды?

– Спасибо, не откажусь.

Новый знакомый на секунду исчез за порогом хижины и вернулся с чашей в руках.

– Сегодня принесли много воды, – он передал её в руки Кайрин.

– Ты был на Уате утром? – он сделал большой глоток.

– Не я, моя сестра…

– Най, – женский голос прервал его. – Тиана тебя зовёт…

На пороге появилась женская фигура. Когда свет костра позволил рассмотреть детали, Кайрин едва не поперхнулся.

– Кстати, вот и она, – Найгор отступил, позволяя девушке пройти. – Знакомьтесь, это Сиола.

Перед ним стояла красивая высокая девушка в свободном асуте. Эти бесконечно глубокие зелёные глаза он бы узнал из миллиона – это её он видел утром на берегу Уаты.

– Сиола, это Кайрин, – продолжил тем временем Найгор. – Он пришёл к нам из второй южной.

Девушка улыбнулась и подошла ближе.

– Рада снова тебя видеть, – она остановилась в шаге от юноши.

Настала пора Кайрин удивиться второй раз за минуту: «она помнит меня!»

– Вы знакомы? – удивился Найгор. – Ладно, я бы с радостью поболтал, но нужно идти. Тиана зовёт.

Он улыбнулся и направился к дому.

– Не задерживайся допоздна, – сказал он сестре.

Девушка обернулась.

– Не беспокойся за меня. Доброй ночи, Най.

– Был рад знакомству, Найгор, – улыбнулся Кайрин. – Спасибо за воду.

– Удачной охоты, – он кивнул в ответ и через секунду уже скрылся в недрах хижины.

– Я даже не мечтал увидеть тебя снова, – душу Кайрин охватила необъяснимая дрожь, когда они остались наедине здесь, в мерцающем свете костра под тёмным звёздным небом. – На сборе воды всегда столько лиц… Я сразу заметил тебя там, на берегу. И потом гадал, увижу ли я снова девушку с изумрудными глазами.

Сиола смущённо улыбнулась.

– Судьба распорядилась так, что мы почти соседи. Ты вырос здесь?

Они расположились возле костра на земле. Языки пламени танцевали, подхватываемые редкими порывами тёплого ветра; они освещали лицо девушки, её мягкие черты, подчёркивали её природную красоту и очарование.

– Я вырос в ри Сунаи, но в первой западной. Мои родители до сих пор там живут. Я тут всего пять лет.

– А я совсем недавно. Мы переехали сюда с братом и мамой из ри Вальта пару месяцев назад. – Сиола подняла с земли тонкую веточку и подбросила её в огонь. – Она… болеет, мы надеемся, что здесь ей станет легче.

– Ри Сунаи и правда чудесное место. – ободряюще улыбнулся юноша. – Вот увидишь, всё наладится! Значит, ты в ри всего два месяца?

– Да. – кивнула Сиола. – Только начала привыкать. В ри Вальта мы жили ближе к ри, даже замок был виден из дома. Тут совсем другое дело. Как-то… спокойнее.

– Ты ещё ри ри Сунаи не видела! Уверен, что замок ри Вальта целиком поместится в одной из комнат нашего.

Сиола засмеялась.

– А ты уже успела найти друзей?

– Ну… В общем, нет, – призналась она. – Было много дел, я вчера первый раз вышла куда-то за пределы туа.

Кай встал и отряхнулся.

– Пойдём, я покажу тебе кое-что интересное!

– Сейчас? – удивилась девушка.

Он протянул ей руку.

– А почему нет? Мы мигом!

Сиола сделала наигранно-задумчивый вид.

– Пойдём, тебе понравится!

Она тихо рассмеялась, взялась за руку и быстро поднялась. В один миг они оказались так близко друг к другу, что Кай почувствовал её дыхание на своей щеке и тонкий кружащий голову запах её волос. Эта близость длилась чуть дольше, чем мгновение, заставив дыхание сбиться с привычного ритма. Почувствовала ли Сиола, как бешено бьётся его сердце? Возможно. Что-то заставило её согласиться пойти среди ночи с практически незнакомым парнем неизвестно куда – но с ним она чувствовала себя в безопасности. Без видимой причины это было лишь ничем не подкреплённое чувство, и оно не было единственным.

Продолжая держаться за руки, Сиола и Кайрин пересекли границу деревни и побежали дальше, к самой высокой точке здешних мест. С этого холма открывался великолепный вид на освещённую мерцанием звёзд и луны долину, на домики ближайших деревень и едва заметную ленту Уаты по левую руку. Она блестела, словно золотая лента на чёрном бархате земли.

– Закрой глаза, – тихо сказал Кай, почти шёпотом.

Он встал рядом, совсем близко и нежно обнял Сиолу за талию. Когда она послушалась, юноша вытянул вперёд левую руку и сосредоточил на ладони свой взгляд. Через секунду появилось едва заметное свечение; оно наращивало свою яркость и увеличивалось в размерах до тех пор, пока в руке Кайрин не оказалась яркая ровная полупрозрачная сфера, словно сотканная целиком из живого тумана и света с нотками бирюзового цвета.

– Можешь открывать.

