Читать книгу О чём молчит море - Валентин Одоевский - Страница 4

Попадая в какую-либо профессиональную среду, человек невольно меняет свои представления о мире и жизни, хотя бы частично. Вместе с этим в равной степени меняются его ценности. Скажем, если вас судьба занесла на работу в «Газпром» на должность, допустим, заместителя директора, то я почему-то уверен, что вы уже не будете искать кефир по акции, а возьмёте самый дорогой, потому как можете себе позволить. Соответственно и наоборот эта схема работает.

Пробыв в военной среде какое-то время, особенно, продолжительное, человек резко, можно даже сказать, в один миг начинает ценить разнообразие еды, в том числе не особо полезной, одежды (хотя, у кого-как) и, конечно же, свободу. Всё это, конечно, хорошо, но есть же и другая часть ценностей, которые, правда, можно миновать, однако, многим это не удаётся. Не то чтобы я был ярым противником курения и спиртного, но, чёрт возьми, когда твои соседи рассказывают тебе (так-то, конечно, не тебе, но ты всё равно слышишь, вот и выходит…) про то, как они повеселились на очередной вписке и какие сигареты курили – становится не то что скучно, а уже просто реально хочется дать в морду! Я серьёзно. Вот представьте: сидите вы за столом, думаете, скажем над очередной задачей или же просто ищите двоеточие, как Штирлиц в том анекдоте, как вдруг, в соседнюю комнату приходит ваш сосед, назовём его Димой, и начинает:

– Саня, ты не представляешь, как я нахуярился!

И ладно б это было один раз, но, твою мать, не каждое же воскресенье! Ну, или почти каждое…

А Саня, между тем, ему отвечает:

– Ну, это что! Я вот сегодня так свою оттрахал – аж сам в ахуе!

Подобные диалоги были просто бытностью. И если в классе восьмом-девятом они ещё могли вызвать хоть какое-то удивление или восхищение, то на последних курсах могли только в редких случаях вызвать смех… а в основном, конечно, нагоняли скуку и тоску. Хотя, безусловно, я ни в коем случае не виню никого в этом – выбор лично каждого. И потом, с какой-то стороны, для некоторых из нас это лишь были пути отвлечение и расслабления от «дел ратных» (вах, как сказал!).

Конечно, когда нахимовцы выходили из стен училища на каникулы ли, в увольнение ли или же просто взводный послал в город с поручением (что бывало крайне редко), первое, что волновало решительно всех без исключения – еда. Где бы найти еды? Простой человеческой еды. Не военной, сделанной на пару. А простой. Пусть даже вредной.

Затем, многие задумывались, где бы переодеться в гражданскую одежду, ибо ходить за забором в форме, если, конечно, не парад – такое себе удовольствие, потому как, скажем, если на дворе март, на улице +20°, солнце в зените, даже облаками не прикрывается, а вы идёте в зимней чёрной (это важно!) куртке и меховой (чёрной!) шапке, потому что по приказу командующего округом зимняя форма одежды установлена до апреля, к примеру, то вам явно будет не особо комфортно.

После этих двух моментов люди уже делились на два «лагеря». Первым было важно поскорее попасть домой и дух перевести, а только потом начать что-то делать. Вторые же стремились успеть на вписку, попутно забежав в магазин (лучше в форме, ибо как военному может быть меньше восемнадцати, верно же?) и купив блок сигарет, пакет бутылок с самым разным содержимым, а иногда даже презервативов.

В общем, за забором парни развлекались и расслаблялись как могли и, как правило, по полной, ибо в застенках львиная доля всего этого просто немыслима!

В самом училище всё, естественно, было несколько иначе. Было намного легче на душе, когда ты проходил КПП и понимал, что в сумке-то у тебя, как минимум, килограмм конфет, джем, соль, перец и ещё что-то домашнего приготовления. Что, думаете, для того чтобы тихо по ночам есть с товарищем, а ещё лучше в один рот? А вот, нет! Отчасти оно, конечно, так, потому что, например, джем очень хорошо смешивать с кашей с утра или на хлеб намазывать; соли постоянно не хватало, вот и таскали свою – и так можно расписывать назначения ещё многих продуктов.

