Читать книгу Легенда о Пиросмани - Валериан Маркаров - Страница 5

* * *

Предположительно, в 1862 году у работяги Аслана Пиросманашвили и его жены Текле родился ребёнок. Сельский священник, задержав на мальчике дольше обычного свой внимательный взгляд, отчего-то устремил его в даль и замолчал. Словно ему было видение, что жизнь этого дитя будет иметь свой особенный смысл. И цель. И высшее предопределение. Потом, раскрыв святки, с необычайной торжественностью провозгласил, что в честь Святителя Николая Чудотворца нарекает новорождённого Николаем, или, говоря по-простому, Нико: «Крещается раб Божий Николай во имя Отца, аминь. И Сына, аминь. И Святаго Духа, аминь», – и после каждого «аминь» окроплял мальчика святой водой…

…Ребёнок рос мечтателем и фантазёром. В возрасте пяти лет, бывало, мать просила его отцу в поле обед отнести, а он по дороге задумается, зайдёт не туда, а отец голодным останется. Или, позабыв обо всём на свете, запрокинет голову и наблюдает за перелетающими с ветки на ветку птицами, прислушиваясь к тихому умиротворению живой природы.

Однажды, когда началась пора сбора винограда и всё село собралось вместе – каждая пара рук была не лишней – мальчик улёгся под куст и стал мечтать:

– Эх, вот было бы хорошо, если бы каждая лоза была размером вон с тот тополь. Тогда бы соком от трёх её гроздей можно было бы наполнить большой квеври4.

Вот так и сегодня, до самого заката мальчуган был погружён в свои наивные детские мечты. А придя домой, увидел мать, которая вышла подоить корову. Та упрекнула сына:

– Ты, сынок, хотя-бы делом каким-то занялся. А то поработал месяц подпаском и загрустил. Что толку-то от твоих воздушных замков? Смотри, даже детишки не тратят время впустую, как могут родителям своим подсобляют. Мечта – не молоко, из неё ни масла не собьёшь, ни сыру не сделаешь. Глянь по сторонам, повсюду люди работают. Им мечтать некогда!

Мальчик не поверил матери.

– Почему? – с удивлением спросил он. – Что плохого в том, чтобы мечтать?

– Это мешает работе, сынок, и делает человека бедным и несчастным. Потому мы, взрослые, уже и забыли, когда мечтали-то последний раз…

– Разве такое возможно, чтобы взрослые не мечтали? Этого не может быть! Вот старый дед, когда сажал этот виноградник своими натруженными руками, разве не мечтал он, как будет детей и внуков сладким виноградом угощать?

Ноги сами привели мальчика на другой конец села. Стало ему интересно, неужели только дети мечтают? Может ли быть, что единственным полезным занятием в жизни является работа, а мечтать просто вредно?

– Гамарджоба ар ици, бичо?!5 – по дороге шёл крестьянин, согнувшись в три погибели под грузом большой бочки на спине.

– Гамарджоба, Абесалом-бидзия! – вежливо поздоровался задумчивый мальчик. И тут же, воспользовавшись случаем, спросил бедняка:

– О чём ты мечтаешь?

– О чём мне мечтать, швило6? – вздохнул тот и вытер рукавом морщинистое лицо, по которому текли ручьи пота, берущие своё начало из-под кахетинской вязаной шапки, что грела зимой и охлаждала летом. – Мечтаю вот, чтобы путь мой был покороче, а бочка эта проклятая – полегче. А большего мне и не надо. – и пошел дальше, кряхтя под грузом тяжкой своей участи.

Идёт Нико дальше и видит, как, расположившись на траве, под старым орешником, пируют три князя в длинных до колен чёрных чохах7, из-под которых виднелись шёлковые ахалухи8. Приблизился он к ним, снял шапку и низко поклонился:

– Почтенные князья. О чём вы мечтаете?