Сиола подняла веки и не смогла сдержать восхищения и удивления.

– Эори… – прошептала она. Это умение было настолько уникальным, что встретить такого человека в своей деревне было невероятной редкостью. Ещё считалось, что даром эори обладают лишь люди с кристально чистой и доброй душой.

Кайрин посмотрел на Сиолу, затем снова перевёл взгляд на ладонь. Повинуясь мысленным командам юноши, сфера начала рассеиваться и собираться снова, теперь уже в десятки и десятки совсем крохотных бусинок, светящихся точек. Теперь он словно держал в руках горстку звёзд.

Девушка восхищённо посмотрела на Кая. Он поймал её взгляд, одновременно заставив десятки огней взмыть вверх, а затем – медленно опускаться подобно дождю, сотканному из света. Сиола подняла взгляд и на секунду замерла, поражённая этой картиной. Касаясь препятствия, звёздочки ярко вспыхивали и рассеивались в воздухе, не оставляя в память о своём присутствии ничего. Она протянула ладонь, и несколько огоньков исчезли, коснувшись её.

– Как красиво! – прошептала девушка, наблюдая за этим воздушным танцем.

– Просто эори. – улыбнулся он и встал напротив, не отпуская девушку из нежных объятий. Она смущённо опустила взгляд. – Я хотел обойти всю ри Сунаи, чтобы тебя найти. И теперь я верю в чудеса.

Сиола снова посмотрела на Кайрин.

– Я надеялась, что увижу тебя после нори.

– Когда захочешь. Каждый день, – тихо сказал Кайрин и привлёк Сиолу к себе.

– Ты назначаешь мне свидание? – едва слышно спросила она, улыбнулась взволнованно; её сердце забилось чаще в предвкушении долгожданного поцелуя.

Кайрин не ответил. Их губы сомкнулись в тот момент, когда последний огонёк исчез, оставив вновь лишь отсветы звёзд на ленте Уаты.

И он, и она хотели, чтобы эта чудесная ночь длилась вечно. Они считали огоньки на небе, сидя на мягкой траве; они шли вдоль дороги возле кромки бесконечных полей и говорили обо всём; они забирались на холмы и спускались к лесу, не отпуская друг друга ни на секунду. Кайрин смотрел на её улыбку, ловил её взгляды – и каждый раз, когда девушка смотрела ему в глаза, сердце его ускоряло свой ритм, непроизвольно сжималось, разливая внутри необъяснимое тепло, и чувство это будто лишало его самой возможности двигаться или произносить слова. Для Кайрин мир вокруг словно изменился: он принял сказочные черты, стал, казалось, ярче и обрёл новые волшебные краски, которых раньше он просто не замечал.

Наконец небо на востоке начало едва заметно светлеть.

Они стояли возле дома Сиолы и пытались продлить этот вечер ещё на мгновение.

– Значит, завтра? – она стояла напротив; её волосы развивались на ветру.

– Я приду к тебе сразу после охоты, – сказал Кайрин.

– Будь осторожен, – улыбнулась девушка. – Я буду ждать.

Она подарила ему прощальный поцелуй и, улыбаясь, медленно пошла ко входу.

Он выпустил её руку из своей и смотрел вслед, пока девушка не скрылась из вида за дверью хижины.

Кайрин показалось, что он очутился дома почти сразу: он совсем не заметил дороги, охваченный радужными мыслями. Он не мог поверить, что всё это происходило с ним на самом деле. Это было больше похоже на сон, на сказку или наваждение. Кайрин был счастлив. Завтра он увидит её снова. Приятное тепло скользнуло в его груди, сбив на секунду ритм его сердца.

Все мысли о моа ушли на второй план, завтрашняя охота казалась сейчас каким-то непримечательным и будничным событием на пути к самому главному: встрече с Сиолой.

Кайрин, улыбаясь, отвязал пояс, скинул асут и лёг на жёсткую кушетку. С той же улыбкой на устах он почти сразу погрузился в спокойный крепкий сон.

* * *

В дверь постучали. Хорон вынырнул из-под одеяла и посмотрел на разгорячённую девушку. Её длинные чёрные волосы ниспадали по тонким плечам, едва прикрывая пышные груди.

– Продолжай, – прошептала Иона. Её дыхание сбилось. – Обойдутся без тебя.

– Чёрт! – выругался Хорон. – Да кого ещё несёт, а?

– Ваш отец просит подняться в комнату для совещаний. Это срочно. – послышался голос с той стороны.

– Как всегда вовремя! – тихо сказал мужчина. – Что, прямо сейчас?

– Да. Советники уже там.

– Да чтоб их всех! – плюнул Хорон. Перечить отцу было нельзя. Как-никак именно он, Хорон, станет следующим старейшиной ри Сунаи, даже несмотря на свой возраст: ему было всего тридцать два. Таковы были правила, но Дайнар имел право взять себе на смену любого жителя ри, теоретически, и таких «претендентов» было немало.

– Хорошо. Уже иду.

– Я должен вам передать приказ.

«Что на этот раз?»

– Сейчас открою.

Он поцеловал служанку и встал. Подошёл к двери и открыл её – ровно настолько, чтобы можно было просунуть табличку с текстом. Затем быстро закрыл дверь и вернулся к постели.

