Читать книгу В центре весны. Девять Жизней. Апрель. 2020 - Валентина Спирина - Страница 36
Капсула протеста
Наталия Варская.
ОглавлениеСемён Петрович на пенсию выйти успел до повышения пенсионного возраста, но был крайне возмущён этой реформой и писал об этом гневные посты в интернете.
Жена Татьяна говорила:
– Все сорок три года, которые я тебя знаю, ты не доволен ничем и всегда протестуешь. Не устал?
Татьяна была женщиной доброй, но не очень умной, по мнению Семёна Петровича, а вот себя пенсионер считал личностью высокоразвитой, с обострённым чувством справедливости.
В его юные годы ходила по Москве такая шутка: «От Ильича до Ильича без инфаркта и паралича».
– Есть же такие приспособленцы! – негодовал Семён Петрович.
Нет! Сам он не желал ни к чему приспосабливаться и во все времена находился в кухонной опозиции. Одно время Семён Петрович увлёкся бардами, с некоторыми даже подружился.
– Вот кто сеет разумное! – восхищался Семён.
Как-то разговорился он с другом-бардом:
– Я тобой горжусь! Ты людям глаза открываешь на происходящее. Вот один только этот куплет чего стоит:
«Я не ручной, я не птица домашняя,
Яйца несущая к вашим столам.
Мне бы пройти по асфальту размашисто,
Ибо свобода – мой истинный храм».
Изрядно выпивший бард сказал:
– Я ничего не имел ввиду, кроме моих корыстных жены и тёщи.
Семён Петрович разочаровался в бардах.
Одно время сменило другое, и будучи уже не юнцом, мужчина восхитился одним пареньком, который в стиле рок пел:
«Изменений вокруг избежать не получится!
Мы больше не хотим в болоте вашем мучиться!»
Изменения не заставили себя долго ждать, но почему-то Семён Петрович снова был недоволен:
– Преступная власть! Всё разрушено!
Жена тихонько возражала:
– Ты же сам ненавидел то, что было. Вот тебе новое!
И свобода всюду. По телевизору всё что было нельзя – можно. Книжки, которые ты под одеялом читал, свободно продаются.
– Не этого я хотел! Ты погляди, какое бескультурие кругом! А эти морды с золотыми цепями, которые должны поле пахать, а не хозяевами жизни себя мнить!
Времена снова изменились. Семён Петрович усмотрел во всём попрание свобод, разворование богатств, но почему-то проникся симпатией к молодому опозиционеру, отнюдь не бедному, но харизматичному, а главное – протестующему.
Жена смотрела на Семёна Петровича как на малое дитя. Она давно поняла, что её муж не может быть доволен мироустройством в принципе. Возможно, довольство тем, что есть, вообще претило его натуре. Вот стань он довольным и превратился бы тут же в обывателя, а так он мог пылить, рвать и метать. Да ещё повезло, что интернет есть. Можно там и единомышленников найти, и мысли свои обозначить, типа: – Доколе! Долой! Хватит это терпеть!
Хорошо, что дети характер отца не переняли и занимались своими делами в предлагаемых обстоятельствах, добившись конкретных успехов.
Одна Татьянина подруга как-то сказала:
– Такое впечатление, что твоему Семёну капсулу протеста когда-то вшили. Он же на робота похож, уже несколько десятков лет одно и то же твердит, как зомбированный.
Капсула-не капсула, а Татьяне жаль было своего мужа, поэтому она с ним особо не спорила, даже иногда поддакивала, а главное – вкусно кормила.
