Читать книгу Валентин Фалин – уникальная фигура советской дипломатии - Валентин Фалин - Страница 10

В середине ноября заместитель пресс-секретаря Белого дома Л. Спикс огласил перед журналистами заявление следующего содержания: «Люксембург проводит проамериканскую, пронатовскую внешнюю политику. Президент выразил великому герцогу признательность за оказываемую поддержку».

Любое государство неохотно принимает унижение достоинства за комплимент. И реже всего сносят высокомерие, с чьей бы стороны оно ни высказывалось. Малые нации, утверждавшие свою самобытность и самостоятельность тяжкими жертвами, наперекор всем превратностям истории. Я был почти уверен, что щепетильные до вопросов национальной чести люксембуржцы не смолчат. В конце концов, даже в общем-то невинные описки-посвящения типа «признательному учителю от уважаемого ученика» не остаются без горячей порой реакции.

Возможно, отклики из официальных кругов последовали. Просто мне о них не известно. Зато на глаза все попадались американские и прочие комментарии, восхвалявшие метаморфозу Люксембурга. Вот, мол, что можно сотворить из некогда нейтрального государства. Так, Поль Льюис писал в «Нью-Йорк таймс»: «После Второй мировой войны Великое Герцогство Люксембург площадью всего 1000 квадратных миль расторгло договор о вечном нейтралитете, навязанный ему столетие назад его более могущественными соседями, и вступило в организацию Североатлантического договора».

Далее автор статьи информирует, что в порядке обеспечения предпосылок для ведения американцами 30-дневной войны в Европе США создали на территории герцогства «огромные военные склады», забитые «всем необходимым, начиная от танков и самоходных гаубиц и кончая боевыми пайками и бельем с подогревом». Последнее, понятно, для использования не в мягком западноевропейском климате. Концентрация такого количества вооружений и амуниции, замечает Льюис, «увеличивает (это его слова) уязвимость Люксембурга» в кризисной ситуации. Тем не менее, продолжает он, превращение страны в арсенал чужеземного оружия особых протестов не вызвало, ибо, избавив от безопасности 360 тысяч ее жителей, склады «обеспечили постоянную работу для 600 люксембургских механиков, которые испытывают и ремонтируют хранящееся на них оружие и снаряжение».

Мы точнее уловим тенденцию рассуждений Л. Спикса и П. Льюиса, если освежим в памяти кое-какие факты. Вскоре после окончания войны США объявили нейтралитет «аморальной политикой» и, поскольку это от них зависело, быстренько восстановили «нравственность» полдюжины стран в одной лишь Европе. Причем в большинстве случаев американцы, так сказать, закрепляли и развивали «успехи» по искоренению нейтральной ереси. Злая ирония судьбы – милитаристский германский дух не только не изничтожен, как того требовали решения антигитлеровской коалиции, но все явственнее проступает в воинственных маршах теперь натовской компании. Больше того, милитаристы могут тайно ликовать – осколки их «нового порядка», который обрекал нейтралитет на вымирание как явление, чуждое идее руководства миром из единого центра, вознесены на более высокий, атлантический уровень. Это вдохновляет.

Нейтральные пятна на карте Европы портят пейзаж, потому что разрывают фронты, искомую вашингтонскими неоконсерваторами сплошную линию противоборства. Они, нейтралы, потенциальные носители «гнилых» компромиссов, соединения различных интересов в сводную мозаику бытия. И вообще без них, как и без неприсоединившихся, удобнее и легче.

В условиях войны сим неудобством намечено пренебречь по принципу «свобода не знает границ», сообразно и «борьба за свободу» должна быть безграничной. Как США уже практиковали в 1958 году, когда их военные самолеты, направляясь с баз в ФРГ на Ближний Восток, находили излишним делать крюк, а шли напрямик через Австрию. Ясно, без спроса. В оправдание постфактум что-то пробурчали про «недоразумение», а в своем кругу посетовали: может, зря «мелочились», зря раскрыли стратегический замысел? Кое-кого вроде бы пожурили. За недальновидность. А планы, что с ними сталось? Ничего. Они действуют.

И все-таки перемены есть. В последние годы определенно. Не возьмусь гадать, в какой мере эти перемены связаны с размещением в Западной Европе американских ракет первого удара или принятием армией США новой, до крайности авантюристичной доктрины «Эйрлэнд бэттл 2000». Может быть, взаимосвязь больше временная, чем причинная, хотя сомневаюсь в том. О чем речь?

Активизировались попытки США навязаться в «защитники» трем нейтральным странам – Швеции, Швейцарии и Австрии, а также Финляндии. С одной стороны, им нашептывают о люксембургском опыте как поучительном и достойном распространения. С другой же, усердно пугают стандартизированной в НАТО «советской угрозой» или, еще хуже, «постоянной нарастающей и т. п. советской угрозой». Инициатива по части «угрозы» и рецептов ее «парирования» исходит, насколько известно, главным образом из Вашингтона. Последний же проявляет раздражение тем, что правительства стран, намеченных к «защите», не в восторге от перспективы попасть в «подзащитные». Раздражение двойное. В отличие от Среднего Востока Европу сложнее окрикнуть – не ерепеньтесь, все равно будем «защищать». Если иной не чувствует опасности, это не основание для Вашингтона держаться в стороне, когда опасность чуют Соединенные Штаты. Поэтому приходится, что называется, давать понять. Самим или с помощью друзей-единомышленников.