– Всё в порядке? – спросила она и обняла его за плечи.

Хорон пробежался глазами по тексту и выругался вслух.

– Ничего особенного. Минусы должности дознавателя. Приходи завтра. Как обычно, хорошо? – он оторвался от текста и улыбнулся девушке. Та вздохнула и потянулась за своей одеждой. – Выходишь…

– Через несколько минут после тебя, я помню.

– Умница! – Хорон повязал асут и уже через мгновение исчез за дверью.

Зал совещаний представлял собой большое помещение с длинным широким столом в центре и обитыми красной материей стульями по его периметру. Во главе стола, задумчиво глядя куда-то в пустоту, сидел Дайнар. Было всего одно свободное место, и все собравшиеся терпеливо ждали появления последнего приглашённого, неспешно попивая заблаговременно разлитое по глиняным бокалам добротное вино.

Слева и справа от старейшины расположились советники: невысокий и худощавый Аттол и ничем не примечательный Армир, всегда молчаливый и спокойный. Он изо всех сил старался угодить Дайнару в надежде получить его место в будущем. Хорона же Армир считал бестолковым юнцом и терпел только потому, что тот был сыном старейшины.

Оставшиеся места занимали главы различных военных групп: это и внутренняя охрана, и внешняя группа охраны порядка, и так называемые «чистильщики» – особый вид воинов, задача которых состояла исключительно в уничтожении моа, чем бы это ни было. Во главе последней группы стоял Эо, опытный воин, на теле которого на первый взгляд не было на одного живого места от шрамов.

Наконец двери отворились, и в зал вошёл последний приглашённый: глава группы дознавателей и сын Дайнара. Он вежливо поклонился и тут же занял своё место.

– Я думаю, вы понимаете, зачем я собрал вас, – тут же начал старейшина. – Есть только одна причина, по которой мы собираемся в таком составе. В лесу возле Уаты охотники нашли моа. Подробностей нет. Сами они из верхней южной, судя по всему. На глазах у десятков нори вышли из леса, один был сильно ранен. Что там произошло, неизвестно, но вряд ли это акари или несчастный случай. Так или иначе, нужно проверить. Хорон, бери людей. Выходите по готовности.

– Может быть, стоит послать Эо? – осторожно предположил Армир.

– Чистильщиков отправлять рано. – отрезал Дайнар. – Это только вызовет панику. Нам это не нужно. Если Хорон подтвердит, что моа там, мы начнём процедуру. Не раньше. Хорон, как доберётесь, отправь группу оцепить место. Пусть местные проводят. Найди в первую очередь свидетелей.

– Мы должны всё сделать тихо, нельзя, чтобы южные туа опустели, – сказал Аттол. – Даже если там моа, надо сделать всё, чтобы люди об этом не узнали…

– Ты хочешь, чтобы они жили в постоянном страхе? В неведении? – Дайнар посмотрел на советника. – Если будет необходимо, мы зачистим все южные туа! Мы не можем допустить, чтобы люди жили рядом с моа!

– Но мы потеряем земли, и… – начал было Аттол.

– Ты забыл, о чём мы говорим?! Это моа! Если нужно, сожжём всё в месяце пути от него! Люди переселятся, земли мы найдём и другие. Нельзя делать поблажки, если речь идёт о проклятом наследии! Хорон, список всех, кто хоть как-то связан с местом моа, мне лично. С этими людьми будет совсем другой разговор.

– По вашей просьбе я изучил письма из южных и западных туа, – спокойно произнёс Армир, – и составил список людей, которые упоминали происшествие на реке.

Аттол гневно сверкнул глазами на второго советника: почему Дайнар попросил сделать это именно его?

– Там же – люди, которые упоминали, что идут на охоту завтра утром. Они будут примерно в том же районе, где произошёл инцидент.

Армир протянул дощечки Дайнару. Тот взял их и внимательно прочитал:

– Норда, Оттар, Кайрин… так, немало тут людей. Хорошо. К ним особое внимание. Что видели, что знают. Если надо будет, допрашивайте с пристрастием. Мы должны узнать всё. Не мне говорить, как опасно моа.

Дайнар протянул записи Хорону. Тот кивнул и спрятал их в карман.

– Возьмёте с собой Смотрящего. Нужно действовать быстро.

Дайнар встал. Тут же поднялись и все остальные.

– Докладывать мне лично. За работу. Армир, занесёшь письма мне. Я прочитаю их сам. Аттол, приказ всем вестникам: письма из южных и западных ри сначала к нам. Чтобы ни одно послание не прошло мимо.

– Да, Дайнар, – кивнул Аттол.

Старейшина окинул присутствующих взглядом и медленно направился к выходу. Его тут же догнал Хорон.

– Отец, мне только что передали. Опять вызывают на боевое айтари.

Он протянул табличку, и старейшина прочитал текст приказа.

– Не волнуйся, я с этим разберусь.

Дайнар направился дальше по коридору, и Хорон снова почувствовал себя чужим. Нет, не потому, что Дайнар ответил сухо и был как всегда немногословен с сыном, а потому, что в мире, где айтари было наравне с умением ходить, было невыносимо сложно жить изгоем, храня страшную тайну: Хорон был лишён этого дара. Если бы он не был сыном старейшины, его бы неминуемо ждало клеймо и изгнание из ри.