Рассмеялись они добродушно над его вопросом. Один из них, крайний справа, поднял наполненный до самых краёв красным вином буйволиный рог и произнёс:

– О чём мечтаю, спрашиваешь? Хм.., – он погладил свои усы и закатил глаза, – желаю я, видишь ли, добыть на охоте благородного оленя, и чтобы все жители нашего села сказали:

«Вай! Какой молодец наш князь! Какого красавца оленя добыл! Честь ему и хвала!». Вот сейчас допью это доброе вино, встану, положу в газыри9 патроны и велю слуге моё большое ружьё из мехового чехла вынуть и принести…

– Да что там олень? – вмешался второй князь, что сидел в середине. – Вот я, малец, мечтаю, чтобы в наших краях, как в старину, появился могучий лев, и чтоб я его победил! И чтоб все воскликнули: «Вай! Какой храбрец наш дорогой князь! Какой смельчак! В одиночку такого зверя одолел!». Вот отдохну, возьму свой острый кинжал и пойду этого льва искать!

– А я, – бахвалился третий, – мечтаю красавицу Тину в жёны взять! Чтобы все жители нашего края возгласили: «Вай-вай-вай! Молодец наш князь-джан! Такую красивую молодую жену в дом привёл!». Вот сейчас допью этот кувшин, облачусь в белую чоху, вышитую золотыми и шёлковыми нитками, возьму музыкантов вместе с их доли, пандури и саламури, и пойду к ней свататься!

– А не откажет? – спросил первый князь.

– Почему это она должна отказать? Она дура, что ли? Пусть посмотрит на меня – красивый, высокий, богатый! Дом есть, слуги есть, земля есть! Сабля есть! Что женщине ещё нужно? Побежит как миленькая, ещё умолять будет! – хвастал тот, даже не заметив, как мальчик отвернулся и пошел от них прочь своей дорогой.

Весь день Нико бродил по селу и его окрестностям. Всех встречных и поперечных спрашивал, а те не гнали его, отвечая на его вопрос – кто с улыбкой, а кто серьёзно. Рыбак поведал:

– Мечтаю поймать самую большую рыбу, чтобы за деньги, что за неё выручу, смог и крышу в доме дырявую залатать, жене новое платье справить, и детям гостинцев купить. Да ещё чтоб на рубаху осталось…

Дворник у княжеского имения мечтал, чтобы всегда были только весна и лето, объяснив при этом, что осенью листья спадают с деревьев и подметай—не подметай, всё толку нет, руки от работы отваливаются…

Встретил наш Нико и мальчика на худющем ослике, навьюченном огромными бидонами с водой. Тот предложил подвезти его, но Нико отказался. Ему показалось, что бедное животное взмолилось:

– Если бы ты знал, малец, как я мечтаю, чтобы мой хозяин поскорее вырос и пересел на коня… вот тогда я бы, наверное, смог передохнуть немного…

Проходя мимо поля, заметил Нико двух бедняков, которые, устав от полевых работ, лежали на мягкой травке и вели разговор о том – о сём. Подойдя к ним со спины и спрятавшись за одно из редких деревьев, стал он свидетелем такого разговора. Один из бедняков, окинув взглядом поле, говорит другому:

– Эх, было бы это поле моим, а не нашего жадного князя, развёл бы я на нём ослов!

– Зачем тебе эти упрямые животные? Нашёл кого разводить! Вот я бы хотел иметь столько овец, сколько на небе звёзд! – размечтался другой.

– Бичо10, где же ты такую тьму овец пасти будешь? На моём, что ли, поле? Моих ослов без травы оставишь? – озадаченно спросил первый.

– Выходит, твоим ослам надо пастись, а моим овцам – нет? – обиделся второй.

– Не позволю тебе пасти овец на моём поле! – закричал первый.

– Не позволишь? – силой сгоню и тебя, и твоих ослов!

Слово за слово – разгорелся между ними спор. Пошли в ход кулаки, колотят друг друга нещадно. Пожалел их Нико, вышел из-за дерева и подошёл к ним:

– Уважаемые. Что вы не поделили?