Конфеты же являлись, если не ведущей, то одной из главных валют внутри училища. Всё решало их количество и услуга, которую ты ими оплачивал. Скажем, не умеешь ты шить, а на робе, как на зло, погон отлетает. А сделана эта самая роба из такой ткани, что, простите, подтереться-то страшно – поранишься ненароком (утрирую, конечно же). В общем, жёсткая. Но ты помнишь, что у тебя в сумке кило, а то и больше «мишек», а потому ты с довольным лицом, погоном и робой идёшь к «портному» (в каждом классе обязательно был человек с «золотыми руками») и говоришь:

– Игорь, братан, пришей погон!

Игорь смотрит на тебя сквозь очки и, не выражая мимикой никаких эмоций, говорит тебе смешным грозным голосом:

– А на хуй пойти не хочешь?

Иному-кому ещё будет обидно, но только не нахимовцу, ведь он, как никто другой знает, что на флоте мат – язык общения. Как минимум, просто потому что его отсутствие приводит к когнитивному диссонансу. А как максимум, потому что в армии обстановка постоянно меняется и человеческие слова, иной раз, слишком длинные, чтобы описать её и сориентироваться, так что… приходится…

– Ну, Игорь, а если конфет отвалю?

Тут у «портного» загораются глаза, что искорки летят сквозь линзы, и он спрашивает:

– Цена вопроса?

Нахимовец думает и выдаёт:

– Ну, пять.

Игорь опускает брови:

– Хули так мало?!

– А хули ты хочешь! Погон-то один!

– Вот и шей сам раз один!

– У-у-у, сука… ладно, десять!

– Другой базар! Давай свою робу!

Так и решались почти все вопросы. Есть еда из-за забора – можешь вообще, считай, только ноги переставлять, ибо и зашить за тебя – зашьют, и списать дадут, даже форму новую, которую получают на складе и то тебе принесут!

Помню, у нас один паренёк был во взводе, так он был «в рабстве» у другого. Делал за него почти всё, даже стирал, зато каждый день неплохо ел и даже сидел по ночам в его смартфоне, которые, к слову, на территории училища были запрещены.

Кстати, по поводу «запрещёнки». Обещал я рассказать, как же нахимовцу можно было потратить свои деньги внутри училища. Так вот, начиная где-то с третьего-четвёртого и заканчивая последним курсом, появлялись люди, у которых можно было купить снюс, снафф, курево или же арендовать айкос или вейп. Естественно, тут вопрос едой не решался – в ход шли реальные деньги, причём, иногда, не малые. Доходило до такого, что какого-нибудь восьмиклассника, который решил почувствовать «вкус взрослой жизни» просто загоняли в долги, что на каникулах ему приходилось просить деньги у родителей, лишь бы расплатиться с «товарищами со старших курсов», которые, кстати, нередко могли поставить на процент.

В общем, материальные ценности из-за забора были в большой цене. А что же с духовными, спросите вы?

Тут всё куда сложнее…

Как известно, в высшем обществе, да и не только в нём, принято, если есть возможность, хоть раз в две недели, а ещё лучше каждую, выбираться в театр или ещё на какое мероприятие. Это ж искусство! Это ж эстетика!

Нахимовцы, как правило, подобное крайне не любили. Банально из-за того, что это отнимало время либо личное, либо то, которое можно было потратить на самоподготовку, но нет! – надо ж было какому-то коллективу или известной (неизвестной) личности удостоить нас своим визитом, что мы теперь сидим смотрим на то, как он или она увлечённо о чём-то вещает! Да, конечно, бывали и интересные случаи, но уж больно редко, так что всё мероприятие народ, либо спал, либо прикалывался, либо искал любой, пусть даже нелепый предлог уйти подальше от этого места…