* * *

Кайрин шёл по широкой тропе почти в полной темноте. Разглядеть что-то дальше пары шагов было просто нельзя – только дорога и чёрные силуэты деревьев справа. Он остановился и внимательно посмотрел на границу леса. Что-то привлекло его внимание, какой-то шорох… Секунда – и из тьмы появился силуэт человека. Он упал к ногам юноши и протянул руку. Его лицо было изувечено, тело покрывала густая кровь. Кайрин попытался бежать, но что-то крепко держало его за ноги. Затем невидимая сила с невероятной скоростью потащила его в непроглядную чащу.

Кай открыл глаза. Вокруг – лишь серые земляные стены и пол. Очень слабый свет луны едва выхватывал из мрака их очертания. Он встал и осмотрелся. Перед ним – едва заметный проход. Слабый свет на том конце и мимолётное движение на его фоне. Юноша пригнулся и пошёл вперёд, ощущая на себе всю тяжесть земляных сводов. Свет исчез. Осталась только тьма, приходилось идти наощупь. Сухие стены, толстые корни, снова рыхлая почва… Внезапно его руки коснулись чего-то холодного. Вода. Кайрин медленно закрыл глаза, а когда вновь открыл, обнаружил себя стоящим на коленях. В воде под ним отражался яркий серп луны. Он несколько секунд смотрел на своё отражение, но стоило ему отвести взгляд, как позади него появилась девушка – без сомнения, это была Сиола.

Кай тут же обернулся, но вместо неё увидел зловонную пасть огромного зверя с красными светящимися глазами. Отражаясь от стен, до него донеслось всего одно слово: «моа».

Кай с криком сел на кровати. Яркий солнечный свет пробивался через зазоры между занавесями на окнах и проникал внутрь, сообщая о наступлении утра.

Сердце бешено колотилось, силясь выпрыгнуть из грудной клетки. Кай прогнал остатки сна, встал и сделал пару шагов к столу, попутно задев длинное охотничье копьё, прислонённое к стене. Боль от ушибленного пальца заставила его проснуться окончательно. Юноша выругался про себя, пнул упавшее оружие и не глядя взял со стола кувшин. Затем склонился над бочкой и умыл лицо. Отражение в воде искажалось падающими каплями, и юноше на миг показалось, что он видит звериную морду за своей спиной. Он потряс головой, зачерпнул воды в кувшин и вылил себе на голову, заставив её стекать по утоптанному земляному полу.

Вытираясь по дороге куском белой ткани, Кайрин подошёл к окну и раздвинул занавеси. В глаза ударил яркий свет, одновременно лаская лицо неназойливыми ещё тёплыми лучами. Он посмотрел на солнце и кивнул: он как раз успеет дойти до места, не самый первый и не самый последний. То, что надо.

Кай снял с верёвки кусок вяленого мяса, положил его в рот и снял со стены плотный охотничий асут. Затем повязал ножны, затянул пояс, поднял успевшее насолить ему копьё и вышел на свежий воздух.

Внутренние часы не подводили никогда: он пришёл как раз вовремя, как и думал, не первым и не последним. На небольшой утоптанной поляне, служившей, кроме всего прочего, и тренировочной площадкой, уже стояли трое мужчин: двое, как и Кайрин, с копьями, и один с относительно небольшим охотничьим луком и кожаным колчаном со стрелами за спиной. Это был Норда. У каждого – пояс и небольшой клинок. Остальных он тоже хорошо знал – Итол, Сейрин и Ульва.

Юноша прошёл вперёд и поздоровался поочерёдно со всеми.

– Удачной охоты, Кай, – поприветствовал Норда. – Не страшно идти после вчерашнего?

Кайрин посмотрел на безмолвный лес в тридцати шагах впереди.

– А то всякое говорят.

После встречи с Сиолой желание отправляться на поиски моа заметно поугасло. Как случается с любым стремлением, стоит проснуться на следующий день, как идея уже не кажется столь радужной и значительной – особенно если появляется что-то, а точнее кто-то, кто занимает все твои мысли и весь твой внутренний взор до самого горизонта. Всё, чего Кайрин сейчас действительно хотел, – это вернуться к Сиоле как можно скорее.

– Удачной охоты, Норда. Совсем нет, – честно признался он, – главное – смотреть под ноги и по сторонам. И тогда никаких неожиданностей не будет.

– Ты говоришь как опытный воин, – засмеялся Норда. – Я уважаю смелость. Но смелость не должна черпать силы из глупости, иначе смерть может оказаться не геройской, а нелепой.

Кайрин кивнул, погружённый сейчас в свои мысли. Со одной стороны, он всё же хотел посмотреть на моа, но с другой – что, если и он выберется из леса как тот раненый охотник вчера? Что будет тогда? О Сиоле ему придётся забыть. Он станет обузой и для деревни, и для родителей. Лучше уж умереть сразу.