Рассказали приятели, из-за чего заспорили. Пусть, мол, ребёнок их рассудит. А Нико им говорит:

– Зачем же драться? Поле, ослы и овцы – это ведь только мечта!

Молодые люди переглянулись. Казалось, им стало неловко от того, что мальчик учит их уму-разуму…

А тот пошёл себе дальше.

Подойдя к реке, увидел он, как скандалят две старухи, Циури и Маквала. Одна жила по одну сторону реки, другая – по другую. Об их сварливом нраве давно шла молва. Не успеет взойти солнышко, а они уже тут как тут, стоят на берегу реки и спорят, бранятся до самого вечера. И никто не знает, чего это они ссорятся да шумят, чего никак не поделят.

– Ах ты, ведьма проклятая! Не спущу тебе ни одного слова! – кричит одна.

– Гляньте-ка на эту… на эту дочку осла, на осле сидевшую, осла погонявшую! – раскричалась в ответ вторая. – Погоди, доберусь сейчас до тебя, за волосы оттаскаю! – и, подобрав подол платья, почти ступила ногой в реку. Речка неглубокая, а камни в ней мшистые и скользкие. Доковыляла сварливая до середины, поскользнулась и плюхнулась в воду с испуганным возгласом: «Вай ме!»

Мальчик наш пожалел старушку, бросился к ней на помощь, подхватил под руку, вывел на берег и усадил на сухой камень. А потом своими ручонками поправил старухе сбившиеся волосы, и повязал на голову сползший платок.

Старуха сначала молчала, а потом со слезами взглянула на своего маленького спасителя и горько заплакала. Стыдно ей стало перед ним.

– Циури, ну будь ты человеком! – попросила она соперницу. —Я ведь об одном тебя прошу – чтоб собаки твои не лаяли день и ночь напролёт! Спасу от них нет! Голова раскалывается!

А Нико, услышав это, подумал, что, как видно, и у дряхлых старух может быть мечта. Неужели его односельчане теперь, наконец-то, смогут обрести покой, когда угомонятся?

А потом, спустя некоторое время, заметил он прекрасную девочку и ситцевом платьице с жёлтой шляпой на голове. Та стояла на зелёной лужайке, и весело играла с красным воздушным шариком.

– А ты кто? – кокетливо спросила она, спрятав шарик за спиной и с любопытством разглядывая мальчика. – Как тебя зовут?

– Нико, – застенчиво ответил он и покраснел. – А тебя?

– Я Иамзэ, – звонко сказала та и засмеялась так задорно, что стала похожей на маленькое солнышко.

– А что это у тебя там? – Нико указал пальцем на воздушный шарик. Он никогда раньше не видел такой диковинки на шёлковой ниточке.

– Это шарик. Он умеет летать. Я взяла его на время у хозяйской дочки, она только из Тифлиса приехала. – с этими словами чудесная девочка с лёгкостью подбросила шар над головой и его отнесло ветерком в сторону. Она побежала за ним вдогонку, а Нико следил за происходящим, широко раскрыв глаза от удивления.

– А почему это ты такой рассеянный, а? – на широком личике этой прелестной девочки вновь появилась улыбка, и мальчик смутился. – Молчишь? Язык проглотил, что ли? Или мечтаешь?

– С чего это ты взяла, что я мечтаю? – спросил он, не зная, что ответить.

– Да это видно за версту! Ходишь себе с поднятой головой, ворон крикливых считаешь, хи-хи…

– А ты… ты умеешь мечтать? – робко поинтересовался он.

– Умею… а что?

– А о чём?

– Не скажу. Я ведь пока тебя не знаю. А ты… ты, если хочешь, мечтай. Мечта – это хорошо! Она – ну вот как этот воздушный шарик… Когда он есть, ты к нему привыкаешь и перестаёшь замечать. Он кажется ненужной игрушкой. Совсем бесполезной. А когда он умрёт…

– Кто это умрёт? – перебил её Нико. Теперь он уже совершенно ничего не понимал.

