Читать книгу Вкус манго - Вадим Субарин - Страница 2

«Если мучаетесь с выбором между «да» или «нет», то «ДА!» Сделайте это – поцелуйте, обнимите, догоните, встретьтесь, признайтесь. И пусть, может быть, выйдет не то, чего ожидали, ничего, зато вы попытались».

Джонни Депп

Каждый день нашей жизни, хотим мы этого или нет, связан с выбором. Мы всегда выбираем: между хорошим и плохим, кислым и сладким, чёрным и белым, горячим и холодным, уродливым и прекрасным, поступками или же бездействием. Но далеко не всегда наш выбор нас устраивает, и связано это, по моему мнению, с отсутствием опыта от полученного результата. Иными словами, выбирая что бы то ни было, мы не можем заранее знать, устроит ли нас результат выбора полностью или принесёт лишь временное удовлетворение, пока мы не получим тот самый опыт. И уж точно, самым убедительным опытом является тот, результатом которого явился выбор, сделанный за нас.

Апрель 1990г.

Запах распускающихся деревьев, яркая зелень первой травы, первые цветы мать-и-мачехи, неугомонные воробьи стаей налетели на пшено, высыпанное из окна бабушки-соседки. Я неторопливо возвращался из школы, отягощенный мыслями о предстоящих выпускных экзаменах. Весеннее солнце нагревало ещё советскую синюю школьную форму с эмблемой раскрытой книги, изрядно потрепанную в потасовках после уроков. Я сел на лавку возле подъезда своего дома. Буйство ароматов родного двора вселяло уверенность в предстоящем разговоре с матерью. Голодные звуки желудка пробудил запах жареной картошки с луком из чьих-то окон. Я медленно поднялся по подъезду, попутно соскабливая с кроссовок прилипшие тополиные почки о края ступеней, при этом строил предстоящий диалог…

– Привет, мам! Есть чё похавать?

– Картошка вчерашняя в холодильнике, мне некогда было сегодня.

Я отрыл скрипучую дверцу старенького рычащего холодильника «Сибирь 2М», который стоял прямо в тесной прихожей нашей хрущёвской однёшки. На средней полке стояла чугунная, видавшая виды, сковородка со съёмной деревянной ручкой и початая банка кабачковой икры. Чудный обед сегодня, хотя ужином он был лучше, но вчера. Я решил отложить трапезу не только от вида пищи, но ещё и потому, что это чудо советской техники зарычало ещё громче, не желая отдавать содержимое. Я захлопнул дверцу.

– Мам, мне девочка нравится.

– Ты взрослый мальчик, тебе решать, – прилетел из кухни ответ. Аппетит пропал окончательно.

Много раз я слышал эти слова: «Ты взрослый, тебе решать! Ты самостоятельный, это твоя жизнь». Первое впечатление от этих слов, услышанных в детстве, было неясным, размытым и немного пугающим. Когда мне было лет 12, я мыл посуду после ужина, который первый раз сам приготовил (бесхитростный, пресноватый отвар макарон с тушёнкой), но ароматный и, конечно, вкусный, он запомнился мне навсегда. Этот вечер закатил мне в сознание диалог матери с её подругами, они собирались иногда вечерами, обсуждали вязальные спицы, новую пряжу и правила выполнения накидной петли.

– Вадимка мой, – сказала мама в полголоса, – совсем самостоятельный стал, без меня не пропадёт.

– Мам, я всё слышал!

– А ты уши не развешивай, когда взрослые разговаривают! Уроки сделал?

– Ага! А про себя подумал: «на фига» мне эти уроки, скоро начнётся «Ключ на 90», популярная по тем временам программа в шахтёрском регионе, а завтра пронесёт, и не спросят, наверное.

Я полагаю, что именно так думает большая часть подростков в этом возрасте, которые не особо наставлялись родителями на будущее. Образ мышления моей матери на тот момент ограничивался чётко выстроенной предполагаемой чередой событий: «Закончишь восемь классов, в девятом тебе делать нечего, потом поступишь в техникум, даст Бог, отучишься на диплом, и иди работать». Всё! На этом наставления заканчивались, а дальше – «ты взрослый, сам решай».

«Прошло целых два года, а так мало изменилось с того момента в её советах», – думал я, сбегая во двор. Там за бетонным теннисным столом потёртыми шиповатыми ракетками уже начиналась битва пара на пару за сигареты. В эти четырнадцать лет я впервые начал вдумчиво анализировать слова, сказанные мне единственным родителем. Меня не так беспокоила невыученная к выпускному экзамену геометрия, как то, что я должен был сам принять ответственное юношеское решение. Я следил за казеиновым шариком, который метался через сетку, слышал победные возгласы приятелей, но мыслями был далеко.

Люба – так звали девочку, которая мне нравилась. Она была из небогатой семьи, как впрочем, и я. Жила она с отцом и братом в стареньком частном доме недалеко от нашего двора. Всегда весёлая и улыбчивая девчонка, с пухлыми губами, точёной, пропорционально развитой фигуркой и звонким голосом. Никогда я не видел её грустной, всегда задорные, серо-голубые глаза, всегда искренняя улыбка. Подростковый школьный период – это целое испытание для недостаточно обеспеченных детей, которые отличаются от своих сверстников уровнем дохода их семей. Детей, что беднее одеты, и не имеют карманных денег, в школах частенько гнобят и придают осмеянию. У них почти нет друзей и, конечно, весьма низкая самооценка. Таких сразу видно. Но эта девочка была очень оптимистичной и смелой в любых ситуациях, и когда кто-то из однокашников или ребят во дворе пытался самоутвердиться за счёт неё, то становилось жаль обидчика. Люба себя в обиду не давала, в ход шёл очень обширный дворовый словарный запас, а при необходимости и руки, и ноги. Когда другие, на первый взгляд более уверенные в себе дети пасовали, она шла до победы. Но при всём при этом в ней было неоспоримое уважение к мальчишкам и мужчинам, это было видно в поведении, она никогда не опускалась до оскорблений чести и достоинства. Почему я сейчас обращаю внимание на этот факт? Потому что дальше этому будет уделено много внимания. Она не стала моей женой, мы остались друзьями.

В юношеские годы, да и дальше по мере взросления, нам никто не подсказывает и не рассказывает, как разглядеть того самого человека, с которым можно идти рука об руку вперёд. Есть один способ. Поймите, что вы чувствуете рядом с человеком, насколько это чувство легко встраивается в вас и присутствует в вашей жизни, насколько оно комфортно для вас. Прочувствуйте, какое послевкусие остаётся после общения, как после спелого фрукта – сладость на губах, приятная вуаль аромата, когда каждый рецептор помнит этот вкус и желает отведать ещё. Или, как после морковки, вроде было сладко и полезно даже, и можно есть, но нет жгучего желания вкусить ещё раз. Пресновато, не то, что хотелось бы есть каждый день, не то, чем можно наслаждаться. А если после общения остаётся привкус горечи, вязкость, неприятная терпкость, приторность или что-то, что вам не нравится? Ну, вы поняли.

Виктория