«Ничего страшного не произойдёт. Я, в отличие от него, знаю, что нужно быть начеку и следить за каждым своим шагом. Я пойду на поиски. И если не найду моа к закату, то брошу эту затею. Если судьба не даст мне найти моа сегодня, значит, не нужно идти против воли предков и гнаться за тенью, иначе я могу подвергнуть опасности тех, кого люблю».

Тем временем подошли ещё двое охотников – Лиар и Вирон. Теперь все были в сборе.

– Итак, воины, – Норда как старший начал краткий инструктаж. – В связи со вчерашними событиями, будьте внимательны и осторожны. Мы не знаем, имеем мы дело с хищником или это что-то другое. Несчастные случаи происходили и раньше, даже страшнее этого. Вспомните Орта из первой южной. Но сейчас эта история покрыта какой-то тайной. Вы знаете, что те охотники были из верхней южной, и я хорошо знаю её жителей, в том числе и отца одного из охотников. Так вот, даже он ушёл от ответа, что же на самом деле произошло в лесу. Одним словом, будьте начеку. Остальное вы знаете: собираемся здесь к середине дня. Наш район – прибрежный. Выше в этот раз охотятся из третьей южной. Всё, вперёд!

Норда первым направился к лесу. Остальные тут же последовали за ним.

Обычно охотники разбивались на группы по двое, но Кайрин сейчас любые свидетели были ни к чему, поэтому он почти сразу отделился, взяв немного южнее – по его прикидкам, минут через двадцать он должен был оказаться примерно в том районе, где вышли охотники. Конечно, они могли бежать к дороге как угодно, но тут юноша положился на своё чутьё: в критической ситуации он бы машинально выбрал кратчайший путь. Как далеко он должен был зайти в чащу, он не знал, а потому решил действовать следующим образом: он будет держаться окраины леса до тех пор, пока не окажется рядом с местом, где впервые их увидел. Затем он пойдёт от этой точки по прямой параллельно Уате, пока не найдёт то, что ищет. Если найдёт.

Кайрин шёл осторожно. У него было много времени, а невнимательность сейчас могла дорого ему обойтись. Лес, как и всегда, казался тихим, спокойным и безопасным местом. Для кого угодно, только не для охотника. Верный знак беды – это полная тишина, когда даже птицы перестают устраивать свои многоголосые концерты. Где угодно мог поджидать акари или нард – самые лютые и опасные враги человека. Юноша шёл очень тихо, поступью, которая была отработана многочисленными тренировками и охотой – чтобы не спугнуть жертву и не дать хищнику обнаружить себя. Хотя сегодня зверью на его пути повезло: он не собирался охотиться. По крайней мере, сейчас.

Держа наготове копьё, Кайрин вскоре вышел к тому месту, откуда вчера появились трое охотников, но в двадцати шагах от самой дороги. Вот теперь начинались настоящие поиски. Он повернулся к тропе спиной и начал осторожно идти вперёд, внимательно наблюдая за всем, что его окружало. Через несколько десятков шагов он увидел на крупных листьях неула засохшие следы крови. «Дело сильно упрощается. Как я не подумал об этом раньше!» Если бы ночью прошёл дождь, найти моа оказалось бы в тысячу раз труднее.

Идти по этим следам оказалось не так просто. Несколько раз Кайрин возвращался к последней отметине, не обнаружив новых в течение десяти минут беспрерывного пути. Он не умел чуять след как опытный охотник и подмечать каждую сломанную ветку – этому учились годами, поэтому он шёл, больше полагаясь на своё чутьё, интуицию и те следы, которые мог заметить своим неопытным взглядом.

Спустя час Кайрин понял, что те трое забрались очень далеко. И с трудом мог вообразить, как человек с такими ранениями мог выжить и не потерять сознание от боли, пока его несли на печах его товарищи. Даже если учесть, что они передвигались быстро, что очень сложно, имея раненого, то всё равно дорога заняла бы не меньше получаса в одном темпе.

Ещё через пятнадцать минут пути следы крови оборвались. Кайрин обследовал весь район в радиусе десяти минут от последнего, но не нашёл ничего. «Бред какой-то». Он сел на толстый корень дерева, отпил из фляги и огляделся. Вокруг – только широкие стволы деревьев, высокая трава и могучие корни, уходящие вниз на многие метры.

Юноша встал и осторожно прошёлся вокруг: если следы обрываются здесь, значит, он сейчас в считанных шагах от моа. Но где? Кайрин стал внимательно изучать неявные знаки: сломанные стебли и примятую траву. Ничего. Он уже сделал почти полный круг, когда его внимание привлекли словно случайно сваленные на землю раскидистые, покрытые пышной листвой ветви. Если не искать специально, можно было и не заметить этого – высокая трава скрывала от глаз многое. Он обошёл находку и осмотрел всё подробнее: ветви были явно срезаны, по всей видимости, наспех и весьма небрежно. И, судя по всему, недавно – листва на них ещё не успела пожухнуть. Подняв голову, он прошёлся вокруг и рассмотрел несколько ближайших деревьев. Он обнаружил именно то, что и предполагал: следы на стволе и содранную в нескольких местах кору. Охваченный предвкушением, он вернулся к находке и начал осторожно растаскивать ветви в стороны, пока не открыл то, что они прятали: широкую яму, что-то наподобие колодца шириной в полтора шага и длиной в один. Юноша посмотрел вниз, но не смог разглядеть ничего, ибо глубина сгущала тень. Насколько он был глубокий, можно было лишь гадать.