– Шарик… Я знаю… У меня уже так было однажды… Он когда-нибудь обязательно лопнет. Вот нарвётся на колючку и лопнет. Или улетит ввысь, к небесам, если отпустить ниточку. Вот тогда понимаешь, как тебе его не хватает… – её личико вдруг стало таким печальным, что Нико стало по-настоящему жаль её.

– А где ты живешь, мальчик Нико? – вдруг спросила она с живым интересом. – И что делаешь?

– Живу там, – он махнул рукой, указывая на край села. – А ещё помогаю родным, работаю подпаском. Вместе с чабаном гоняю княжеских овец, чтобы стадо не разбредалось по долине, и не терялось на горных склонах… чтобы овцы волку в зубы не попались. А ты?

– Я пока не работаю. Но скоро, как закончится ртвели, буду помогать маме делать пеламуши11 и чурчхелы12.

– А где сейчас твои родители?

– Отца у меня нет, а мама трудится в барской усадьбе… Ладно, мальчик Нико. Мне надо домой. Приходи ещё! – она нежно помахала ему своей ручкой и весело побежала к покосившемуся набок деревянному дому.

Он, провожая взглядом маленькую Иамзэ, вдруг вспомнил, что бродит уже целый день, а дома, должно быть, мама волнуется…

Матушка действительно стояла у калитки, дожидаясь сына.

– Куда же ты пропал, мечтатель мой неисправимый!

Он бросился матери на шею, рассказал, что узнал и увидел за день, мол, у каждого в нашем селе есть мечта. И у детей, и у взрослых, и даже у худющего, но очень выносливого ослика…

– А ты у меня спроси, сынок, о чём я мечтаю… – она ласково глянула на Нико.

– О чём, дэдико13?

– Я мечтаю о том, чтобы ты вырос и стал хорошим, уважаемым человеком. Чтоб семья у тебя была большая и дружная…

– А что я должен делать, дэда14, чтобы меня уважали?

– Не отлынивай от работы. Уважай старших и помогай им всегда…

В тот вечер Нико долго стоял у калитки и глядел вверх, в звёздное небо. Солнце давно зашло, унеся с собой яркие краски. А возле реки появился туман, который неторопливо начал застилать всё вокруг.

Он вдруг предался воспоминаниям, вспомнил о монастыре Святой Нино в Бодбе, что находится недалеко от Мирзаани, и куда он, маленький Нико, пройдя пешком через лес, недавно наведался, не спросив разрешения у матери. Красота тех мест поразила его. Цветники, ухоженные лужайки, церковные постройки, подсобное хозяйство, виноградники, целебный источник. Но самое главное – он узнал, что здесь покоились останки Святой Нино – просветительницы Грузии. Старый монах-отшельник, заметив интерес мальчика, поведал ему о жизни Святой из Каппадокии15. Он рассказал, что главной целью, которую возложила на Святую сама Богородица, было просвещение Иверии, потому-что Иверия16 – это первый удел Божией Матери17. Господь являлся Святой Нино в видениях и благословил её на подвиг, а Дева Мария вручила ей крест из виноградной лозы. Так она и попала в Бодбе, где на вершине горы разбила палатку и поселилась в ней, неся свою веру человечеству и помогая людям, излечивая их от различных недугов. Среди спасённых ею была и царица Нана, которая уверовала вместе со своим мужем Мирианом, а вскоре и весь грузинский народ принял христианство в реке Арагви у Мцхеты. Когда Святая умерла, царь Мириан повелел перевезти её мощи в древнюю столицу Грузии – Мцхету. Пара волов и двести человек не смогли сдвинуть с места карету с её телом. Тогда царь приказал захоронить её на том месте, где стояла её палатка, а уже перед своей смертью наказал жене, чтобы она половину казны отдала на возведение храма над могилой Святой. В семнадцатом веке кахетинский царь Теймураз I открыл в монастыре духовную семинарию с самым большим в стране собранием религиозных книг и школу живописи.