Кайрин оттащил тяжёлую ветвь ещё дальше – чтобы не мешалась – и тут же увидел следы потухшего очага, а рядом – небрежно скрученную верёвку или что-то вроде. Присев на колено, он взял её в руки и склонился над пеплом. «Очаг? Но ведь охотники вышли утром. Получается, они провели на этом месте ночь или по крайней мере дожидались здесь восхода солнца?»

Кайрин встал и рассмотрел находку. Да, это была самодельная верёвка, связанная из отдельных кусков асута. Юноша разложил её на земле. Достаточно длинная, около восьми шагов. Теперь, по крайней мере, картина произошедшего вчера вырисовывалась очень стройно. Один из охотников по неосторожности, по невнимательности или в спешке не заметил препятствия и упал вниз с большой высоты; его друзья поспешили на выручку и сделали из кусков плотного охотничьего асута что-то вроде верёвки, при помощи которой вытащили раненого на поверхность. После этого они забросали это место широкими ветвями и пошли искать помощь. Оставался всего лишь один вопрос: что увидел охотник там, внизу? Что это за яма и сколько времени он провёл на дне этого колодца?

Здравый смысл приказывал повернуть назад, но любопытство подталкивало его, заставляя увидеть всё самому и до конца. «Верёвка есть, она выдержала вес того охотника, поэтому бояться нечего». Кайрин огляделся, положил копьё на землю, взял один конец верёвки и надёжно обвязал его вокруг ближайшего дерева. Второй конец он сбросил вниз, в тёмные недра колодца. «Осталось только слазить туда и вернуться. Плёвое дело!»

Закрыв на секунду глаза, Кайрин ухватился за материю и медленно начал спускаться вниз, пытаясь найти опору для ног в его рыхлых стенах. Носок, вместо того чтобы войти в почву, заскользил вниз, и юноша почувствовал что-то очень твёрдое. Эти стены были явно не из земли. «Может, корень попался?» Кайрин спустился ещё ниже, теперь всем своим весом налегая на верёвку. «Нет, слишком гладко. И здесь то же самое. Камень?» С каждым новым хватом становилось темнее, и через несколько минут осторожного спуска он видел лишь большое светлое пятно над собой. Продвинувшись ещё немного, юноша обнаружил, что держится уже почти за самый конец верёвки. «Прыгать? – он попробовал посмотреть вниз, но не увидел ровным счётом ничего. – Интересно, сколько…» Натяжение внезапно исчезло, и спустя две секунды свободного полёта Кайрин потерял сознание, ударившись головой обо что-то очень твёрдое.

Он открыл глаза и осторожно потрогал затылок. Кровь. «Хорошо, что ещё жив». Он поднялся, опёршись о твёрдую скользкую стену, и посмотрел наверх. Круг света находился вне досягаемости, особенно теперь, когда единственная нить, связывающая его с внешним миром, оборвалась. Нужно было осмотреть своё положение детально – и Кайрин, превозмогая головную боль и всеми своими силами стараясь сосредоточиться, сделал попытку использовать эори. С третьего раза у него получилось, хотя света дымчатый шар давал не так много, как он бы того хотел. «Не думал, что этот приём айтари мне когда-нибудь поможет». Он вытянул руку с эори перед собой: теперь можно было как следует осмотреться.

На секунду Кайрин показалось, что он снова попал в тот самый сон. Земляные стены, корни, торчащие толстыми дугами куда не кинь взгляд. Он стоял на ровном полу, устланном землёй, золой и кровью: свежей и засохшей. Перед ним полукругом уходили вверх тёмные стены, также покрытые хилыми растениями и грязью. Он прошёл вперёд и очистил площадь с ладонь. Поднеся свет поближе, он смог изучить материал этих стен: твёрдый, но не камень, немного рыхлый на ощупь. Затем посмотрел вверх и огляделся в поисках верёвки. Ничего. Тогда он осмотрел пол. Искать долго не пришлось: прямо перед его ногами лежал её кусок длиной примерно полтора метра. «Значит, до верёвки метра три. Не надо было мне сюда лезть!» Он повернулся на сто восемьдесят градусов, и его взору предстала ровная прямая стена, уходящая также ввысь. Подойдя чуть ближе, он смог разглядеть детали: часть её, по центру, была уже расчищена и обнажала какой-то знак, символ, выдавленный на поверхности. Под ним можно было различить несколько больших букв. Но самым шокирующим и страшным было как раз то, что подобных Кайрин не видел никогда. Они не принадлежали языку и алфавиту роната.

По его спине пробежал холодок. «Если это не единый язык, то остаётся всего лишь один вариант: эта надпись сделана на рономоа, на языке мо инат!» Кайрин сел, и яркая сфера тут же потухла: он не мог больше поддерживать её существование силами своего разума. Он мог сейчас думать только о том, что он нашёл здесь, в многих метрах под землёй; чувства юноши нельзя было передать никакими словами: он находился перед моа, перед чем-то, что являлось табу и проклятием для всех без исключения. И сейчас он видел это наяву, своими собственными глазами.

Суеверный страх и холод бездны, полной неизвестности, сковал его и лишил тело возможности двигаться, а разум – мыслить. Несколько минут он просто смотрел в темноту.

Наконец Кайрин нашёл в себе силы и встал. Он попытался думать о чём-то насущном и жизненно важном. Например о том, как выбраться на свет из этой тёмной ловушки. Время ещё было, но неизвестно, сколько ему придётся искать решение этой задачи. До верёвки было не добраться. Стены были ровные и скользкие, забраться по ним было невозможно. Нужно искать альтернативный путь. Вот только какой? Он со злостью ударил кулаком в стену.

«Тупик? Зачем Древним строить какое-то бессмысленное сооружение? Конечно, кто их знает, о чём они там думали, когда строили все эти свои вещи».

Кайрин создал ещё одну сферу, подошёл вплотную к стене с символом и внимательно её осмотрел, после чего начал планомерно очищать поверхность от грязи, земли и зелёного мха. Под ним оказалась ровная шершавая поверхность; по ощущениям она заметно отличалась от материала стен. Она была холодной. Ровно посередине проходил стык – это была не монолитная постройка. «Двери? Ворота?» Он налёг всем телом. Не поддавалась. Тогда юноша немного отошёл и со всей силы ударил по стене ногой. Кайрин почувствовал боль, но это была боль не от удара. Он порезался. Нога прошла насквозь, отломив от преграды достаточно большой кусок. «Наверное, эта штука когда-то была очень крепкой». Кайрин, ликуя в душе, продолжил разрушать препятствие, и вскоре получился достаточно широкий проход. «Проход куда? В Номоари?» Эта мысль заставила его вздрогнуть.

Старая забытая история, детская страшилка; её рассказывала ему бабушка, когда Кайрин был совсем маленький. «Но моа ри» – запретный город проклятого наследия. Это такое место, где до сих пор живут Древние. Город-моа, куда они похищают маленьких мальчиков и девочек из общин по ночам, чтобы потом делать из них себе подобных.

Он отогнал наваждение, собрался с духом и сделал шаг в неизвестность.

Если бы не свет, что Кайрин нёс сейчас в своей руке, его бы окружила абсолютная темнота. Теперь он находился в каком-то узком и длинном помещении, стены которого были сделаны из того же материала, что и ворота. Было очень душно и сыро. Пахло плесенью. Повсюду он мог видеть какой-то мох – и на стенах, и на полу, и на потолке. Пройдя немного вперёд, он увидел по левую руку завал. Не из камней, это было что-то другое. Дальше – обвалившаяся стена с правой стороны; проход в этом месте сильно засылало землёй, поэтому пришлось расчищать себе путь вручную. Это заняло достаточно много времени: казалось, что земля бесконечно прибывала и хоронила под собой все его труды.

Оказавшись наконец по другую сторону завала, Кайрин увидел по обе стороны от себя небольшие двери. Та, что слева, была практически полностью разрушена, вторая зияла прорехами лишь частично. Юноша коснулся поверхности. Всё тот же холодный материал. Он слегка надавил и почувствовал, как ладонь, почти не встретив сопротивления, прошла насквозь. Тогда он осторожно расчистил себе проход, отламывая большие куски один за одним. Он оказался в другом помещении. Это была небольшая комната. Слева и справа – по две толстые полки, вроде кушеток в его хижине. На каждой – большая куча всё того же мха и каких-то маленьких грибов. Он прошёл немного вперёд и осветил стену. От неожиданности Кайрин едва не упал и ухватился за край одной из полок, чтобы восстановить равновесие, после чего сооружение полностью рухнуло на пол, разбившись на маленькие кусочки вперемешку со мхом.

Уняв сердцебиение, юноша вновь приблизился к стене. На ней висела картина! Маленькая, размером с ладонь, сильно потускневшая, но это была картина! С полотна на него смотрела красивая улыбающаяся девушка. На заднем плане юноша не смог узнать ни одного предмета: ни деревьев, ни костров, ни травы, ни рек – ничего привычного. Кай был потрясён. «Как по-настоящему!» Он едва коснулся картины, и та буквально рассыпалась в прах. Он смотрел, как мелкая пыль, только что бывшая произведением искусства, опускается на пол. Постояв немного, он развернулся и вышел из помещения.

Вторая комната на первый взгляд была точной копией первой, вот одна полка, вот ещё… он опустил свет и отпрянул. Из угла пустыми глазницами на него смотрел скелет человека в прогнивших лохмотьях.

«Великие предки!» – Кайрин присел рядом. – «Это… это Древний!» У Кайрин закружилась голова. Он не просто увидел моа. Он увидел такое, за что в любой общине его, наверное, подвергли бы самой страшной смерти. Перед ним лежали останки человека, жившего в мо инат! «Сколько же эти стены не видели людей?» Юноша осмотрелся, но ничего более найти не сумел. Всё, что здесь когда-то существовало, уже много веков как обратилось в прах.