В мрачном храме царило умиротворяющее спокойствие. Но вот дрожащий огонёк лампады вырвал из темноты старинные фрески, и его охватило чувство, близкое к священному трепету. Он любовался завораживающими бликами света на настенных изображениях, не умея ещё разбираться в сюжетах, и поэтому не столько восхищаясь их красотой, сколько благоговея перед их древностью. Видимо, именно они и разбудят в нём художника…

Той ночью он спал, свернувшись в клубочек, и на его губах блуждала слабая мечтательная улыбка. О чём он думал? О прелестной Иамзэ, что повстречалась ему сегодня и улыбкой своей покорила его маленькое сердце? Или о том, кем он станет, когда вырастет?

Ему приснилось, что слышит он за окном удивительный топот коня. Такой громкий, какой не слышал никогда. Выйдя из дома, он видит всадника в серебряных доспехах и голубой мантии, с золотым копьём в руке, сидящего на могучем серебряном коне. Он пугается и начинает молиться. А всадник говорит ему:

– Подойди ко мне, сынок! Не бойся. Ты знаешь, кто я?

– Нет. – Нико испуганно мотает головой.

– Я Святой Гиоргий – небесный покровитель Грузии. Ты слышал обо мне?

Конечно, Нико слышал об этом святом. И видел его образ, умерщвляющий дракона. А старый монах-отшельник в монастыре Бодбе упоминал его как двоюродного брата Святой Нино, совершавшего свои победы над злом и грехом. Из уст Святой народы Грузии впервые узнали о жизни и мученичестве её великого брата.

– Да, мне говорили, что вы – покровитель воинов, земледельцев, пастухов и путников. Вам молятся об избавлении от злых сил…

– Молодец, Нико… Господь не обделил тебя разумом! Наблюдал я за тобой сегодня, сынок. Видел, как ты старухе немощной помог, как спор двух приятелей разрешил. Доброе у тебя сердце. И пытливый ум. Ты вот ходил и выспрашивал у людей, о чём они, бедолаги, мечтают. И во всём селе не нашлось ни одного человека – ни старого, ни малого, кто бы в ответ поинтересовался о твоей мечте. Вот и решил я восстановить справедливость. Скажи мне, не бойся, какая у ТЕБЯ мечта?

– Больше всего на свете я мечтаю научиться рисовать, чтобы все мои фантазии перенести на картины, и чтобы люди в селе уважали меня, говорили, любуясь: «Вай, какой талантливый художник наш Нико!»

– Так и быть, сынок! Я дам тебе то, что ты способен будешь взять. Но смотри, то, что дам – не расплескай! Быть тебе большим художником. Но путь твой будет тернист. Не головой будешь жить, а сердцем. Так все грузины должны жить, чтобы Бога вмещать. А в голове… в ней живут одни лишь сомненья…

Нико слушал Святого насторожённо, храня молчание и глядя на него с испуганными глазами.

– Ты будешь слышать шёпот ветерка, эхо, доносящееся с высоких заснеженных гор, гул старых колоколов. Они будут твердить тебе: «Помни, ты избранный!» Ты будешь жить, чтобы служить добру, любви и красоте. И примешь муки за это. Но смотри, не дрогни, не уклоняйся от своей судьбы. Так ты достигнешь бессмертия и утвердишься в Царстве Небесном.

А картины… картины, которые ты будешь продавать за гроши, когда-нибудь станут бесценны. Но это не важно. Главное, будь хорошим человеком – всё, что делаешь, делай по совести. Не забывай, всё временно, всё бренно. Будешь земным – в прах превратишься, а будешь жить для вечности – тогда станешь как тот гордый орёл, что высоко летает над земной суетой…

И помни имя своё. Ты – Нико Пиросмани. Ты избранный. Иди к Богу и возлюби Его так, как Он возлюбил тебя.