Он покинул комнату, прошёл ещё несколько шагов и оказался в обширном круглом помещении. Повсюду – та же плесень и бледные грибы. И никакого намёка на выход. «Кажется, через пару тысяч лет мой скелет найдут рядом с тем. И подумают, что я Древний». Эта мысль заставила Кайрин рассмеяться в голос: нервы были уже на пределе. Он прошёл вдоль стен и обнаружил лишь какое-то возвышение по центру, к которому вели три небольшие ступени.

Он создал самую яркую сферу, на какую у него хватило сил, и направил её вверх. Пространство вокруг моментально озарилось, и Кайрин обречённо вздохнул. Отсюда не было выхода. Стены были совершенно однородны – ни знаков, ни надписей, ни стыков. Он был в ловушке. Единственное, что он мог здесь видеть, – это лишь невысокий постамент и больше ничего.

Кайрин, словно на табурет, сел в его центр, поставив ноги на одну из ступеней, и склонил голову. «Это даже хуже, чем быть покалеченным как тот охотник. Я под толстенным слоем земли, погребён заживо в этой огромной сырой могиле…»

Его мысли прервала достаточно ощутимая вибрация, она появилась из ничего и совершенно неожиданно; она словно была повсюду, юноша чувствовал её даже своими лёгкими, всем своим телом. Руки покрыла мелкая пыль. Кайрин поднял голову и увидел в воздухе тонкие струйки белого крошева. Они опускались с самого потолка и постепенно заполняли собой всё поле зрения. Вибрация становилась всё ощутимее.

Юноша поднялся на ноги и тут же застыл: он внезапно увидел перед собой словно две картинки одновременно. Одна, где-то на заднем плане, это та, которую он наблюдал ещё секунду назад, – просторный зал с гладкими стенами, освещённый светом его сферы над головой: та, в которой он стоял на этом возвышении. И другая, на переднем плане, полупрозрачная; на ней он видел похожее помещение, будто стоял сейчас и в его центре тоже, но оно было освещено с левой стороны и освещено достаточно скудно. Но главным отличием было то, что «перед собой» на этой картинке он видел целые четыре двери. Это было совершенно другое место, но каким-то образом Кайрин видел одновременно и его, и ту реальность, в которой находился сам. Это было уже слишком. Потеряв какой-либо контроль над своими эмоциями, он совершенно спокойно наблюдал, как «на заднем плане» обрушивается купол, складываются стены, погребая всё подземное сооружение под толщей пыли, земли и обломков. Приготовившись к смерти, он закрыл глаза.

Несколько мгновений он стоял так, боясь пошевелиться, но всё же когда понял, что всё ещё жив, разомкнул веки и огляделся. Он стоял на таком же возвышении, но теперь – в абсолютно новом месте. В том самом, которое видел как вторую, прозрачную, картинку всего лишь несколько секунд назад. Неяркое освещение – откуда-то слева, свет падал на стену напротив, выхватывая из мрака четыре двери и контуры помещения. Кайрин закрыл и медленно открыл глаза, надеясь, что наваждение исчезнет, а вместе с ним – и моа, и эти залы, и тьма вокруг. Ноги отказывались слушаться юношу, но он всё же сделал пару неуверенных шагов вперёд. «Где я?»

Вместо ответа он снова ощутил возрастающую вибрацию. «Опять?!» Не теряя ни секунды, он кинулся на свет, попутно пытаясь создать эори в своей руке, – безрезультатно. Слишком много лишних эмоций. Вибрация всё усиливалась и набирала амплитуду. Он оглянулся и увидел, как за его спиной рухнул купол и начали ломаться балки, поддерживающие потолок коридора. Слыша сзади только грохот и скрежет, он кинулся вперёд, преследуемый хаосом. Он больше не оборачивался и был уже готов к тому, что потолок обрушится на его голову прежде, чем ему удастся выбраться в безопасное место. Коридор был узкий, и юноша то и дело перепрыгивал обвалившиеся, обросшие мхом куски, некогда бывшие частью чего-то большего. Становилось светлее.

Что-то слева заставило его на мгновение остановиться и повернуть голову. Буквально полсекунды: теперь каждый вздох был на счету. Мимолётно он увидел высокую девушку в свободном асуте; она стояла на таком же возвышении и была окружена полупрозрачной картиной, чем-то похожей на ту, что Кайрин видел в небольшой комнатке совсем недавно: огромные высокие сооружения и ни намёка на лес или траву. Ещё мгновение – и девушка исчезла вместе с красочным наваждением. Сцена продолжалась всего несколько мгновений, но и этого хватило, чтобы одна из балок, сорвавшись, сильно ударила Кайрин по спине, заставив его закричать от боли и неожиданности. Он быстро встал и бросился вперёд. Однообразный материал под ногами начал сменяться почвой, затем редкой травой. Юноша увидел в двух шагах впереди себя прямоугольник выхода и прыгнул. Тут же, повернувшись на спину, он мог наблюдать, как всё сооружение с грохотом обрушивается внутрь буквально в метре от его ног.

Тяжело дыша, Кайрин смотрел на раскидистые кроны высоко над головой. Сейчас он был слишком вымотан – и морально, и физически, – чтобы заметить, что таких деревьев он никогда в своей жизни ещё не видел.